Ещё одна странность в дополнение к прочим. Не то чтобы на входе в город должны собирать деньги, просто Игорь что-то такое читал в развлекательной исторической литературе, увлечение которой пришлось в аккурат на подростковый период. С тех пор и осело вот в голове – некий шаблон, не обязательно даже верный. Но вот с точки зрения логики если посмотреть. Крепостные стены, стража с алебардами – зачем-то же всё это имеется? От кого воины охраняют вход, если тёмной ночью левый мужик с оружием на поясе проходит как к себе домой, а они даже трёпа не прервали?

Другую местную особенность боярин отметил по дороге к городу. Другой бы может и не обратил на такое внимания, но для человека, которого растили, в том числе, и управленцем-администратором, это было фактом вопиющим. У города не было инфраструктуры. Тех самых полей, ферм, дорожной сети. Лесопилок, наконец! Чем-то же жило это поселение, кто-то же кормил ораву горожан, в производстве пищи не задействованных? Где-то должны были добывать камень для стен и домов, дерево для хозяйственных построек и крыш? Добро бы по дороге встретилась хотя бы одна вырубка! Но нет! Просёлок плутал с поля в лес, не имея никаких ответвлений в стороны. Из чего складывалось впечатление, что дорога проложена… просто так! Чтобы была.

Подступающий к самым стенам лес – полный абсурд с точки зрения оборонительных догм – Игорь отметил с некоторой даже отстранённостью. Ну, лес. Ну, под стенами. Катапульты будут кидать снаряды в деревья, а нападающие по стволам доберутся до самого верха – обычное дело.

Другими словами, в копилке собралось уже множество фактов, требующих осмысления и, по-хорошему, разъяснения. Желательно, от какого-нибудь местного жителя уровня хотя бы чиновника городской управы – не стражникам же вопросы задавать. Некоторое время Игорь даже всерьёз размышлял о том, чтобы захватить пленного и допросить его, но отбросил идею как несостоятельную. К чему такие движения могли привести было непонятно, так что он сосредоточился на наблюдении и пополнении кубышки со странностями.

Город не спал. Ярко освещённые улицы были полны людьми, причём не совершающими променад гуляками, а вполне занятыми и деловитыми. Одни куда-то сосредоточенно шли – видно, когда человек не просто гуляет, а двигается по маршруту из точки А в точку В. Другие стояли на перекрёстках и что-то очень увлечённо обсуждали. Горели вывесками заведения с вполне читаемой кириллицей: таверна, банк, конюшни, какие-то гильдии. Возле них тоже бурлил народ – входил внутрь, топтался у входа, болтал и смеялся. И если столпотворение у бара было объяснимым, то что, великий Боже, всем этим людям нужно было в банке ночью? Не грабить же они его пришли?

Одежда у публики была разнообразной. Встречались мужчины в современных деловых костюмах, барышни с поблескивающими металлом бикини. Рядом с ними, не видя в том ничего необычного, стоял рыцарь в полном миланском доспехе и глухом шлеме-ведре – оксюморон для понимающих в истории развития защитного снаряжения. Не обращая ни на кого внимания и ничьего внимания не привлекая, шла по улице девица в чём-то похожем на набор нитей, невесть как державшихся на голом теле. Мундиры, доспехи, фраки, шляпы, шлемы – у Игоря возникло стойкое убеждение, что он попал на костюмированный бал-маскарад. Такие любила устраивать по поводу и без такового благовещенская знать.

У многих людей в городе было оружие. Ружья, мечи, копья, кинжалы, боевые хлысты, серпы, наборы метательных ножей. Совершенно дико смотрелся эспадон, неизвестно каким образом державшийся между лопатками юной милашки, вся одежда которой состояла из высоких сапог и чего-то отдалённо напоминающего закрытый купальный костюм из блестящей кожи.

При этом, часть горожан никакого оружия не носила, по крайней мере, открыто. Выглядели эти, вторые, не в пример менее фантастично, обликом походя на добропорядочных бюргеров века так восемнадцатого-девятнадцатого.

– Дурдом на выезде, – резюмировал путешественник, выйдя на главную городскую площадь. Замечание относилось не к обилию горожан, заполонивших большую часть пространства, а к тому, что многие из них людьми не были.

Игорь и до этого замечал, что под определение «род человеческий» подходят далеко не все встреченные им на пути. У некоторых, особенно часто у девиц, были странные длинные уши, похожие на рысьи, другие демонстрировали неведомые прежде у людей оттенки кожи, светло-зелёный, например. А на площади он столкнулся нос к носу с существом, которого даже спьяну нельзя было принять за человека.

