– Все, Артур. Зовут – Ар-тур. Отпусти, пожалуйста, я все поняла. Я больше так не буду, – взмолилась я, но от блаженства даже глаза открыть не смогла.

Мне уже было не до игры, которую сама и затеяла. У меня перехватило дыхание, еще немного и я не смогу самостоятельно стоять. А еще я прекрасно понимала, что с минуты на минуту могут прийти девчонки, а они таких сцен видеть не должны, хотя бы еще какое-то время.

– Учти, каждый раз за Вы и Ваграмовича, я буду наказывать именно так или почти так…на что фантазии хватит, – улыбаясь сказал Артур.

Он ослабил руки. Но я не выскользнула из объятия, как это делала раньше, а сама обняла его и промурлыкала:

– Поцелуй меня еще…

Он не удивился и поцеловал, только очень нежно. За этим поцелуем и застали нас девчонки.

При их появлении, Артур привстал, поздоровался.

– Знакомить, Машунь, не надо. Мы знакомы, – пояснил он мне. – Если готова, то пошли.

Я муркнула в ответ и пошла менять домашнюю футболку на джемпер.

– Тепло не одевайся. Мы на машине…

– Хорошо, – отозвалась я.

Сказав девчонкам, что вернусь до полуночи и что в холодильнике есть вкусный салатик, я удалилась, оставив своих соседок наедине с вопросами, которые они обрушат на меня позднее.

Мы поехали на стрелку Васильевского. Поставили машину на стоянку. Немного прогулялись, но дождик заставил нас спрятаться в машине. Устроившись на заднем сидении, мы болтали и периодически целовались… Вернее целовались, а в перерыве болтали… Это было самое любимое занятие у нас последние два часа…

Болтали почти ни о чем. Артур расспрашивал про учебу, он теперь контролировал мои успехи, смеялся, что у его жены обязательно должен быть красный диплом, ведь она у его самая умная. Мне это безумно нравилось.

– Артур, извини, забыла спросить, как дела у Кости?

– Не важно, все сложнее, чем я думал. Если ничего не делать, как настаивает его женушка, то это дело случая и когда этот случай произойдет одному Богу известно – и грозит это полной парализацией ниже пояса, то есть инвалидностью. Если учесть, что дети маленькие, а жена дура, то этот случай может произойти очень быстро. Поэтому она и с разменом квартиры торопит, ей и детям хорошая жилплощадь, Косте – угол в доме инвалидов. Она за ним ухаживать не будет, даже не скрывает это… Честно говорит, что с инвалидом жить не будет, ей нужен здоровый мужик…

– А если операция?

– Если операция, то вариантов исхода два. В одном случае, если не сможем сделать идеально и что-то пойдет не по плану – и это худший вариант – частичное нарушение иннервации, возможна импотенция. В другом случае – все идет по плану, и мы справляемся с данной ситуацией. На выходе получаем здорового и полноценного Костю. Мне последний вариант нравится больше, ему тоже…

– Ты – друг, друг не должен подвести.

– Самое противное, он считает также … Буду стараться.

– Когда операция?

– Неделе через две-три. Сейчас сдаст анализы по новой, договорюсь об обследовании в Склифе. У них оборудование есть шикарное, навороченное. Мне нужна полная и достоверная картина. Вслепую лезть не хочу, не тот случай.

Из этого вечера я выяснила одно: с ним хорошо, комфортно и надежно…

К двенадцати он привез меня в общагу. Мы договорились встретиться в среду. Если Артур не сможет, то в пятницу. У меня на неделе был зачет по молекулярной фармакологии, и я хотела сдать его с первого раза и на «отлично».

Целоваться уже не было сил. Он провел меня до комнаты. На прощание нежно поцеловал меня, но… мы расстались на неделю…

Разговор с Ириной

Я училась целыми вечера, уже точно зная, что выходные у меня заняты.

В четверг готовила ужин. На кухне была только я, когда зашла Ирина, жена Бондаря. Она была с огромным животом. Бедная, как она вообще все это носит перед собой. По-человечески ее было очень жаль. Чувствовала она себя не очень. Поэтому последнее время на кухне готовил Игорь.

Она разговор завела первой. Спросила, правда ли, что я сейчас встречаюсь с Баграмяном. Я подтвердила.

– Он классный. Дорожи им… Если у вас все получится, он будет великолепным мужем и отцом.

