– …золота, ни алмазов обнаружить не удалось. Хотя, на теле одного из застреленных по дороге негров была найдена коробочка с пятью необработанными алмазами, среднего качества и довольно скромных размеров. То есть, где-то месторождения всё-таки есть.

Аудитория оживлённо зашевелилась, переглядываясь – новость явно всех воодушевила. Есть у алмазов такое свойство – сводить с ума даже вполне здравомыслящих людей, по себе знаю. «Копни лопатой, и ты богатый», ага. Но у меня-то это уже прошло, а вот у большинства присутствующих ещё и не начиналось.

– …удалось обнаружить кое-что, не менее ценное – россыпное месторождение самородной платины! Фролов и ещё трое остались там, чтобы никто не занял, пока нас нет.

Гомон стал громче – найденная платина возбудила публику сильнее, чем ненайденное золото. Глебу даже пришлось пору раз постучать молоточком по столу, призывая присутствующих к порядку.

Докладчик, страдальчески поморщившись, обернулся к экрану проектора:

– Вот здесь – бассейн реки, впадающей в Онежское озеро. Реку мы Свирь назвали, кстати. Природные условия очень сложные, местность по берегам Свири практически непроходима – либо скалы, заросшие сплошными джунглями, либо болота. При ливнях вода сильно поднимается, на несколько метров. До верховьев дойти не удалось, предположительно, в бассейне реки расположены сразу несколько коренных месторождений, в горах. Образовавшиеся в ходе эрозии аллювиальные… – Игорь вовремя перевёл взгляд с экрана на слушателей, осознал, что его понесло куда-то не туда, и поправился. – В общем, основные залежи где-то в горах, возле притоков Свири, их потихоньку размывает, платину смывает в реку, она оседает ниже по течению. В основном, вот на этом участке…

Часть реки в среднем течении загорелась красным.

– …есть и ниже, но уже заметно меньше, есть и выше, но там очень трудно организовать нормальную добычу. Хотя, на выделенном участке тоже легко не будет – условия там полный звиздец, я серьёзно говорю.

Э-хе-хех… ну вот что за несправедливость мироздания? Почему, как что-то ценное, так обязательно в какой-нибудь Заднице Мира. Ни разу не слышал, чтобы платину в Порто-Черво⁷ нашли. Хотя, может, скрывают просто. На какие-то же деньги они там живут…

– …можно организовать с имеющимися у нас ресурсами. Промприбор есть, мехмастерская может ещё собрать. Драгу бы нормальную, конечно, но это надо будет покумекать… ну, в общем, вот так.

– Самородок-то покажи! – утробный бас Вити Медведева выразил общее мнение. Игорь улыбнулся:

– А, ну да. Вот, это самый большой из найденных.

Он выложил на стол серебристо-серый, чуть крупнее фаланги большого пальца размером кусочек металла. Зрелище, судя по разочарованным лицам, никого особо не впечатлило. Ха, это они ещё необработанных алмазов не видели – там вообще мутные стекляшки, и только…

– Сто тридцать один грамм. Всего мы за три недели исследований добыли девять с половиной килограммов. Причём, мы же не занимались именно добычей с утра до ночи, а изучали территорию…

Плюс, сколько-то участники экспедиции по карманам распихали, без этого никак.

– …содержание платины, насколько я тут уже смог установить по нескольким образцам, от семидесяти девяти до восьмидесяти трёх процентов.

– А остальное что? – Степаныч, всю жизнь занимавшейся торговлей, проявил хозяйственность.

– В основном – железо. Примерно один процент – минерал из группы осмистых иридиев, какой-то незнакомый, на Старой Земле такой разновидности нет. Содержит, как ясно из названия, осмий и иридий, ещё, кажется, палладий, рутений и родий.⁸ Я, всё-таки, не химик, и редкозёмами никогда не занимался, так что точно сказать не могу.

