– Странно, получается, – рассуждала я: – но слова Архипа не лишены смысла. Мне было восемь лет, когда мы въехали в квартиру на Садовой-Спасской, номер ее был восемь. Я любила площадь Красных ворот и была там вполне счастлива. Я любила дом, свою комнату. И даже когда уезжали родители, а я оставалась с няней, не капризничала и не скулила. Я считала дом своей крепостью. Прожили мы там не долго. В четырнадцать я с родителями переехала в новое жилье. Уютней и больше прежнего. Как же я не хотела уезжать. Но едва я вошла в свою комнату и глянула в окно, все переменилось. До этого момента я лишь однажды гуляла с мамой по Арбату, а тут вот он, под окнами и, больше того, огромный дом, с хмурыми окнами уставился на меня. Именно так! Он завладел мной. Я тут же забыла о прошлой квартире, о том, что рассталась с друзьями, что нужно идти в новую школу. Мне было чем заняться. Я нашла предмет изучения! На Смоленской-Сенной, в МИДе, я была пару раз. Отец работал, не долго. Тяга его к экспедициям заставила покинуть теплое место. Затем я повзрослела и восьмого августа, в свои семнадцать, переступила порог главного корпуса МГУ. В общей сложности я провела там восемь лет. Восьмого числа, восьмого месяца и если сложить мой возраст, то снова восемь! Но это еще не все. Я и Валерку увидела впервые восьмого числа. Это был январь. Мы столкнулись с ним в актовом зале. Я забыла о его существовании ровно до той поры, пока наши группы не соединили. Но, я точно помню, когда увидела его первый раз и помню, как меня обдало холодом. Восьмерки и эти здания! Валерка снял для нас квартиру на набережной, на восьмом этаже. Поселившись там, я была счастлива и решила, что он сделал это для меня. А что если это не так? Что если он преследует свою цель, зная мифы? Конечно! Он же сам как-то завел со мной разговор. Как я могла забыть?! Что это, совпадение или он замыслил испробовать на себе действие пирамид? Но, почему я? Он выбрал меня жертвой или приношением? Он с первых дней видел во мне агнеца? Да нет. Именно я выбрана случайно, лишь потому, что он поспорил. Спор он выиграл. Расчет забрал. Теперь, Валера, твоя очередь платить по счетам. А мне, мне нужно посетить еще четыре высотки, в нужное время, в знаковый день.

В заточении я продержалась сутки. Я нарочно не отвечала даже друзьям и сотрудникам, чтобы они, ненароком не проболтались. Валерка звонил настойчиво, более того, он приехал ко мне и после пятиминутного стука в мою дверь принялся расспрашивать соседей.

Следующий день начался с моего смс Сергею: «Добрый день! Встретимся в кафе, первой нашей встречи, в 13.00.»

«Ок!» – коротко ответил он мне, без лишних вопросов.

Собравшись, я впервые за долгие годы изменила своему мастеру и посетила салон в двух кварталах от моего дома. Мне нужен новый облик, и я его сделала. Забежала в оптику, попавшуюся по дороге, приобрела оправу с затемненными стеклами. К месту встречи я подъехала раньше срока, рассчиталась с таксистом и присев у входа, ожидала Сергея. В скором времени он появился, оглядев зал, направился к соседнему столику. Улыбаясь, я подошла к нему:

– Добрый день! – Сергей поднялся, смущаясь, пожал мне руку. – Я Вас не заметил.

– Будем считать к обоюдному обогащению. Как у нас дела?

– Я выполнил поручение. – Сергей Сергеевич протянул мне конверт.

– Спасибо! – улыбнулась я и убрала отчет в сумку. – Мне снова нужна ваша помощь. Я хочу знать, где бывает наш подопечный, с кем общается. Пожалуйста, приставьте к нему человечка.

– Приглянем. Собственно я предвидел это, и мы понаблюдали за ним пару дней. Васса! Вы знали, что он женат?

– Нет. Но отчего-то не удивлена. Удивляет одно, как супруга терпит его отсутствие.

– Их брак похож на гостевой. Ее девичья фамилия Хромова, и ей всего лишь двадцать два.

– Хромова, значит… – ухмыльнулась я. – Знала я одного парня, с такой фамилией. Михаил, мы с ним учились на одном курсе.

– Это ее брат. Свадьба была странной, спонтанной, после короткого знакомства, как только девушка окончила школу. На ней присутствовал лишь Михаил, затем они познакомились с ее родителями и Валерий уехал, по протекции ее отца. Девушка осталась дома. Как и что было до недавнего времени я не знаю, сейчас же Валерий бывает у нее крайне редко. Девушка любит тусовки, он ее не ограничивает в этом, как и путешествия с друзьями без него. Мне это кажется неестественным.

– У каждого свои слабости. – ответила я. – Может ей нравится его деньги.

– Я сказал бы, это ему нравятся деньги ее родителей. Ее отец раз в месяц кладет на его счет кругленькую сумму. В отчете это есть.

