Глава первая

В Рудном городе и его окрестностях царила деловая суета. Да, конечно, Рудный не был таким огромным и густонаселенным городом, как столица Чёрных. В Чёрном городе проживало не меньше миллиона жителей: чёрных, полукровок и нечистых. Раскинувшийся на много километров, он был центром этого мира, и по сути представлял собой несколько городов, соединившихся в Верхний, Нижний и Нечистый пределы.

А в Рудном жило всего около двадцати тысяч человек. Но он имел свою непередаваемую прелесть, и вовсе не был грязным и серым городком рудокопов и пыльных шахт, как можно было подумать. Нет.

Рудный был ярким и нарядным. Красные любили контрастные цвета и раскрашивали свои дома и дворцы с высокими витыми шпилями во все цвета радуги. Их город казался диковинной игрушкой, ювелирным украшением, весь в золоте и резных узорах. Богатству и красоте Рудного города способствовали и добываемые здесь в больших количествах алмазы и другие драгоценные камни. Не все они отправлялись в Верхний мир, и горожане процветали. Пестрая толпа бурлила на улицах, столь же яркая, как и окружающие дома. Нарядные, богато украшенные мужчины, женщины и дети гуляли в многочисленных парках, отдыхали в открытых ресторанчиках, собираясь группами, как стайки экзотических птиц, шумно переговаривались друг с дружкой, отовсюду слышался веселый смех. Рыночные площади были заполнены горожанами, женщины в расшитых накидках придирчиво выбирали из разнообразия товаров, разложенных на прилавках. Свободные горожанки вовсе не были такими забитыми и покорными, как изображал Карине Лис. Они не были переделаны и искалечены, не носили глухой накид. Такая участь была уготована только рабыням, да и то, далеко не всем.

Город принадлежал нескольким богатым семействам, поделившим доли в рудниках. Их было семь, и все они соревновались в красоте и роскоши своих дворцов. Очень давно они договорились, что у каждой семьи будет свой основной цвет. Поэтому в городе были: красный, оранжевый, жёлтый, зелёный, голубой, синий и фиолетовый дворцы, и все слуги и рабы также носили цвета своего господина, в зависимости от того, к какому дому они принадлежали. Высокие шпили сложно закрученных башен Дворца городского главы Кудмера переливались всеми цветами радуги, соединяя семь семей воедино, так что город с легкостью можно было назвать не Рудным, а Радужным. И высокие мрачные горы с шахтами в его окрестностях совсем не портили яркого праздничного впечатления. Город рудокопов здесь, в Нижнем Мире без неба, был прекрасен, как будто его жители, много поколений назад пришедшие сюда из Верхнего мира, пытались таким образом компенсировать свою тоску по настоящему небу и солнцу, сделав своё место обитания таким праздничным и нарядным. У них это получилось. И, конечно, диковинный яркий Рудный поражал воображение и навсегда оставался в памяти любого посетившего и увидевшего его путника.

В придорожном трактире днём было немноголюдно.

– Ты голоден?

– Да, господин, очень, – быстро ответил красный воин. Его одежда была потрёпана и порвана в нескольких местах, золочёные наплечники и нагрудник помяты, на лбу и остром подбородке ссадины, правая рука висела плетью на перевязи.

Пожилой мужчина кивнул служанке, и девушка быстро поставила перед молодым воином тарелку.

– Ешь, – старик поморщился, – как от тебя воняет табаком. Даже запах пищи не перебивает эту мерзкую вонь.

Воин замер:

– Прошу прощения, господин Игмер.

– Ешь, – мужчина властно кивнул в сторону тарелки с похлёбкой. Он был уже немолод, и его волосы как рябину инеем припорошила седина. Виски почти побелели. Одежду из алой парчи украшали вышитые узоры и драгоценные камни, роскошная ткань переливалась в солнечных лучах, падающих из окон, и по ней как будто пробегали языки пламени. И в колючих желто-оранжевых глазах, несмотря на возраст, тоже плясал огонь. Он буквально прожигал внимательным пристальным взглядом красного воина.

Тот, смутившись, принялся поспешно и неловко орудовать ложкой, держа её в левой руке, торопливо хлебая из глубокой миски.

Игмер сел напротив и задумчиво смотрел на него, и словно мимо него.

  Это было давно… очень давно… и… как вчера. Они наголову разгромили войско противника у Комры, большинство чёрных погибли в смертельном котле окружения, а те что остались в живых попали в плен и очень скоро будут завидовать своим погибшим товарищам.

– Вот этот, полукровка, очень быстрый, неплохо сражался, – говорит Игмеру его адъютант и показывает на молодого солдата.

Ярко-рыжий, худой и невысокий, с аккуратными, но в тоже время какими-то хищными чертами лица, пленник смотрит диким зверем, прямо в глаза, не опускает взгляд, не склоняет голову, рот упрямо сжат в твёрдую линию.

– Да, я заметил его на поле боя, и не только благодаря его волосам. Он бился до последнего.

– Молодой зверёныш из школы Даниэля Красса.

– Очередное пушечное мясо из школы Даниэля Красса, – скептически качает головой Игмер. – Как твоё имя, красная полукровка? – обращается он к пленному на чёрном.

– Атли Элис, – отвечает тот, по-прежнему не смущаясь, смотрит узкими жёлтыми глазами, полными ненависти.

Игмер замирает:

– Элис? Откуда ты родом?

