Охренеть. Здесь что, маму вашу, Япония? Я слышал, что в Японии используют человеческие отходы для удобрения почвы. В келье действительно имелось место, отгорожено перегородкой, а там дырка в полу. Могли бы и унитаз изобрести, а то какие-то непонятные протезы изобрели, а на унитаз мозгов не хватило. Я встал с кровати и подошёл к столу. Взял деревянную ложку и попробовал похлёбку. Ага, супчик-голубчик. Не борщ со сметаной, конечно, но есть похоже можно. Выхлебал баланду, съел хлеб, запил водой. Вновь улёгся на кровать, заложив руки за голову, точнее одну руку. Итак, что мы имеем в «сухом» остатке? Я в теле какого-то придурка, которому отрубили руку. А придурок вовсе не придурок, а внук некогда грозного кагана. То, что удалось вытащить из памяти пациента, у него было три сотни всадников, так сказать личный отряд. Неплохо простроился пацан, свои солдаты имеются. Сто бойцов погибли в бою с легионерами. А где остальные две сотни? Справляют поминки по хану? Не смешно. Мне предлагают стать послушником или легионером. Послушником точно нет. Чтобы три года таскать дерьмо за братьями по вере? Увольте, это точно не мой предел счастья. А что легионер? Стать солдатом и воевать за Римскую империю. А что, вполне возможно. Как минимум разберусь, как здесь воюют. Опять же при варианте установки мне протеза. Что такое протезы я знаю, видел у ребят, когда лежал в госпитале после ранения. Как с таким воевать, пока не представляю. А что у меня есть из плюсов, чтобы адаптироваться здесь? Тело, в которое я попал, умело хорошо стрелять из лука. Пастырь говорил, что пацан уложил много легионеров. Допустим, что методом медитации я смогу синхронизировать свой разум и возможности тела, ведь с верховой ездой получилось. Сюда доехали, а я даже задницу себе не натёр. В легионерах наверняка подучат, как там железной и острой палкой махать. Пока гонял в голове разные мысли, наступил вечер. На ужин принесли кашу и хлеб, для попить снова вода. Ладно, не жалуемся, русские не сдаются. После ужина я фактически сразу уснул.

Следующий день у меня прошёл однообразно. Ел, пил, гадил в дырку, что в полу. Пробовал придумать план побега, но ничего умного в голову не пришло. При побеге могут запросто грохнуть, тем более меня об этом предупредили. А умирать я сейчас не собираюсь, как минимум до того, пока не наступит момент, когда можно плюнуть на свою жизнь и забрать с собой парочку врагов. Подождём и посмотрим, как будут развиваться события. Следующий день прошёл так же, как и предыдущий. А вот на третий день появился святоша. На нём была белая сутана, даже без пятен. Какой аккуратный, даже во время еды не обляпается. Сразу видно какой-то маленький босс, вроде шишки на ровном месте. Святоша прошёл без всякого моего разрешения вглубь кельи, сразу сел на массивный табурет. Хотя при чём здесь моё разрешение? Келья-то принадлежит храму, вот он и ведёт себя соответственно, как хозяин.

– Насколько я понимаю, в послушники ты идти отказался. Или передумал?

– В послушники точно нет, не мой вариант, – ответил я.

– В принципе, по тебе принято решение. Тебе поставят протезы, станешь в некотором смысле дееспособным. Ты пройдёшь испытание, потом будут дальнейшие решения по твоему вопросу.

– Какое ещё испытание, мы об этом не договаривались? – попробовал возмутиться я, так как не успел сказать, что согласен пойти в легионеры.

– Уже не важно. Обо всё поговорим после, когда ты станешь полноценным с руками, – заявил этот святоша весь в белом и покинул келью.

Что за инсинуации? Хотел я возмутиться, но увы, жрец уже свалил. Так, стоп. Что он там про руки говорил? Мне поставят протезы? Разве протез не один? Вторая-то рука у меня целая.

– Эй, черти полосатые, кто мне пояснит, что здесь происходит? – покричал я в дверь, которую заперли.

По понятной причине ответа я не дождался. Вечером мне принесли ужин, после приёма пищи я резко захотел спать. Последнее, что успел подумать, похоже мне подсыпали снотворного.

670 год. Таврида. Операция в храме. Эпизоды.

Аббат Флавий вызвал к себе опциона Пимена, чтобы поставить задачу перед командиром монахов-воинов.