– Да, Михаил не скрывал своего статуса, но я не замечала, что он из золотой молодежи.

– Михаил скромный, воспитанный парень, я бы даже сказал, труженик. Работает у отца и не сильно продвигается по службе.

– Я позволю себе предположить, что Валерий прыгнул через всевозможные ступени.

– Именно так. Я не смог прочесть контракт, но знаю, что такой существует.

– А вот это интересно.

– Не буду обещать.

– Сергей Сергеевич, а как дела в офисе?

– Все хорошо. Насколько я знаю. Мы скучаем по вам.

– Думаю, через пару дней заскачу. Мне надо закончить одно дело, и я снова буду мозолить ваши глаза.

– Мозольте, пожалуйста, мозольте!

Мы посмеялись, поболтали ни о чем и разъехались. Купив новый номер, я позвонила Светлане:

– Здравствуйте! Светлана, мне вас рекомендовала Василиса!

– Доброго дня! – Светлана сделала паузу и добавила: – И как поживает Василиса?

– Когда я видела ее в последний раз, выглядела превосходно. Тогда и поделилась со мной, что это ваша школа.

Светлана хихикнула, видно узнала меня по голосу:

– Она лучший мой ученик!

– Светлана! – смеялась я в ответ: – Как у нас дела?

– Все прекрасно. Работа кипит, клиенты не уменьшаются, новых дел нет. Правда приходил один мужчина, я его случайно первой встретила. Искал тебя.

– Иии?

– Я ответила, что ты посещаешь нас не часто, но конкретно.

– Ясно. Когда был?

– Сегодня утром. Оставил мне визитку и коробку конфет. Очень просил позвонить, как ты появишься.

– Коробка конфет! Как же дешево он меня оценил.

– Не тебя, а мои услуги! Разницу чувствуешь?!

– О, да!

– Так, когда будешь?

– Как закончу личные дела. Звони если что.

– Окей, позвоню, если что и на этот подпольный номер.

– Все, я убежала.

– Удачи! – услышала я и отключилась. Ужасно хотелось есть. Подумав немного, зашла в кафе. Надо было проведать квартиру родителей, но там консьержка, пройти незамеченной не удастся, вот же постоит сиротой немного. К вечеру мне пришло в голову, что надо бы снять квартиру, если я не хочу нарваться на Валерку. Домой вернулась поздно, вышла за квартал от дома и шла оглядываясь. Валерки не наблюдалось, звонков его тоже. Едва я посчитала, что он сдулся, как раздался звонок в дверь и тут же на мобильный. Прошла к двери, услышала его разговор с соседкой.

– Нет, я Василису давно не видела. Да мне кажется, что она вообще тут не живет.

– Странно! А ключи она вам случайно не оставляла?

– Зачем?

– Ну, на всякий случай. Воду прорвало, например.

– Нет, мне не оставляла. Телефон знаю, а ключи бы я и сама не взяла. А вы кто, что такие вопросы задаете?

– Друг ее, студенческий. Вот приехал, хотел повидаться.

– Видели мы, друзей таких, ходят, вопросы задают, а потом… Иди отсюда, а то участкового позову!

– Все-все, ухожу! – засмеялся Валерка: – Если Вассу встретите, передайте, заходил Валерий.

– Ага, передам и видио покажу. А ты как думал, у нас тут все четко фиксируется!

С этими словами я выругалась, вот если он сейчас захочет глянуть, то увидит меня и поймет, что я просто морожусь. Мне этого не надо, мне хочется его волнения, мне надо довести все до конца.

Ночью я снова вернулась к думам об оси, в которой живу, к желанию спрыгнуть с нее, а еще лучше, запустить маховик в другую сторону. Не заметила, как уснула и спала тревожно, с неприятными видениями. Проснулась рано, в голове повторялась мысль «восьмое января совсем скоро! Восьмое совсем скоро…»

Быстро собралась и поехала в МГУ. Я точно знала, что Архип Радомирович сегодня там, а мне просто необходимо с ним посоветоваться. Беспрепятственно вошла в хранилище библиотеки, прошла по узкому коридору, направляясь в его коморку. Проходя мимо многочисленных стеллажей, поежилась, здесь и летом было холодно, сейчас же настоящий ледник. Затрещала лампа над головой, издавая неприятный звук, помигала и снова обдала меня холодным, голубовато-белым светом. Я уже увидела угол, за которым пряталась дверь, как неожиданно погас свет. Не только надомной, а вообще! Я не успела испугаться, лишь подумала, что кто-то выключил его, не зная, что в хранилище я, как почувствовала чье-то присутствие за спиной. Потянуло табаком, не современных сигарет, не сигар, это был резкий запах табака.

