Порфирий Петрович выглядел практически так же, как в прошлый раз: петровские усы торчком, рыжеватые бакенбарды, лысина с длинным зачесом поперек. Горе look’овое, хочется мне сострить.
Жмура мне не дали.
Дело с убийством – это для полицейского романиста единственный способ обратить на себя внимание пресыщенной публики. Если жмура (так в Управлении называют труп) нет – нет и читательского интереса. Кто-то из восточных рыночных аналитиков сказал, помнится, что люди – это специфический класс мелких бесов, питающихся чужой болью.
Но создатели «Блонди», похоже, испугались своего всесилия: это как магия чистого листа бумаги, где в любой момент можно написать стихотворение безграничной гениальности, но почему-то не решается никто…
– Сегодня в рубрике «Шедевры мировой литературы» мы продолжаем знакомство с одной из важнейших книг столетия, воспоминаниями американской феминистки Аманды Лизард «Consenting to penetration»…[4] Гл
(«Водовзводная Башня, неизв. автор»: огромная водочная бутыль, в которой отражался размытый и гротескно искаженный Ельцин, тянущий к ней руку – тончайшая игра света в стекле и жидкости, несомненный оммаж Айвазовскому, объяснила сеть).