2

Микроавтобус Форд Транзит резво бежал по асфальту. Дорога Киев – Мариуполь началась у группы Андрея ранним утром во внутреннем дворе здания СБУ, по ул. Владимирской 33. Вместе с ним стартовали еще автобусы: такой же маленький увозил группу в город Сватово Луганской области – в сектор «А» АТО. Большой автобус ехал в Краматорск, где на аэродроме размещался штаб сектора «С» АТО и штаб всей операции.

Традиционно выезд осуществили в 6 утра. Ехать было далеко, а самолетами больше не летали…

Андрей сидел впереди, рядом с водителем. Оглянулся в салон и осмотрел свою команду. «Своя команда»… Он попробовал ощутить вкус этой фразы. «Ну что, будем снова пробовать руководить. Итак, кто тут у нас?».

Группа оперативников: двое из департамента контрразведки – майор Владимир Пышный и старший лейтенант Александр Тарасенко.

Майор Слава Торшин – главк «К», борьба с коррупцией и оргпреступностью.

Майор Сергей Демченко – департамент защиты национальной государственности.

Капитан Олег Петренко – «следак» из Главного следственного управления.

Старший лейтенант Василий Лопатенко из штаба АТЦ, с которым ехал комплекс закрытой связи «Куплет», персональная связь каждой группы со штабом АТЦ.

Ну и довесочек, сидящий сзади… Крупный такой довесочек, откормленный – подполковник Иван Советов, старший опер по особо важным делам группы внутренней безопасности (ВБ) по Киевскому главку СБУ.

«Неприятный взгляд у Ванечки. Липкий какой-то…», – Андрей снова уставился в лобовое стекло. – Ладно. В конце концов, это всего месяц командировки. Разберемся. Так, что имеем: никто в АТО еще не был. Вова из ДКР, Слава из ГУ «К» и Сергей Тэшник^[5] – вроде, парни опытные. «Следак» тоже не мальчик. Молодой «контрик» и АТЦешник, конечно, салаги. Но посмотрим, может на что сгодятся. На блок-посты, например, мотаться. Что там еще на инструктаже говорили? После разгрома «сепаров» и зачистки города задержанных совсем не много. А на референдуме 11 мая участвовали десятки тысяч. Были и избирательные участки, и комиссии по подсчету голосов. А это сотни активных сторонников ДНР. И вообще, судя по материалам, настроения в городе реально антикиевские. Да, не просто здесь будет работать. Надо же и показатели давать, и своих не сдавать. Во, каламбур получился…». С такими мыслями ехал подполковник Шевченко в сторону юга.

В Мариуполь прибыли уже в темноте. Дорога реально всех утомила. 12 часов в микроавтобусе, по разбитым дорогам – малоприятная вещь.

На пересечении границы Запорожской и Донецкой областей Андрей приказал водителю остановиться. Выйдя из буса, он обратился к своей группе:

– Выходите все на улицу. С оружием.

Когда все встали неровной шеренгой на обочине, он обвел их взглядом.

– Смотрите. Это Донецкая область. На ее территории уже район проведения АТО. Это на бумаге. Реально там идет война. И стреляют по-настоящему. А ездить в темноте может быть опасно. Поэтому сейчас все заряжают оружие и надевают броню. Главная моя задача, чтобы все вернулись обратно живыми и здоровыми. – Андрей сам демонстративно передернул затвор автомата.

Группа защелкала затворами. Глядя на сотрудников, сосредоточенно застегивающих бронежилеты, он мысленно ухмыльнулся: «Ну, жути чуть нагнал. Борзеть не будут. По крайней мере, какое-то время…».

На подъезде к городу их встретил банковский бронированный микроавтобус с группой вооруженных людей. Среди парней в американском «мультикаме» и с платками, повязанными на шее, выделялся один в старой украинской «стекляшке»^[6].

– Здорово, мужики! – первым полез здороваться он. – А я вас уже давненько жду. Я – Сергей Иванченко, военная контра^[7]. Старший отправил вас встретить.

– Что это вы так долго едете? Здесь по тёмному нельзя, – продолжил он, усевшись к ним в салон. – Давай за бусиком трогай, – шлепнул водителя по плечу.

– А почему нельзя по темному? – естественно задал вопрос молодой контрик Саша.

– Так засады на дорогах, мины. Каждую ночь обстреливают, взрывают. Убитых немерено, – с готовностью ответил Иванченко.

У новичков вытянулись лица от таких новостей.

– Что, реально? – переспросил Сергей Демченко.

