4 глава

У Ольги Владимировны начался отпуск. Теперь она сама сидела в Лужниках в торговом ряду. Торговля одеждой для неё было истинным удовольствием, каким удовольствием для любой женщины бывает иметь дело со шмотками и всякими тряпками. У Кузьмина вновь появилось свободное время. Он возобновил утренние пробежки; иногда он посещал спортивный клуб «Медведково». Здесь ещё в детстве он занимался в секции самбо.

– Ты куда? – спросила мужа Елена, когда тот собрался идти в спортклуб.

– В «Медведково» потренируюсь, не хочу терять форму.

– А с ребёнком я одна буду заниматься?

– Дома мать и отец.

Алексей закрыл за собой дверь.

– Зато не пьет, не курит, – поддержал зятя Павел Иванович.

Лена фыркнула и пошла в свою комнату.

Алексей позанимался сначала на тренажёрах, несколько раз подтянулся на турнике. Потом он пошёл в зал, где тренировались борцы.

– Привет, Слав. – В этом зале он встретил старого знакомого. Оба в детстве занимались в секции самбо.

– Привет.

Они пожали друг другу руки. Слава работал в охране – это направление трудовой деятельности стало модным в последнее время среди молодых крепких парней.

Они стали бороться на матах. Слава был крепкий парень и ловкий, но Алексей брал упёртостью, гнул свою линию.

– Здорово, борцы, – к борцам подошёл небритый мужчина средних лет в модной футболке и джинсах. Это был Григорий Городницкий.

Парни перестали бороться и стали переводить дух.

– Здорово, Гриш.

– Здорово.

Борцы поприветствовали Городницкого.

– Лёх, давно тебя не видел в клубе, – сказал Городницкий.

– Дел полно, некогда заниматься; да и сын у меня недавно родился.

– Поздравляю. Значит, деловой стал. А я хотел тебе тоже дело предложить, да видно у тебя и так дел по горло.

– Дело?

– Выходи на улице поговорим.

Алексей вышел из клуба. Григорий ждал его у входа.

– Отойдём в сторону, – предложил он.

Отошли к сетчатому низкому забору. Григорий положил на забор руку.

– Я гляжу, ты стараешься форму поддерживать. Не пьёшь, не куришь?

– Да.

– Молодец. Такие люди нам нужны. – Григорий левой рукой крутил ключ с брелком от автомобиля. – Пойдёшь к нам?

– А что надо делать?

– Ты разве не слышал, чем мы занимаемся?

– Так слухи какие-то.

– Мы – бандиты.

Гриша пристально смотрел прямо в глаза Кузьмину. У него был тяжёлый взгляд. Алексей поймал себя на мысли, что такому человеку трудно сказать нет.

– Ну что? Согласен? – повторил вопрос Григорий.

Алексей тянул с ответом.

– Да ты не бойся, можешь даже не бросать свою армию. Я тебе дам работу попроще, не обижу. – Григорий хлопнул рукой Кузьмина по предплечью. – Мы же оба спортсмены и оба военные. Какое у тебя звание?

– Старший лейтенант.

– И я старший лейтенант в отставке. Я тебе ещё помогу дослужиться до полковника, а то и до генерала. Нам пригодится свой генерал в армии. Сейчас деньги решают всё.

– Мне надо подумать.

– Значит, согласен, я же вижу, что согласен. Завтра вечером позвони мне на мой домашний. Я сейчас тебе продиктую номер. Как ты кстати относишься к волейболу? У нас послезавтра встреча.

– Предпочитаю тренажёры и борьбу.

Григорий Городницкий раньше служил в КГБ СССР, откуда уволился в 1991 году. О причинах увольнения он никогда никому не говорил, и никто об этом его не спрашивал даже из его близкого окружения.

Алексей знал Городницкого совсем немного, встречались несколько раз в клубе. Он слышал о том, что Гриша стал крутым. Крутой для Алексея было понятием не совсем ясным. Впрочем, он предполагал, что Григорий – бандит.

