настоящими гигантами. Без такого волшебства Землю наверняка еще покрывали бы джунгли и болота. Военные победы не состоялись бы. Мы все так же выцарапывали бы оленьи силуэты на бараньих костях и меняли бы кремень на овечьи шкуры или другую нехитрую утварь, привлекшую наши неразвитые умы. Супермен и «Перст судьбы»9 не существовали бы. Царь и кайзер так никогда не надели бы корону — и не утратили бы ее. Зеркала необходимы для всякого героического или воинственного действа — как бы их ни использовали в цивилизованных обществах. Вот почему Наполеон и Муссолини так настаивали на женской неполноценности — без этого они лишились бы возвеличивания. Это частично объясняет, почему мужчины так нуждаются в женщинах. А также почему любое женское замечание лишает мужчин покоя: нельзя сказать, что книга скучна или картина беспомощна, не всколыхнув шквал боли и гнева — несоразмерный той реакции, которую вызвала бы сходная критика, но от мужчины. Если женщина начнет говорить правду, силуэт в зеркале скукожится и утратит жизненные силы. Как же ему раздавать суждения, воспитывать дикарей, творить закон, писать книги, наряжаться и выступать на приемах, если за завтраком и ужином он не будет видеть себя в увеличенном масштабе?