Против обыкновения на этот раз быстро покинул храм Пелей. Как будто открылись у него глаза – сколько можно плакать, в самом деле? Пусть боль останется в сердце, но надо жить – и Пелей намерен воспользоваться советом богинь – научиться жить дальше. Он рассматривает подарок – изящное, легкое, прекрасно изготовленное оружие. Умеет Дедал поразить своей работой – что из бронзы, что из меди – никогда Пелей не держал в руках столь великолепный меч – клинок поблескивает желтым цветом – словно говорит – испробуй меня в деле. В тот самый момент, пока Пелей увлеченно вспоминает уже подзабытые приемы фехтования, жена Акаста, потеряв, наконец, надежду соблазнить Пелея, убедившись, что слишком любил тот свою жену, раз спустя год после ее смерти не обращает никакого внимания на других женщин, решает прибегнуть к последнему средству. Распускает волосы Крефеида, рвет на себе одежду – и в таком вот виде бежит к мужу, оглашая дворец Иолка истошными воплями:

– Он пытался обесчестить меня… Акаст, что же это такое? Насильник, негодяй…

Крефеида тяжелым шквалом врывается в столовую, она бросается навстречу мужу, что изумленно смотрит на нее, поднявшись из-за стола.

– Посмотри, что он наделал… Пока ты здесь сидишь… – обрывочные фразы сыплются без остановки, она тяжело переводит дыхание – вся красная, взволнованная, растрепанная – Едва не изнасиловал меня…

– Кто… кто посмел? – возмущается Акаст, готовый защитить честь супруги.

– Дружок твой Пелей. – ее голос дрожит и срывается.

– Пелей? – грозно вопрошает в гневе Акаст.

– Да… Все платье изорвал. Еле отбилась… – бьется в истерике Крефеида. – Все руки в синяках – демонстрирует она свои полные руки без единого пятнышка, но ее истошная речь столь убедительна, что муж даже не пытается разглядывать есть там что или нет:

– Я его сейчас прикончу – шипит Акаст. – Гаденыш, змей подколодный. Все порядочным прикидывался, а сам… Я ему покажу…

И Акаст, выскочив из-за стола, несется, семеня и шаркая короткими кривыми ножками, прямо к комнатам для гостей – именно там размещается Пелей. Внезапно и широко распахнув двери, царь Иолка застывает на пороге гостевых комнат практически с открытым ртом – прямо перед ним предстает следующая картина – Пелей увлеченно, ничего не замечая вокруг, демонстрирует приемы фехтования, и в руках у Пелея блестит меч, и, насколько можно судить, он довольно уверенно обращается с ним – то удар со свистом рассекает воздух, за ним следует неожиданный резкий выпад, и снова удар – Акаст поспешно ретируется, закрыв за собой дверь.

– Ну что? – налетает на мужа Крефеида.

– Что, что… Не могу я убить человека, над которым сам проводил обряд очищения. – находчиво отвечает Акаст. – Тут надо взяться по другому.

Не долго размышляет царь Иолка, как ему извести Пелея – есть в окрестностях царства Акаста одно место, где постоянно пропадают люди – будь ты самым отважным героем, отчаянным смельчаком, превосходным воином – кем угодно – любой исчезнет навсегда, если в одиночку отправится прогуляться на гору Пелион.

– Вот и организуем охоту. – потирает руки Акаст, не мешкая, приглашает Пелея принять участие в мероприятии.

Пелей, у которого при слове «охота» едва не случается нервный припадок, так свежи еще воспоминания о Калидонском вепре, и первым естественным порывом было отказаться от предложения, немного поколебавшись, соглашается – что это он бежит от жизни? Будет весело, шумно, набьют они дичи, посидят у костра, и он испытает в деле свой новый меч. К тому же Акаст ясно дает понять Пелею – такое приглашение особая честь для гостя – не каждого, знаете ли, зовут в этот заповедник.

– Вернемся с богатой добычей, попируем вдоволь – убеждает Пелея Акаст. – Где еще тебе выпадет такой случай?

В назначенный день с многочисленной свитой отправляется царь Иолка и его гость к Пелиону. Шумный выезд сопровождает свора собак, то и дело поет рожок, свита горланит гимн в честь Акаста, да так громко, что Пелей совершенно справедливо начинает опасаться, что потенциальная добыча разбежится, разлетится прежде, чем они доберутся до места охоты. Не знает он, и откуда ему знать, что непуганое зверье давно привыкло к гортанным крикам кентавров и громкому их ржанью, а потому реагирует спокойно на любой шум. Пелион встречает их мрачной прохладой – здесь, в чаще леса бродят кабаны и медведи, на залитых солнцем полянах пасутся олени – ни одна тварь даже не пытается ускользнуть от Пелея, и он, войдя во вкус, набивает столько добычи – пожалуй, за всю предыдущую жизнь не удавалось Пелею поохотиться так славно. А после следует пир на лужайке, где утомленного Пелея быстро сморил сон. Акаст оставляет в одиночестве своего гостя, предварительно спрятав меч Пелея в навозной куче – еще одной особенности горы Пелион – здесь на каждом шагу навозные кучи. Обезоруженный Пелей обречен – уверен царь Акаст. Скоро найдут его дикие кентавры, найдут и растерзают на части – еще никто, оставшись в одиночестве на Пелионе, с него не возвращался. Это действительно так, но Пелею, как мы помним, крупно повезло.

***

Да, Пелею, можно сказать, повезло, и повезло дважды – во-первых, он остался в живых, во-вторых, сами боги взялись устроить его судьбу. И сейчас, вместо того, чтобы лежать бездыханным в чащах Пелиона, как на то рассчитывал царь Иолка Акаст, Пелей совместно с Хироном подготавливает помещение к свадебным торжествам.

