Илл. 11. Зина Колмогорова делает одну из последних записей в своём дневнике. Возможно, жалуется по-мансийски на холод.

30 января. С утра погода была солнечная, но температура упала, в дневниках появляются первые жалобы на холод. «Айсерм» («холодно») – дважды пишет Зина Колмогорова по-мансийски (в ее походном дневнике есть небольшой рукописный словарик мансийских слов – иные местные охотники и оленеводы старшего поколения по-русски не говорили). К тому же дятловцев подстерегала еще одна неприятность: санная тропа закончилась (вернее, свернула в сторону от маршрута группы), дальше пришлось торить лыжню сквозь глубокий, до 120 см, снег. Скорость продвижения сразу же упала до 1,5–2 км в час. Идущие первыми очень быстро выбивались из сил и сменялись под конец каждые пять минут. Попробовали вернуться на лед Ауспии, но там вообще не смогли идти из-за воды и наледей – пришлось подниматься обратно на берег и пробиваться через глубокий снег. К вечеру группа изрядно вымоталась, разговоров и песен под мандолину не было – поужинали и завалились спать.

31 января. Группа продолжила движение прежним изматывающим способом, накатывая лыжню по глубокой целине. По мере приближения к горам таежная растительность сменилась на характерную для лесотундры – невысокие кривые березки и елочки. Потом закончились и они, группа вышла на безлесный склон перевала между долинами Ауспии и Лозьвы. На открытом месте резко усилился ветер. Дятлов, очевидно, понял, что измотанная двумя трудными днями группа перевал с ходу не одолеет, – и отдал команду возвращаться назад, в таежную зону долины Ауспии: как следует передохнуть под защитой деревьев, оставить значительную часть груза в лабазе – и двинуться к Отортену налегке и с новыми силами.

01 февраля. Записей о событиях этого дня в походных дневниках нет. Но, судя по всему, дятловцы потратили значительную часть дня на отдых, на устройство лабаза, на перераспределение оставшегося груза по рюкзакам – и двинулись в путь поздно (около 15:00, как достаточно умозрительно определили следователи). В результате прошли совсем немного, 2 км от места предыдущей ночевки и лабаза, – и в шестом часу вечера остановились на ночлег.

Мотивы такого решения были не совсем понятны следствию. Теоретически, отдохнувшая и набравшаяся сил группа была способна пройти перевал и в сумерках спуститься в долину Лозьвы, – там нашлась бы защита от ветра, дрова для печки, а на склоне туристов ожидал холодный ночлег при минусовой температуре: топить печку было нечем. Но на решение Дятлова могли повлиять какие-то неизвестные следствию факторы. Например, погода – начавшаяся метель и т. п. Или травма одного из туристов.

Как бы то ни было, дятловцы установили палатку на склоне – заглубив ее, убрав верхнюю часть снежного покрова. Вместо обычного лапника под днище палатки уложили поперек лыжи, повернув их креплениями вниз.

Установка палатки – последний достоверно установленный факт в эпопее группы «Хибина». Обо всем, что происходило дальше, имеются лишь догадки и предположения.

Разумеется, больше всего интересовала следователей главная загадка: какая причина заставила полуодетых и разутых людей покинуть палатку?

Имелась надежда, что вскрытие и судебно-медицинское исследование уже найденных тел помогут ответить на этот вопрос.

* * *

Часто можно встретить утверждение, что вскрывали и исследовали тела погибших туристов в городском морге Ивделя. Это не совсем так – морг действительно находился в городе Ивдель, но относился не к городской системе здравоохранения, а к ведомственной. «Морг больницы управления п/я Н-240» – туманно указано в протоколах вскрытия. Называя вещи своими именами, это была больница Ивдельлага, учреждение МВД.

Вскрытие первых четырех тел, состоявшееся 4 марта, проводили эксперты Областного бюро судмедэкспертиз Возрожденный Б. А. и Лаптев И. И.

