– Мы куда? – прокричала Аглаида, но, кажется, Тарас её совершенно не слышал.

Рыжик боролся со своими демонами, а тем было не просто приятно, они ликовали от тепла, которое дарило прижимающееся со спины женское тело. Коленки и вправду тёрлись слишком чувственно. Брюки становились невероятно тесными и сдавливали, мешая концентрироваться на дороге. Но мысль о безопасности самой дорогой и бесценной жизни давила похотливые мечты. Осталось немного, совсем чуть-чуть и они доберутся. Тарас шептал это себе, следя за красными огнями габаритных сигналов Митькиного мотоцикла, который уверенно вёл за собой подальше от шумных улиц города, от родного дома, туда, где можно было спокойно отдохнуть и, наконец, ощутить свободу.

Нужная дорога была не освещена. Вырулив на неё, парни сбавили скорость, чтобы не пропустить поворот, и в этот момент Тарас услышал вопрос Аглаиды.

– Тебе понравится! – громко прокричал он, чтобы Ида не беспокоилась.

Вот только всё напрасно. В попытке разглядеть хоть что-то брюнетка озиралась по сторонам, но ничего, кроме высоких деревьев вдоль обочины, не видела. Когда же мотоциклы, сбросив скорость, свернули влево, она разволновалась ещё больше. После неровной полосы леса открылось огромное скошенное поле. Пряный запах травы ударил в нос, смешиваясь с другими ароматами ночи.

– И зачем мы здесь? – уточнила она, когда парни, припарковав байки, вдвоём помогали Аглаиде спешиться.

Митя снял с неё шлем и повесил на руль. Тарас растрепал свои волосы, оглядел тёмную поляну, затем поднял голову и самодовольно усмехнулся. Сняв с колен сестры плед, перекинул себе на плечо.

– Мы это место нашли, когда домой ехали. Сразу захотелось тебя сюда привезти, – пояснил Митька, приподнимая Аглаю за талию. Однако на землю ставить не спешил, наоборот, водрузил сестру на сиденье.

Она тихо взвизгнула, не понимая, что именно задумали братья.

– Держись за мою голову, – приказал Рыжик.

Что в этом поле, в кромешной темноте ей могло понравиться? Меж тем Тарас помог снять с Иды туфли.

– В них ты точно не пройдёшь, или каблук сломаешь, или ногу вывихнешь.

Аглаида не спорила, хотя жутко смущалась от того, что парни за ней так ухаживали. Любопытство взыграло, и женщина молча поднимала ноги, позволяя себя разуть. Под визг Иды, не ожидавшей ничего подобного, Митя легко поднял её на руки.

– Держись, а то уроню, – потребовал Рыжик, пыхтя.

Сомкнув руки вокруг шеи Дмитрия, Аглаида старалась не дышать.

– Ты тяжёлая, – возмутился он через несколько шагов.

– Вовсе нет! – обиженно вскрикнула Ида в ответ. – Я вешу пятьдесят три килограмма!

– Слабак, – за спиной усмехнулся Тарас, который нёс пакет из супермаркета.

– Не слабак я, тут одни рытвины. Неудобно идти, – пожаловался Митя. – Отцепляйся, – приказал он сестре, когда дошёл до стога сена.

Иды разжала пальцы, а в следующий миг заверещала, так как была откровенно брошена. Мягкая посадка нисколько не успокоила женщину, от избытка эмоций Аглая лягнула Митю ногой.

– Не мог предупредить, что бросить меня собрался? – взвилась она.

Рыжик рассмеялся, потирая ушибленное колено.

– Идочка, ну что ты такое говоришь, я не собираюсь тебя бросать, – рокочущим голосом произнёс Дмитрий и чуть тише добавил: – Не в этой жизни. Клянусь.

– Шутник, – обиженно выдохнула брюнетка, руками ощипывая сено. – Ребята, а мы где?

– Не знаем чьё это поле, но мы тут ночевали позапрошлой ночью. Вот гнёздышко свили, а никто не хватился, – рассказывал Митя с радостью, по ходу дела расстёгивая куртку.

