Апрель в Берлине – самое лучшее время. Серый, мрачноватый город молодеет и расцветает. Воздух прозрачен и свеж, небо лазурное, деревья в парках уже покрылись густой листвой, в которой прячутся певчие дрозды. И хотя где-то идет война, Берлин совсем не кажется военным городом. Люди мирно гуляют по Унтер-ден-Линден, не догадываясь, сколь мало у столицы Третьего рейха осталось этих почти мирных дней.
В один из таких солнечных дней по Унтер-ден-Линден шел высокий мужчина средних лет. Георг Оттонович Крузенштерн приходился внучатым племянником знаменитому мореплавателю Ивану Федоровичу Крузенштерну, совершившему первую русскую «кругосветку». Родившись в Санкт-Петербурге, юный Георг воевал против большевиков в эстонском корпусе Белой армии, а затем осел в Риге, где в Домском соборе был погребен его знаменитый прадед. Здесь он увлекся историей балтийских немцев, получив звание профессора истории и генеалогии. Репатриировавшись в Германию, добавил к своей фамилии приставку «фон» и вступил в НСДАП.
На личный прием к рейхсляйтеру Розенбергу Крузенштерн отправился пешком, гадая по дороге, зачем он понадобился шефу. Несмотря на разницу в служебном положении, между рейхсляйтером и профессором сложились доверительные, почти дружеские отношения. Их связывало то, что оба родились и выросли в России. И если раньше им приходилось скрывать или обходить молчанием эту деталь биографии, то теперь русское происхождение вдруг обернулось для них обоих солидным капиталом.
Презирая русских людей, которых они именовали тупыми бездельниками, оба парадоксальным образом любили русскую культуру и неплохо в ней разбирались. Общаясь в неслужебное время, рейхсляйтер и Крузенштерн любили поговорить о русской истории, о русском характере, о Толстом и Достоевском. Говорили тоже по-русски, чтобы освежить в памяти этот трудный язык. В качестве партийного министра иностранных дел (среди бесчисленных, но, увы, по большей части декоративных постов Розенберга был и такой) рейхсляйтер получал по дипломатической линии настоящую русскую водку, что заметно оживляло их продолжительные беседы.
Но сейчас Розенберг выглядел собранным и озабоченным. Минуя обычные расспросы о семье, он сразу перешел к делу.
– Вы умный человек, Георг, и понимаете, что мы стоим на пороге большой войны с Советами. Я не могу вдаваться в детали, скажу лишь, что фюрер поставил задачу заранее определить нашу политику на оккупированных территориях этой громадной страны. Нам также поручено взять на учет художественные и культурные ценности, которые в течение многих столетий собирали русские цари и императоры, среди которых было немало немцев по крови. Поэтому мы срочно командируем своих сотрудников под видом туристов в Ленинград для изучения коллекций Эрмитажа и Русского музея. Это будет разведка перед большим сражением на культурном фронте.
– Вам я поручаю отправиться в город Новгород! – перейдя на приказной тон, объявил Розенберг. – Да, да, не удивляйтесь! Этот небольшой старинный городок приобретает для нас особое значение. Здесь, как вы знаете, зародилось русское государство, основанное князем Рюриком, в жилах которого текла арийская кровь. Тесно связанный с немецкой Ганзой Новгород всегда представлял собой западную альтернативу азиатской Московии. Поэтому ваша задача заключается в том, чтобы на историческом материале выявить глубокую трещину, отделяющую этот древний край от имперской России, что послужит для нас обоснованием присоединения к рейху огромных территорий, когда-то входивших в состав средневековой Новгородской республики. Особое внимание уделяйте всему, что напоминает об исторических связях Новгорода с Германией. Эти сведения весьма пригодятся нашей пропаганде.
Но это еще не все, – продолжал Розенберг. – Вам также предстоит описать сохранившиеся здесь культурные ценности, которые могут представлять интерес для Германии. И хотя православная религия – это всего лишь этнографический ритуал, но в русских храмах и монастырях за многие столетия накопились огромные богатства! Это ювелирные изделия старых мастеров, древние иконы в дорогих окладах, церковная утварь из драгоценных металлов, редкие книги. Часть этих сокровищ была распродана большевиками на нужды мировой революции, но то, что уцелело, сейчас хранится в местных музеях. Поэтому вам предстоит выявить наиболее ценные экспонаты, подлежащие реквизиции в Германию.
Зазвонил внутренний телефон. Розенберг произнес в трубку несколько коротких фраз, а затем продолжил:
– Что касается вашей официальной «крыши», то вы направляетесь в Советский Союз в качестве сотрудника Имперского министерства науки, воспитания и народного образования. Сегодняшние отношения наших стран таковы, что русские распахнут перед вами все двери. Тем не менее вы должны вести себя крайне осторожно, не давая ни малейшего повода заподозрить нас во враждебных намерениях.
– И последнее, – понизил голос Розенберг. – Дату нашего вторжения я, как вы понимаете, назвать не могу, скажу лишь, что часы уже запущены. Поэтому поторопитесь!
Получив инструкции от шефа, профессор Крузенштерн в тот же день встретился с сотрудниками абвера. Хотя военно-технические сведения о Новгороде были уже получены путем произведенной с большой высоты аэрофотосъемки, а также с помощью тщательно законспирированных агентов, ведомство Канариса резонно посчитало, что лишней информации не бывает. Поэтому Крузенштерну было поручено обратить особое внимание на фортификационные сооружения этого города, занимавшего важное стратегическое положение между Москвой и Ленинградом.
