Все присутствующие расположились за столом. С одной стороны Лучеврат и Ждан, который являлся его заместителем и правой рукой, а мы с Сивером приземлились напротив. Одновременно с этим появился молодой служка, поставивший на стол большой кувшин с прохладным хлебным квасом и несколько глиняных кубков, и как только он удалился, начался серьезный разговор. Старый жрец в двух словах объяснил, почему он искал меня, и что его к этому подвигло, и я это принял, ведь волхва все равно не проверишь. После чего служитель Триглава стал задавать вопросы, а я на них отвечал. Предельно правдиво и честно. И меня не волновало, поверят мне или нет. В тот момент все это казалось неважным, поскольку хотелось выговориться и излить этим суровым и умным людям, которым самим нелегко, свою душу, и у меня это получилось.

Больше четырех часов подряд шла беседа с волхвами. Вопрос-ответ. Бесконечный поток слов и короткие паузы. Я прерывался. Квасом смачивал пересохшее горло, сам спрашивал и продолжал свои речи. Потом, как мог, объяснял волхвам смысл неизвестных им слов, и это порождало новые вопросы. И, наконец, жрецы устали, да и я, после беспрерывной болтовни осип и чувствовал себя каким-то опустошенным, а потому был рад, что меня отпускают на отдых. Но, естественно, хотелось узнать, что ожидает меня дальше, так что я задержался и обратился к верховному жрецу:

– Уважаемый Лучеврат, мне отдать вам громовник посланца?

– Нет, не стоит.

– И что мне с ним делать?

– Завтра вместе с Сивером и Жданом отправишься в Аркону и лично передашь его верховному жрецу Святовида.

– А как же Огнеяр из Волегоща?

– На Руян через Волегощ двинетесь, так что увидишь Огнеяра. – Увидев мое непонимание, Лучеврат пояснил: – Этот громовник послание от богов, но прочесть его можно только на Алатыре, а он на весь наш славянский мир один и находится в святилище Святовида. Поэтому для меня он бесполезен и если бы вокруг все было спокойно, то я отправился бы в путь с вами. Но в городе тревожно и по этой причине я остаюсь, а вместо меня едет Ждан.

– Мне все ясно, благодарю за объяснение.

Сопровождаемый Сивером, который по воле старшего начальника стал моим конвоиром и телохранителем в одном лице, я покинул жрецов и вновь оказался на воздухе. Щецин накрыла ночная тьма и мне на руку сел комар, который сразу же впился в ладонь. Гад! Я прихлопнул его и храмовый страж усмехнулся:

– Тяжко тебе придется в нашем мире Вадим.

– Почему так думаешь?

– Ты изнеженный.

– У меня тело молодое и кожа пока не привыкла к комариным укусам, ссадинам и порезам.

– И что, когда оно станет крепче, ты сможешь на равных со мной переносить все трудности?

– Да, потому что опыта у меня не меньше чем у тебя, а возможно, что и больше. Ты, конечно, воин-профессионал, спору нет и у тебя золотой пояс, знак отличия. Однако я не слабее, и в песках жил, без воды и укрытия от палящего солнца, и по горам бегал, и по лесам бродил. В моей прежней жизни много всякого было. Так что трудностями меня пугать не надо, а вот если научишь клинком работать, в ножки поклонюсь, и не переломлюсь.

– Люди на меч несколько лет тратят, и то, становятся средними бойцами, а ты говоришь, научи, как будто это дело двух-трех седьмиц.

– Ничего, время у нас будет, а меч всего лишь оружие.

– Тогда ладно. Завтра тронемся в путь, и в дороге, если получится, станем клинками махать. Тебе учеба, а мне интерес, чтобы форму не потерять. Но за это будешь мне рассказывать про свой мир и военную науку, в которой ты вроде бы знаток.

– Договорились.

– Пойдем, – спускаясь с порога, бросил воин, – определю тебя на постой, а то квелый будешь, и мне придется твое нежное тело на себе тащить.

– Зачем тащить? – следуя за Сивером, спросил я. – По реке поплывем, вниз по течению.

– Нет. На реке сейчас опасно, княжеские дружинники могут лодью проверить, и не со всеми можно договориться. Поэтому к Волегощу помчимся верхами. На лошадях-то ездить умеешь?

– Раньше умел, но тело пока слабое, так что ехать надо будет осторожно и не слишком торопиться.

Через пару минут мы были в крохотной каморке рядом с большой горницей храмовых воинов, и Сивер кивнул на топчан у стены:

– Здесь будешь спать. Никуда не ходи. Дверь на запор. Окошко узкое, никто не пролезет. Захочешь до ветру, в углу лохань, нужду туда справишь. Помыться можно в бочке. Захочешь покушать, в сундуке что-то было, там же кувшин с чистой водой. Приду еще до рассвета.

– Кого-то опасаешься?

