2. Валентайн

Блэк проснулся от стука в дверь.

Он дернулся на стуле и едва не упал с него. Валентайн огляделся – яркий свет из окна, шум машин, голоса людей – наступило утро.

Мышцы от неудобной позы затекли, но больше всего болел живот – все-таки подушка безопасности в автобусе не смогла полностью уберечь от удара об руль. Валентайн слегка размялся, чтобы хоть как-то унять эту ноющую боль по всему телу. Тем временем в дверь постучали снова.

Посмотрев на матрас, Блэк увидел, что Кира все еще спит. Не желая будить девушку, он нехотя побрел к двери.

За ней стоял полисмен.

– Блэк Валентайн, не так ли? Угнанный автобус на остановке неподалеку. Пропавший водитель пока не найден. Мы сейчас едем в участок. Говорить, говорить.

– Ясно…

Блэк с досадой нахмурился. Вчера он совершенно не подумал о таком повороте дел. По всему автобусу были его отпечатки. Валентайн пару раз бывал за решеткой за мелкое хулиганство. Ничего серьезного – обычные подростковые шалости, чуть выходящие за ту грань, которую устанавливал закон.

Но отпечатки с них тогда снимали.

А если вспомнить, что салон автобуса был забрызган кровью Киры, то стоило удивляться отсутствию группы захвата. Хотя, кто его знает, что происходит на улице и в коридоре? Там было тихо, но это ничего не значило.

– Вы позволите мне предупредить о своем уходе?

– Конечно, не будем волновать леди, – полисмен добродушно подмигнул Блэку.

Валентайн прошел в комнату, склонился над диваном и тронул Киру за плечо. Девушка тут же проснулась.

– За мной пришли. Это полиция. Насчет вчерашнего автобуса. Там всюду мои отпечатки пальцев. Придется поехать и ответить на их вопросы.

– Они тебе не поверят, – прошептала девушка, опасливо косясь в сторону двери. – Лучше придумай что-нибудь больше похожее на правду.

– Я постараюсь. Ключи на столе. Закрой, когда будешь уходить. Если не станешь искать меня – кинь в почтовый ящик.

Кира ничего не ответила, но Блэк почему-то был уверен, что она, так стремительно войдя в его жизнь, не собиралась тут же из нее пропадать.

***

Полицейский усадил Валентайна на заднее сидение, закрыл двери, но не стал надевать наручники.

– Все равно никуда не сбежишь.

Блэка продолжало волновать то, что полицейский был один.

– Где ваш напарник? – спросил он, когда автомобиль тронулся.

– Я оставил его дома, высыпаться. Он недавно женился, дело молодое. Ах, любовь, любовь.

Машина чуть подпрыгивала на каждой кочке. Валентайна трясло и мотало на заднем сидении, в то время как полицейский, казалось, всего этого не замечал. На одной из кочек Блэк подпрыгнул так сильно, что ударился головой о потолок. И за время этого полета он увидел нечто ему не понравившееся.

«Раньше они были другими…» – Валентайн был уверен.

– А что, в полиции теперь ходят в розовых туфлях?

– Ты разве не в курсе? Преступники недоуменно пялятся на обувь. Они начинают хохотать в истерике. А мы берем их тепленькими. Без проблем, без проблем.

– И розовый галстук? – Блэк не видел, он говорил по наитию.

– Костюм должен гармонировать с туфлями.

– Как вас зовут? – спросил Валентайн и вцепился руками в решетку, разделяющую водителя и пассажира.

– Ты и сам знаешь как.

– Мистер Пинки…

– А ты забавен, знаешь ли…

Мистер Пинки вел автомобиль, не смотря на дорогу. Он жал педали в каком-то странном танце, при этом вращая руль из стороны в сторону. Машина дергалась, резко брала старт с места, сворачивала за секунду до столкновения с другими.

Блэк никак не мог сосредоточиться на словах собеседника. Внимание отвлекали фрагменты жизни, упорно встающие перед глазами. Как назло, все было какое-то мелкое и убогое. Ожидаемых воспоминаний о вечном и прекрасном не случилось.

Валентайн боялся.

– Успокойся, все будет просто прекрасно. Тебе не о чем беспокоиться. Ни о чем не думай. Понимаешь, это такой вот секрет. Ах, тайны, тайны.

– Что вам от меня нужно?

– Ты и сам прекрасно знаешь.

Блэк наконец-то смог оторвать взгляд от дороги – они выехали на пустынное шоссе, и мгновенная смерть от столкновения чуть отдалилась. Посмотрев на мистера Пинки, Валентайн поразился тому, как тот уверенно выглядит. Он совершенно точно знал, что настанет время и Блэк отдаст розовые очки.

«Если бы я знал, как это сделать, то наверняка бы уже их отдал», – подумал Валентайн и тут же устыдился подобных мыслей. Он вспомнил вчерашний разговор с Кирой; ее грусть и тоску по тому, чем пришлось пожертвовать.

