Глава 7
Сеппо Нюканен

Пальцы, прикоснувшиеся к щеке, были холодными, как лед. А рывок за веко – настолько грубым и бесцеремонным, что рука, повинуясь вбитым в подкорку рефлексам, сжалась в кулак и… не сдвинулась с места даже на миллиметр. Впрочем, удивиться этому он не успел: одновременно с попыткой пошевелиться откуда-то сверху и сзади раздался хриплый и очень низкий рык:

– Он очнулся, босс!

– Отлично… Свободен… – отозвался неведомый «босс», а следом за этой фразой легонечко зашелестела сдвигающаяся дверь.

Механически отметив, что не услышал звуков шагов уходящего человека, Сеппо попробовал открыть глаза и мысленно сжался от ужаса: веко, только что приподнятое врачом, снова опустилось и напрочь отказалось двигаться!

– Последствия стазиса… – констатировали справа-сзади. – Пройдут через пару минут.

«Стазис?» – Мысль, появившаяся в голове, была медленной и какой-то тягучей. Настолько, что смысл, вложенный в это слово, он понял только через вечность. А среагировал на него только тогда, когда почувствовал покалывание в кончиках пальцев, першение в горле и легкий, но чертовски неприятный зуд под кожей лица.

– Для чего меня в него по… – начал было он. И замолчал, сообразив, что не узнает тембр своего голоса.

– Жить хотите? – проигнорировав заданный наполовину вопрос, хмыкнул «босс».

– Жить?

– Ага…

– А что, есть другие варианты? – ответил Сеппо и, услышав собственный голос, снова почувствовал себя не в своей тарелке: слова, выговариваемые непослушными губами, звучали так, как будто их произносила… женщина!

– Есть… – усмехнулся его собеседник. – Череда убийств тех, кто занимал сколько-нибудь значимые посты в руководстве КПС, продолжается: позавчера в Алькирате был убит экс-председатель КПС господин Джереми Мак-Грегор…

– Опять Моисей, сэр? – спросил Нюканен и наконец смог открыть глаза.

Правда, толку от этого оказалось немного: шея шевелиться не хотела, поэтому в поле его зрения оказались только порядком «размытые» потолочные панели и манипулятор системы жизнеобеспечения медблока.

– Он самый…

– Этот убийца – весьма последовательная и чрезвычайно находчивая личность… – вздохнул Сеппо. И, вспомнив, что так и не ответил на заданный ему вопрос, добавил: – Хочу. В смысле, жить. Вернее, не совсем так: я не хочу умирать так, как умирают жертвы Моисея.

– О-о-о! Вижу, начинаете приходить в себя, – невесть чему обрадовавшись, хохотнул «босс». – Это радует.

В отличие от него Сеппо было не до радости: он моргал, морщил нос, шевелил нижней челюстью и прикасался опухшим и не помещающимся во рту языком к собственным зубам. Ощущения, которые он при этом испытывал, были… странными. Вернее, не так: он их не узнавал. Следовательно, тело, в котором он находился, ему не принадлежало. Или… принадлежало, но над ним поработал очень хороший косметический хирург!

Придя к этому выводу, он заставил себя успокоиться и угрюмо поинтересовался:

– Это что, косметический морфинг, сэр?

– Угу… – отозвался его собеседник. – Он самый.

– Категория небось не ниже четвертой?

– Одиннадцатая, – усмехнулся «босс». – Как выражается один мой хороший знакомый, вам сделали «полную замену кузова».

– Здорово, – хмуро буркнул Сеппо, не испытывавший ни капли радости от потери внешности.

– Вас не удивляет номер категории?

Голова мотнулась сама собой. И в поле зрения Нюканена промелькнуло хрупкое женское плечо! Поэтому собственный ответ он услышал словно через слабенькое поле подавления акустического сигнала:

– Нет, сэр! Если существует восемь гражданских, то еще несколько должны использоваться силовыми структурами. Скажем, в той же ПЗС^[59]…

– Вы уже в норме, – не дав ему договорить, хмыкнул «босс», и Сеппо, почувствовав смену тональности разговора, заставил себя отвлечься от мыслей о новом теле.

Первый настоящий вопрос прозвучал секунды через полторы-две:

– Скажите, Сеппо, кем вы видите себя в новом мире?

– Вы забыли добавить «в будущей жизни», сэр, – криво усмехнулся Нюканен. – Мне впаяли пожизненное, причем без права апелляции…

– Вы – в команде. И это налагает на вас ответственность, – чуть изменившимся голосом произнес «босс».

Намек был более чем прозрачен. Однако Сеппо предпочел перестраховаться:

– В том разговоре меня поздравляли с новым назначением. Вы не напомните^[60] мне последнюю фразу?

– Когда Джереми вручил вам служебный комм и сообщил о том, что в Хантингтоне вас ждет линкор «Медичи», он пожелал вам счастливого пути…

Сеппо прикрыл глаза и мысленно усмехнулся: он поставил на зеро и выиграл! А значит, о пожизненном заключении можно было забыть!

– Вам нужны еще какие-то доказательства? – не дождавшись его реакции, раздраженно поинтересовался Александр Филиппович.