– Нет. Просто на охране храма сейчас людей немного, а ты человек ценный, мало ли кто может за тобой охотиться. А я за тебя отвечаю, и мне не хотелось бы утром обнаружить здесь хладный труп.

– Понял.

– В таком случае спокойной тебе ночи.

Воин плавно, словно его тело было из ртути, ловко скользнул в узкую дверную щель, и исчез.

Вот и еще один день прошел. Надо сказать, что прошел он весьма интересно и насыщенно, и теперь мне есть над чем подумать и поразмышлять. Но это будет завтра, а сейчас необходим отдых, а то на лошадках только в кино скакать легко. Ну, а в жизни это натертые ягодицы и бедра, кровавые мозоли и ноги в раскоряку, особенно с непривычки, так что силы мне понадобятся.

* * *

Сивер прислушался. За дверью глухо стукнул запор. Это хорошо. Значит, принесший весть богов человек внял его словам о возможной опасности, и теперь, пока он отдыхает, витязь может заняться своими делами.

Воин Триглава и командир храмовой дружины вернулся к волхвам, которые по-прежнему находились в комнате верховного жреца. Здесь он молча присел на место, которое занимал во время беседы с Вадимом и посмотрел на Лучеврата. Старик, который помимо всего прочего был его дальним родичем, устало вздохнул, годы все же брали свое, и спросил Сивера:

– Что ты думаешь об этом Вадиме из рода Соколов?

Витязь такого вопроса ждал и ответил сразу:

– Он наш. Достойный муж и воин, который пережил беду, выстоял и сохранил в целости свой разум и природный дар чувствовать опасность, эмоции и намерения других людей, и коли заняться его обучением, то со временем из него выйдет хороший ведун-воин. Да, он разочаровался в жизни, но верен своей крови, готов стоять за Правду, как ее понимает и осознает, и хочет начать все сначала. С ним будет нелегко, если его к чему-то принуждать. Однако Вадим станет верным другом и товарищем, если к нему отнестись как к равному. Однако и слабину ему давать нельзя, чтобы не думал, будто он настолько ценный для нас человек, что ему станут угождать. Таково мое мнение.

– Еще что-то можешь сказать?

– Да. Мы должны использовать полученные от него знания. В первую очередь те, которые касаются Крестового Похода против славян. Он сказал, что война начнется через шесть лет. Это небольшой срок и мы обязаны использовать имеющееся в запасе время на подготовку. Ну, а поскольку самым главным защитником венедских земель и славянской веры Вадим объявил князя бодричей Никлота, мы должны помогать именно ему.

– Чем помогать, Сивер? – верховный жрец поморщился. – Сегодня вечером в город вошли дружинники князя под командой его брата Свантибора, и сейчас воевода заседает с иноземными попами, и решает как проще всего нас извести. Горожане за нас не вступятся, так как они хотят спокойной жизни и опасаются за сохранность своего имущества, а кто выступит против воли Грифина, тот погибнет. В храмовой дружине всего полтора десятка витязей, да служителей культа полсотни человек. Поэтому, забрав нашего идола и святыни, нам придется уходить в леса, которые уже не один раз прятали нас от врагов. Там мы станем по новой устраивать свою жизнь, и строить капища, куда могли бы приходить верные старой традиции люди.

– Я все понимаю, – Сивер кивнул. – Но и ты, мудрый человек, тоже должен понимать, что отступление в лесные дебри и болота это лишь отсрочка и не более того. Вартислав Грифин все больше подпадает под влияние чужеземцев, холопит свой народ и желает создать на этих землях герцогство, в котором он будет наследственным правителем. Так что нас в любом случае задавят. И чтобы этого не случилось, необходимо действовать: искать союзников, подкупать и стравливать наших врагов, резать попов и убивать предателей своего народа. Только так, через жестокость и реки пролитой вражеской крови, мы выживем. Кончилось время добрых увещеваний, диспутов и честных схваток грудь в грудь. Над миром Ночь Сварога, и нам нет никакой помощи от богов, и значит, будем биться иначе. Прикажи, и уже этой ночью я уничтожу Свантибора и княжеских сотников, а с утра подниму людей и захвачу город…

– Нет! – оборвал его верховный жрец.

– Но почему!?

– Ты воин Сивер, и этим все сказано, и сейчас взволнован речами Вадима, а я врачеватель душ, толкователь воли богов и хранитель знаний, и должен быть спокойным и рассудительным. Мы думаем по-разному…

– А должны думать одинаково! – повысив голос, витязь порывисто подался вперед и навис над столом.

– Цыц! – Лучеврат приподнялся и стукнул кулаком по столу. – Ты забыл кто я!?

– Прости верховный, сорвался, – понурившись, Сивер изобразил смирение и его лицо, на котором не было ни одной эмоции, словно окаменело.

– То-то же, а то совсем распустился и про уважение к старшим забываешь, и ты, и воины твои, такие же. Но ничего, я наведу в храмовой дружине порядок. – Видя, что витязь не возражает, жрец успокоился, сел и продолжил: – В общем, так, Сивер, слушай меня внимательно. Твоя обязанность повсюду быть с Вадимом, по крайней мере, до Арконы, где ты его с рук на руки, целым и невредимым, передашь служителям Святовида. Потом выслушаете волю богов, и будете действовать по обстоятельствам. Коли тебе позволят быть рядом с Вадимом, оставайся с ним и продолжай его охранять, а Ждан в одиночку отправится домой. Наше главное капище будет в Медвежьем логе на левом берегу Одры, там нас и найдете. Все ясно?

– Да, – воин коротко кивнул.

– Мы все поняли, – вторил витязю Ждан.

– Вот и ладно. Пока будете вместе с Вадимом, постарайтесь узнать как можно больше, нам все пригодится. Ну, а когда вернетесь, расскажете об этом летописцам, и мы еще раз подумаем над тем, как должны противодействовать нашим врагам. Жаль, конечно, что нельзя задержать вестника и плотней с ним пообщаться, но иначе никак, он персона для нас важная, так что его необходимо доставить в Аркону и медлить с этим не стоит.

Лучеврат замолк, а Сивер встал и спросил:

– Я могу идти?

– Да, готовься в путь-дорогу.

– Кто вместо меня будет командовать воинами храма?

– Назначь кого хочешь, тебе виднее.

– Тогда Рагдая.

– Хороший боец и человек осторожный. Одобряю.

Сивер отправился выбирать лошадей и собирать дорожные припасы, а жрецы переглянулись, и Лучеврат обратился к своему другу:

– Мы не договорили. Ты хотел что-то сказать?

– Хотел, – Ждан взял со стола кувшин, который оказался пуст, опустил его и продолжил развивать свою мысль, которая была оборвана появлением Сивера: – Так вот, седьмицу назад я собирал наши книги, которые отправлялись в лес. И мне попались два одинаковых труда, повествующих о древних временах, когда у наших предков имелись бронированные машины, воздушные суда и оружие невиданной мощи, которое было способно уничтожить весь мир. Эти книги были похожи одна на другую и написаны одним и тем же человеком. Но концовка в каждой была разная. Первая заканчивалась тем, что пришла Великая Война и мир вот-вот погибнет, а вторая утверждала, что большой войны нет, поскольку боги отправили в прошлое вестника и тот смог предотвратить конец света.

– И все это написал один и тот же человек?

– Да.

– И что с того?

– Когда мы слушали Вадима, который рассказывал, как в его время живут люди, и каких высот достигла цивилизация, то я увидел между прошлым и будущим связь. Машины, самодвижущиеся летательные корабли, которые потомки называют самолетами, передача на огромные расстояния звуков и изображений, и мощное оружие. Ну, а потом я подумал, что люди смогли пережить Ночь Сварога, а темным паразитам не удалось сделать всех рабами, которые пляшут под чужую дудку. И что есть еще такие мужи как Вадим, честные, смелые, обладающие внутренним стержнем и самостоятельно принимающие все решения. А значит, даже после нашего истребления враги не достигли своих целей, они потерпели поражение и после того как наступил День Сварога у них есть только один путь.

– Уничтожение мира? – Лучеврат сразу понял, к чему ведет его друг и помощник.

– Верно. Не получилось забрать планету в свою собственность, значит, ее необходимо уничтожить, чтобы она не досталась светлым богам.

– И наши боги, которые предвидели это, послали нам Вадима?

– Не думаю, что именно его. Скорее всего, их посланниками были наши витязи, которые по доброй воле раньше отмерянного срока предстали перед престолами богов. Однако они не смогли вернуться в мир живых, темные, наверняка, выставили на их пути своих воинов, которые оказались не хуже наших витязей, и тут подвернулся наш случайный гость. К добру это или к худу, точно сказать нельзя. Но пока ничего плохого от потомка ожидать не следует и, как правильно сказал Сивер, надо бы его к нам приблизить. Сила или угрозы в таком деле только во вред, а вот лаской и добрыми задушевными разговорами многого добиться можно.

– Верно говоришь, Ждан. – Лучеврат поджал бесцветные старческие губы и добавил: – Я Векомиру письмо напишу, а ты его передашь. И если Вадим захочет в Арконе пожить, то сделай так, чтобы Сивер рядом с ним остался. Разумеется, если служители Святовида не будут против.

– Как скажешь, Лучеврат.

– Так и скажу. Под столом сундучок, подай пергамент и письменные принадлежности.

– Те, что купцы из Миклагарда^[10] привезли?

– Да. Векомир среди всех наших жрецов самый уважаемый, и надо ему не просто грамотку на бересте накарябать, а настоящее послание написать.