– А то! Вы сами ехали – хоть одну машину видели? То-то. Никто в темноте не ездит.

Андрей не выдержал и пихнул Иванченко в бок:

– Харош мне людей кошмарить! Не надо их раньше времени пугать. А я уже пуганый.

– Да? И где пугался? – взглянул на него их встречающий.

– Месяц под Славянском.

– А… тогда извини. А вы что, реально поверили? Не переживайте, тут в общем спокойно. «Сепары», конечно, есть, но они ближе к границе активные. А машин нет, потому что по ночам на блок-постах не пропускают обычно. Только если реально необходимость.

– Тьфу ты, придурок, – проворчал Вова Пышный. – А как в целом в городе?

– Город как город, – пожал плечами Иванченко. – Магазины, рынки, киоски – все работает. Люди ходят на пляжи да в кино. Как везде.

– Блин, а по новостям говорят, тут чуть ли не уличные бои, – протянул Саша Тарасенко.

– Да, было. Но в одном месте, на Греческой. Там штаб «сепаров» был. Там – да, постреляли. Но это один день. А в двух кварталах оттуда обычная жизнь продолжалась.

– Кто штурмовал? Наши? – поинтересовался Андрей.

– Не, – мотнул головой встречающий. – Тут наших еще нет. Только собираются управу Донецкую сюда перетянуть. А местным веры особой нет. Штурмовали «Азов» и «Днепр». Это ментовские подразделения, новые. Слышал?

– Добробаты? – Андрей скривился.

– Ага. В мае сюда подтянулся «Азов». Он во многом из местных набран. А в июне «Днепр» из Днепропетровска приехал.

– А военные есть здесь? – задал вопрос Андрей, памятуя, как удалось наладить отличное взаимодействие с армией под Славянском.

– Ты ВСУшников имеешь ввиду? Не, нету. Весь сектор «М» отдан под контроль национальной гвардии Украины (НГУ) и подразделений МВД. Командующий сектором из НГУ, на аэродроме сидит. Есть, правда, еще два батальона территориальной обороны, которые военкоматы набрали – из Винницы и Запорожья. Вот они, типа, ВСУ. Но они по блок-постам раскиданы. Так что работаем мы с нациками и ментами. Да не парься, – Сергей заметил скептическое выражение лица Андрея, – нормальные парни. Особенно «Днепр» с «Азовом». С «сепарами» не церемонятся. Бюрократией и тупизмом армейским не страдают. Можно с ними работать.

– Население как?

– По-разному. Кто в спину плюет, кто тех же «сепаров» сдает нам…

Еще полчаса дороги пролетели за разговором быстро. Вот и поворот с трассы Одесса – Ростов в сторону аэропорта.

– Смотри, там еще метров 100 и первый блок-пост. Он проезд в город прикрывает. Там нацики стоят, киевская бригада. У них тут позывной «Мустанги». После них еще километр и все, город. Там еще, кстати, на въезде супермаркеты – «Амстор», «Новая Линия», ну всякие. Проще всего туда мотаться, если что понадобиться.

Их два автобуса подкатили по обсаженной акациями дороге к территории аэропорта. Дорогу преграждал самодельный шлагбаум. Справа – блиндаж. За ними, в свете фар, виднелась черная громадина крупного здания.

– Это что? – указал Андрей.

– Терминал аэропорта. Там теперь «Днепр» разместился. В зале ожидания живут. А справа – диспетчерская вышка, там командующий обитает.

– Что, прямо на вышке? – усмехнулся Андрей.

– Да вышка, это так говорят. Вообще это здание трехэтажное. На третьем этаже диспетчера сидели, управляли воздушным движением. Ну, а на втором и первом всякие службы аэропортовские – метео, авиационная безопасность, пожарники…

– Слушай, ты в военной контрразведке ВВС обслуживаешь, что ли? – хлопнул Сергея по плечу Пышный.

– Три года в Василькове просидел, на авиабазе, особистом полка…

Автобус сопровождения подрулил к терминалу, а их бусик, повинуясь указаниям Иванченко, подкатил к небольшому одноэтажному зданию, стоящему напротив терминала. Большие стеклянные окна и двери выдавали в нем какое-то офисное помещение. В окружающей темноте ярким контуром светилась дверь в здание. У входа кучковалась группа людей.

– Вот и все, приехали, – довольно потянулся Иванченко. – Заждались, небось? – крикнул в открытое окно.

– Давайте вылезайте быстрее, – раздался голос из темноты.