Здоровенный детина, от которого тянуло мокрой шерстью и зверем. Широкие, нереально мускулистые руки, броневые плиты мышц груди и живота, слегка прикрытые кожаной жилеткой. Железные башмаки с шипами на ногах, такого же вида перчатки на лапищах. Вместо носа – пятак, как у хряка. Глазки маленькие, красные, злые, а из под нижней губы торчат два внушительных желтоватых клыка, один из которых немного обломан. На поясе у человека-кабана висели два тяжеленных даже на вид молота. Совершенно нереально висели – их вес должен был стянуть со здоровяка пояс вместе со штанами.

– Чё уставился? – рыкнул кабан, не скрывая агрессии, и сделал попытку оттолкнуть Игоря с дороги.

Как бы существо странно не выглядело, для Игоря это имело куда меньше значения, чем тон, которым оно с ним говорило. Да и движение, не оставляющее вариантов трактовки, с которым следовало что-то делать прямо сейчас. Если неуважение к себе, пусть бы и скрипя зубами, боярин был готов «не заметить», то рукоприкладства он оставить не мог. Есть, в конце концов, воспитание, модели поведения, честь и гордость, наконец.

Поэтому, едва лапища кабана приблизилась к его плечу ближе, чем на полметра, он, действуя на автомате, перехватил здоровенную кисть, чуть выкрутил её и нажал. Рука-бревно, превращенная в рычаг, противоестественно выгнулась, напряжение в локтевом суставе бросило детину на колени.

Морда чудища – назвать это лицом у Игоря язык бы не повернулся, исказилась от боли и изумления. Реакция, кстати, была вполне человеческая, как и проступившие эмоции.

– Ты чё творишь, беспредельщик! – рык кабана был уже не агрессивным, скорее, обиженным. – Я чё те сделал?

«Изумительно! – усмехнулся про себя боярин. – Плебс – везде плебс, в какую бы одежду не рядился и какой бы цвет кожи не имел. Дерзит, когда уверен в своей силе и праве эту силу применить, но стоит лишь столкнуться с ещё большей силой, идёт на попятную. Чё я те сделал, подумать только! А кто оковалками своими перед лицом махал? Впрочем, для получения информации сгодится и этот увалень. Стадию знакомства мы, считай, уже прошли».

– Места вокруг полно, – произнёс он нейтральным тоном. – Ты мог бы пройти мимо, не задевая меня. Но ты предпочёл пойти на конфликт…

– Ты чё гонишь! – возопил здоровяк. – Я ничё такого не делал!

Игорь не стал пускаться в бессмысленный спор. Чуть надавал на кисть, заставив кабана взвыть дурным голосом.

– Ты осознал свою ошибку?

– Ты больной, что ли, мужик? Драки в городе запрещены!

– А мы разве дерёмся? Мне кажется, что наше настоящее положение можно трактовать по разному, но уж точно не как драку.

– Ты мне руку сломаешь!

– Максимум – вывихну.

– Отпусти!

– Извинения. Я жду.

– Какие?.. А-а-а!

– Я был не прав.

– Ты точно двинутый! А-а-а! Ладно! Ладно! Прости!

– Я был не прав.

– Я же!.. А-а-а! Ладно! Я был не прав! Я был не прав, прости.

– Извинения приняты.

Игорь отпустил кисть человека-кабана и стал смотреть, как тот поднимается с колен. Настороженно, поскольку в небольшой мозг увальня могла прийти идея о том, что сейчас самое время взять реванш.

Полузверь недоуменно посмотрел на своего обидчика, но бросаться в драку не стал. Вместо этого сделал какой-то странный жест, будто отогнал в сторону Игоря муху, после чего замер, ожидая чего-то. Как выяснилось чуть позже – ответа.

– Ты дуэль будешь принимать?

Теперь в недоумении завис боевой маг.

«Дуэль? Тут что, практикуется такое? Обожемой, как говорили в одном сериале последней Параллели! Наверное, и дуэльный кодекс имеется, куча правил, не зная которые, очень легко вляпаться в неприятности. Нет уж, не стоит гневить Господа!»

– Нет. Я принял твои извинения, и мне этого довольно, – вслух отозвался боярин. И тут его посетила интересная мысль. – Если хочешь, можешь угостить меня… выпивкой.

Так, кажется, вели себя детективы в сериалах второй Параллели? А он ведь сейчас, самый настоящий детектив.

– Ты энпися, что ли? – крохотные глазки кабана стали вдвое больше от удивления. – То-то я смотрю в статус и не вижу ничё! Охренеть, а я распинаюсь ещё стою!

