Если вернуться к тематике объекта, субъекта и предмета, звучало, что они разные для разных видов наук. Тогда можно сказать, что из той фундаментальной архетипической линии, которой обладает каждая наука, она будет выходить на разную насыщенность объекта, субъекта и предмета. Более того, если взять шесть базовых характеристик фундаментальностей, не только фундаментальный архетип науки, а все шесть характеристик: иерархичность, общее-частное, фундаментальная архетипическая линия, все шесть характеристик, очень жёстко влияют не только на внутрифундаментальность и внутрифундаментальные взаимодействия, они очень чётко влияют на возможность науки создать позиционирование для исследования. Где, когда мы описываем объект в научной работе, мы заявляем позиционирование для исследования.

И все шесть, это позиционирование объекта, от глубины развитости субъекта. Здесь нельзя заложить в научные работы объективность шести характеристик прасинтезности. Развитость субъекта по глубине шести характеристик восприятия прасинтезности и создаёт глубину научности работы.

Поэтому эти шесть характеристик нужны и для анализа, и для синтеза объекта, и для анализа и синтеза предмета, в чём и будет появляться глубина работы. Эти шесть характеристик надо вводить как концептуальность исследования или концептуально-парадигмальное обоснование исследования, как четвёртую базовую характеристику, где в этой концептуальности все шесть характеристик должны обязательно присутствовать. Если какие-то выпадают – это недоподготовка к исследованию. Это, с одной стороны, усложняет текстовку и осмысление, а, с другой стороны отсекает, глупость лиц, которые на манипулировании объектом и предметом пишут свои научные работы, где научности нет, а есть манипулятивность взаимодействующих характеристик. Если мы введём шесть этих характеристик как базу концептуальности для любого исследования, то это отсечёт ненаучный материал у тех, кто хочет быть просто кандидатом наук, но не обладает необходимой научностью – он не мыслит характеристиками. И здесь мы можем ввести объективность. И тогда наука начнёт сподвигаться на более высокие результаты. И, кстати, вся философия тоже. Введение этих шести характеристик начнёт отстраивать и философию на правильную организованность бытия, а бытиё, как реальность, итог фундаментальности.

10-я характеристика – это содержательность. Прасинтезность расшифровывается содержательностью, что, проникаясь содержательностью, в принципе, понятно. Но есть один момент, очень важный для фундаментальности содержательности, чтобы её приняли как фундаментальность, а не как какую-то теоретическую разработанность. Так как содержательность относится к чётным явлениям и связана со временем, её чаще всего будут отрицать как фундаментальность, чем принимать.

Но! Мы вышли на такую интересную организацию, что в ядре каждого явления, что в ядре человека, как субъекта, что в ядре объекта, есть слои прасинтезности. И чем больше иерархичность этих слоев прасинтезности, тем выше содержательность ядра. А чем выше содержательность ядра, тем выше масса этого ядра в его взаимодействии с окружающим явлением. То есть глубина записи в ядре вызывает его масс-характеристики во взаимодействии с окружающей средой. Поэтому плотность содержательности записи ядра, глубина иерархизации этой содержательности, и другие содержательные явления во внутренней плотности содержанием слоёв прасинтезности в ядре вызывают соответствующие специалитеты явления фундаментальности содержания.

Другой момент. Мы видим, что в разных видах мысли разная глубина. Чем мы видим глубину мысли? Используемой содержательностью. Мы не говорим этот термин, но в принципе, чем больше плотность и слойность, или уровневость содержательности в мысли, тем выше мы видим глубину мысли. Глубина – это же характеристика четвёртой мерности. И тут идёт взаимодействие характеристик.

Поэтому десятой фундаментальностью является содержательность, которая, вообще-то, насыщена всем. И по этой характеристике мы можем даже различить субъектное от объектного, где всё строится ядерностью. Но объектное строится нечётной асимметрией, а субъектное – чётной асимметрией, но при этом имеет свои обязательные плотности характеристики содержательности. Субъектная – повышенной насыщенности, а объектная – разреженной насыщенности содержательности в ядре. И если совместить содержательное с характеристикой асимметрии, мы чётко выйдем на разницу субъектных прасинтезных явлений ядра и объектных прасинтезных явлений ядра, и начнём разрешать характеристику субъектно-объектных отношений, где субъектные отношения – больше к чётной асимметрии, объектные отношения – больше к нечётной асимметрии. Но при этом здесь вопрос не просто чётная-нечётная, а ещё и вопрос содержательности прасинтезной насыщенности, где в субъектных явлениях она концентрированная, многослойная и иерархическая, наверное, не меньше десяти слоёв, если это десятая фундаментальность, а в объектной, может быть даже отсутствием слойности, разреженная содержательность в основных характеристиках существования объекта. И нет этой иерархической слойности. Или если она есть, то очень разреженная.

