Цитаты из книг автора «Виктория Свободина»

Ты ничего с собой и ребенком не сделаешь. Я успел достаточно хорошо узнать тебя. Ты слишком добрая для этого.

С минуту Крамер молчит, видимо, просчитывая варианты и оценивая степень серьезности моего заявления. Я жду решения мужчины. Будет угрожать и принуждать – значит не так уж нужны ему я и будущий ребенок. Тот, кто действительно дорожит кем-то, дорожит и его здоровьем, благополучием и спокойствием. Это не тот случай, когда меня можно без последствий приковать в подвале, все так или иначе отразится на будущем ребенке – нервный срыв, голодовки. Давид покачал головой.

– Я улетаю в Китай к родителям. Сегодня, – холодным безразличным тоном произнесла я. – Нет. – Да. Иначе я что-нибудь с собой сделаю, а значит и с ребенком. Насколько вам дорог этот малыш, Давид Матвеевич? Взгляд Крамера заледенел. Что, не нравится, когда тобой манипулируют? А это лишь малая часть того, что творит со мной, да и с другими, этот дьявол.

Крамер смотрит на меня как на неразумное дите, где-то даже с умилением. – Конечно нет, Василиса. Никаких наших детей отец не получит. Насторожилась еще больше. – Что значит «наших детей»? Вы знаете что-то, чего не знаю я? У меня там двойня? Тройня? Ну, вряд ли Крамер знает, но я уже ничему не удивлюсь. Давид весело фыркнул. – Сколько у тебя сейчас в животе детей, мне пока неизвестно, но чем больше, тем лучше. Про наших детей я говорю в перспективе. Мне бы точно хотелось больше двух.

Теперь по щекам текут злые горючие слезы. – За что вы со мной так? Что плохого я вам сделала? Крамер посмотрел на меня очень строго. – Лис, не впадай в истерику. К слову, я и поводов для нее не вижу. Ничего плохого не случилось. Наоборот. Угу, посмотрела бы я на Давида, если бы с ним кто-то провернул подобное, куда бы он впал после этого. – И что теперь, вы хотите отдать ребенка, когда тот родится, своему отцу? – спросила я мертвым голосом.

Но как, если я пила таблетки? – В тот же вечер, когда ты их купила, пока мы с тобой гуляли во дворе, мои специалисты приобрели такие же средства, подобрали примерно аналогичные по форме витамины, чтобы совпадали по объему с ячейками пачек с контрацептивами, аккуратно их вскрыли и заменили их витаминами для тех, кто готовится к беременности, а не защищается от нее. Скажу сразу, задача была непростая – сделать так, чтобы нарушенная целостность упаковки была незаметна.

Замечательно. Я, в общем-то, догадывался. Дышать, дышать, держаться. Изобью Крамера попозже. – А как такое могло случиться, если ты вроде как предохранялся, да и я тоже? Улыбка Давида стала еще шире (хотя куда уже шире-то) и наглее. – Предохранения в принципе не было. Ни с моей, ни с твоей стороны. Тело отреагировало быстро. Почти удалось влепить Крамеру пощечину, но он успел руку поймать и поцеловать ладонь прежде, чем я сжала руку в кулак. Силы для дальнейшего разговора нахожу в себе с трудом, но надо выяснить все до конца.

Давид, мне нужно кое-что тебе сказать. – Говори. Глубоко вздохнула. Как же решиться? – У меня задержка, и тесты показывают вероятную беременность. Не знаю, какой реакции я ждала, но на лице Крамера удивления точно не отразилось. В машине мы пока одни, еще никуда не едем, и пора определить направление, в котором будем двигаться. Давид широко улыбнулся и обнял меня.

Мне холодно, – все, что удалось ответить мне. По щекам потекли горячие слезы. Страшное закончилось, начался отходняк. Я без куртки, дверь открыта, на улице холодно, и вообще, я беременная и несчастная. Ну ладно, есть маленькая надежда, что не беременная. Крамер помог выпутаться из ремней, сел рядом в машину, снял свое пальто и укрыл им. Я уже вовсю беззвучно плачу. Давид меня обнял, а потом и вовсе привычно усадил на колени.

Тело – это еще не все. – Когда эти две недели закончатся и ты останешься одна, у тебя начнется ломка. Возможно, ты начнешь искать подобных острых и просто приятных ощущений с другими, но вот найдешь ли – большой вопрос.