– Не знаю, Ирин. Я даже боюсь думать о будущем…

Но на кухню зашли, и она перевела разговор на другую тему…

– А можно блинчик? – попросила она.

– Конечное можно, сейчас дожарю и тебе занесу. На Игоря принести?

– Нет. Он сегодня в ночь…

– Тогда минут через десять зайду.

– Мне только два и не очень поджаристых. Больше нельзя, – улыбнулась она.

– С чем?

– Маша, мне сказали, что у тебя есть мед домашний. Полей медом, пожалуйста. Вместе чаю попьем, поболтаем. Чайник я сейчас поставлю, – сказала Ирина и удалилась. Она явно хотела, чтобы я к ней зашла.

Я дожарила блины и отнесла их в комнату. Взяла тарелочку, отложила несколько блинчиков, налила в креманку мед и сказала девчонкам, что, если понадоблюсь, то я в 28-ой. Этим очень удивила девчонок, ведь Ирина не общалась ни с кем из студенток, порой даже не замечала нас…

С Ирой мы просидели целый вечер. Она многое рассказала про Артура. Она, оказывается, училась с ним с одной группе, дружили с первого курса. Рассказала, что он живет с бабушкой, теткой отца.

– Милейшая женщина, если сможешь ей понравиться, будешь как сыр в масле кататься. Шуша давно мечтает, чтобы у Артура появилась жена.

Ирина была знакома и с мамой Артура. В студенчестве они часто всей группой зависали у него дома. Рассказала, что мама Артура скоропостижно умерла, когда они учились на пятом курсе, как он переживал, как хотел бросить институт, а потом собрался и «вытащил свой красный» диплом, как в память о матери закончил ординатуру и поступил в аспирантуру. Потому, что так хотела мама. Я узнала, какой он чудесный доктор и прекрасный друг.

А еще Ирина предложила, если, мало ли нам понадобится, у них есть ключи от 27-ой комнаты. Мы можем ею пользоваться, когда сочтем нужным.

Долгожданная суббота

Артур на неделе уезжал к профессору в Москву на консультацию по диссертации. Должен был приехать в пятницу утром, но вечером у меня не появился. Я немного нервничала. На субботу мы договаривались сходить еще раз в прозекторскую, повторить все перед пересдачей.

Настроение с утра в субботу было паршивое. Тревога вперемешку с недоумением поглотили меня. Где он? Почему не пришел вчера. Девчонки с утра затеяли уборку. Я сидела на кровати с поднятыми ногами, чтобы не мешать им, слушала их нравоучения и молила Бога о том, чтобы Артур поскорее появился. Сидела, слушала и ругала себя за то, что влюбилась с первого взгляда… И теперь страдаю… и не могу сосредоточиться на учебе. Дура!..

– Ты что себе вообразила, ты ему нужна? Он завидный жених. Богат, красив, перспективен. За ним пол Куйбышевки бегают, – читала нравоучения Ксю.

– Да ты заморыш рядом с ним, – вторила ей Ольга.

Себя я заморышем не считала, даже рядом с Артуром. Красотой меня Бог не обделил, одни синие глаза четко очерченные густыми черными и длинными ресницами чего стоят, их можно даже не красить; фигурой тоже не обделена, узкая талия, округлые бедра на зависть подругам, грудь вообще мое достояние. Вот только ростом маловата. Ну и что? Мал золотник, да дорог. В целом смотрелось все очень гармонично. Во всяком случае мне вслед оборачивались, восторженные взгляды на себе ловила. Значит было на что посмотреть… Но спорить по мелочам с девчонками я не хотела. Всю их критику моей фигуры я всегда списывала на зависть.

– Он даже на Настю (это их подруга, умница, раскрасавица, краснодипломница) не клюнул.

– А она красавица, ни чета тебе, да и мама у нее во где работает… (мама работала заведующей канцелярией у ректора института, лично знала всю профессору и была незаменимым человеком для своих).

Насчет их Насти ничего сказать не могу. Действительно миленькая крашеная блондинка, но, на мой взгляд, красота у нее была не естественная, кукольная какая-то.

– Девчонки, вас, что так заботит? Моя судьба, моя невинность или моя репутация?

– Дура! Да он просто попользуется тобой и бросит…

– Он же мной попользуется, меня бросит, не вами и не вас… С ним, с собой, я как-нибудь сама разберусь… Это меня должно больше беспокоить.

– Ты где и как его подцепила? – вдруг сменив гнев на милость, спросила Ольга.

