Глеб понимал, что доказать свою невиновность в суде ему не удастся ни в коем случае. Один из его следователей был не глупым человеком, но факты и прямые улики вынуждали и его передать дело в суд в ближайшее время. Такие доказательства не оставляли защите шансов добиться хоть какого-нибудь смягчения наказания, не говоря уже об оправдательном вердикте судьи. Первый шок прошёл, и теперь уже сам ставший подследственным бывший следователь начал, насколько это у него получалось после измены и предательства жены, более-менее спокойно вспоминать произошедшее в то поздний вечер. Он никак не мог поверить, что Марта его предала и легла в кровать с человеком, которого раньше просто ненавидела и, по её же словам, не могла с ним разговаривать даже в присутствии участкового из-за того, что органически не переваривала его идиотского внешнего вида и голоса. Но в кровати была точно она, и рядом с ней точно был этот меломан из второго подъезда! Всё это сильно сбивало с толку. Рассказ про выстрел из мини-арбалета явно не впечатлил его следователя по особо важным делам, тем более, что никаких, по заключению экспертов «уколов зонтиком» на животе обнаружено не было. А трупы как раз и были теми самыми людьми, кого лейтенант, стопроцентно мотивированный для совершения такого преступления, увидел в спальной. В этом он сам признался… Как бы то ни было, Глеб не собирался опускать руки, сдаваться и садиться в тюрьму, возможно, на всю оставшуюся жизнь.

Сбежать из следственного изолятора представлялось намного более сложным, чем отделаться по дороге от четверых конвоиров, эксперта, снимающего видео оператора и хилого, но очень вредного следователя, чем-то похожего по характеру и поведению на начальника уголовного розыска. Слезно сознавшись в совершении убийств и полностью раскаявшись в этом, он получил то, на что рассчитывал – следственный эксперимент на месте преступления. Хилый следователь настолько обрадовался подтверждающим его интуицию и прозорливость признаниям подозреваемого, что решил не сообщать об этом своему несмышлёному коллеге следователю, а сделать ему и всем сослуживцам своего рода приятный сюрприз, наглядно и без лишних слов говорящий о его профессионализме. Взяв с собой двоих конвоиров, эксперта и девушку-младшего лейтенанта с видеокамерой он понимающе, с благодарностью похлопал по плечу севшего в полицейский микроавтобус только что выведенного лично им на чистую воду бывшего лейтенанта – подозреваемого и, самодовольно улыбаясь, в прекрасном настроении гаркнул водителю:

– Газу!

Глава 3

Побег получился намного проще, чем он ожидал. Перед входом в подъезд Глеб неожиданно ударил прикреплённого к нему наручниками конвоира пальцами по глазам. Сержант никак не ожидал такой молниеносной, сопровождаемой сильнейшей болью атаки, после которой он на несколько секунд полностью потерял ориентацию. Глеб проверенным способом мгновенно открыл наручник на руке конвоира и заскочил в подвал, очень быстро открыв и закрыв за собой ведущую туда дверь. Таким же способом сняв свой наручник, он пристегнул его на ручку двери. Второй наручник он закрыл на торчащей сбоку на косяке скобе, известной ему уже более пяти лет. Очень торопясь, он чуть не упал, когда спускался в подвале вниз по лестнице по направлению к черному ходу. Забежав в этот сплошной проход, внутри он вырвал сетку-защиту небольшого расположенного на уровне тротуара отверстия. На улице с другой стороны дома, как назло, на лавочке сидели те самые соседи-понятые со второго этажа. Надо было «отдать им», а может, и не надо было отдавать «им должное» за то, что они не проронили ни слова. С открытыми на выкат глазами и потно сжатыми губами, не поворачивая голов, ошарашенная пара сопроводила Глеба только взглядом, когда он вылез из подвала, поздоровался с ними и что было сил побежал на остановку к подходящему автобусу.

Контролер высадил его на следующей остановке, но он тут же пересел в другой автобус и без проблем добрался на нём до того единственного места в этом городе, где он надеялся получить помощь у своего давнишнего знакомого, о котором не знал никто из его сослуживцев. Он вышел на остановке напротив китайского рынка…

Старший сержант шёл позади сцепленных наручниками подозреваемого и сержанта. Ему было жаль этого преступника. Правильно поступил, что сознался, ведь сам то был нормальный следак… Чёрт бы побрал этих баб! Он неотрывно смотрел на классную фигуру заходившей в подъезд младшего лейтенанта и только в последний момент успел подхватить под мышки падающего на него с душераздирающим криком коллегу. Эксперт в это время поднимался по лестнице на первый этаж вслед за счастливым капитаном, заслуженно представлявшим себя в самое ближайшее время в форме майора полиции.