Группа принялась выгружаться. К Андрею подошел худощавый мужчина его лет и представился:

– Алексей. Старший группы. А ты Андрей Шевченко?

– Он самый, – ответил Андрей, пожимая ладонь мужчины… – Очень приятно.

– А уж как мне приятно, ты даже не представляешь, – улыбнулся Алексей. – Ладно, хватай свои шмотки, пошли селиться.

– У тебя будет отдельная комната, цени, – говорил Алексей, заходя в здание.

В просторном холле стояло два мягких кресла и журнальный столик. У входа Андрея удивил огромный фикус, причем даже в тусклом свете было видно неслабый слой пыли на листьях. Алексей свернул в холле направо.

– В ближней комнате живет командир Запорожского батальона теробороны, полковник Лорман. Следующая, она же последняя – твоя. – Алексей ткнул пальцев в еще одну дверь в торце коридора.

– Это туалет. Конечно, не очень приятно, что он прямо у тебя под дверью. Но это лучше, чем бегать хрен знает куда на улицу… Ну, заходи, – он толкнул белую пластиковую дверь.

Комнатка была маленькая. Даже очень. Реально в ней помещался кожаный диван со сложенной спинкой и старый, обшарпанный стол. У стола стояло два стула и металлическая вешалка. Все, больше в комнате не было ничего. Сбросив на пол рюкзак, Андрей огляделся и увидел еще одну дверь, слева от входа.

– А тут что?

– А это твой персональный душ. Правда, вода только холодная, – пояснил Алексей.

Андрей заглянул внутрь и убедился, что душ действительно есть. Однако, судя по паутине, грязевым наслоениям на стенках и характерному запаху, чистотой посетители душа не заморачивались.

Алексей тем временем запихнул под стол свой рюкзак и уселся на диван.

– Здесь раньше типа комната отдыха была. Экипажи самолетов отдыхали. Ну что, давай знакомиться и буду вводить тебя в курс дела.

– А остальные где устроились?

– Там дальше, еще два больших помещения. В одно все аэродромовское имущество стащили. А во втором было багажное отделение. Там полки по всему периметру стоят, здоровенные, как в камерах хранения. В два яруса. Вот на них наши и спят. Вещи или внизу, или на второй ярус. Матрасы на полки покидали и чем тебе не койки? Дальше еще одно помещение. Даже не помещение, а просто кусок взлетки, огороженный решеткой и накрытый крышей. Тоже, типа, багаж хранили. А сейчас, в жару, там самый кайф. Мы всегда там по вечерам сидим. Сейчас там тоже стол накрыли, как пойдем – сам увидишь.

– Что, прямо там взлетка? – удивился Андрей.

– Ну не взлетка, рулежка какая-то. Я хрен в этом разбираюсь, – поморщился Алексей. – Короче, кусок асфальта, огородили решеткой, а выход из нашего здания. Там тоже до хрена аэропортовской рухляди свалено, даже игровые автоматы старые. Ну, а мы половину расчистили, теперь там летняя кухня или кабинет…

– О’кей. Что у нас по плану? – Андрей вернулся к рабочим вопросам.

– Ну, вы поздновато приехали. Поэтому не знаю, попадем мы к командующему. Если что, пойдем уже завтра. А пока давай я объясню, что тебе тут надо делать. Смотри, вот твоя радиостанция, наш позывной «Булат». Позывной «нациков» – «Парапет». А дальше – по номерам. У командующего – «Парапет 01».

Алексей нажал тангенту и произнес:

– «Парапет 21», ответь «Булату», – и пояснил Андрею: – это зам. нач. штаба. Он там всегда в дежурке сидит, типа ответственный.

Сквозь шипение раздался голос:

– На приеме.

– Первый на месте?

– У себя.

– Передай, мы сейчас со сменщиком зайдем, – и, повернувшись к Андрею, пояснил: – Пошли, по дороге еще расскажу.

По словам Алексея, обстановка складывалась следующая.

– Руководит сектором «М» генерал-майор Олещенко Александр Анатольевич, зам. нач. штаба нацгвардии. Штаб располагается в здании диспетчерского пункта, где каждое утро Олещенко проводит совещания с руководителями. Сам командующий занимает апартаменты директора аэропорта и живет в его комнате отдыха. В его подчинении находятся несколько частей нацгвардии, в том числе в/ч 3057 – 17-й отдельный специальный моторизованный батальон, бывший батальон внутренних войск (ВВ), всегда тут стоял. В батальоне сильный некомплект как солдат, так и офицеров. Но сейчас в него переводят много военных из частей, которые стояли в Донецке.