Тело Рустема Слободина, найденного чуть позже, эксперт Возрожденный вскрыл 8 марта в одиночку (в присутствии понятых, разумеется).

Результаты оказались достаточно однообразными. Все пятеро – и те, кто был почти раздет, и одетые получше, – погибли от воздействия низких температур. Проще говоря, замерзли. На руках, лицах и телах были обнаружены многочисленные мелкие повреждения, как посмертные, так и прижизненные.

У Георгия Кривонищенко, кроме того, нашли ожоги 2–3 степени на руках и ногах. К тому же у него оказались обморожены пальцы. На мякоти левой ладони был содран и частично отсутствовал кусок кожи. При этом лоскут кожи размером 0,6 × 1,8 см находился во рту, за зубами, – но эксперты не сумели определить, принадлежит ли эта кожа погибшему. Или не стали определять, посчитав по умолчанию, что Кривонищенко сам кусал себя за руку.

Рустем Слободин – единственный, кто получил при жизни травму, способную в итоге оказаться смертельной. У него нашли закрытую черепно-мозговую травму – трещину в лобной части черепа, полученную при жизни в результате внешнего воздействия тупым орудием. Последствия у такой травмы могли быть очень скверные – но Рустем до них не дожил, замерз. Более того, по мнению экспертов, травма после нанесения вызвала состояние кратковременного оглушения, но затем Слободин был способен к самостоятельному передвижению.

Все погибшие последний раз принимали пищу за 6–8 часов до смерти. Следов употребления алкоголя ни у одного из них не нашли.

Общий вывод был такой: несчастный случай, криминала нет. Все прижизненные повреждения, даже травму черепа Рустема Слободина, можно было объяснить естественными причинами.

Дело в том, что между палаткой и кедром имелся весьма травмоопасный участок пути. Снега там практически не было, его выдували ветра, и россыпи камней чередовались с наледями – замерзшей водой сочащихся даже зимой родников, тех, что питали истоки Лозьвы и Ауспии. Поскользнуться и удариться головой о камень там было легче легкого, тем более ночью и без фонаря, – эксперты и следователи первоначально сочли, что именно это произошло с Рустемом Слободиным. Другие травмы дятловцев – ссадины, синяки и шишки – могли отчасти быть получены там же, отчасти являться следствием заготовки дров для костра: трудно ломать толстые ветви голыми руками без перчаток и сохранить кисти рук в целости.

Костер туристов не согрел, и, по мнению следствия, Кривонищенко тянул к огню обмороженные, потерявшие чувствительность конечности, буквально совал их в пламя – и так получил свои ожоги. И он же сам себя кусал за ладонь, чувствуя, что замерзает и отключается, – способ известный: причинить себе боль, укусить, уколоть булавкой или ножом, добиться выплеска адреналина… Это действительно помогает удержаться в сознании, хоть и ненадолго.

По мнению следствия, те трое, что были одеты получше, отправились обратно к палатке за теплыми вещами, оставив двоих, одетых значительно хуже, греться у костра. Не преуспели ни те, ни другие. Дятлов, Колмогорова и Слободин замерзли, не добравшись до палатки. Дорошенко и Кривонищенко замерзли, оставшись на месте и поддерживая огонь, пока для этого оставались силы.

Открытыми оставались два вопроса:

– какая причина заставила туристов спешно покинуть палатку?

– где оставшаяся четверка?

Над разрешением второго вопроса, как уже было сказано, активно работали несколько десятков человек в междуречье Лозьвы и Ауспии.

А на первый вопрос выдвинули свой вариант ответа туристы: во всем виноват ветер, очень сильный, настоящий ураган. Один из дятловцев вышел из палатки по малой нужде – и его сдуло, понесло вниз по склону, он истошно закричал – остальные выскочили на помощь так стремительно, что даже палатку распороли, после чего сдуло и их. Вернуться под напором сильнейшего ветра не смогли, подались к лесной зоне, ища спасения от урагана за деревьями, развели костер – но быстро поняли, что тот не поможет, что не продержатся до утра или до ослабления ветра, и трое все-таки пошли к палатке, но не сумели до нее добраться.

