Отцу исполнился 81 год, он долго недоедал, и все же, чтобы прикончить его, понадобилась повторная пневмония. Я спросил его:— Ничего не болит?— Нет.— Ты чего-нибудь хочешь?— Нет.— Что-нибудь сказать напоследок?— Нет. Тогда я поцеловал его и ушел. Я знал, что живым больше его не увижу, но дивное чувство охватило меня: я исполнил свой долг. Из-за родителей я остался в Вене, а теперь проводил отца в последний путь, избавив его от бессмысленных мучений.