Введём ещё две характеристики содержательности. Это, математические символы и алфавитные буквы. Это символы, знаки, буквы или лингва, и все характеристики, связанные с этим. Допустим, логарифмические знаки, знаки в музыке – легато, фермато, ноты, знаки альтерации. То есть, когда мы говорим о содержательности, сюда включаются все буквенные, цифровые, символические и знаковые явления содержательности. Если взять литературу, то можно вспомнить знаменитое произведение «Игра в бисер». Когда автор описывал, в принципе, игру на содержательность, когда разные категории, разные явления, разные символы и знаки, объединялись между собой в одно целое, показывающее игру. И это была, фактически, «игра в бисер», как описание глубины содержательного, которое мастер выражал собою в игре во взаимосвязи разных отношений содержательного между собою игрой этих содержательных элементов. Там была не игра смыслов, а игра содержательности, чем эта книга и притягательна. Можно сказать, что игрок расшифровывал прасинтезность игрой, а автор книги стал предсказателем этого открытия.

И тогда к содержательному мы относим все словари и все тезаурусы. Тезаурус и словарь чуть-чуть разные вещи, хотя не все с этим согласятся, где словарь – это определение отдельной категории, а тезаурус – это вообще определения, которые научно обоснованы в той или иной градации. Тезаурус – словарь, это разная иерархизация уровней. Сюда можно отнести все списки категорий. В разных науках это разная специфика категорий, даже одно и тоже слово по-разному понимается. К содержательности можно отнести все специалитеты языков, то есть структуру языка. При этом наука языка у нас тринадцатая, но она управляет содержанием, как десяткой, поэтому специалитет языка и его разработка лингвистическая, нейролингвистическая или иных характеристик, которые мы сейчас пока ещё не знаем, тоже в содержательности. И когда мы говорим: фундаментальность содержательности, на самом деле большинство наших научных представлений складывается фундаментальностью содержательности. И оперируя словарями, категориями, записанными теориями, правильно оформленными гипотезами и суждениями, даже правильность оформления суждения формальной логикой – это содержательность. Кстати, формальная логика: выше, на одиннадцати, у нас фундаментальность формы. Если учесть, что это предел формы для восприятия, то формальная логика, вообще-то – это процесс содержательности, где форма используется в нижестоящем как частное для расписания содержательности общего – десятого, общего. И поэтому формальная логика ощущается у учёных выше самой содержательности, потому что она в какой-то мере относится к общему формы, к одиннадцатой, то есть, выше содержательного, иерархически, и поэтому формальная логика внутриполево ощущается более высокой в использовании, чем содержательное, которое в данном случае в некотором смысле размыто, с точки зрения учёных.

И здесь возникает очень интересный факт. Иногда отдельные философы очень глубокой подготовки, так выразимся, называют логику содержательного как диалектику. И тогда методом фундаментальной содержательности является диалектика. При этом я не могу сказать, что диалектика – это фундаментальность содержательного. Она там используется, являясь более высокой фундаментальностью, чем само содержательное. Диалектика – это формат четырнадцатой фундаментальности, оперирующей мудростью, записанной в свет, как субъекта, так и любого объекта, в целом, представляющего собою часть Космоса. И если мы вот эту взаимосвязь увидим, то у нас появятся совсем другие отношения к содержательному.

И когда мы обобщим всё во всём, и все знаковые, символические, и другие, дознаковые системы, ведь у нас есть рисунки, у нас есть разные географические параллели, меридианы, координаты – это тоже содержательное. Например, определение по координатам – это содержательное. Все понятийно-содержательные явления, отстроенные категориальностью или не отстроенные – они относятся к фундаментальности содержательного.

Вплоть до генетических записей, когда говорим о генах, имеющих свой символический буквенный, цифровой или иной код, с насыщенной содержательностью этого кода. В фундаментальности содержательности идёт запись и расшифровка генотипов биологического существования человека.

Именно поэтому наука биология стоит десятой. А наука химия, которая химичит с содержательным, стоит девятой, на уровне полевых взаимоотношений. То есть, химическая реакция – это полевые отношения. Можно так посмотреть, в химии. И мы можем вообще тогда переосмыслить химические процессы, скоординировав их с фундаментальностью поля. Но тогда физика у нас имеет координацию со временем. И настоящая задача физики – не просто познание природы, а познание времени, как фундаментальности. Хотя физики так не видят, но все процессы природные, что они изучают, суть, в конечном счёте вытекают и втекают во время, и все «пересчитывают» по времени.