– Пимен, я ожидаю гостей из Рима, сегодня ночью. Прилетят на летательном аппарате.

– Мне следует подготовить площадку? – сразу ухватил суть разговора опцион.

– Именно. Сними посты с западной стены, удали всех, кто может стать случайным свидетелем. Сколько у тебя инициированных?

– Два десятка, – ответил опцион Пимен.

– Достаточно. Вот их и поставь, чтобы проследили за секретностью. Ночью проведут операцию с нашим пленником в том здании, что у западной стены.

– Будет исполнено, – ответил опцион, поклонившись, Пимен вышел от аббата.

Гости из Рима прилетели за два часа до полуночи. Встречал их сам Флавий. Он объяснил, что требуется сделать с пациентом, старший инженер-биолог только кивнул.

– Флавий, у вас какой уровень допуска? – спросил старший инженер.

– Третий, – ответил аббат.

– Прошу прощения, аббат, вы не можете присутствовать при операции. Ещё раз уточняю нашу задачу. Мы вживляем биосетку, ампутируем обрубок руки и вторую руку, вживляем биопротез на костной основе, вводим в кровь вакцину гаммароба, так как вакцину дельтароба не прихватили с собой. Нам потребуется примерно шесть часов, ваша задача обеспечить безопасность, – сообщил старший инженер безапелляционным тоном.

Флавий кивнул, ему нечего было возразить. Уснувшего пациента ещё три часа назад доставили в домик у западной стены, где пройдёт операция. Гости привезли с собой ящики, которые таскали сами, не доверив это служителям храма. Среди инженеров были два стажёра, которых взяли с собой для практических занятий. Оба молодых человека таскали ящики с улицы в небольшое здание. Один из стажёров, достал носовой платок из заднего кармана комбинезона, чтобы вытереть пот со лба. Он не заметил, как из кармана выпал листок, сложенный вчетверо. Стажёр совсем забыл, что три дня назад он сдавал экзамен по настройке программы биосетки, и вовремя не избавился от шпаргалки. Шквальный ветер подхватил листок и перенёс его к кустам, которые росли возле самой стены. Стажёры этого не заметили, они продолжали таскать ящики в здание. Операцию провели за шесть часов, как и обещал старший инженер. Биопротезы встали на место от плечевых суставов. Вживили биосетку и настроили её, так, чтобы пациент не мог её перенастроить. Поставили простейший блок на программу, понимая, что у дикаря не может быть образования программиста. Ввели в кровь вакцину гаммаробов. Настройку биосетки поручили стажёрам. А чего, собственно, переживать? Подумаешь какой-то пленник. Стажёр-девушка очень волновалась, и случайно набрала совершенно не ту комбинацию. Испугавшись, что старший инженер будет её ругать, может и от практики отстранить. Она ничего говорить не стала, подумав, если сдохнет дикарь, то одним дикарём будет меньше. Переживать о недоразвитых она не собиралась.

– Мы поставили самую простую модель биосетки, ту, что имелась в наличии. В остальном всё в базовых настройках. Руки у него заработают примерно через сутки, когда нервная система адаптируется. Вакцина поставлена, тоже ничего нового. В биосетке поставили блок, чтобы он не испытывал к Римской империи негативных эмоций. Но если пациент попадёт под удар током, то настройки встанут на базовые позиции, – проинструктировал старший биолог Флавия, прежде чем совершить посадку в атмосферный бот.

– За это можно не переживать, электричества нет даже в Римской империи, а про дикарей я и говорить не стану, – отмахнулся довольный Флавий.

На рассвете летательный аппарат улетел, увозя с собой инженеров-биологов. Стажёр, что потерял шпаргалку, так и не вспомнил о ней. Пациента перенесли обратно в келью, где он проснётся только к вечеру. «Ну вот, теперь можно и поговорить с дикарём». Так подумал Флавий, наблюдая за тем, как бот скрывается в предрассветном небе.

670 год. Римская империя. Таврида. Обновлённый Михар.