– Товарищ! Товарищ капитан! – проорал старший сержант, растерянно оглядываясь по сторонам и поддерживая сержанта, – а где?! Где подозреваемый?!!!

Капитан выбежал наружу, отталкивая эксперта и чуть не сбив с ног младшего лейтенанта.

– Где Вебер?! – он схватил за грудки зажимавшего глаза ладонями сержанта, – где наручники?!

Капитан развернулся к подвальной двери и попытался её открыть. Через образовавшуюся щель на солнце блеснули отполированные браслеты.

– Он в подвале! Там можно пройти! Быстро! Ты! – он ткнул пальцем сначала в старшего сержанта, и, после короткого замешательства, в открывшего наконец один глаз просто сержанта, – и ты! Быстро в подвал через крайние подъезды. Вы вдвоём, – он опять натыкал пальцами на младшего лейтенанта и эксперта, – стоите здесь и звоните мне, если он выбежит на улицу!

Неудавшийся майор выбежал за дом и подбежал к знакомым понятым с ошарашенными лицами в том момент, когда контролёр попросил у Глеба показать проездной или купить билет.

– Не видели Вашего соседа, который жену зарезал?!

– Ддда! – первой вышла из парализованного состояния женщина, – он… он только что с нами поздоровался!

– Вот ведь сукин сын! – капитан хаотично осматривался вокруг, – где он?!

– Мыы… мы не знаем! – женщина была и с виду и взаправду честна, – он убежал! – она толкнула под бок мужа, призывая тем самым подтвердить этот факт. Не говоря ни слова и не подавая никаких других знаков, он на секунду повернул к ней голову с остающимися широко открытыми глазами и плотно сжатыми губами и сразу вернулся в предыдущее полупарализованное состояние.

– Сукины…! – здесь мужчина поднял глаза на полицейского, но тот быстро исправился, – сукин сын! – и стайерским темпом побежал в сторону автобусной остановки.

В течение следующей недели молниеносно введённый после побега маньяка-полицейского план перехвата и другие масштабные мероприятия по поиску опасного преступника не принесли никаких результатов. Разжалованный в лейтенанты капитан был вне себя от ярости и ненависти к там легко обведшему его вокруг пальца бывшему сослуживцу. За предыдущие заслуги его не уволили, оставив после понижений в звании и должности в унизительном качестве помощника замысловатого майора, ведущего теперь в одиночку оба дела об убийствах управляющего банком, любовника жены и самой жены лейтенанта Вебер. Опытный майор возложил на него простую, но ответственную задачу, которую он также вскоре с треском провалил – обеспечить охрану уголовника Михеева.

Бывший лейтенант уголовного розыска Глеб Вебер решил бороться до конца. Он очень сильно любил свою жену, поэтому никогда и никому не верил, чтобы про неё ему не говорили. Он осознавал, что противник, подставивший его, является без преувеличения серьёзнейшим противником. Для начала надо было убедиться в одной из самых на первый взгляд фантастических версий. В связи с этим пришлось пойти на крайне, в прямом смысле этого слова, меры.

Суд над Иваном Михеевым был назначен на одиннадцать часов утра. Улик у обвинения было предостаточно. Под стандартным конвоем, состоящим из двух сотрудников, подсудимый должен был быть доставлен в зал суда как минимум за полчаса до начала судебного заседания. Именно в этот суд преступников привозили как правило с заднего двора. Глеб прекрасно знал об этом, включая все нюансы встречи и подключения дополнительного конвоя в здании суда. Для начала ему надо было заранее исключить из процесса конвоирования одного или двух встречающих, заняв их место. Это удалось сделать на удивление легко – встречавшего подсудимого сотрудника суда словно парализовало, когда он увидел в здании суда рядом с туалетом находящегося в розыске маньяка-полицейского с большим тесаком в руке. Сотрудник абсолютно не сопротивлялся, давая всем видом понять, что, если его сейчас не изрежут и оставят в живых, он так и просидит в санузле с кляпом во рту связанным и привязанным к батарее намного более часа ни в коем случае не двигаясь и не подавая никаких звуков. Двоих конвоиров пришлось полностью «выключать» и затаскивать в тот же самый туалет вместе со случайно оказавшимся там стажёром одного из отделов суда. Иван в первый момент было подумал, что это Серго решить отбить его у мусоров, но когда он понял, кто ему помогает, то несколько секунд простоял в прострации, не зная, бояться или удивляться происходящему.