В этот момент рядом с Игорем появилась… ради сохранения душевного спокойствия он решил называть это девушкой. Уменьшенная вдвое копия человека-кабана с белой кожей. Пожалуй, её можно было бы назвать миловидной – фигурка, прикрытая лёгким платьем, по крайней мере, была вполне ладной. Вид портили только похожий на пятачок нос и красные глаза альбиноса. Оружия девушка не имела.

– Понаехали! – возмущенно произнесла она. – Ни пройти, ни проехать! Добрых людей толкают, проходу не дают!

Боярин сперва принял замечание на свой счёт, но потом обратил внимание, что стоит кабаночка рядом с ним, а негодующие взгляды бросает на зеленокожего собрата. Последний же, закончив гляделки с противником, посмотрел на альбиноску и едва слышно выругался.

– Вот жеж! С энписями погавкаться, это как вообще? Репе с городом хана…

Вид у него сделался совсем огорченным. Бывший наследник князя Благовещенского не совсем понял, какое отношение к ситуации имеет упомянутый кабаном овощ. Но уточнять не стал. Тем более, ответа требовали от него.

Девушка, оторвав взгляд от чуда-юда, перевела его на Игоря и особым голосом произнесла:

– Хотите заявить о нарушении общественного порядка в городскую стражу?

– Э-э… Нет. Я полагаю, что конфликт уже исчерпан, – он с вопросом посмотрел на замершего кабана, дождался пока тот мелко и очень быстро закивал, после чего, для альбиноски, закончил. – Да и не было никакого конфликта. Сейчас мы с этим господином отправляемся выпить. Верно?

Хряк снова задрожал головой, подтверждая, что у них всё в полном порядке. Девушку он, кажется, боялся, правда, оснований для страха боярин не видел. Может быть, она входила в состав администрации этого города или была доносчиком той самой городской стражи? Чёрт ведь его знает, как тут устроена жизнь.

– Спасибо, братан! – с чувством проговорил здоровяк, когда девушка, приняв ответ, ушла. – С меня причитается! Меня, кстати, Борей зовут.

– Игорь, – с лёгкой улыбкой дипломата произнёс Игорь в ответ. – Ну так веди уже.

Кабан, поминутно оглядываясь – идёт ли спутник следом – пошёл через площадь. На этот раз двигался он осторожнее, не собираясь создавать новых столкновений. Боярин шагал следом, рассматривая публику.

Он не заметил этого сразу, точнее не придал этому значения – хватало других причин для удивления, но, кроме людей и нелюдей, на площади имелось ещё множество верховых животных. Столь же чудных, как и люди. В большинстве своём, под седлом ходили лошади, разряженные, словно на хозяева приготовили их выставку, но встречались и медведи, носороги, и волки. В одном месте Игорь заметил даже страуса, на котором гордо восседал какой-то бородатый карлик.

«Театр абсурда! – без враждебности подумал путешественник по Параллелям. – Но привыкнуть можно».

За возможность вновь стать полноценным человеком, что в его случае означало возвращение дара, он мог простить этому миру и верховых ящеров.

Полузверь привёл его к трёхэтажному зданию, над входом в которое светились неоном буквы вывески, складывающиеся в слово «Красный угол». Народу тут было не меньше, чем везде, однако внутрь никто не входил, предпочитая, отчего-то, толпиться снаружи.

– Это здесь, – произнёс детина и открыл дверь. Из помещения ударил шум: сплетение музыки, звона посуды и множества одновременно ведущихся разговоров. Не лучшее место для беседы, по мнению боярина, однако решалось это довольно просто – аспектом «покрова».

Мужчина уже собрался было шагнуть внутрь вслед со своим сопровождающим, как вдруг на него обрушилась тьма. Возникло ощущение парения, будто тело накачали воздухом и отпустили полетать. Затем раздалось едва слышное шипение, а тяжесть в теле, и зрение стали возвращаться. Тьму сменил свет, заполняющий всё вокруг, затем в нём стали проявляться какие-то детали: кнопки, мигающие светодиоды, переключатели. В тот же момент тело просигнализировало боярину, что он уже не стоит перед дверь бара, а лежит. Причём, в жидкости.

Он повёл рукой, ощущая, как она вяло движется, преодолевая значительное сопротивление густой, словно сметана, субстанции. Свет, между тем, стал ещё ярче, а поверхность над головой – та что с кнопками, сдвинулась и поползла куда-то вниз. Несколько ударов сердца, и глазам мужчины открылся белый, тускло светящийся потолок.