И полукровка говорит название захудалого городка, почти деревни, которую Игмер слишком хорошо знает.

– Почему твоя фамилия Элис?

– Так звали мою мать, – он не удивляется вопросу, видимо его задают ему часто. Игмер отмечает про себя, что парень хорошо держится, не заискивает перед ним, несмотря на то, что он явная полукровка и в этом сейчас его преимущество по сравнению с другими пленниками. Но он ведёт себя как чёрный, и не делает ни малейшей попытки втереться в доверие к красным, чтобы спасти свою жизнь.

– А имя отца?

– У меня нет отца, – отвечает рыжий полукровка без каких бы то ни было эмоций, и Игмер отходит от него. Позже он отдаёт приказ накормить пленников, всё время мысленно возвращаясь к мальчишке Атли Элису.

Вечером приходит снова посмотреть на него, внимательно разглядывает, словно раздумывает, и как будто старается что-то решить для себя. Полукровка очень худой, измождённый, и как только ему хватило силы сражаться. Игмер смотрит, как торопливо он ест из грубой железной плошки, не отвлекаясь, но не так жадно как можно было ожидать, а с каким-то достоинством. Только он не знает, что красные, глумясь над своими пленными, налили им похлебку из корыта для свиней, он не знает и похоже даже не догадывается, не удивляется вкусу.

– И чем только Красс кормит вас в своей школе?

Пленник на секунду прерывается, смотрит на Игмера:

– Ничем, – наконец говорит он серьёзно и продолжает есть.

Игмер не выдерживает и резко забирает у него тарелку, выплескивая остатки на пол:

– Дайте ему нормальной еды! – кричит он. И рыжий полукровка смотрит на него с непониманием.

– Ты плохо выглядишь, – наконец сказал Игмер, с трудом заставив себя отвести взгляд от голодного красного.

– Я чудом остался жив и добирался сюда без надежды дойти, господин Игмер, – воин поднял голову, и отодвинул от себя тарелку.

– Ну?

– Это он. Уверен. Я помню его прекрасно. Нет сомнений, Сигмер действительно вернулся, и это не другой красный, который выдает себя за него. Не самозванец, как считают многие. Да, Сигмер канул в небытие, и уж не знаю, как ему это удалось, но он вернулся. И вернулся с армией.

– Ты его видел?

– Да, господин, близко, также как сейчас вас. И у меня не осталось ни малейшего сомнения.

– Как он?

– Всё такой же. Совсем не изменился. Бесстрашный, очень быстрый, сражается на передовой, рискует, – красный воин помолчал, – профессионал, – добавил он, – ни один красный так не может, в нём сочетается ум высшей расы красных и звериная чуйка чёрных дикарей. Он главный. С ним много чёрных и ещё нечистые. Все сражаются вместе и все с ним и за него. Около него всегда девчонка, сражается рядом, его боевая подруга. Тоже очень быстрая и дерётся наравне с мужчинами. Она часто страхует его, кидается буквально грудью, как бешеная, заслоняет собой, смелая чёрная дикарка. Уверен, это его женщина, как только мы переставали атаковать или вынуждены были отступить, он тут же обнимал её и прижимал к себе.

– Как она выглядит?!

– Я не могу сказать точно, она покрыта, на лице был платок, я видел только глаза, и в один из моментов мы схлестнулись с ней, её глаза… такие невозможно забыть! Яркие, красивые, звериные, как у кошки. Она буквально прожигает тебя взглядом. Сама тонкая, грациозная, но при этом отлично владеет мечом, управляется с ним как с пушинкой. Очень сильная и выносливая. Сколько он был на стене, столько и она. А стоило дать им передышку, она льнула к нему. Они даже в бою часто, отбив атаку, сразу сближались, он прижимал её к себе, а она буквально была готова залезть на него прямо там.

– Красивые кошачьи глаза?!

– Да. Мои воины так и прозвали её – дикая кошка Сигмера.

– Это она, только она может такой быть.

– Вы догадываетесь, о ком я говорю?

– Это Карина!

– Да! Вы правы! Я вспомнил! Он несколько раз кричал ей: «Карин».

– Он снова с ней! Он нашел её и вернул!

– Признаться, я его понимаю. Я и сам, лишь один раз встретившись с ней взглядом, теперь уже никогда её не забуду. Узнаю из тысячи, несмотря на то, что не видел её лица.

– Он вернул её себе, – прошептал красный по имени Игмер, – эту чёрную дикарку, которая его погубила. Вернул, сумел выжить среди чёрных и подняться. Собрал армию, – в его глазах предательски появились слезы.

– Господин, вы проделали такой путь, чтобы узнать подробности?

– Да. До меня дошли слухи, о том, что Сигмер вернулся. Но я не мог поверить. Теперь я верю, что это действительно он.

– И вы покинули Верхний мир, ради этого?

– Да.

– Скажите, а как поживает госпожа Этель.

– Всё хорошо. Она хорошая мать и много времени посвящает сыну.

– О, господин Игмер, ваш внук, наверное, совсем большой?

– Да, – улыбнулся Игмер.

– Вы заменили ему отца.

– Это было не сложно, он рассудительный и спокойный мальчик.

– Сигмер не казнит пленных, ему нужны воины. Мой человек остался в его войске. Скоро будут первые донесения, оставленные в условленном месте. Я расшифрую их и передам вам.

– У него много солдат?