– Выворачивай карманы и без шуток.

Мистер Пинки достал пистолет. Второй рукой он продолжал держать руль.

Блэк покорился. Все равно там не было ничего, кроме мелочи и телефона. Бумажник он предусмотрительно решил с собой не брать.

– Теперь снимай ботинки и одежду.

– Только не говорите, что вы собираетесь меня изнасиловать.

– Я – нет, но вот другие…

Мистер Пинки смеялся противно и дребезжаще. Как старая побитая машина на кочках.

Едва Валентайн разделся, как автомобиль остановился.

– Давай, выходи живее, слышишь, ну?

Блэк вылез, и машина тронулась с места.

Он остался стоять на обочине в одних трусах.

***

Блэк брел вдоль дороги, порой поднимая руку и пытаясь остановить редкие автомобили, проезжающие мимо. Кажется, это шоссе не пользовалось популярностью.

Восхищенные или возмущенные его видом водители сигналили и уносились вдаль. Асфальт под ногами был холодный и противный. Изредка попадались мелкие острые камешки, которые впивались в ступни. Валентайн продрог и чувствовал, что после такой прогулки непременно заболеет.

Он ненавидел мистера Пинки, выжечь его и спалить!

Когда пошел дождь, Блэк понял, что весь мир настроился против него. Если раньше он думал, что продрог, то теперь осознал, насколько ошибался. Настоящий ливень обрушился на Валентайна. Поднялся ветер. Он налетал, едва не опрокидывал Блэка с ног и тут же отступал, давая передышку.

Насколько помнил Валентайн – такое поведение было характерно для мистера Пинки.

В какой-то момент идти стало совсем невмоготу. Тогда, потратив остатки сил, Блэк согнул первый же дорожный знак, который ему попался на глаза. Получился небольшой навес, под которым можно было сидеть и делать вид, что это замечательное укрытие от дождя.

Естественно, что на самом деле все было не так.

Дождь шел косой, а потому продолжал поливать Валентайна. Ветер тоже не обратил никакого внимания на знак. По сути, пользы от укрытия не было, но Блэк упорно продолжал сидеть там – он не знал, что делать дальше.

Когда вдалеке показался очередной автомобиль, Валентайн выскочил на дорогу и принялся размахивать руками. Машина слегка притормозила, и тут раздался звук полицейской сирены, а слепящие огни вспыхнули в пелене дождя.

«Мистер Пинки? – устало подумал Блэк. – Все равно. Пусть даже он. Внутри тепло».

Автомобиль подъехал ближе и, вняв мольбам Валентайна, остановился.

Полицейский, вылезший из патрульной машины, на первый взгляд не был похож на мистера Пинки. Обычный мужчина средних лет с небольшим шрамом над правой бровью. Как будто кто-то пытался воткнуть ему нож в глаз, но промахнулся, и лезвие лишь скользнуло по кости.

– И что мы здесь делаем? – спросил полисмен.

В тот момент состояние Валентайна было далеко от радужного и скорее напоминало черную бездну, в которую сколько не заглядывай, но дна не видно. Поэтому первой реакцией был нервный смешок.

– Мерзну, – буркнул он следом. – Мокну. Жду, пока закончится дождь.

– Зря. Дожди сегодня будут до самого вечера. Садись в машину, расскажешь, что произошло.

Блэк решил последовать совету. Однако возник резонный вопрос: как именно рассказать? Ясно было, что мистер Пинки и розовые очки не должны фигурировать, иначе полицейский просто-напросто отвезет Валентайна прямиком в больницу.

– Меня ограбили, – сказал Блэк, сев в прогретую машину. Он вновь оказался за решеткой, но теперь это беспокоило его в меньшей степени.

– Ясненько

Полицейский, казалось, не удивился. Наверное, что-то подобное он и ожидал услышать.

– Я голосовал, один мужчина согласился меня подвезти. Но затем мы свернули на это пустынное шоссе, он наставил пистолет, велел раздеться и высадил. Я пытался кого-нибудь остановить, но все лишь проезжали мимо. Потом пошел дождь.

– Да, нам сообщали о мужчине в неподобающем виде, бредущим вдоль дороги.

Тепло начинало разливаться по телу. Кожу словно атаковали тысячи иголок. Из глаз внезапно потекли слезы. Валентайн шмыгнул носом.

– Это ты согнул знак?

Полицейский поймал взгляд Блэка в зеркале заднего вида.

– Да.

– Ясненько. Сейчас поедем в отделение, составим фоторобот мужчины, который тебя обокрал, найдем какую-нибудь одежду и выпишем штраф.

– За что?!

– За порчу государственного имущества. Не волнуйся, это не много.

Валентайну внезапно стало обидно до глубины души. Он не знал, насколько она глубока, но чувствовал, что предел достигнут. Однако слов, чтобы передать эту обиду, не нашлось. Блэк лишь изумленно смотрел в окно и шмыгал носом.