– Нет, сэр! Этого достаточно… Кстати, как мне к вам теперь обращаться?

Блохин ожидал другого вопроса. Поэтому хмыкнул. И довольно долго собирался с мыслями:

– На людях – Григорием. Или по фамилии – Гладышевым. В присутствии близких – Максимычем… В плохом настроении – Гриней…

– Железная Стелла? – кое-как справившись с паникой, вызванной пониманием того, что стоит за этими словами, выдохнул Сеппо.

– Она самая… – отозвался Блохин.

– Да, но она же…

– Она – подводка, – усмехнулся бывший заместитель председателя КПС. – Поэтому жить в ее образе вам будет предельно комфортно…

В одном-единственном слове «подводка» содержалось столько информации, требующей осмысления, что Сеппо на несколько мгновений впал в ступор. И не сразу врубился в смысл следующей фразы Блохина:

– Мне нужно месяцев восемь-десять. Потом я приведу к власти еще одну команду, и вы получите новое тело. Такое, какое вам заблагорассудится…

Глава 8
Ирина Орлова

Как и предсказывали аналитики, служба дальнего обнаружения Дейр’Лос’Эри^[61] ела свой хлеб не зря: не успели Шмакова с Краузе всплыть на окраине системы, как патрульная группа, двигавшаяся в плоскости эклиптики между орбитами третьей и четвертой планеты, окуталась защитными полями и, совершив разворот на пределе возможностей гравикомпенсаторов, рванула наперерез.

Линда, искренне возмущенная тем, что валить Циклопов будут без нее, невесть в который раз заверещала, а я, приглушив ее голос в ОКМ, принялась ждать реакции командующего флотом Вел’Арров^[62].

И дождалась: через минуту и сорок две секунды после начала операции СДО обоих корветов обнаружили в атмосфере единственной обитаемой планеты системы множественные метки всплывающего флота.

Еще минуты через три Дейр’Лос’Эри-три стала похожа на елочную игрушку: аналоги наших эмзешек начали в спешке вывешивать МОВы, операторы ГПИ орбитальных крепостей принялись тестить свои генераторы, а полторы сотни боевых машин, поднятых по тревоге, на форсаже рванули вдогонку за патрулем, на ходу перестраиваясь в атакующий ордер.

– Ни фига себе… – ошалело пробормотала Вильямс. – Такая паника из-за двух паршивых корветов?!

– Это у тебя корвет паршивый! – тут же отозвалась Валентина. – А у нас с Вольфом они весьма… э-э-э… милые! И чертовски боеспособные!

– Так че ж вы тогда на «Беркутах»-то летаете? – притворно удивилась Горобец. – Летали бы на этих корытах и горя б не знали…

– А чтобы ты их ненароком не сбила! – хихикнула Вильямс.

– Элен! Минута пятьдесят три секунды до погружения! – кинув взгляд на таймер, озвучила я.

– Врешь! Минута сорок семь… сорок шесть… сорок четыре… – ответила она, потом переключилась в ПКМ и ехидно поинтересовалась: – Чего ты дергаешься, а, Мама Ира? Все путем!

– Половина твоей эскадрильи – пятая очередь! Ни техники пилотирования, ни опыта, ни…

– Скажешь тоже! – возмущенно перебила меня Вильямс. – Последние семь месяцев Вик как с цепи сорвался: что ни тренировка – то пилотаж. Сольный, парный, в «Карусели». Летаем круглые сутки. Скоро ходить разучимся.

– О вас же заботится.

– От такой заботы кони дохнут! Даже в гипере, вместо того, чтобы дать нам немного отоспаться, терзал нас в «Альтернативе». Восемнадцать суток, между прочим!

– Он тоже тренировался.

– Ну, так он у тебя двужильный! А я – маленькая и слабенькая.

– Слышь, маленькая и слабенькая, вам пора! Двадцать девять секунд…

– Вижу, – усмехнулась Элен, потом сделала коротенькую паузу и гнусно хихикнула: – Я врубилась, почему ты дергаешься.

– Почему?

– Потому что ты и твой ненормальный мужчинка привыкли к праву первой ночи: чуть что – вы первые и частенько единственные. А тут до вас Циклопов поимеет аж двадцать два человека!

– Слышь, ты, предводительница сексуальных маньяков… – начала было я, но договорить не успела – корвет Вильямс погрузился в гипер, и связь прервалась…

Двадцать две минуты до нашего ухода в гипер я не отрывала взгляда от меток патрульной группы на тактической карте шмаковской бэкашки и пыталась представить себе картину будущего боя. Увы, в каждой из алых точек, приближающихся к их корветам, мне чудился Мэй’Ур’Син^[63]. Тот самый, который убил Вику Шипилову и Диму Колычева. Поэтому картины, которые возникали перед моим внутренним взором, получались одна другой страшнее. В общем, к моменту погружения я тряслась как осиновый лист, и Вик, мониторивший мое состояние, принудительно впрыснул мне «коктейль».

В голове тут же прояснилось, однако весь прыжок я просидела, не шевелясь. А последние минуты три, кажется, даже не дышала.