Кузьмин ехал домой на метро. Он думал о том, что его теперь ждёт. Бандитом было быть очень круто. Бандитов все боялись и уважали. Это теперь большая сила. Бандитом стало почётно быть так же, как когда-то почётно было быть военным.

Городницкий назначил встречу на стадионе. Он сидел на пустой трибуне в седьмом ряду.

На футбольном поле у одних ворот пацаны гоняли мяч. По беговой дорожке прогуливалась молодая пара с коляской.

Алексей поднялся на трибуну.

– Привет, – поздоровался он с Городницким.

– Привет.

Алексей сел.

– Готов? – спросил Городницкий.

– Да, – неуверенно сказал Алексей.

– Отлично. Завтра приступаешь к первому делу. Спрячешь сумку со стволами.

– Где?

– Придумаешь.

– Не знаю, я боюсь, у меня ничего не получится…

– Получится. Прикопаешь где-нибудь в лесу.

– Я уже на тебя время потратил. У меня время деньги. Не зли меня.

– Где я возьму сумку.

– В гаражах. Я тебе объясню.

Кузьмин подошёл к гаражу, около которого стоял мужчина в низко надвинутой на лоб чёрной бейсболке. Дверь гаража была приоткрыта.

– Заходи, – мужчина кивнул вглубь гаража.

Кузьмин вошёл в гараж.

– Открывай багажник, – сказал мужчина.

В гараже стояла белая «копейка».

Кузьмин открыл багажник, достал из багажника синюю спортивную сумку. Сумка была тяжёлой. Алексей повесил сумку на плечо.

Алексей заранее рассчитал маршрут движения. Он сорок пять минут шёл дворами до железнодорожной станции, находившейся почти на самой окраине Москвы. На станции он сел в электричку, шедшую в область.

Он нервничал. В вагоне не было сотрудников милиции, но на душе всё равно было неспокойно. Он поймал себя на мысли, что выглядит подозрительно. Он был в джинсовой серой куртке и чёрных солнцезащитных очках.

Он вышел на станции около большого леса. Это был район на самом конце Московской области. Кроме него на этой станции вышли ещё пять человек. Они пошли к дороге, ведущей к посёлку, а Алексей направился к другому краю платформы. Здесь дорога вела только в лес.

Кузьмин прошёл примерно четыреста метров. Начался березняк. Кузьмин пошёл вглубь березняка. Он решил закопать сумку около поваленной старой берёзы, которая должна была теперь по его замыслу служить знаком схрона.

Он пришёл к гаражу с сапёрной лопаткой, завёрнутой в чёрный полиэтиленовый пакет. Потом, когда рядом никого не было, он быстро засунул лопату в сумку.

Алексей выкопал яму и опустил в неё сумку. Прежде чем закопать её, он открыл её и осмотрел. В сумке были четыре автомата Калашникова, пять пистолетов Макарова и коробки с патронами.

Кузьмин закопал сумку.

Через четыре дня во дворе своего дома Кузьмин встретил Городницкого.

Алексей с сумками возвращался из магазина.

– Лёш, подойди на минутку, – окликнул его Городницкий. Он сидел на качелях.

Кузьмин подошёл.

– Лёш, нужно перевезти сумку в другое место.

– Куда?

– В Мытищи. Я тебе нарисую план, как туда добраться.

Кузьмин стоял в лесу в березняке у вырытой ямы. В яме сумки не было.

Уже стемнело. Городницкий поставил свою новую красную «восьмёрку» около дома Кузьмина. Он и Алексей сидели в машине.

– Понимаешь, ты попал? Там стволов было на двадцать косарей зелени.

– Что мне теперь делать?

– Отработаешь.

– Как?

– Я придумаю.

На следующий день у Алексея был выходной. Он сказал Лене, что ему нужно по делам съездить в часть.

На метро он доехал до Петровки тридцать восемь. Он подошёл к центральному входу и остановился. Из дверей вышли двое: полковник в форме и мужчина в возрасте в кожаной куртке. Они бурно что-то обсуждали, прошли мимо Кузьмина и остановились недалеко от него. В какой-то момент они прекратили разговор и посмотрели на Кузьмина.