– Ковры пока поставь вдоль стенки – командует Хирон. – После развернем.

– Ты что – не согласен Пелей – Сначала постелить надо, и на них уже мебель ставить.

– Затопчем же.

– Не беда. Подметем, почистим – будут как новые.

Так каменный пол пещеры устлали ковры, затем последовала очередь столов и многочисленных посадочных мест от тронов до табуреток – постепенно пещера Хирона преобразилась в шикарный банкетный зал. Человек и кентавр расставили вдоль стен бронзовые светильники, и теперь развешивали гобелены, щедро украшенные эпизодами из жизни богов.

– Смирно стой, не крутись ты – Пелей, взгромоздившись Хирону на спину, закреплял на стене очередное полотно. – Тут петелька порвалась. Цеплять не за что.

– Ты привяжи как-нибудь. – советует Хирон.

– Криво получится. Обидятся еще твои гости, что их косо повесили. Лучше новую пришить. – Пелей соскочил на пол. – У тебя иголка есть?

– Откуда? Ты что? Продырявь дырочку – только аккуратно, и пойдет.

– Нужно чтобы держалось. Упадет ведь.

Пелей смастерил из обрывка веревки петлю, протащил между нитей с обратной стороны тяжелого гобелена, закрепил, завязал несколько узлов.

– Вот так нормально, в самый раз. – Хирон отскакал подальше, чтобы оценить, не криво ли весит гобелен. – А знаешь кто это на полотне-то? Не догадываешься? Твоя невеста, дружок. И дельфин ее при ней.

На голубой вытканной глади гобелена белым барашком венчалась волна, подхватывая девушку – та ухватилась рукой за плавник дельфина – казалось, море несло их неведомо куда, но даже капли страха не было на лице богини – Фетида находилась в своей стихии, мокрые каштановые кудри тяжело рассыпались по обнаженным плечам, бронзовый ровный загар очень шел ей, большие зеленые глаза восторженно сияли с гобелена, губы разомкнулись в улыбке – она наслаждалась морем и теплой волной, самим движением, самой жизнью.

– Ну что, хороша?

– Ничего. – неопределенно пожал плечами Пелей.

– Ничего… – передразнил его Хирон. – Что ты понимаешь. Сам Зевс был не прочь заполучить ее.

– Так что он растерялся? – усмехнулся Пелей.

– Это долгая история. Могу только сказать, что от твоего с ней брака родится великий герой, если, конечно, ты сумеешь убедить Фетиду стать твоей.

– Выходит, она еще и не согласна? – удивился Пелей.

– Думаю, ей пока никто ничего не сказал. Что бы не сбежала…

Пелей перебил Хирона:

– Хорошенькую свадьбу вы затеяли. Значит, ни она, ни я ничего не знаем, друг друга никогда не видели – а вы тут столов понавезли, банкет готовите – кто так делает? Ну ладно я простой смертный, должен подчиниться воле Зевса, но эта Фетида-то как-никак богиня. А если она завтра скажет – не хочу – тогда что?

– Что ты разошелся? Понятно она не согласится поначалу – еще бы, зачем ей, как ты говоришь, простой смертный. Только я тебя научу, как ее убедить стать твоей женой.

– Зачем мне принуждать ее? Раз она не хочет – вот и прекрасно. Так и доложишь Зевсу – не хочет невеста и все тут. И не стану я ее уговаривать – даже не проси. Мне и так неплохо.

– Девушка стоит того, Пелей. Приданое за ней большое – стада несметные. И царство тебе Зевс обещал по этому случаю какое-никакое выделить, остальные боги тебя озолотят – только женись. Или тебе не надоело мыкаться бездомным бродягой? К примеру – если я завтра попрошу тебя освободить пещеру – куда ты пойдешь, а? Ты посмотри на себя – ты кто есть-то? И за душой у тебя ни гроша. Вот и получается, что Фетида-то как раз ничего от этой свадьбы не выигрывает, а вот ты получишь многое. Потому не артачься, а лучше послушай, что тебе говорят. Скорее не ты Фетиде нужен, а она тебе – понял?

Против веских аргументов Хирона нечего было возразить. Пелей с минуту размышлял, а затем резко сменил тон:

– Значит, я получу царство? Так бы сразу и сказал. И стада несметные. А она начинает мне нравиться. – Пелей еще раз взглянул на гобелен, где Фетида и дельфин плавали в море. – Очень красивая девушка эта Фетида, даром, что богиня. Так как ее уговорить?

– Ну наконец-то. – облегченно вздохнул Хирон. – Слушай, сынок. Тут неподалеку есть уютный грот, куда она приплывает каждый день отдохнуть. Ты спрячешься рядом и подождешь, пока она не уснет. А затем потихоньку проберешься в грот и схватишь ее. И вот здесь смотри не оплошай. Фетида – большая затейница и мастерица превращаться причем во что угодно. Может в миг обернуться огнем, и пролиться водой, стать львом или мерзкой жабой – твоя задача не упустить ее из рук, заставить сдаться, признать твою силу. Тогда Фетида подчинится тебе. Но если ты не сможешь ее удержать – тогда прощай царство, стада, милость Зевса и все остальное. Понятно я объясняю? Или повторить?

– Понятно, Хирон. А нельзя сразу ее спящую слегка оглушить чем-нибудь, чтобы не очень брыкалась?

– Ты что такое говоришь? Покалечишь еще. Это же девушка, невеста твоя. Бить нельзя ни в коем случае. Только держать.

– Так она меня искалечит. Сам говоришь – львом может стать.

– Придется потерпеть тебе, дружок. Такая у тебя судьба. Ну что, отдохнул? Давай за работу.

И Хирон с Пелеем взялись разбирать ящики с посудой.