– А стоят они дорого? – Ростовский градоначальник не дал сбить себя с толку. Желтов сделал неопределённый жест:

– Стоят-то дорого, но, во-первых, их, в наших кустарных условиях, будет очень сложно выделять, а во-вторых, и в главных – по эту сторону Ворот они никому не нужны. Платиноиды используются в высокотехнологичной промышленности, которой здесь просто нет. Вообще. – Он развёл руками. – Ну, по организационно-коммерческой части это уже Глеб, наверное, расскажет.

Больших энергично кивнул, мотнув окладистой бородой:

– Спасибо, Игорь. К организационно-коммерческой, как вы выразились, части, мы перейдём, разрабатывать месторождение надо, это однозначно.

Одобрительный гул в зале. Деньги нужны всем и всегда, а уж когда они, можно сказать, просто лежат на земле, и достаточно лишь нагнуться и поднять – тем более.

– …вначале, предлагаю обсудить предложения японцев по разграничению. Тем более, что бассейн Свири там тоже затрагивается. Александр Юрьевич, вам слово.

Запойно-слесарского облика мужичок в круглых очках привычно откашлялся, готовясь к выступлению. Внешность обманчива – Солоневич был успешным адвокатом и в Нью-Рино, и, в своё время, ещё в заленточном Лос-Анджелесе. У нас же он стал председателем (ну, и единственным членом, пока что) Верховного суда, да и вообще главным по юридической части.

– К нам поступило предложение от руководства японского анклава по разграничению территорий. В качестве линий разграничения они предлагают водоразделы Урала, который, кстати, упорно называют Бордер-Маунтинс, и Анд – до самого юга.

Да уж, губа не дура у сынов богини Аматерасу. Зал наполняется возмущённым гулом, чей-то выкрик: «А с чего бы это вдруг?!»

Тон Солоневича не меняется, оставаясь всё таким же официально-отстранённым:

– В обоснование своих претензий они ссылаются на право первого хозяйственного освоения – по их словам, японские поселенцы ведут активную хозяйственную деятельность и в Зауралье, и на всём западном побережье, а больше там никого нет.

Игорь Желтов хмыкнул:

– Что-то я ни одного японца не встречал там. И на западе ребята их не видели.

Ну, насчёт западного побережья – не факт, честно говоря. У нас, пока что, руки (и ноги, что важнее) до туда толком не доходили, тут берега Аустралиса бы освоить. Одна группа ходила от Ростова на запад, нашли более-менее удобный перевал через Анды, вышли на побережье, пожили недельку и ушли обратно. Ничего особо интересного не нашли – прохладно, дождливо и очень ветрено. Леса и рыбы много, а в остальном…

Глеб призвал всех к порядку, после чего повернулся к докладчику:

– Александр Юрьевич, с формальной точки зрения, насколько их претензии вообще законны?

– Однозначно ответить сложно. – Пожал плечами юрист. – Орден, за все эти годы, так и не сформулировал чётких и однозначных правил на этот счёт. Думаю, не случайно – хотят быть арбитрами. Право первого освоения действительно признаётся – например, граница между Индийским Союзом и Китаем именно так устанавливалась. Хотя первыми обследовали и изучили территорию именно китайцы, хозяйственную деятельность там начали индусы, и, в целом, спор решился в их пользу. С другой стороны, когда устанавливали границу между Калифорнией и Латинским Союзом, в южной Калифорнии уже были латинские поселения, но приоритет отдали принципу эффективного управления,⁹ и латиносам пришлось отступить – обеспечить там порядок и законность они не могли. В общем, как я уже сказал, однозначного ответа здесь нет – решение вопроса зависит от сил и воли участников спора, и их отношений с Орденом, а уж юридическое обоснование потом найдут, дело нехитрое. В любом случае, нам нужно ответить официально, и закрепить свою позицию – как юридически, так и практически.

Глава совета задумчиво пригладил бороду.