Алексей медленно пошёл в сторону. Он держал руки в карманах и не оглядывался назад.

Он бессмысленно ходил по центру города. На душе его было очень тревожно и гадко. Он понял, что серьёзно вляпался.

Устав от ходьбы, он решил передохнуть. Около старого купеческого особняка росли деревья, под их тенью было прохладно и свежо. Под деревьями была низкая металлическая оградка покрашенная в зелёный цвет.

Кузьмин присел на оградку. Он пытался расслабиться, заставить мозг отдохнуть хотя бы немного; но мозг упрямо гонял одни и те же неприятные мысли.

Это была подстава. Он хорошо спрятал сумку. Гриша всё просчитал заранее. Всё идёт по его плану. Он следил за Алексеем. Нет, не он конечно, его люди. Но почему Алексей никого не заметил? Впрочем, он и не проявил достаточной осторожности на предмет слежки. Он и не думал, что Гриша устроит за ним слежку. И как за ним проследили в лесу? Там сложно было остаться не замеченным. Хорошая работа. Чему удивляться – Гриша же бывший кэгэбэшник. Это было подло и жёстко. Сдать его ментам? Но что он предъявит Грише? Он сам согласился спрятать оружие; следовательно, он сам уже стал преступником. Возможно, признание смягчит его участь, можно отделаться условным сроком. А против Гриши всё равно у него ничего нет. Менты могут предложить ему стать их кротом и подловить Гришу на каком-нибудь преступлении. Способен ли он на такой рискованный шаг?

Алексею страшно было себе признаться, что он боялся Городницкого. Была в том какая-то сила, против которой он был бессилен. И Гриша сразу сумел поставить себя над ним, причём достаточно высоко. Гриша не простит ему предательства, не простит обращения за помощью к ментам. Он мог и сейчас следить за ним, за каждым его шагом.

Домой Алексей вернулся в половине девятого вечера. Дверь квартиры ему открыла жена.

– Ты где так долго был? – Лена держала на руках Павлика.

– На работе нужно было помочь командиру разобраться с текущей документацией.

– Матери пришлось одной тащить сумки с рынка. Завтра твоя очередь идти на рынок.

– Нет.

– Это ещё, что за фокусы?!

– Мне нужно опять быть в части. – Алексей снял в прихожей ботинки.

– Что у вас там случилось? Раньше тебя так часто не вызывали на работу.

– Такая вот обстановка.

– Ты мне врёшь. Ты же врёшь?

– Нет.

– Почему ты не смотришь мне в глаза?

– Я очень устал и хочу спать.

– Посмотри мне в глаза!

– Отстань!

– Что?!

– Если ты от меня не отстанешь, я уйду к своим родителям. Я смертельно устал и хочу спать.

– Ах! – Лена сделала глубокий вдох. Так с ней обычно случалось, когда у неё начиналась истерика.

5 глава

Городницкий назначил встречу Кузьмину в небольшом кафе. Они сели у большого окна, за которым сновали туда-сюда прохожие. За столиком в углу сидели два кавказца в возрасте. О чём они говорили, не было слышно. В раздевалке стояли два бойца Гриши.

Официантка принесла два бокала с минералкой.

Григорий сделал небольшой глоток. Алексей был несколько взволнован. Это было заметно.

– Не беспокойся, это наше кафе, – сказал Гриша.

Алексей поймал на себе его тяжёлый взгляд. У него было такое чувство, будто Городницкий нарочно тянет резину, не хочет сразу говорить, чего ему нужно; растягивает садистское удовольствие.

– Ты – мой должник. Ничего не узнал о сумке с оружием?

– Нет. Как я могу узнать?

– Не понимаю, ты же – военный, как ты её спрятал?

– Нормально. Я аккуратно всё сделал.

– Почему же она пропала? У тебя есть какие-нибудь мысли?