Я проснулся от того, что у меня болит голова, будто кто в затылок ударил. Я пощупал рукой, надеясь обнаружить шишку. Ну а что, могли эти черти в сутанах надругаться над моим юным телом? Вполне могли, ведь я уснул, как мёртвый. Ничего не почувствовал, точнее руки ничего не чувствуют. У меня что, руки атрофировались? Я посмотрел на свои руки. Тут же вскочил с лежанки. А руки-то у меня две, стало быть, поменяли мне обрубок на протез. Я стал внимательно рассматривать свою левую руку, пошевелил пальцами. Вроде всё работает, кроме чувствительности. Ущипнул себя. Немного чувствую, но будто рука неживая или полуживая. Согнул руку в локте, полюбовался бицепсом. Решил сравнить с правой рукой. Ух, ты! А руки-то одинаковые. В районе плеч видны шрамы. Вот же собаки горбатые, да они мне обе руки заменили. Для симметрии что ли? Ладно придёт этот «гадский папа» в белой сутане, я об этом его обязательно спрошу. Я встал, походил по келье, помахал руками. Суставы работают нормально, никаких болевых ощущений. Открылась дверь, вошёл Алипий, принёс ведро воды, кашу и хлеб. Ни слова не говоря, послушник всё оставил на столе, ведро поставил у стены и вышел, брякнул замок, запирая дверь. Ладно, война войной, а обед пропускать нельзя. Я сел за стол и съел всё до последней крошки, однако проголодался неслабо. В животе сразу потеплело и я завалился на топчан. После вкусного обеда, по законам Архимеда… Ну в общем в таком духе.

Только чуток задремал, как услышал, что в келью кто-то вошёл. В руках вошедший держал что-то вроде книжки, он осмотрелся и сел на табурет. А, это святошу черти принесли. Ну или кто его приносит? Боги? Не буду возражать. Я сел на временно своём ложе и посмотрел на аббата.

– Теперь можно поговорить. Не надумал вступить в храмовое братство?

– Не, это вы без меня как-нибудь живите. Невместно хану становиться слугой богов, я человек приземлённый. Сам подумай, разве хан может чистить выгребные ямы? Для этого существуют рабы, ну или ваши послушники, так что я пас, – лениво ответил я, зевнув во весь рот.

– Я и не рассчитывал, что согласишься. Для начала сообщу тебе, что протезы твои изготовлены по воле богов из биологического материала…, – начал говорить Флавий, но я его перебил.

– Послушай, аббат, давай без прочистки моих мозгов. Предполагаю, что обладаете вы какой-то серьёзной технологией в медицине, а выдаёте за божественное проявление. Будь любезен, пропусти момент проповеди, – предложил я, на что святоша только хмыкнул.

– Я продолжу. Твои руки в данном случае намного сильней, чем те, которые у тебя были при рождении. Чувствительность рук скоро вернётся, не пугайся. Ты по факту рождения полукровка, а значит сильнее и быстрее обычных людей. Тебе поставили инъекцию, что увеличит твои силу и ловкость, а также повысит регенерацию клеток. То есть твои раны будут заживать быстрее. Теперь скажу то, почему тебе сохранили жизнь и что от тебя требуется. Аварский каганат общий враг для Римской империи и её союзников, а это нас объединяет. Наступает момент, когда сила каганата клонится к закату. Нет того правителя, который бы смог взять всё под контроль, возможен распад, а нам этого не надо, пока не надо. Ты пройдёшь обучение воинским искусствам, будет практика на арене, в боях с гладиаторами, что должно дать тебе огромный опыт поединков. Завоёвывая власть, тебе придётся много сражаться в круге для поединка, – Флавий начал доводить до меня то, чего они хотят от моей персоны.

– А если меня убьют на арене? Гладиаторы не мальчики для битья, вполне могут меня порезать своими ножиками, – спросил я, усмехнувшись.

– Тогда я зря потратил на тебя время, ошибся в своих выводах. Если сдохнешь, твои биопротезы снимут, заодно заберут некоторые органы для трансплантации. Но вернёмся к нашему вопросу. По нашим сведениям, ты занимаешь достаточно высокое положение в орде, а значит имеешь все шансы стать великим каганом. Замечу, дружественным Римской империи каганом, – Флавий улыбнулся каким-то своим мыслям.

Обалдеть, они что, мои органы заберут? А ещё брешет про какое-то божественное чудо. Что за дела? Лицемеры. А главное не стесняется говорить об этом в открытую.

– Аббат, допускаешь мысль, что я, попав в орду, плюну с высокой колокольни на ваши замыслы, стану наиболее непримиримым врагом империи? – спросил я.