– Кто-то курит трубку? – удивилась я, шепча: – Ничего себе! А как же безопасность? А есть ли тут противопожарная система? – мысли лавиной неслись в моей голове и я их все озвучивала. Сердце отстучало пару секунд, прежде чем я сообразила – страх захватил меня в свои объятия. Еще пару ударов и мурашки побежали по спине. Запах приближался. – Сейчас мы столкнёмся. – сообщила я сама себе. – Это человек! – зачем-то заверила я себя. – Тебе ведь, Васька, никто и никогда не говорил, что Радомирович здесь один. – Шагов я не слышала, а вот дым уже чесал мой нос. Я впадала в оцепенение и не могла подать голос. Тишина. И только мое сердце билось как маятник часов, издавая лихорадочные: БУМ! БУМ! БУМ! Леденящая душу рука легла мне на плечо, я услышала, хриплый полушепот:

– Васса!

У меня во рту пересохло, язык не слушался. Единственное что я могла делать – думать. А еще, бояться!

– Не стой столбом, без тебя тут таких хватает. Сделай шаг вперед и обернись.

Я сомневалась, что получится, но попыталась выполнить приказ. Ноги дрожали, но слушались. Обернулась. Поначалу я ничего не видела, кроме тьмы. Загорелась маленькая искорка, дым подлетел ко мне. «Трубка! – кивнула я, зачем-то радуясь своей догадке».

– Я рад, что ты пришла.

– Простите, не вижу вас, поэтому не могу ответить тем же.

– Привыкнешь. Темнота не бывает совершенной. Что-то, да дарит свет, даже во тьме. Как живешь, Васса?

– Размеренно.

Послышался смешок, не злой. Странно, но мне показалось, что передо мной старик, одолеваемый болезнями.

– Только не вздумай жалеть меня. Старость не нуждается в жалости. А болезни, они подтверждение бытия.

«Не думать, не думать…»

– Мысли не подчиняются плоти. Ладно, хватит сотрясать воздух. Ответь мне, только откровенно, ты решила окончательно?

– Да! – твердо произнесла я, прекрасно зная смысл вопроса.

– Не боишься разочароваться?

– Нет!

– А если там будет еще хуже? Если платой будет твое вечное раскаяние?

– Вечность… – произнесла я. – Что оно такое? Все говорят, большинство мечтает, но никто не заглядывает так далеко. Я как все, хочу все, здесь и сейчас.

– Ты поглощена местью. Не пробовала просто жить?

– Пыталась и не раз.

– Ну, раз это твой выбор, то иди и делай!

– Не поняла.

– Что же тут не понятного?

Слабый просвет открыл еле заметные черты моего собеседника. Меня обдало холодом еще сильней. Собеседник становился четче, я даже видела прищур глаз, каким он меня изучал. У меня поневоле вырвалось:

– Архип Радомировичь!

– О! Это старый праведник еще жив! Привет ему. Иди же, верши свое правосудие, упивайся местью, ангел с желанием беса.

И он пошел, дымя своей трубкой. Затрещала лампа, но не зажглась. Откуда-то из глубины приближался приглушенный свет. Я ясно видела удаляющегося мужчину. Он сутулился, шаркал ногами, в потертых сапогах. Остановился, оглянулся, приподнял руку с трубкой, ухмыльнулся, усы, как ежики зашевелились, покачал головой и скрылся.

– Василиса, голубушка! – голос Архипа Радомировича, как спасательный круг, вытащил меня из оцепенения. Я стояла в лучах яркого света, между полок с книгами. – Здравствуйте! Рад, неожиданному посещению. Может, поднимемся в зал? Там теплее.

– О нет, нет, спасибо! Я на пять минут.

– Чаю! Выпьем-ка чаю. А то на вас лица нет и губки синие, от холода. – он заботливо накинул мне на плечи свою телогрейку. Я поплелась за ним.

– Вам просили передать привет.

– Мне? И кто же? Вроде как со всеми вчера виделся.

– Мужчина. Такой странный, не могу сказать, что старый. Лица не разглядела. Усы, пышные. Сутулится, ступает, не поднимая ног. И это… курит трубку!

– Не помню такого. А имя, имя он не назвал? – Радомирович был занят завариванием чая, оглянулся и перекрестился: – Свят, свят! Васса, голубушка! Что вы такое говорите? Как же это так? Привидится же!

– Не привиделось мне! Он курил, дым раздражал мою слизистую! Я, пожалуй, пойду.

– Сидите! – Радомирович повысил голос. – Чай готов, вот, пейте. Привиделось! Не вы первая. Я, представьте себе, в молодости, тоже сталкивался. И не раз. Хочу заметить, всегда, когда стоял на распутье важного выбора. И не только я. Поверьте мне, человеку в возрасте, это все наш мозг, наше воображение. Живое, богатое. Но, воображение!

– Значит, не бродит тут, призрак коммунизма?

– Ни коммунизма, ни империализма! Все призраки тут. – он постучал себе по лбу. – Пейте чай.

И я пила. С каждым глотком согреваясь и соглашаясь с ним. Через час, выйдя на улицу, поежилась и отправилась домой. А к вечеру, собрав вещи и подарки, ехала к родителям. Скоро Новый год, встретить его надо с любимыми.