Глава 6. Falling in love

Пусто или слишком много? Легко или так тяжело, что не дойти… Внутри ветер меж двух полюсов, а ты всё тянешь руки в попытках обнять необъятное. Но знаешь, однажды страх упасть в небо пропадает, потому что вдруг понимаешь, что всё едино. Даже не так. Всё не существует, есть только едино, а границы – лишь сложенные бумажные полоски. Просто выдохни, и нет их. А ты не можешь ни упасть, ни взлететь. Относительно чего падать, если всё единый космос и единый ты?

– Вообще-то мне домой надо. У меня там… дела, – обиженно пробурчала девушка насильно впихнутая на заднее сиденье чёрного авто.

– Мы ненадолго. Павел тебя подлечит, и я обратно привезу.

– Не нужно мне… – снова было начала своё Саша, но осеклась. Взгляд её упал на ноги – спортивки были все в тёмных пятнах, которые хоть и медленно, но продолжали расширяться. И в центре каждого такого пятна виднелся недлинный тонкий надрез.

– Ноги свои увидел? – резко выруливая вправо и через газон выезжая на трассу, мрачно спросил Давид. – Штаны на решето похожи. Надеюсь, ноги в лучшем состоянии и зашивать не придётся. Иначе будешь похож на лоскутное одеяло. Хотя шрамы мужчин только украшают. – Криво усмехнувшись, главарь корпорации SHADOW взглянул в зеркало заднего вида. – Ты там как, жив ещё?

– Ага, – угрюмо отозвалась пострадавшая.

Дальше пару кварталов ехали молча. Фонари мелькали в густой темноте, то резко очерчивая бледное лицо откинувшегося на спинку сиденья парня, то оставляли его тьме, которая мгновенно поглощала его, заставляя сердце белолицего пропускать лишний удар от возникающей вдруг мысли, что на заднем сиденье и правда никого нет, что всё это лишь привиделось мужчине, и что, возможно, он вообще никогда не встречал шамана.

– А ты чего там вообще делал ночью? – в один из таких моментов абсолютной тьмы, решив прервать затянувшееся молчание, спросил Давид. – И не говори, что на пикник ходил. Не поверю.

Саша даже улыбнулась. Она вообще только сейчас начала осознавать, что произошло, и что в каком-то смысле это, в общем-то, чудо, что она выжила. Если бы не названый братец, быть ей ужином речной твари.

– Исполнял заказ. Жители дома жаловались на водянку, вылезающую по ночам из реки. Вот меня хозяин дома попросил в обмен на хорошую скидку на квартиру решить этот вопрос.

– То есть ты и раньше таким занимался? – понизив голос, спросил глава клана.

– Не прям таким, но да. Обычно я изгоняю духов. Но с воплощённым встретился впервые, – потерев саднящее плечо и поёжившись от боли, возникшей сразу во всём теле, ответила девушка.

– Тварь была жуткая. Чего только хвост стоит… – передёрнув плечами, вспомнил Давид. – А ты зачем в воду полез, если с таким не встречался? Бежать надо было…

– Ну, извини. Тварь меня как-то не спрашивала, когда в воду затаскивала… – обиженно буркнула Саша.

– Да не хотел я тебя отчитывать, – отозвался мужчина. – Просто не похоже было на то, что у тебя там всё было под контролем, и…

– Да, я ступил. Нужно было лучше подготовиться. Я не думал, что она действительно существует. И не лыбься. Это не смешно.

– Я и не думал, – не в силах подавить улыбку, как можно серьёзнее отозвался Давид.

Просто сама ситуация, когда шаман не верит в существование чего-то сверхъестественного, казалась немного комичной, ну, или это пережитый стресс сказывался. Короче, просто пропёрло на смех. Наверное, Давид действительно сильно испугался, когда увидел паренька в объятьях неведомой твари.

– Да, да, вижу я, как ты не смеёшься, – уже и сама не в силах подавить рвущуюся наружу улыбку, протянула Саша.

Авто притормозило у бара и, повернув направо, заехало в темноту между зданиями. Темнота вдруг взорвалась светом, Саша часто заморгала, рассматривая просторный и светлый гараж.

– Подожди, я помогу тебе, – кинул белолицый и, покинув водительское кресло, обошёл авто, чтобы открыть заднюю дверь. Затем наклонился и, протянув руку, скомандовал: – Обопрись на меня, я тебя вытащу.

– Да я и сам могу, – запротестовала Саша. Такое чрезмерное внимание со стороны по сути постороннего человека смущало. Девушка давно уже отвыкла от такого.

– Ты конкретно меня не перевариваешь или в принципе такой вредный? – едва сдержавшись, чтобы не сказать чего похуже, Давид остался стоять, упёршись рукой в крышу авто и склонившись так, чтобы видеть это бледное упрямое лицо и лихорадочно горящие светло-серые глаза.

Ведь очевидно же, что плохо, зачем упираться?

– Так. Всё. Пошли, – прорычал мужчина, сграбастал паренька, перебросил через плечо и, придерживая за ноги, понёс в сторону входа в офис. Блондинка пару раз взбрыкнула, потом попыталась что-то возразить. Мужская тяжёлая ладонь звонко впечаталась в правую ягодицу девушки, та даже вздрогнула, а глава мафиозного клана отчеканил: – Успокойся. Девственности я тебя лишать не собираюсь. Дотащу до Павла и сброшу.

Сердце Саши ухнуло куда-то вниз, а в голове пронеслась только одна мысль – откуда бандит знает о её девственности? Девушка медленно залилась краской и запыхтела, пытаясь успокоиться. Хорошо хоть, мужчина не мог её сейчас видеть, иначе Саша не смогла бы объяснить эту свою реакцию.