Тарас постелил плед, затем помог Иде устроиться удобнее и накрыл её ноги своей курткой.

– И зачем мы здесь? – очередной раз оглянулась Аглаида, поправляя съехавшее набок шерстяное одеяло на своих плечах.

Она плохо видела в темноте. Теряясь в догадках, а что, собственно, они здесь забыли, Аглая продолжала озираться. Неожиданно Тарас сел на корточки перед ней, заставив испуганно замереть, а затем, нависая, толкнул её в грудь. Рыжик слышал, как Ида задержала дыхание, непроизвольно сжав колени вместе. Беззащитная, испуганная, она лишь прятала взгляд, не сопротивлялась совсем. Растянув в самодовольной улыбке губы, Тарас вкрадчиво шепнул:

– Посмотри вверх.

После чего подмигнул и, словно огромный хищник, разлёгся рядом с изумлённо ахнувшей сестрой.

– Боже, как красиво… – выдохнула Аглаида, не веря своим глазам.

Звёздное небо раскинуло над ними купол, создавая россыпь бриллиантов на чёрном бархате.

– Я и забыла, какие они прекрасные, – шепнула женщина после минутного молчания.

В груди растеклось тепло благодарности, глаза увлажнились, намочив ресницы. Хорошо, что было темно, и никто из Рыжиков не мог этого заметить.

– Мы как увидели, так и решили, что надо тебя сюда привезти, – отозвался Митя, радуясь, что Иде понравилось. Идея была его, Тарас молча кивнул на предложение показать вот эту красоту.

Аглаида охнула, когда тяжёлая рыжая голова Дмитрия умостилась ей на живот, Тарас расположился рядом, поглаживая её ладонь своими горячими пальцами. Раньше они часто забирались на крышу особняка, стелили одеяла и лежали втроём, мечтая вновь увидеть маму. Отец задерживался допоздна, и дети развлекались как могли. Смотреть на звёзды было одним их таких увлечений. В те дни Аглаиде казалось, что мир куда проще и добрее. Как же давно это было…

– Ида, а помнишь, ты нам говорила, что наша мама одна из этих звёзд, – прервал умиротворяющую тишину Митя, обернувшись к сестре.

Она не могла чётко рассмотреть его лицо, но угадала улыбку.

– Вот та! – поднял руку Тарас.

Все посмотрели на заветную звёздочку. Аглаида погрузилась в воспоминания, неосознанно запустив руку в волосы Митьки. Это была очередная сказка на ночь, чтобы успокоить братьев, которые часто не могли уснуть и просили отвести их к маме. Аглая придумала, как им встретиться, показав на самую яркую звезду. Теперь понимала, что это было глупо, вот только хотелось вернуться в те времена и погрузиться в приключения детства. Вспоминая, как ночами они пробирались на крышу, Аглая робко улыбнулась: на плечах одеяла, в руках сжаты тёплые ладошки братьев… Однажды их поймали, после чего слуги стали запирать крышу на ключ, но это только прибавило остроты их авантюре, не позволяя отказаться от мечты.

– Конечно помню, – отозвалась Аглая, едва слышно вздохнув.

Вернулись Рыжики, и вернулись воспоминания, прихватив с собой спокойствие и умиротворение. Наконец-то всё встало на свои места. Они вместе через столько лет.

– Ида, мы должны признаться тебе кое в чём, – серьёзным тоном заявил Митя.

Аглаида тут же напряглась. Не любила она такие вот вступления, обычно продолжение бывало очень плохим.

– В чём? – робко спросила она, мысленно моля, чтобы они передумали и промолчали, но знала, что упёртые близнецы всё равно поведают о том, о чём собрались.

Тарас ласково провёл рукой по волосам Иды, желая успокоить. Жаль, он не мог рассмотреть выражение лица любимой, но было так приятно просто лежать с ней рядом, каждый раз задевая её своим телом. Митя взял сестру за руку, покровительственно похлопав по ней.

– Это, наверно, разобьёт тебе сердце, – Аглаида замерла, борясь с худшими мыслями, возникшими в её голове. – Но ты должна узнать правду, – продолжил Рыжик.