Гриша будто прощупывал Алексея. Конечно, у него были мысли.

– Нет, – сказал Алексей.

Опять Гриша победил, доказал своё психологическое превосходство.

– Долги надо отдавать.

– Что я могу сделать?

– Ты знаешь, кто я?

– Ну…

– Знаешь, что бандит; а конкретно обо мне ничего не знаешь. Я держу медведковских. Подо мной работают бригадиры, которые выполняют мои команды. Мы держим фирмы, рынки, автомастерские, магазины. Ты слышал про медведковских?

– Нет.

– Правильно. Мы стараемся не светиться. Конспирация. Ещё у нас не принято пить, курить, естественно принимать наркотики. За это следует очень суровое наказание. У нас порядок лучше, чем в армии. Я думал, какую тебе работу найти. Простым быком наверно тебя сделать нет смысла. Ты вроде грамотный, офицер. Будешь бригадиром?

– Что нужно делать?

– Я тебе дам людей, будешь контролировать ларьки: собирать с барыг деньги и крышевать их. Ларьки недалеко отсюда находятся. Я тебе их покажу.

Вдоль улицы стояли ларьки. Кузьмин подошёл к крайнему ларьку. Он был в серой джинсовой куртке и чёрных солнцезащитных очках. За ним следовали три пацана: Паша по прозвищу Мороз (от фамилии Морозов), Савелий (Савельев) и Старый (Игорь Солодов).

Кузьмин постучал в дверь ларька. Дверь открыл полный небритый мужчина в белой футболке. Это был хозяин ларька.

В ларьке было неуютно и тесно. На полу стояли ящики с пивом и другое спиртное.

– Мы от Гриши, – сказал Кузьмин.

– Я понял, – сказал хозяин палатки. – Вот. – Он протянул скрученные в трубочку деньги.

Кузьмин засунул деньги во внутренний карман куртки и, не попрощавшись, пошёл дальше.

В следующем ларьке дверь открыла рыжая женщина в жёлтой кофте.

– Мы за деньгами от Гриши, – сказал Кузьмин.

Женщина передала деньги.

Кузьмин посчитал купюры.

– Это только за этот месяц, а долг за август?

– Я не хозяйка, мне хозяева сказали передать только эти деньги.

– Значит так. Завтра крайний срок возврата долга. Завтра за долгом заедет кто-нибудь из моих ребят, запомни их, чтобы не передать деньги не тем людям.

Пошли дальше.

Мужчин средних лет с копной соломенных волос в синей джинсовке молча отдал Кузьмину деньги.

В четвёртой палатке дверь открыла полноватая женщина в чёрной жилетке. Она передала деньги.

– Ребята, мне бы с Гришей встретиться, – сказала она.

– Зачем он тебе нужен? – спросил Алексей.

– Ребята, у меня кое-какие проблемы.

– Выкладывай, что у тебя случилось, я передам Грише или попробую сам решить твои проблемы.

– Меня мой муж не пускает домой, поменял в квартире замки.

Кузьмин задумался.

– Что ты хочешь?

– Поговорить с ним, чтобы он дал мне ключи от квартиры. Мы развелись. По суду квартира принадлежит нам обоим. Он привёл бабу и хочет меня выселить. Пусть он живёт со своей бабой, но и я имею право на свою одну комнату.

– Это не наша тема – личные разборки.

– Я вам заплачу.

Кузьмин переглянулся с пацанами.

Собрав дань с ларёчников, Кузьмин со своей бригадой направился к красной шестёрке.

Сели в машину. За рулём был Старый, Кузьмин сел рядом.

– Что это за баба? – спросил он.

– Маринка. Она из Тулы или из Калуги точно не помню, вышла неудачно замуж за москвича, – сказал Мороз.

– Понятно. А что представляет из себя её муж?

– Не знаю, – ответил Мороз.

Через два дня Кузьмин со своими пацанами нанёс визит мужу Марины.

Он позвонил в дверь.

– Кто там? – из-за двери спросил женский голос.