– Там где-то есть плед. Укутайся, а то подхватишь простуду.

– Спасибо, – буркнул Валентайн. – Уже.

Но в плед он все-таки завернулся.

***

В участке был переполох. Блэк не так часто бывал в подобных местах, но на его взгляд полисмены уж слишком возбужденно переговаривались друг с другом, а количество людей в наручниках поражало воображение. Как будто кто-то разом решил арестовать целый стадион.

– Что происходит?

Спаситель Валентайна остановился возле дежурного. Сам Блэк стоял рядом, все так же укутанный в плед и шмыгал носом.

– Какой-то тип в полицейской форме и служебной машине носится по городу и арестовывает тех, кого мы давно не можем поймать. Затем он звонит сюда и сообщает, куда нужно подъехать.

– Ясненько. Кто-то из бывших наших?

– В том-то и дело, что нет! Мы не можем понять: откуда он взялся? К тому же, сами задержанные не могут толком описать его.

Зазвонил телефон. Дежурный вздрогнул и посмотрел на аппарат с ненавистью

– Кажется, еще один, ребята. Кто поедет?

Раздался нестройный хор голосов, и Блэк заметил в них преобладающее недовольство. Конечно, приятно, когда кто-то делает за тебя работу, но мистер Пинки – никаких сомнений, что это был он – оставлял полицейским рутину и возню с бумагами.

Полисмен нашел для Валентайна потертые джинсы и плотную клетчатую рубашку. Еще обнаружились сапоги подходящего размера. Все это в сумме превращало Блэка в среднестатистического фермера, каковыми их принято изображать в кинолентах. Запах, шедший от одежды, только усиливал впечатление.

– Извини, нет ничего другого, что подходило бы по размеру.

Валентайн в ответ лишь пожал плечами. Это все окажется в мусорном ведре сразу же, как только он доберется до дома. Затем Блэк примет душ, закутается в одеяло и будет пить горячий чай с виски, надеясь, что Мистер Пинки нашел себе новую страсть – «неуловимый мститель без маски».

После составления фоторобота «похитителя» и подписания разного рода бумажек, Блэк Валентайн в третий – и, как он надеялся, в последний – раз в течение прошедших нескольких часов, оказался в полицейской машине. Усатый и одышливый толстяк хмурился всю дорогу, пока вез Блэка домой.

Немногочисленные знакомые, встретившиеся на пути к квартире, вежливо кивали, но удивление, вызванное нарядом Валентайна, отчетливо читалось в их глазах. Однако, Блэку на это было наплевать.

То, что миру и справедливости на него тоже наплевать, он понял, когда обнаружил, что на стук и звонки в собственную дверь никто не откликается. Спустившись вниз, Валентайн проверил почтовый ящик – но и там было пусто. Кира ушла, заперев дверь, и не озаботилась оставить ключи.

Справедливо рассудив, что это не взлом, поскольку он тут живет, Блэк взял небольшой разгон и вышиб замок плечом. Все-таки отсутствие хороших запоров иной раз может пригодиться.

Внутри все было так, как он оставил, когда уходил, лишь матрас аккуратно заправили одеялом.

И, разумеется, никаких следов Киры.

Обойдя квартиру, Валентайн не нашел записки. Отсутствовала даже надпись губной помадой на зеркале, которую некоторые женщины обожают оставлять перед уходом. Блэк пожал плечами. Раздумывать о причинах ухода девушки не имело никакого смысла. Насколько он знал женщин, истина лежала в огромном множестве, начинающемся от «за продуктами» или «на работу» и заканчивающимся «увидела огромного енота и пошла погладить, покормить и пристроить в добрые руки». Во всяком случае, хотелось верить, что это никак не связано с мистером Пинки.

Переодевшись в теплую одежду – хотя и в ней его продолжило знобить – Валентайн открыл холодильник. Хотелось выпить. Джин, бренди, виски, коньяк, водка – что-нибудь крепкое и обжигающее. Но было лишь пиво.

В голове помутилось. Блэк смотрел на бутылки и чувствовал, что ноги пробирает мелкая дрожь. «Горячее пиво спасает от простуды», – вспомнил он. Достав целую упаковку, он вылил все в кастрюлю и поставил ее на огонь.

Рухнув на матрас, Валентайн залез под одеяло, сжался в комок и постарался как-то заставить себя не дрожать.

***

Он проснулся от жара. Откинув пропитавшееся потом одеяло, Блэк попытался встать, но стоило лишь приподнять голову, как мир сделал поворот вокруг своей оси. Измученный организм не смог выдержать подобной метаморфозы, и Валентайн вновь опустил голову на подушку.

– Лежи. Тебе сейчас нужен отдых. Я ненадолго уйду, за лекарствами, а ты постарайся еще поспать.

Голос был знаком, но Валентайн не смог вспомнить, кто это. Облизав пересохшие губы, Блэк попытался что-то сказать.