Следствие приняло версию как рабочую, все же выдвинули ее люди, куда больше прокуроров понимающие в горах и в дующих там ветрах.

Заметим на полях, что НИКТО из поисковиков, побывавших на склоне сразу после трагедии, не назвал в 1959 году в качестве виновника гибели дятловцев лавину или ее разновидность, «снежную доску». Люди собрались там опытные, не раз бывали в зимних горных походах в разных регионах СССР, покинутую палатку видели своими глазами и понимали: никакая лавина по ней не прошла. Однако десятилетия спустя лавинщикам и Свидетелям Снежной Доски удалось затянуть под свои знамена кое-кого из престарелых ветеранов. Пожилые люди очень внушаемы, чем пользуются не только мошенники, любящие «разводить» пенсионеров на деньги, но и дятловеды разных сект и конфессий.

Итак, поначалу причиной трагедии был назван сильный ветер.

Однако от «ветровой» версии вскоре отказались сами ее авторы. Жизнь заставила отказаться. Провели поисковики в районе трагедии достаточно много времени, погода бывала за эти месяцы разная, порой задували очень сильные ветра – но все же их напора не хватало, чтобы погнать людей по склону и не позволить вернуться. К тому же неподалеку от палатки были найдены разные мелкие предметы одежды: ковбойка, носки, лыжные шапочки. Локальный ураган запредельной силы (не отмеченный, кстати, метеостанциями Северного Урала) непременно сдул бы эти вещи со склона. Возле кедра – а там при ураганном ветре тоже задувало бы не слабо, хоть и не с такой силой, как наверху, – был найден даже дамский носовой платок, вещь вообще почти невесомая. Но даже платок не унесло, остался, где упал.

Надо было искать другое объяснение.

* * *

Похоронили первую пятерку дятловцев 9 марта (Колмогорова, Кривонищенко, Дорошенко) и 10 марта (Дятлов и Слободин). Георгий Кривонищенко нашел последний приют на Ивановском кладбище Свердловска, остальные четверо – на Михайловском.

Похороны в СМИ не освещались, как и вся трагедия в целом, – незачем смущать умы советских людей, решили партийные власти, целиком и полностью контролировавшие прессу, радио и ТВ (существовавшее уже тогда, хотя и в зачаточном состоянии).

И тем не менее, проститься с дятловцами пришло множество людей. К тому времени по Свердловску катилась настоящая лавина слухов о произошедшем (и это единственная реальная лавина, фигурирующая в дятловской истории).

Существовало-таки в СССР одно СМИ, контролю и цензуре недоступное, – позже его стали называть «Информационное агентство ОБС» («Одна Бабка Сказала»).

Владимир Семенович Высоцкий, зеркало советской эпохи, прекрасно отразил это в «Песенке о слухах»:

 
Сколько слухов наши уши поражает!
Сколько сплетен разъедает, словно моль!
Ходят слухи, будто все подорожает, абсолютно,
А особенно – штаны и алкоголь.
 

Сплетни и слухи расползались по Свердловску самые дикие. Говорили, что хоронили дятловцев в наглухо запаянных металлических гробах, опасаясь распространения не то радиации, не то неведомой отравы или заразы. Другие сплетники возражали: нет, гробы были открыты, но цвет лиц у покойных… это что-то невероятное (колер называли самый разный, от ярко-оранжевого до буро-коричневого), и сведения самые верные, соседка лично знает женщину, присутствовавшую на похоронах! Далее следовали неопровержимые и логичные выводы: разумеется, дятловцы стали жертвами испытания какого-то нового, сверхсекретного оружия. Чаще всего называлась ракета с химической, а то и с ядерной начинкой.