Фундаментальности влияют на иерархизацию тех наук, которые мы сложили внутри Парадигмы Метагалактической Академии Наук. Соответственно, содержательное очень чётко связано с биологическим. Но тогда мы можем сказать, что биологическая эволюция – это постоянный рост и углубление содержательного. Чем и войдём в фундаментальность содержательного. Причём, это чётная характеристика, что важно.

Уточним, что и понятие заряда, и понятие массы, понятие чётности с инвариантами, понятие асимметрии и восприятия – это всё фундаментальная содержательность. Все физические категории, все химические категории, все философские категории – диалектика, методология, антология и так далее – это всё фундаментальность содержательного. И когда мы упорядочим эту фундаментальность содержательного, и начнём связывать всё во всём в одну фундаментальность, то, как бы ни сопротивлялись языковеды категориям химики или физики, условно, они всё равно объединяются. Как бы разные символы меж собой не конфликтовали в жизни, в фундаментальности содержательного – они в одном поле содержательного.

Отсюда, если мы введём понятие фундаментального содержательного, сколько конфликтов на содержательное снимется, где не истина ищется, а идет конфликт, что этот прав, этот не прав, потому что символы разные. И мы тогда уйдём от многих научных и ненаучных «не восприятий», когда введём, что всё, чтобы мы не исследовали, входит в одну фундаментальность содержательного, и будем искать взаимосвязь, взаимокоординацию и взаимоглубину между этим. Фактически, это настолько фундаментальное строение, что философия фундаментальности содержательного будет одним из самых больших разделов для философии исследования.

«Первый среди равных» – это фундаментальность содержательности. Принцип первого среди равных. Если сейчас для нас первый – это заряд, то всё остальное «равно» заряду, мы исследуем заряд. Если для нас первой становится масса, то мы осмысляем массу, и всё остальное у нас становится равностным для осмысления первости массы. И если мы пойдём этим принципом «первый среди равных» в фундаментальной содержательности, именно равная содержательность по отношению к первому исследуемому, категории, понятию, или ещё чего-то – символу, знаку, порядкости, асимметричности, мы очень глубоко разработаем специфику научности и философскости окружающего мира.

Есть ещё один момент, если взять базу содержательности. Известно, что у детей фундаментальность действует свободно, и они все знаки и разные ассоциативные взгляды объединяют. Например, ребенок, зная, что через букву f обозначается функция в математике, встретив первый раз данное обозначение в нотах, заключает, что в нотах тоже есть функции. И он прав, поскольку знак форте можно вполне интерпретировать как функцию. То есть, дети ищут одну фундаментальность. А по методу взросления, когда нас обучают разным областям содержательного и устойчиво вводят только в определенную область – физическую, химическую, музыкальную или математическую, в голове начинается разделение этой содержательности, и мы начинаем следовать этой фундаментальности, сужая своё восприятие до одной область явления.

На самом деле, нам надо взращивать фундаментальность содержательного не только у детей, а у взрослых. Вспоминаем: «будьте просты как дети и войдёте в царствие небесное». И детское восприятие – это непосредственное восприятие фундаментальностей, как они есть, без разделений, ограничительных линий. Это не значит, что в этом не должно быть научности, чёткости, и однозначности, упорядоченности, но это значит, что восприятие фундаментальностей ближе к правильности мира, так по детскости скажем.

Если учесть, что содержательность связана с параметодами, то тогда параметоды, как 10 частность, основаны на различном связывании содержательности. И параметоды, преодолевающие методы, выходящие за пределы методов, это различный набор содержательности в том или ином параметоде, преодолевающем методичность устойчивых и закрытых структур. При этом какие-то методичности должны остаться устойчивыми, допустим симметрия – асимметрии, но параметодически они должны расширять свой функционал и глубину содержательного для дальнейшей осмысленности. А какие-то, не соответствующие природе вещей, должны преодолеваться параметодами глубиной насыщенной содержательности, и старые методы должны уходить в прошлое. Это называется культурно-цивилизованный опыт роста, цивилизованный рост человечества.