– В читальном зале… И не я его, а он меня, – уточнила я.

– Где?

– У нас в читалке…

Но когда они узнали, что мы знакомы меньше месяца, у них открылось второе дыхание. Лучше бы я молчала…

– Да ты его совсем не знаешь!..

– Да у него баб было больше, чем у нас тараканов во всей общаге!

– Ты ведешь себя, как последняя идиотка!

Они еще много чего говорили, в выражениях тоже не особо стеснялись… Я прекрасно понимала, что в чем-то они правы. Я просто потеряла голову… Да, я этого и не отрицала. Но, когда я видела Артура, мой мозг переставал соображать и уходил в подполье, а сердце таяло под его нежным взглядом. Мое сердечко очень любило ласку. А ласки было предостаточно… Он умел ласкать даже взглядом и даже на расстоянии…

От нравоучений меня спас мой рыцарь. Постучав в дверь, Артур не дожидаясь разрешения, зашел в комнату.

– Привет, девчонки! Ну, что, красавица готова грызть гранит науки?

– Готова! Привет! – я спрыгнула с кровати чуть не разлив ведро воды, подошла к Артуру и подставила ему щечку для поцелуя, хотя готова была повиснуть у него на шее. Поцеловал он, конечное, не только в щечку, губкам тоже немного досталось.

– Тогда жду тебя за дверью. Собирайся… Пойду с Игорем пообщаюсь.

Он вышел. Я быстренько оделась, собрала все необходимое и направилась к двери.

– Ты куда? – преградила мне путь Ксю.

– Сказал же, грызть гранит науки. Готовиться к пересдаче. Вечером, наверное, к дяде, хотя еще не знаю.

Я отодвинула ее и вышла на свободу…

Мы приехали на кафедру. Сегодня мы были не одни, с нами были еще знакомые Артура. Они все учились в 1-ом меде, но специализацию проходили у нас, у нас была лучшая база по детской оперативке. Занимались мы все вместе. Ребята отрабатывали ход операции. У меня была задача все это озвучивать. Послойно и на латыни. Часа через два заглянул зав.кафедрой. Доброжелательно поздоровавшись с ребятами, обратил внимание на меня.

– Посторонним здесь не место. Студенты у нас занимаются этажом ниже.

– Извините, Лев Борисович, это не посторонняя, – Лев Борисович удивленно посмотрел на Артура, а тот пояснил. – Это моя (милый немножко замялся, посмотрев на меня, и закончил фразу) жена, почти.

– Не знал, что Артур Ваграмович успел обзавестись семьей. Удивлен…

– Я Вам потом все объясню. Но сейчас у нас нарисовалась небольшая проблемка: из-за предвзятого отношения к Маше преподавателя кафедры, она не можем получить зачет. Она реально прекрасно владеет материалом. Мы ее погоняли по всему курсу. Она отвечает без запинки. Если хотите, можете проверить…

Лев Борисович посмотрел на меня, на Артура, на ребят, те утвердительно кивнули.

– Это Вы сейчас озвучивали ход операции?

– Да.

– Кто преподаватель?

– Козел. К зачету я готова, – тихо отозвалась я.

– Хотя, мог бы и не спрашивать… В конце апреля зачет будете сдавать мне. Готовьтесь. Легко не будет, сразу говорю. Дату сдачи передам через новоиспеченного мужа, – он улыбнулся и вышел.

Ребята засмеялись:

– Ну, Артур, и шутки у тебя.

– Почему шутки. Я действительно хочу жениться. На Маше. Только с датой определиться не можем. У нас то диссертации, конференции, операции, то зачеты, экзамены, сессии. И амбиции, капризы, желания.

Он уже обнимал меня:

– Борисовичу ты сдашь. Можешь не сомневаться. Он с виду такой грозный. На самом деле нормальный, адекватный препод. Сдавать пойдем вместе. Я должен быть уверен в твоей безопасности.

– Прекрати шутить про свадьбу, – обиженно сказала я.

– Это не шутка. А ты против?

– А ты не предлагал, – укоризненно сказала я.

– Исправлюсь, – пообещал он.

И снова маленькая перепалка. Я училась управлять своими эмоциями, училась доносить свои мысли до любимого. Я постепенно выходила из зоны его магического влияния и меня это радовало. Уходила тупая влюбленность, когда ты ничего не понимаешь и боишься что-либо поменять. Приходила любовь, возвращалась уверенность в себя, появлялась вера в человека, которого любишь.