«Какую?!» – чуть не выкрикнула Аглая. Хотела даже сесть, но тяжёлая голова на животе не позволяла пошевелиться. Да и Тарас продолжал играть с её волосами, накручивая локоны на палец, словно успокаивал, но не принимал участие в разговоре.

– Ты не переживай, – шумно вздохнув, попросил Митя.

– Я тебя сейчас покусаю, – пригрозила Ида.

Парни замерли от прокатившегося по их телам жара после её слов. Тарас сглотнул, горло пересохло от, казалось бы, невинного обещания, и одной рукой он потянулся к пакету. Фантазия рисовала потаённые желания, тогда как воображение ликовало. Сипло прокашлявшись, Митя решил больше не дразнить сестру. Выдохнув, он произнёс трагическим голосом:

– Это не души умерших, Идочка. Это просто звёздочки. Нам рассказывали в колледже. Мы не хотели тебя расстраивать и скрывали от тебя этот секрет.

Выдохнув, Аглаида звонко рассмеялась. Напряжение отпустило, веселье и лёгкость переполняли душу. Она уж было подумала… Хотя о чём она подумала? Глупости. Не могли эти двое, пышущих здоровьем оболтусов быть смертельно больными, как Мария. Но то, что они с детства с головой не дружили, в очередной раз подтвердилось.

– Шутник, – прошептала Аглая, легко ударив Митьку по груди.

– Может, поужинаем? – предложил Тарас, садясь на сене.

– Я не прочь, – отозвался Митя. – Знаете ли, открывать вселенские тайны – это так сложно. Столько энергии ушло. Надо срочно восполнять.

Аглаида прыснула в кулак, стараясь громко не смеяться.

Ужин был скромный: бутылка минералки да по паре сэндвичей с ветчиной и сыром каждому. Видимо, долго засиживаться Рыжики не планировали.

– А вы что и правда здесь ночевали? – уточнила Аглаида.

Брюнетка медленно опустилась на грудь Тарасу, ощущая на своём бедре Митькину голову, который как раз в этот момент кивнул. Рыжик болезненно щекотал ногу, продолжая жевать сэндвич.

– Мы часто ночуем под открытым небом, – отозвался он.

Тарас протянул руку за бутылкой, заставив Иду пошевелиться.

Аглая погрузилась в свои мысли, она не понимала бесстрашия братьев. Ей был неведом дух свободы, который жил в сердцах непосед. Поездка на пикник – самое большее, на что она была способна. А тут, спать на сене под открытым небом…

– А если дождь? – тихо спросила.

Слегка запнулась и умокла, так как тревожащий аромат опять окутал её. К вечеру он был уже не такой яркий, но не менее волнующий. Подняв голову, Аглаида рассматривала чёрный силуэт Тараса. Значит это его парфюм. Чертовски жаль. Хотя теперь она будет одёргивать себя. Нельзя давать фантазии играть с чувствами.

– У нас есть спальные мешки и палатки, – беспечно произнёс Митя. – Хотя дождь – это, безусловно, неприятно.

Рассказывая, Митя переплетал свои пальцы с Идиными, прикасаться к ней было привычно и желанно. Она дарила своё тепло, не задумываясь. Сжав пальцы в ответ, Аглая робко улыбнулась.

Тарас лежал, подперев голову рукой, и слушал мягкий женский голос. Любовался звёздами и этим бархатистым вечером. Лёгкий ветер приносил звуки с трассы, изредка прерываемые концертом сверчков. Не хватало луны, чтобы очертить соблазнительные холмики грудей, которые мерно поднимались, не позволяя взгляду оторваться от созерцания манящего тела. Пальцы сами собой зарывались в тёплые шелковистые волосы, которые ручейками скользили меж пальцев, заставляя сердце в груди сжиматься.

Бутылка кочевала между ними, утоляя жажду, пока не закончилась вода. Аглая поймала себя на том, что уезжать совершенно не хотелось. Звёзды. Как же давно она не смотрела на них. Совершенно утратила интерес к таким простым, счастливым моментам жизни. Стоило братьям уехать, как она с головой погрузилась в работу. Вся её жизнь – это сплошная работа. Тяжело было признавать, что как только Рыжики покидали её, то жизнь теряла яркость красок, и всё свободное время Аглаида неосознанно занимала компанией отца. Звёзды утратили привлекательность, потому что не было рядом тех, кто мог так же, как и она, восторгаться далёким светом. Только близнецы и Аглая знали секрет россыпи бриллиантов по небу. Ведь это Мария смотрела на них сверху, оберегая и подсказывая правильный путь…

– Домой? – оживился Митя, когда почувствовал, что пальцы Иды стали холодными.

– Да, пора, – отозвался Тарас, предпринимая попытку подняться, но Аглаида расстроенно выдохнула, жалобно прошептав:

– Вот бы их забрать с собой…

Потом села и, взглянув на свои ножки, попросила Митю:

– Принеси мой портфель, пожалуйста.

– Зачем? – удивился не только Дмитрий, но и Тарас.

– Хочу попробовать сфотографировать это чудо, – мечтательно призналась Аглаида.

Рыжик, задрав голову, согласился с сестрой. Хотелось запечатлеть дивное небо на память, вот только вряд ли камера обычного телефона способна сфотографировать звёзды.

– Неси, – тихо приказал Тарас.

В голосе брата слышалась та же мысль, что родилась у Митьки.

– Хорошо, принесу, – усмехнулся в ответ близнец.

Бодрым шагом Дмитрий подошёл к мотоциклу и взял портфель из багажника, чтобы, открыв его, нагло порыться и достать серебристый телефон сестры. Чуть помедлив, Митя постарался как можно быстрее скопировать нужный контакт. Фото не было, лишь имя Винсент. Качнув головой, Рыжик выключил экран телефона, когда услышал недовольный оклик Аглаиды:

– Я сказала – портфель принеси. Темно, всё равно ты сам не найдёшь.

– А вот и нашёл! – весело отозвался Митя в ответ.

Подойдя ближе не подал, а кинул Иде её телефон, сам же подсел к ней впритирку, кладя голову на хрупкое женское плечо.

– Я не уверен, что у тебя получится. Давай профессиональный фотоаппарат купим и приедем сюда ещё раз.

Аглаида всё же попробовала сделать пару снимков и только разочаровалась в своём девайсе.

– М-да… – протянула она, смотря на блёклое отражение сказочного звёздного небосклона.

– Не переживай, – постарался подбодрить её Тарас.

– Да, в интернете полно красивых снимков профессионалов, – перебил его брат. – Скачай и говори, что сама сняла.

Аглаида прыснула от смеха. Нет, всё же Митя неугомонный оптимист. Этим он отличался от всегда сдержанного Тараса. Но и у того бывали порывы безрассудства. Громко охнув, молодая женщина оказалась на руках очередного шутника, который тихо рассмеялся и даже поцеловал Иду в лоб, чтобы перестала бояться.

– Ты лёгкая, – заверение брата вызвало волну смущения.

В отличие от Мити, Тарас шёл уверенно, размашисто, и Аглая чувствовала, что ему нисколько не тяжело.

– Эй! Я же сказал, что рытвины были, а она не держалась, – попытался оправдаться Митя, хотя в принципе был рад, что Иду нёс не он.

Причина ворчания Мити была вовсе не в весе, а в том, что от возбуждения у него чуть мозг не стёк вниз. Он не ожидал, что так соскучился по Иде. Совсем голову потерял, а нужно было держать себя в руках. Но Аглаида с её чарующим ароматом лишала здравого смысла. Тарас говорил, что нужно время, что у него был план. Вот только ждать становилось невыносимо. Хотелось всё и сразу. Признаться, прижать, поцеловать.

Подняв куртки, пледы и пакет с мусором, Митя, присвистывая, шёл позади, любуясь звёздами. Отличная идея привезти сюда Иду. С пользой провели время. Теперь было на кого сбросить негатив. Значит того урода зовут Винсентом. И эта паскуда позволяла себе писать их любимой пошлости. Нужна была очередная отличная, а лучше гениальная идея, как заставить этого Винсента пожалеть, что вообще смотрел в её сторону.