– Ясно. Предлагаю рассмотреть вопрос по двум отдельным блокам – Зауралье и побережье. Возражения? – Таковых не последовало. – Хорошо… Зауралье, я считаю, отдавать нельзя ни в коем случае. Тем более, что оно и по правде наше – мы первыми туда пришли, начали…

Ну, вообще-то, первыми туда негры с южного побережья Большого залива пришли, но, разумеется, это не повод, чтобы им отдавать такое богатство. Такая корова нужна самому.

– …ответить, что мы там уже ведём хозяйственную деятельность и основали город, с населением… э-э… сто пятьдесят человек. Муром называется. На бумаге отразится, и пусть потом доказывают, что это не так.

Мдя, Глеб своего не упустит – вроде как невзначай, под сурдинку, вбросил название, которое ему нравится. Есть у него такая привычка. Не то, чтоб я имел что-то против Мурома, но можно было бы со всеми обсудить, вообще-то.

– …у кого какие мнения?

Других мнений не оказалось – с бухты-барахты отдавать японцам землю, на которой уже при самом беглом обследовании найдены такие сокровища, было бы очень странно, мягко говоря. Идиоты, раздающие кемские волости направо и налево, остались по ту сторону Ворот.

– В таком случае, предлагаю в ответном письме предложить линию разграничения в Зауралье по водоразделу Анд. Тем более, логистика на нашей стороне, в данном случае – устанут они что-то через джунгли до озёр тащить, а у нас есть удобный подход через Урал.

Ну, не то чтоб прям такой уж удобный, тяжелее квадра ничего не пройдёт, надо ещё над дорогой поработать в инженерном отношении. Но японцам будет тяжелее, и намного, это точно.

– …к западному побережью. У кого какие мысли?

– Ну… так-то там ничего ценного нет. – Неуверенно протянул Владимир Перебейнос, наш главный (и, пока что, единственный) «машиностроитель», то есть хозяин мехмастерской. – И климат хреновый. Если можно у японцев обменять на Зауралье, мне кажется, отличный вариант.

Думаю, раздражение, вспыхнувшее на лице Глеба, было лишь отражением моего, но наш фюрер успел ответить первым:

– Владимир, ну что значит «обменять»? Во-первых, им ни то, ни другое не принадлежит, вообще-то. Во-вторых, если мы согласимся отдать им побережье, это ведь не значит, что они откажутся от притязаний на Зауралье. Просто откусят палец и начнут руку отгрызать, а мы с этого ничего не получим, только сами себе перекроем возможности. Не надо землёй разбрасываться – это единственный товар, который больше не производят.

Ну, учитывая, что мы находимся на Новой Земле, последняя фраза звучит несколько натянуто, но с остальным согласен полностью.

– И что значит «ничего ценного нет»? – Вступил в разговор Желтов. – Вов, ты там геологоразведку проводил, втайне от всех, или как?

Перебейнос, столкнувшись с таким отпором, лишь смущённо развёл руками.

– Вот то-то. Там, между прочим, по геологии полно всего должно быть – золото и серебро в том числе. Искать надо, и осваивать, а не раздавать направо и налево.

Глеб перешёл к практической части:

– Понятно, что отдавать нельзя. Вопрос в том, как закрепить наши права.

О, уже и права, хе-хе. Не, так-то я только за, разумеется. Но звучит забавно, если немного абстрагироваться.

– …анклав растёт быстро – всего за год основали три города, по численности они нам если и уступают, то не сильно. И логистика, в данном случае, на их стороне – нам нужно идти по суше до перевалов, переходить горы, а они спокойно по морю могут плыть.

– Надо посёлок на той стороне Анд основать, на берегу, и перекрыть им путь на юг! – Это Сметанин решил проявить геополитическое мышление. – Вон, бухта же есть удобная! – Он ткнул пальцем в сторону карты, показывая на полукруглую бухту, врезающуюся в западное побережье тысячей километров южнее Японии. – И климат там нормальный.