– Ты невнимательно меня слушал про общего врага. Именно это и требуется от каганата, чтобы у «заблудших овец» не возникало мыслей покинуть стан пастуха. Это я про союзников. Непримиримым врагом ты не станешь, тебе вставили в голову м-м-м… назовём это «блоком». Непримиримой ненависти ты не будешь испытывать к империи. Напротив, ты будешь любить империю, как мать родную, а в нужный момент, мы можем тебя умертвить, если не будешь действовать согласно нашему плану, – довольно улыбнувшись, ответил Флавий.

– Благодарить за такое я вас не стану, даже не надейтесь, – злобно высказал я.

Вот козёл, сунули мне в башку какую-то хрень, а теперь злорадствует. Ну-ну, смеётся хорошо тот, кто смеётся последним.

– Ну что же, пусть будут гладиаторы. Только жить вместе с рабами я не стану, я не раб и никогда им не буду, лучше убейте. Выступать на арене согласен, думаю вы ещё и золота заработаете на ставках или ещё каким-либо способом. Далее, мне нужен инструктор, точнее ветеран, который будет меня тренировать. Тренировки не только с мечом или саблей, но и с луком, плюс коня мне доброго. И ещё, если я с кем-то подружусь во время боёв на арене, то вы потом такого человека отпустите со мной, выкупите, если потребуется, – решил я не скромничать в своих запросах.

То, что мне откажут или убьют, я сильно сомневался. Святоша сам сказал, что потратились они на меня порядочно. А ещё им нужен результат, по лживым глазам этого аббата вижу, что он примет мои условия. Флавия мои требования ничуть не удивили, он даже глазом не моргнул. А я продолжил.

– Чтобы завоевать приличное место под Солнцем, понадобятся монеты. Готовы вы ещё потратиться на мои расходы в будущем, на мою армию? – решил я запрашивать максимально больше.

– Твои условия приняты. Будет тебе ветеран, который займётся твоим обучением в поединках, смотри не сдохни на арене. В будущем, храм будет финансировать твоё восхождение, но при этом у нас несколько условий, – спокойным голосом говорил Флавий.

– Хотелось бы заранее знать, что за условия.

– Как только у тебя появится войско, ты будешь нападать на тех, кто нам неугоден. Плата будет щедрой, не сомневайся. Мы сообщим в твою орду, где ты и что с тобой. Скажем так, раба сделать из тебя не получилось, вот и отправили на арену умирать. Делается это для того, что твои верные люди, если таковые есть, не теряли надежду на твоё возвращение. Может быть даже они решатся выкупить тебя из гладиаторов, золото, что получим за твой выкуп, направим на твоё развитие. Так что будь готов, через несколько дней, ты отправишься на арену в городе Константинополе. Тебе дадут три месяца на обучение, потом поединки на арене, – закончил разговор аббат и вышел из кельи, оставив меня одного с моими мыслями.

Я прилёг на топчан, сунув руки под голову. Итак, планы мои корректируются. Не всё так плохо, как кажется на первый взгляд. Ещё поживём и покоптим это небо. Научиться махать острым железом, мне действительно не помешает, заодно стрельбу из лука восстановить. Явно мой предшественник очень искусно стрелял, вот и следует вернуть те самые навыки, плюсом нормально научиться на лошадке ездить. Хозяин тела вне сомнений был отличным наездником, всё же он степняк, а значит почти родился в седле. Ну и постараться выжить на этой грёбаной арене. Интересно, если меня убьют святоши точно заберут органы для трансплантации? Или он меня просто запугивал? Тьфу, черти вас забери. Лезет всякая чушь в голову. На следующий день мне разрешили погулять во дворе, даже сопровождающего не дали. Оно и понятно, сунули какую-то «бяку» в голову, в любой момент могут оборвать мою жизнь. Как минимум так считает аббат. Прогуливался я вдоль крепостной стены, разглядывая крепость, в то же время, удивляясь местным строителям. Когда проходил вдоль западной стены, обратил внимание на белый клочок в кустах. Из любопытства подошёл ближе и поднял. Лист бумаги, при чём качество бумаги очень даже приличное. Лист свёрнут вчетверо, я развернул. Какие-то записи, очень похоже на инструкцию или что-то в этом роде. По понятной причине, я прочитать не могу, не знаю пока местной грамоты. Явно бумажку не выбросили, как мусор. Скорее всего кто-то потерял. А вдруг там что-то важное или просто полезное для меня. Обязательно напомню аббату, чтобы дали мне репетитора, грамоту буду учить. Спрятав найденный листок в складках одежды, я направился к своей келье. Врем к обеду, пора подкрепиться. Посмотрим, что там нам местный бог послал на трапезу.