Книга является

абсолютным вымыслом

и фантазией автора.

Рустам

Рейс Москва – Грозный совершил посадку, и глаза сразу выхватили знакомые очертания в иллюминаторе. Дома не был с Нового года, а на дворе уже май. Дом… а где он сейчас, дом? Здесь или в Москве? В последние несколько лет Москва затянула своими возможностями, скоростями, сумасшедшей энергией и красивой жизнью. В Грозный прилетал только на важные семейные праздники или, как сейчас, по требованию отца. По патриархальным чеченским законам не важно, сколько тебе лет, не важно, сколько ты зарабатываешь, и не важно, что ты давно живешь своей независимой жизнью за тысячи километров, – если отец призвал на разговор, то ты должен явиться незамедлительно.

– Позвольте, заберу ваш плед? – мягко улыбнулась стюардесса «Аэрофлота» и протянула руку, прервав поток моих мыслей и даже на секунду перекинув их в другое русло. Захотелось спросить, поворотный у них рейс, или они останутся на ночь в Грозном?.. Весь полет она смотрела на меня своими голубыми глазами, а я всегда любил славянок. Но нет. Не сегодня. Я еще не встретился с отцом, а настроения не было уже с самой Москвы. Он сказал, что разговор будет по поводу бизнеса, очень важный и про очень большие деньги, собственно, поэтому и не по телефону, но все мое нутро понимало, что суть сведётся опять к одному и тому же: женитьба. Я единственный сын, и мне тридцать. Моя младшая сестра, Марьям, которой двадцать пять, уже четыре года замужем в счастливом договорном браке и даже племяшку родила. Но родителям этого мало. Женить меня стало главной идеей всего их существования. Боятся, что с моим образом жизни род Закаевых останется без продолжения. Я не то чтобы очень против договорных браков, но по прошествии многих лет в Москве и того огромного количества женщин, которые были в моей жизни (и не все они побывали в моей постели, а просто являлись сотрудницами, знакомыми, женами моих друзей), я понял, что хочу особенную, ни на кого не похожую, – ту, которую выберу сам и своим сердцем.

Дома пахло выпечкой, и я улыбнулся своим детским воспоминаниям, ведь у мамы всегда был самый вкусный хингалш.

– Привет, дорогой наш! – Хозяйка дома вышла меня встречать.

– Здравствуй, мама! – Я поцеловал ее в щеку.

– Устал? Голодный?

– Можно немного. Ты же знаешь, я не ем в самолетах.

Поставил сумку, пошел помыть руки.

– Отец где? – Крикнул из ванной.

– Сейчас будет. Едет уже где-то. Дождешься его? Вместе поужинаете. И Марьям скоро придет с Лолитой.

Вечер в кругу семьи, еда, приготовленная материнскими руками, разговоры и воспоминания, племяшка, которая, не слезая с моих рук, теребила черный шнурок с золотым полумесяцем, висящий на моей груди. При виде всего этого моя идеальная холостяцкая жизнь готова была дать трещину, и я почувствовал это особенно сильно, когда крошка Лолита обняла меня за шею своими маленькими ручками, прижалась щекой к щеке и попросила не уезжать.

Попрощавшись с Марьям и Лолой, мы с отцом наконец-то уединились в его кабинете. Он меня радовал: почти шестьдесят, но энергии как у двадцатилетнего. Дела бурлили, глаз горел. Новые цели, достижения и успехи – вот, что придает силы мужчинам, а не мотоциклы и молодые любовницы, чем часто любят обзаводиться мужики после сорока. Выглядел отец тоже прекрасно, седина даже не смела к нему подступить. Мы расположились в кожаных креслах, и он поведал, что его свели с одним очень влиятельным чеченцем в Москве.

– Человек работает в правительстве, имеет выходы на лакомые куски земли, но по понятным причинам напрямую использовать их не может, – четко и лаконично пересказывал отец суть дела. Он был необычно взволнован и собран. Речь действительно шла об очень больших деньгах. – Неделю назад он прилетал, и у нас состоялась встреча. Аслан наслышан о нас, о нашей репутации и уровне проектов, которые мы строим. У него есть два участка в центре Москвы под большие торговые центры. Речь идет о пятидесятипроцентной доле от обоих, Рустам! Это золотая жила и подарок Аллаха.