Последние наставления Георг Оттонович получил от супруги, которая наказала ему привезти из России черную икру, и от дочери, попросившей привезти ей куклу – «матриошку».
В самый канун майских праздников 1941 года на имя Михаила Васильевича Юдина, недавно вступившего в должность председателя Новгородского горисполкома, пришла правительственная телеграмма. Наркомат иностранных дел извещал руководство города о предстоящем визите сотрудника Германского министерства науки, воспитания и народного образования профессора Георга Оттоновича Крузенштерна. Цель визита – ознакомление с историческими и культурными памятниками древнего Новгорода. Учитывая дружественные отношения, установившиеся в настоящее время между СССР и Германией, подчеркивалась необходимость оказывать немецкому гостю всяческое содействие.
Проникнувшись важностью предстоящего визита, Михаил Васильевич без промедления созвал совещание по организации приема зарубежного гостя. После короткого обмена мнениями было решено поселить немца в ведомственной гостинице, оборудованной в бывшей усадьбе графини Орловой. С питанием вопросов также не возникало, поскольку в гостинице имелась столовая, в которой кормили хотя и без изысков, зато по-домашнему вкусно.
Сложности возникли вокруг фигуры сопровождающего. Предложенные музейщиками кандидатуры признанных знатоков новгородской истории Николая Григорьевича Порфиридова и Сергея Михайловича Смирнова вызвали решительные возражения начальника райотдела НКВД. Он напомнил, что названные лица в начале 30-х годов проходили по так называемому «музейному делу» и отбывали наказание в концентрационных лагерях. И хотя «музейное дело» впоследствии было признано полностью сфабрикованным, любые контакты его фигурантов с иностранцами все же представляются нежелательными. Доводы чекиста были признаны весомыми, и ответственное задание решили доверить молодой, но уже хорошо зарекомендовавшей себя заведующей историческим отделом Губмузея Тамаре Константиновой.
Тотчас по окончании совещания старший майор госбезопасности поспешил в свой кабинет, располагавшийся в красивом особняке на Большой Московской улице, когда-то принадлежавшем богатому купцу Бергу, где теперь с комфортом находился райотдел НКВД. Здесь его уже дожидалась шифрограмма. Куратор с Лубянки предписывал новгородским чекистам отнестись к визиту немца со всей серьезностью, поскольку подобной «крышей» охотно пользуются сотрудники абвера, а заявленное желание ознакомиться с достопримечательностями древнего Новгорода могло оказаться легендой прикрытия. Посему необходимо установить за фигурантом негласную слежку, а все попытки проникновения на объекты стратегического значения немедленно пресекать. Следует также исключить контакты немца с проживающими в Новгороде поднадзорными лицами, высланными из Ленинграда на 101-й километр.
Дважды перечитав шифрограмму, старший майор глубоко задумался. Обеспокоенность начальства он разделял вполне. Время стоит тревожное, на западных границах СССР отмечается огромное скопление войск вермахта. В этой напряженной обстановке незапланированный визит немца и в самом деле мог носить разведывательный характер.
Насчет лиц, высланных из Ленинграда за антисоветские настроения, старший майор не беспокоился. Все они состояли на учете и находились под контролем секретных сотрудников. Политическая оппозиция в СССР была давно разгромлена, умонастроения подавляющего большинства населения города также не вызвали тревоги. Сказывались успехи первых пятилеток, бесплатные образование и медицина, а также заметно возросший в последние годы уровень жизни советских людей.
Сложнее обстояло дело со стратегическими объектами. Единственным объектом, который можно было бесспорно считать таковым, являлся металлический мост через Волхов. Построенный в прошлом веке по проекту инженера Рейхеля, он мог выдержать тяжелую военную технику, включая танки.
Спрашивается, что еще могло привлечь внимание иностранной разведки? Овеянный былинами Господин Великий Новгород давно превратился в райцентр Ленинградской области с населением 48 тысяч человек обоего пола. Промышленность скромная: дореволюционный пивзавод, судоремонтные мастерские да мебельная фабрика. Есть еще многочисленные старинные церкви, по большей части переоборудованные под склады и мастерские, но стратегической важности они точно не представляют.
Так и не придя к определенным выводам, старший майор распорядился созвать весь личный состав на оперативное совещание. Райотдел НКВД к этому времени сильно обновился. Миновали страшные годы «ежовщины», новый нарком Лаврентий Берия объявил широкую амнистию и приказал избавиться от самых ретивых исполнителей преступных приказов своего предшественника. На смену уволенным чекистам пришли неопытные сотрудники, недавно сменившие гражданскую одежду на гимнастерки защитного цвета и синие бриджи с малиновым кантом. Их еще учить и учить, а тут задание государственной важности!
Построжав лицом, старший майор четко поставил задачи перед личным составом. Первое. Всюду негласно сопровождать немца, меняя друг друга не реже, чем каждые полчаса, дабы не привлекать его внимание. Второе. Брать на контроль всех, кто будет общаться с профессором. Третье. Особое внимание обратить на использование фигурантом фотоаппаратуры. Попытки снимать волховский мост, железнодорожный вокзал, речной порт и другие объекты транспортной системы вежливо, но решительно пресекать. И четвертое. Весь собранный материал в трехдневный срок сдать для предоставления отчета в вышестоящую инстанцию.
О проекте
О подписке