– Начальник?! Ты с ума спятил! – Иван сделал вид, что не собирается сбегать из суда, – на-хрена мне с тобой убегать?! Я никого не убивал!

– Я знаю, – Глеб говорил полушёпотом, – и я тоже никого не убивал. Не ори так больше.

– Ты никого не убивал?! Жену тоже?!

– Нет, и жену тоже не убивал, – Глеб приложил вытянутый указательный палец к губам, – тишшшше… Я же попросил – не орать. Если хочешь выжить – быстро пошли со мной. Переоденься в его форму, – он указал на одного из «отключенных» конвоиров.

Иван хоть и просидел пол жизни в тюрьме, человеком был не глупым. Но очень доверчивым к своим так называемым друзьям. Из-за кого и попадал в большие неприятности, не бывая больше года на свободе после освобождения из-под стражи. Только вот менты, тем более бывшие его следователи, никогда ранее ему не помогали. Но это был шанс узнать кое о чём. С мыслью о том, что надо бы обязательно спросить у Серго, почему тот наврал следаку, Иван скинул робу и за минуту переоделся в форму конвоира. Связав и усадив водителя в клетку конвойного автомобиля, они, поздоровавшись с несколько смутившимся при виде Глеба с приклеенными игрушечными бородой и усами дежурным и выехали через шлагбаум на дорогу, по-свойски кивнув ему в ответ на его неуверенное приветствие. Неуверенным приветствие было потому, что дежуривший сегодня рядовой ровно два часа назад до начала своей смены видел этого странного бородача – лейтенанта милиции – входящим в суд через центральный вход, с другой стороны.

– Вы что там все – круглые идиоты!? – в буквальном смысле слова «свирепствовал» по телефону начальник уголовного розыска, – Вебер со своим удостоверением зашёл в суд?! Отметившись на проходной?!

Ему ответили, что лейтенант Вебер на удостоверении и разыскиваемый неизвестный маньяк-полицейский на распространённых фото – это два внешне совершенно разных человека. К тому же он был со скорее всего наклеенной бородой с усами, и на проходной суда в этом день с утра прошли десятки полицейских. Никто не мог подумать о такой наглости.

Подполковник закинул свой сотовый на стол.

– Ай-яй-яй-яй-яй! Какие … какие знатные дэбилы! – он посмотрел на вошедшего минуту назад к нему в кабинет майора, – воронок нашли? Семь часов прошло!

– Полчаса назад, – ответил обыденным голосом майор, как будто всё произошедшее – это не из ряда вон выходящие просчёты и недопустимые ошибки спецотдела по особо опасным преступлениям, – недалеко от суда, в разгрузочной зоне вино-водочного магазина «Центральный».

– Рядом ведь совсем!

– К нему никто не подходил несколько часов, пока не услышали стуки водителя по дверям.

– Конечно…

– Зачем он ему?

– Зачем, зачем. Вот поймайте их и узнаете! – подполковник ударил ладонью по столу, – Михеев может знает что-то, что нам не следовало знать!

Глава 4

Они остановились там, где их вряд ли бы обнаружила любая из местных спецслужб, будь она государственная или бандитская. В небольшой комнате – подсобке с умывальником и окном в сторону непроходимого бурелома в лесу. Вход в комнатку располагался в небольшом коридорчике напротив пустующей трёхкомнатной квартиры с окнами во двор и отдельным крыльцом на торце пригородного китайского двухэтажного общежития барачного типа. Иван ничего нового по большому счёту не рассказал. Добавив мельком одну с первого взгляда не столь существенную деталь – обычно разговорчивый и улыбчивый Серго тогда молчал и лишь слегка ухмылялся, кивая или отрицательно мотая головой. То, что это был Серго, не было никакого сомнения.

– Если Серго был там, он тебе об этом скажет?

– Мусорам, пардон, то есть тебе, он сказал, что там не был… Может позвонить ему?

– Плохая идея… – Глеб достал мобильник, – его используем пока что только для такси.

– Заедем к нему поздно ночью? Он сегодня должен быть не на смене.

– Лучше прямо сейчас, пока там много прохожих, – Глеб указал рукой на груду грязного тряпья, – но нам придётся за квартал переодеться.

– Вот в это вонючее тряпьё? Ни за что я не буду!

– Ещё как будешь… – лейтенант достал пистолет и проверил его готовность. Иван недоверчиво посмотрел на оружие и отвернулся в сторону двери: