Цитаты из книги «Желтая стрела (сборник)»

За наш бизнес, – поднимая рюмку, сказал Иван. – Точно, – сказал Гриша и подмигнул Андрею. – Что это такое – бизнес, догадываешься? – Догадываюсь примерно, – сказал Андрей, чокаясь. – По звучанию. «Бить», «пизда» и «без нас». А вообще я последнее время много всяких слов слышу. Бизнес, гностицизм, ваучер, копрофагия.

В сидячих она вообще никогда не шла, а сейчас из-за инфляции плацкарта тоже на газеты переходит.

Реальный рынок для туалетной бумаги очень маленький – только СВ.

Они сошли. Однажды ночью, когда поезд остановился, они открыли дверь и сошли. – По-моему, ты что-то путаешь, – сказал Андрей. – «Желтая стрела» не останавливается никогда. Это все знают. – Послушай, – сказал Хан, – опомнись. Пассажиры не знают, как называется поезд, в котором они едут. Они даже не знают, что они пассажиры. Что они вообще могут знать?

А что делать, если это опять случится? – Что? – спросил Хан. – Ты про проводника? – Нет. Если я опять стану пассажиром. – Надо просто перестать им быть, и все. Это со всеми нами иногда бывает. – Что значит – со всеми нами? Нас что, здесь много? – Я думаю, да, – сказал Хан. – Должно быть много, только мы друг друга не знаем. Раньше точно было много. – Скажи, а от кого ты про все это первый раз узнал? – Не знаю, – сказал Хан, – я их не видел. – Как это? Как ты мог что-то узнать от тех, кого ты не видел? – А вот так

Остается самое сложное в жизни. Ехать в поезде и не быть его пассажиром

Если мы не будем обманывать самих себя, нас немедленно обманут другие. И вообще, суметь обмануть то, что ты называешь «самим собой», – очень большое достижение, потому что обычно бывает наоборот – это оно нас обманывает. А есть ли что-нибудь другое, кроме нашего поезда, или нет, совершенно не важно. Важно то, что можно жить так, как будто это другое есть. Как будто с поезда действительно можно сойти. В этом вся разница. Но если ты попытаешься объяснить эту разницу кому-нибудь из пассажиров, тебя вряд ли поймут.

– Нормальный пассажир, – сказал Хан, – никогда не рассматривает себя в качестве пассажира. Поэтому, если ты это знаешь, ты уже не пассажир. Им никогда не придет в голову, что с этого поезда можно сойти. Для них ничего, кроме поезда, просто нет.

Андрей включил воду, поглядел на свое лицо в зеркале и подумал, что за последние лет пять оно не то что повзрослело или постарело, а, скорее, потеряло актуальность, как потеряли ее расклешенные штаны, трансцендентальная медитация и группа «Fleetwood Mac». Последнее время в ходу были совсем другие лица, в духе предвоенных тридцатых, из чего напрашивалось множество далеко идущих выводов. Предоставив этим выводам идти туда в одиночестве, Андрей почистил зубы, быстро умылся и пошел к себе.

– Что нового? – спросил Хан. – Так, – сказал Андрей. – Ничего. Ты когда-нибудь думал, куда делись последние пять лет? – Почему именно пять? – Цифра не имеет значения, – сказал Андрей. – Я говорю «пять», потому что лично я помню себя пять лет назад точно таким же, как сейчас. Так же шатался тут повсюду, глядел по сторонам, думал то же самое. А ведь еще пять лет пройдут, и то же самое будет, понимаешь?..