Надо заметить, что кое-какие основания для сплетен о ракетах имелись. В феврале и марте в небе над Северным Уралом наблюдали загадочные небесные явления, т. н. «огненные шары». Сейчас официально признано, что были то пуски ракет Р-7, и произошли они позже гибели дятловцев, но в 1959 году вся информация и о факте пусков, и об их датах была засекречена, и народная молва упорно связывала «огненные шары» с гибелью туристов.

Не найденная четверка тоже стала объектом самых диких измышлений. Чего стоит одна лишь нелепая версия о том, что четверо пропавших оказались шпионами, изменниками Родины, – и рванули на лыжах за рубеж! В США! Напрямик, через Северный полюс! М-да… После таких размашистых измышлений теория Алексея Ракитина выглядит как-то мелко, не масштабно. И почти даже реалистично.

Отчасти источниками слухов стали поисковики-туристы, прибывавшие в Свердловск на пересменку. Владимир Аскинадзи (студент УПИ, активный участник поисков) вспоминал в видеоинтерью: стоило упомянуть в разговоре с приятелями-студентами – где-нибудь на улице или в общественном транспорте – о своем участии в поисках, и тут же подходили незнакомые люди, задавали заинтересованные вопросы, собиралась небольшая толпа…

Информация циркулировала по замкнутому контуру с положительной обратной связью: перевранные до полной неузнаваемости слова студентов-поисковиков возвращались в лагерь у подножия Мертвой горы в качестве городских новостей. Привозили их, разумеется, сами студенты, возвращающиеся с пересменок.

В поисковом лагере нарастала тревога: а не получаем ли мы тут, случайно, дозы радиации, опасные для жизни, здоровья и будущего потомства? Проверить отсутствие или наличие излучения никакой возможности не было: дозиметры простым гражданам в СССР не продавали, более того, за такой прибор в личной собственности можно было влипнуть в серьезные неприятности: шпионский аксессуар, как ни крути, позволяющий вести радиометрическую разведку.

«Огненный шар», пролетевший в небе над лагерем поисковиков 31 марта, душевного спокойствия им не добавил. В штаб поисков ушла встревоженная радиограмма за подписью Авенбурга, Потапова и Согрина – в ней подробно описывалось загадочное небесное явление, а завершалась депеша так: «Необычное явление наблюдал весь личный состав, поднятый по тревоге. Просим объяснить это явление и его безопасность, так как в наших условиях это производит тревожное впечатление».

Ответ адресата депеши, партийного босса тов. Проданова, в уголовном деле не сохранился. Но едва ли он стал успокаивать поисковиков, даже если сам владел информацией о секретных запусках.

Однако прокуратура линию «огненных шаров» отработала, и весьма активно. Следователи собрали и запротоколировали свидетельства и даже приобщили к делу вырезку из газеты «Тагильский рабочий» от 18.02.59, где в небольшой заметке описывалось странное небесное явление, приключившееся накануне. Такой активности следствия немало поспособствовал отец Георгия Кривонищенко, занимавший весьма высокий пост в Свердловском совнархозе. Кривонищенко-папа был уверен, что «огненные шары» непосредственно связаны с гибелью сына, а веса и влияния у него хватало для того, чтобы прокуроры и следователи отнеслись к его мнению весьма серьезно.

Илл. 12. Вырезка из газеты «Тагильский рабочий», вклеенная в лист 344 уголовного дела. Машинописная дата публикации (17.02.) ошибочна, в тот день наблюдалось само загадочное небесное явление, – снизу от руки приписана правильная дата выхода газеты, 18.02.59. В любом случае этот «огненный шар», равно как и тот, что поисковики видели 31.03., отношения к дятловской трагедии иметь не может по чисто хронологическим причинам. Но дятловедов-огнешаропоклонников это не смущает.