Народ зашушукался, обсуждая предложение. Большинство, похоже, согласны, если это не повлечёт слишком уж больших расходов. Не знаю, не знаю… широко шагаем, как бы штаны не порвать.

– А как мы этот посёлок защищать будем? – Пробую несколько остудить горячие головы. – Это же не «Цивилизация», всё-таки. Поставив посёлок так близко от японцев и не обеспечив его защитой, мы провоцируем их на удар. «Пираты» приплывут, «из Имамата», и всё. А если защиту обеспечивать – это надо пару десятков бойцов, как минимум, плюс вооружение. Сможем мы себе такое позволить сейчас?

Аудитория немного поскучнела – все в курсе бюджетных проблем. Впрочем, желание поиграть в империализм осталось.

– Ну, а ты что предлагаешь? – Поинтересовался Игорь. – Отдать им побережье, что ли?

В последней фразе прозвучали явные обвинительные нотки.

– Нет конечно. Но надо реально на жизнь смотреть, и не пытаться укусить больше, чем можем, а то морда треснет. Для начала, организуем добычу и продажу платины, деньги пойдут – тогда и в бухте этой можно будет обосноваться. За три-четыре месяца никуда она денется.

– Может деться. – Не согласился Солоневич. – Японцы, получив наш ответ, наверняка начнут действовать. В Зауралье они вряд ли что смогут, а вот самим обосноваться в таком удобном месте на берегу – вполне. Людей у них примерно столько же, сколько и у нас, а численность растёт быстрее – японцев на Севере больше, чем русских вне Новороссии.

– Так-то оно так, но, повторюсь – ставя посёлок так близко к ним, мы сильно рискуем. Они это воспримут как провокацию, и ответят. Скорее всего – силой. И мы его защитить не сможем. Можно организовать небольшое поселение ещё на тысячу километров южнее, где наши к морю выходили. Там, по крайней мере, уже дорога через горы известна. От японцев далековато, перевал там невысокий – можно из Ростова скот своим ходом перегонять к морю. В будущем пригодится.

Желтов с сомнением покрутил носом:

– Погоды там уж больно поганые, типа Камчатки. Кто селиться захочет?

– Ну, уж несколько семей-то найдём. Подкинуть им всякого-разного за счёт казны…

– Которая, как ты и сам в курсе, от денег ни разу не лопается. – Закончил за меня фразу Больших. – Нет уж, если что-то делать, надо делать хорошо. В бухте… как она там называется, я забыл?

– Сил-Бей, «Тюленья бухта». – Подсказал Игорь. – Это там эти… менониты пробовали обосноваться, которых абреки вырезали.

– Ага, спасибо. Так вот – город надо ставить в самом лучшем месте из возможных, то есть, там. Нет смысла самих себя наказывать, селясь в какой-то холодной «тмутаракани». Японцы начнут возмущаться – ничего страшного, разберёмся. Повозмущаются и успокоятся, а город останется. И южнее него они уже селиться не будут – тут явная провокация получится. Оружие выделим, несколько охранников тоже. Зато в нормальное место и люди с удовольствием поедут.

Я согласен не был, но убедить остальных не получилось – большинство поддержало Глеба. В ответе японцам решено предложить границу на юге по двадцать второй параллели, то есть, выше Тюленьей бухты. Э-хе-хех…

Нет, я, конечно, двумя руками за то, чтобы прирасти территорией, особенно стратегически важной и, вдобавок, комфортной для жизни. Но, что-то мне подсказывает, в данном случае излишняя жадность до добра не доведёт…

Закончив с внешнеполитическими делами, совет вернулся к экономике.

– … предлагаю в форме товарищества с ограниченной ответственностью. Примерный расчёт необходимых вложений для начала добычи подготовлен, ознакомьтесь. Дальше, соответственно, предприятие будет расширяться уже за счёт прибыли.