Если продолжить фундаментальность содержательности, есть здесь ещё один такой любопытный вариант, кроме всего, что мы осмыслили. В содержательность будут входить все научные и философские определения. Здесь есть такая интересная штука – что каждая наука держит свои определения, и каждая философия – тоже. Но когда мы говорим о содержательности, мы должны понимать, что она насыщается не только словами, буквами, символами, а она насыщается и определениями, и станцами, и какими-то парадоксальными фразами, очень важными, и разными важнейшими письменами, и текстами. Здесь есть одно важное явление этой содержательной насыщенности – чем глубже она проработана в фундаментальной содержательности, и многообразнее насыщена разными текстами, тем качественнее запись насыщенности в ядрах людей или этого населения нации.

Исторически, качество нации или народа определялось множественностью текстов, которые он создал – литературных, философских, научных и так далее. И чем больше было учёных, литераторов, композиторов, и каких-то текстовых записей у этого населения, тем сильнее считалась мощь этого народа или нации в истории. Когда же хотели уничтожить память народа, что, в принципе, с Россией делали – уничтожали все тексты предыдущего периода до прихода Романовых. Пётр I ввёл традицию минус 5000 лет времени, и все тексты, которые на тот момент существовали, потом 100 лет, даже, наверное, больше, к сожалению, династия Романовых уничтожала. Это известный факт по одному Крымскому монастырю. Когда завоевали Крым в первую очередь вывезли всю библиотеку древних манускриптов из Успенского монастыря. Но этот обоз никуда не доехал, хотя считалось, что его вывезли в Сибирь. Потерялся по дороге. Скорее всего, сгорел вместо одного из стогов сена. Случайно стог сена зажегся, а вокруг стояли все деревянные повозки из монастыря. А потом офицер приехал и печально сообщил царице о происшедшем, а она так порадовалась, что ему звезду за это вручила. А вместе с книгами сгорели все дворянские записи, кто из каких царей владел Русью последние несколько тысячелетий, и династические рукописи, типа Годуновых, Разиных – таких нехороших – царских имён. Этим занималась Екатерина II. Поэтому неожиданно, на отсутствии всех рукописей, она более ста городов построила по России, вернее их завоевала. Но некоторые разрушила до камня, допустим Астрахань, и построила в другом месте. А вот древняя Астрахань, даже неизвестно где была – историки до сих пор спорят, ищут, настолько хорошо разрушена. Интересные события были на Руси.

И чтобы уничтожить народ – это всё уничтожается. Но есть один пласт, который уничтожить нельзя: вся насыщенность народа записана в его ядрах. Полевой эффект народа содержательно записан в ядрах. Этим могут перестать пользоваться потому, что так не думают, но это и не смогут изменить, так как в прасинтезности насыщенность глубины содержательности нации, народа записана в каждом. И её расшифровка, называемая интуицией, подсказывает другие решения и последовательность событий, чем имеется в виду и публикуется в привычном режиме следования.

Если посмотреть на это более широко и в планетарном характере, то насыщенность всего человечества, всех наций и народов, даже ушедших цивилизаций прошлого, которых мы не знаем, не помним и исторически уже даже не воспроизводим, а может уже не воспроизведём, потому что ни материальной культуры, ни духовной не осталось, но записи прасинтезности в ядрах воспроизводящихся поколений, остались. Формируя в ядрах физического тела насыщенность развития и качество своеобразия человечества с пластами содержательности, которые накапливались веками и тысячелетиями. Они у нас компактифицированно действуют, вызывая соответствующую реакцию и перспективы.

Данное можно доказать очень интересным фактом, который можно рассмотреть под разным ракурсом, но он доказывает именно эту специфику. Когда учёные исследовали головной мозг – они вдруг выяснили, что, чтобы наш мозг научился воспринимать смартфоны – смотреть на экранчик, записывать тексты, пользоваться этим и всеми этими технологиями, необходимо 10000 лет постоянного технического развития.

То есть, статистическими методами вытекает минимально 10 тысяч лет постоянного технического развития человечества, чтобы мозг научился воспринимать смартфоны. Если учесть, что в нашей истории все технические новинки, удлиним, от английской промышленной революции до Леонардо да Винчи, шире поставим, пускай 400 лет, то у учёных шок – откуда 10000?

Если посмотреть на бум технических решений, которые сейчас есть в ядерной физике, ракетостроении, самолётостроении – и это всё за последние 50–100 лет, то есть это настолько всё удивительно, что у людей мифологизированных, всё это вызывает простой ответ: инопланетяне помогают! Потому что, на самом деле, по всем вероятностным системам биологического развития, мы не можем так быстро воспринимать такие виды технического развития и резко это решать, если у нас не было до этого столетних периодов развития. Это чисто по технике.