То, как после прозвучавших слов парень затих и перестал брыкаться, насторожило Давида. Ему и самому не понравился смысл сказанного. Ведь хотел подшутить, а получилось…

– Эй, я не в том смысле. Я вообще-то… мне женщины нравятся. Ну, ты понял… – запинаясь, попытался объясниться белолицый.

А затем и сам замолчал, медленно впадая в вязкое отупение, и абсолютно не понимая, почему с этим парнишей всё так странно? Никогда глава клана Теней ни перед кем не оправдывался. Чёрт…

Ногой распахнув дверь в свой офис, который по совместительству служил медицинским кабинетом, Давид, не останавливаясь, прошёл к кушетке и под удивлённым взглядом переполошившегося Павла водрузил молчавшего до сего момента паренька на кушетку. Сам моментально отвернулся, и, добравшись наконец до бара, схватил бутыль виски, стакан, и тут же откупорив бутылку, налил его до краёв и разом выпил половину. Внутренности обожгло, в голове моментально прояснилось. Уже более спокойно мужчина прошествовал к окну и, облокотившись на подоконник, оглядел бледного сидящего на кушетке парнишу и всполошённого хлопочущего вокруг него Павла.

– Да что, чёрт возьми, вообще произошло?! – воскликнул доктор, пытаясь завернуть окровавленные рукава олимпийки Саши. Затем, наконец, сообразил, что ее можно снять.

– Он с русалкой дрался, – отхлебнув очередной добротный глоток вискаря, объяснил Давид.

– Не русалка это была, а водянка, – буркнула блондинка, пытаясь вылезти из мокрой олимпийки. Под ней обнаружилась белая футболка, тоже мокрая и тоже в алых разводах.

– Один чёрт, – бросил белолицый и снова отхлебнул виски. Его взгляд прошёлся по кровавым пятнам на майке блондина, потом остановился на открытых плечах, проследил вязь едва заметно перекатывающихся под светлой кожей мышц, сужающихся к локтю, овивающих предплечье и нисходящих на нет на тонком запястье. Телосложение у парня было ещё подростковое, что ли, ни мощи, ни вздымающихся мышц. Если бы Давид сам не видел, как блондин метелил напавших на него головорезов, то, наверное, ни за что бы не поверил, что тот на такое способен. Руки какие-то тонкие, с длинными пальцами, увенчанными миндалевидными светлыми ногтями. Скорее женские, чем мужские, пронеслось в голове мужчины. Давид поморщился, списав гул в голове на выпитый алкоголь. Он поспешно перевёл взгляд с излишне изящных рук на мужскую, совершенно плоскую, хоть и мускулистую грудь. Ну вот, парень же. Тут до мужчины дошёл смысл сказанного доктором:

– Майку тоже придётся снять.

– Да, конечно, – кивнул блондин и, встав, стянул с себя мокрый кусок ткани.

И белолицый залип. Сначала он удивлённо разглядывал спортивный топ, обнаружившийся под майкой парня, а потом просто его фигуру в целом. В мужчине сейчас боролись два странных, совершенно противоположных чувства. Ему нравилось то, что он видел, и одновременно он очень не хотел, чтоб ему это так нравилось. Острые плечи и упругие грудные мышцы, обтянутые эластичной белой тканью топа, плоский живот и почти осиная талия, переходящая в покатые бёдра… ну, дальше были атласные спортивки, и Давида привело в полное недоумение острое желание увидеть, что же там под ними. Конечно, это просто чисто мужской интерес к мужской фигуре. Всегда хочется помериться мускулами и остальным и понять, что у тебя лучше. Да, именно так, и никак иначе.

– А шрам у тебя давно? – спросил вдруг доктор, выдернув Давида из подзависшего состояния.

Какой ещё шрам? А док как раз разглядывал спину парниши. Давид нахмурился, разглядев ломанный бледно-розовый шрам, рассекающий белую упругую кожу на спине меж лопаток парня, словно ветвистое дерево.

– Достаточно давно, – отмахнулась Саша. Она не любила говорить об этом с посторонними, а близких никого и не было.

– Слушай, в общем, всё нормально. Мелкие порезы, несколько синяков, но это мелочи, – разглядывая спину и плечи парня, заключил док. – Сейчас обработаю и заклею. А вот с ногами, наверное, похуже будет. Снимешь? – кивнув на спортивки, спросил доктор.

– Давай лучше закатаю, – слегка смутившись, предложила блондинка. – Выше колен тварь не дотянулась. Так что… – она не договорила, просто наклонилась и принялась молча закатывать штанины.

Павел настаивать не стал. Он уже окончательно убедился, что чуйка его не подвела. Саша – девушка. А вот Давид явно ещё не допетрил, что к чему. Да и не удивительно, его друг никогда не отличался особой наблюдательностью. Док от души повеселился, конечно, про себя, когда искоса следил за мужчиной, всё это время заглатывающим, как не в себя, пятнадцатилетний вискарь и горящими глазами разглядывающим «парня». Вот он, наверное, сейчас вообще не понимает, что с ним происходит. Но объяснять что-то главе клана Теней док не торопился. Он вообще не любил вмешиваться в планы судьбы. Картина складывалась просто удивительная, жалко было бы что-то в ней испортить. Если Давид ещё не понял, значит, ещё не время, так решил Павел и принялся зашивать рваные раны на истерзанных икрах «парня». Тот только вздрагивал и иногда шикал, но чаще просто хлебал из стакана, который ему заботливо протянул Блэк.