Я даже присвистнул.

– В чем же подвох? Мы-то ему зачем нужны? – Во мне моментально проснулся прагматичный скептик. Такие сделки бывают только в сказках.

– Он одобрит землю, поставит пару нужных подписей. Вся разрешительная документация и ввод в эксплуатацию тоже на нем, проблем не будет никаких. С нас быстрая и четкая отстройка зданий точно в срок. Денег нужно немерено, придется кредитоваться. – У отца уже блестели глаза, как будто он видел наяву два новых роскошных ТРЦ.

– И? Ты так и не ответил на мой вопрос. Какой резон ему заключать подобные сделки с незнакомцами, пусть даже по рекомендации?

Отец вскинул голову и пристально посмотрел мне в глаза.

– Ты верно подметил, что с чужаками такие договоренности не заключают.

Я втянул воздух, уже понимая, куда он клонит.

– Сделка состоится при условии, что будет заключен брак между нашими детьми. – Отец поднял руку вверх, останавливая мои пререкания. – Прежде чем ты начнешь возмущаться, посмотри на нее.

Он начал искать фото девушки в телефоне, параллельно продолжая объяснять условия.

– Доли оформим на вас двоих официально – пятьдесят на пятьдесят. Каждая сторона выполняет обещанные условия. А в будущем это все останется вашим детям. Отец перечислял условия так, будто рассказывал сказку с хэппи-эндом, а я в этот момент сидел и думал, насколько я люблю деньги и готов ли жениться на дочери партнера, чтобы обеспечить своим детям и внукам безбедную старость. Лично себе я ее уже обеспечил. У нас был семейный строительный холдинг, который основал еще отец, а потом к нему присоединился и я. Строили по республике и в последнее время стали выходить на Москву, собственно, поэтому я туда и перебрался. Очень не хотелось разочаровывать отца, особенно видя, как он воодушевлен. Он даже улыбался, глядя в экран, как хитрый лис, который предвкушает жирную добычу и думает, что она у него в лапах.

Меня стало раздражать это ощущение, что за меня уже как будто все решили. Найдя то, что искал, он сунул мне телефон в руки с улыбкой чеширского кота.

С фотографии на меня смотрела изумительной красоты девушка. Она сидела за столом, немного склонив голову и подперев щеку кулачком. Волосы цвета темного шоколада окутывали ее до талии, цвет глаз на фото разобрать было невозможно, но точно светлые – серые или зеленые. Она искренне улыбалась фотографирующему ее человеку, фото было живое, не позерское. Пока мои глаза бегали по экрану, изучая красавицу, отец продолжал мне ее продавать.

– Двадцать один год. Учится в МГИМО на четвертом курсе. Умница, красавица, отличница. Знает несколько языков. Рустам, с такой женой и в пир, и в мир! – повысил он голос, выводя меня из оцепенения. Я посмотрел на него, но продолжал молчать. – Я нашел для тебя редкую жемчужину!

– Интересно, почему эту жемчужину еще никто не забрал…

– Как я понял из разговора с ее отцом, он обещал ее рано не выдавать. Из нюансов, – деловито продолжил отец, – ее мать русская, но правоверная! – даже указательным пальцем махнул. – Покрытая. Приняла ислам перед свадьбой с Асланом много лет назад. Девушка родилась в Москве, но воспитана по всем канонам. Есть у меня подозрение, что столица оставила след в ее менталитете, но после свадьбы, я думаю, ты быстро вернешь ее на истинный путь.

Я молчал – не отпускало чувство, что где-то затаился обман. Сильно красивая, сильно идеальная, сильно много денег принесет этот союз…

– Если ты сейчас откажешься, то я не знаю, кто тебе нужен! – цокнул отец и всплеснул руками, не в силах справиться с эмоциями.

Я даже сам себе не мог найти причину для отказа. Да и зачем? Может, Аллах действительно благословил меня… И я сдался.

– Через две недели назначайте помолвку. Мне нужно вернуться в Москву, кое-что доделать. Потом я готов.