II
Государственное правление

Государственное правление (правление) есть формальная (и только формальная) организация власти в государстве и, в частности, верховной, высшей власти. При помощи этого понятия определяются формальные источники и носители государственной власти. Им охватываются, в том числе, нормативное распределение компетенции между соответствующими органами и должностными лицами, официальный порядок наделения властью главы государства (наследственный, выборный, назначенческий и т. д.), формирования высшего представительного органа государственной власти – парламента или его аналога и правительства (суды же традиционно не рассматривают в контексте форм правления)^[70], их взаимодействия и т. д. Понятие правления допустимо использовать и при описании формальной организации власти в территориальных образованиях государства (унитарных единицах, субъектах федерации), их главной, основной власти (глава территориального образования, представительный орган, правительство или администрация).

1.

Принято выделять и противопоставлять монархическую и республиканскую формы правления, монархию (греч. μοναρχία – единовластие) и республику, (лат. res publica – общее дело). В наши дни монархии обычно делят на «абсолютные» и ограниченные (конституционные), а последние на «дуалистические» и «парламентские». Республики – на парламентские, президентские и смешанные, то есть президентско-парламентские и парламентско-президентские.

Как установилась традиция противопоставления монархий и республик?

Античные корифеи, в первую очередь Платон, Аристотель и Полибий, исследуя правление, оперировали только понятиями монархии, аристократии (греч. αριστοκρατία—власть лучших, власть благородных, власть знатных), демократии (греч. δημοκρατία—власть народа) и др..^[71]

Марк Туллий Цицерон писал о «res publica», имея в виду, однако, государство. То есть сам он определения республики как государства, конечно, не предлагал, но мы можем в таком ключе интерпретировать его известные формулировки: «"Est igitur^[72] res publica res populi", populus autem non omnis hominum coetus quoquo modo congregatus, sed coetus multitudinis iuris consensu et utilitatis communione sociatus. Eius autem prima causa coeundi est non tarn inbecillitas quam naturalis quaedam hominum quasi congregatio;^[73] Hi coetus igitur hac de qua eui causa instituti, sedem primum certo loco domiciliorum causa constituerunt; quam cum locis manuque saepsissent, eius modi coniunctionem tectorum oppidum vel urbem appellaverunt, delubris distinctam spatiisque communibus. Omnis ergo populus, qui est talis coetus multitudinis qualem eui, omnis civitas, quae est constitutio populi, omnis res publica, quae ut dixi populi res est, consilio quodam regenda est, ut diuturna sit. id autem consilium primum semper ad earn causam referendum est quae causa genuit civitatem»^[74] («Итак, государство есть достояние народа, а народ не любое соединение людей, собранных вместе каким бы то ни было образом, а соединение многих людей, связанных между собою согласием в вопросах права и общностью интересов. Первой причиной для такого соединения людей является не столько их слабость, сколько, так сказать, врожденная потребность жить вместе. […] итак, эти объединения людей, образовавшиеся по причине, о которой я уже говорил, прежде всего выбрали для себя в определенной местности участок земли, чтобы жить на нем. Использовав естественную защиту и оградив его также и искусственно, они назвали такую совокупность жилищ укреплением, или городом, устроили в нем святилища и общественные места. Итак, всякий народ, представляющий собой такое объединение многих людей, какое я описал, всякая гражданская община, являющаяся народным установлением, всякое государство, которое, как я сказал, есть народное достояние, должны, чтобы быть долговечными, управляться, так сказать, советом, а совет этот должен исходить прежде всего из той причины, которая породила гражданскую общину»)^[75]. Если угодно, республика предполагает наличие: 1) коллектива, объединенного общностью интересов и приверженностью правовому порядку, а также владеющего общей собственностью; 2) территории; 3) публичной власти. Таким образом, республика представляет собой территориальную политическую организацию, то есть государство. Учитывая контекст цитаты, такой вывод более чем допустим.^[76]

Нужно, однако, учесть, что согласно принятым во времена Цицерона представлениям римская республика – это республика римлян, римских граждан. Перегрины, то есть неграждане (жители присоединенных, покоренных городов и стран), считались и были лишь подданными республики. Иными словами, республика – это, что называется, «малое государство», то есть сугубо государство римлян, которое правило «большим государством», империей, собранной римлянами. Этот дуализм преодолевался в течение нескольких веков по мере предоставления перегринам римского гражданства^[77]. И в конечном счете Res Publica Romana «растворилась» в Imperium Romanum.

Цицероном описывался как теоретический республиканский (государственный) идеал, так и непосредственно римская республика (государство). Правление в республике (государстве), по его мнению, осуществляется либо rex’ом (монархия), либо оптиматами (аристократия), либо всем «народом» (демократия)^[78]. Вслед за Полибием он полагал, что наилучшее правление получается при смешении элементов монархии, аристократии и демократии и что римская республика практиковала как раз смешанное правление двух выборных консулов, сената и «народа»^[79], притом что монархический элемент на самом деле отсутствовал, по мнению ряда специалистов имела место «смесь» лишь аристократии и демократии^[80]. Хотя, наверное, допустимо говорить о смешении элементов диархии (см. Далее), аристократии и демократии. Из этого можно сделать вывод, что республике следует практиковать именно «смешанное» правление, хотя это отнюдь не обязательно. Да, Цицерон этого прямо тоже не утверждал, однако вполне позволительно «вменять» ему и эту идею. Увязка им республики и римского «смешанного» правления позволила спустя столетия провести знак равенства между республикой и римской практикой правления «доимператорского» периода, а затем объявить республику отдельной формой правления. Хотя Цицерон и с таким подходом вряд ли бы согласился.^[81]