Глеб вытащил из кожаной папки тонкую стопку листов бумаги с расчётами и запустил по кругу. Все присутствующие в бизнесе кое-что понимают, соответственно, с цифрами работать умеют, так что народ с интересом углубился в изучение розданного, пока председательствующий голосом докладывал основные моменты.

– …исходя из предполагаемой численности в шестьдесят человек, оборудования, вооружения, транспорта и прочего, минимальный необходимый бюджет составит двести сорок тысяч. Это при использовании принадлежащих анклаву лодок и квадров, без выкупа. Месяц работы будет обходиться в сто шестьдесят тысяч. Орден согласен закупать у нас платину по сто экю за тройскую унцию. Получается, порог безубыточности – пятьдесят килограммов добычи в месяц. – Он перевёл взгляд на Желтова, тот утвердительно кивнул:

– Намоем без проблем, за неделю максимум.

Хм… ну, хочется верить. Особенно, с учётом всего, что мы до собрания приватно обсуждали…

– …по двадцать тысяч с человека. Не хватит вдруг – докапитализируем. Кто-нибудь не хочет участвовать? Время терять смысла нет, так что паи нужно внести в ближайшие дни.

Участвовать хотели все, с возможностями дела обстояли не так однозначно – до меня донеслась пара шёпотов в духе «Займёшь налик?». У меня, кстати, у самого денег после этого остаётся не так уж много. Тем не менее, проголосовали единогласно. Каких-либо альтернативных форм организации тоже никто не предложил. Ну, и правда, не госпредприятие же создавать. Свою шерсть с государственной мы не путаем, налоги будем платить, а в остальном…

– …руководителем предприятия, конечно, лучше идеально было бы назначить Игоря Дмитриевича, но он, к сожалению, встанет в строй только месяца через три. Терять столько времени нет смысла, поэтому, предлагаю кандидатуру Виталия Сергеевича. – Глеб сделал жест в мою сторону. – У него есть опыт добычи алмазов и золота в Африке, ещё в старом мире, так что…

Ну, «есть опыт добычи» – сильно сказано, если честно. Так, рядом постоял, посмотрел, помог с кое-какими административными делами. Но углубляться в такие подробности не стоит, разумеется – половина собравшихся и так восприняли новость без малейшего воодушевления. Оно и понятно – многие до сих пор точат на нас зуб за нефтянку, соответственно, моё назначение воспринимается как «опять эти что-то для себя мутят». Интересно, открытые возражения будут?

Будут. Степаныч, при явном сочувствии нескольких членов совета, предложил альтернативную кандидатуру, а именно себя. Мол, он тоже не дурак, справится. Ладно, будем опускать на землю…

– Сергей Степаныч, ты вообще майнингом когда-нибудь занимался? В морфологии россыпей что-нибудь понимаешь? Легкий шлих от тяжёлого на глаз отличишь? – Надо было ещё спросить, умеет ли он оптические оси спиртом протирать, хе-хе.

Невысокий, круглый соискатель должности отрицательно помотал головой, и открыл было рот, чтобы рассказать, насколько это всё непринципиально, но я не позволил ему перехватить инициативу:

– Ну вот… тебе же работяги, кто хоть чуть-чуть разбирается, любой лапши на уши навешают, и лучшие самородки уведут!

– Научусь! – Не стал капитулировать сразу оппонент. – Не боги горшки обжигают.

Вот это он зря сказал, ха-ха, подставился. Лица его «группы поддержки» мгновенно посмурнели, а общее настроение выразил Перебейнос:

– Не, Степаныч, ты это… учёба – в личное время, за личный счёт. А тут деньги зарабатывать надо, а не квалификацию повышать.

Мой соперник побухтел ещё немного, но уже явно по инерции, и сдался. Голосование по моей кандидатуре – единогласно. Даже Степаныч поддержал. «Дан приказ ему на север», ага. Блин, когда же я своим виноградником-то займусь наконец, а?