Легкая тошнота при всплытии – и я, впившись взглядом в тактический экран, не поверила собственным глазам: корветы Шмаковой и Вольфа были целы и невредимы! Мало того, на траектории их полета, услужливо смоделированной бэкашкой, появилось четыре характерных «пятна» – сферы разлета обломков взорванных ими кораблей.

Следующие пару миллисекунд я определялась со своим положением в пространстве и прикидывала траекторию движения, которая позволила бы мне максимально быстро вцепиться в движки Вика и не мешать молодежи встраиваться в формируемый им ордер. Траектория получалась довольно замысловатой, поэтому я дала полную тягу на движки, отработала эволюционниками… и чуть не оглохла от ликующего вопля Вильямс:

– Викки, Зверек, с приехалом! Кстати, снимайтесь с ручников – мы в заповеднике нубов!!!

Еще один взгляд на тактический экран – на этот раз в сектор, в котором должны были находиться Элен и ее группа, – и я с трудом удержалась от желания протереть глаза: за семнадцать минут нашего пребывания в гипере пятая часть флота Дейр’Лос’Эри превратилась в пыль! А выжившие корабли, успевшие перестроиться в защитный ордер, тратили всю энергию двигателей на щиты!!!

– Вильямс, ты что, охренела?! – возмущенно воскликнула Горобец. – Вам поручили отвести флот подальше от планеты! Отвести, а не вайпать!!!

– Они сами вайпаются!!! – хохотнул Гарри. – Детсадовцы, а не пилоты…

Пока Линда переругивалась с Вильямс, а Вик выводил ордер на вектор атаки, я кинула взгляд на сервисное окно эскадры и удивленно приподняла бровь: почти все наши корветы сияли изумрудно-зеленым светом, а с большинством светло-розовых «пятнышек» – повреждениями первой и второй степени – могли справиться обычные ремботы!

«Система Дейр’Лос’Эри, располагается в самом центре сектора императорского клана. Базирующийся на ней флот не имеет боевого опыта, поэтому, вероятнее всего, не окажет вам особого сопротивления…» – мысленно повторила я слова Тишкина и улыбнулась: прогноз Саши начал сбываться. И это здорово подняло мне настроение.

Над планетой, повернутой к нам ночной стороной, болтались два орбитальных завода, небольшая верфь, несколько довольно крупных транзитных грузовых терминалов и сотни три разнокалиберных спутников. Кроме того, между верфью и Ключом, висящим перпендикулярно плоскости эклиптики, сновали грузовики, а из-под одного из терминалов в атмосферу падал тяжеленный транспортник. Мысленно отметив, что выбраться в космос самостоятельно он скорее всего уже не сможет, я перевела взгляд на метки, появившиеся в атмосфере, и ухмыльнулась: судя по характеристикам всплывающих боевых кораблей, Онг’Ло^[64], не успевающий вернуться к планете вместе со своим флотом, выставил против нас последние резервы: отжившие свой век развалюхи и учебные спарки.

Что самое забавное, все четырнадцать истребителей этой горе-эскадры пилотировали курсанты – ибо назвать полетом то, что они вытворяли со своими машинами, у меня бы не повернулся язык. Зато оба крейсера и три из четырех эсминцев вели инструкторы: маневры этих бортов отличались характерной «легкостью». И точностью, появляющейся с весьма солидным опытом…

Вик, видимо, тоже анализировал их перестроения, так как пришел к аналогичному выводу:

– Ха! Курки^[65] и преподы…

– Какое трогательное самопожертвование! – съязвила Линда, обратившая внимание на то, что каждый из тяжелых кораблей прикрыт истребителем, а значит, половина каждой двойки, по сути, является слабым звеном. – Смотрите, эти ламеры любезно предлагают себя заовнить!!!

– Отставить! – в общем канале раздался возмущенный рык генерала Харитонова. – «Овнить» запрещаю!!!

– Ну, Владимир Семенович! Ну, миленький! Ну, я быстренько! Вы даже не заметите! – затараторила Линда и, видимо, представив себе реакцию Харитонова на такое неуставное обращение, расхохоталась.

Вместе с ней заржали человек двадцать. Поэтому следующую фразу генерала я расслышала с большим трудом:

– Горобец! Я тебя когда-нибудь грохну! Придерживайся плана операции, ясно?

– Эх, нет в жизни счастья… – сокрушенно вздохнула Пушной Зверек. Потом подумала и добавила: – А можно я сковырну Ключ-другой? Или пару заводиков?

– Десять секунд до выхода на дистанцию поражения, – скомандовал Вик, и в ОКМе наступила тишина.

Первый же залп тяжелых торпед в исполнении Пушного Зверька лишил Циклопов сразу трех истребителей: добрая половина курсантов «зевнула» момент пуска; треть – не отстрелила ни одной «обманки», а троица самых тупых забыла даже про противоракеты! Про щиты я вообще не говорю, те, которые были, использовались по старинке. То есть и курсанты, и инструкторы вывешивали их либо в передней, либо в задней полусфере, тупо ждали, пока в них влетят боевые части торпед. И не делали ни одной попытки использовать их для резки БЧ.

А еще у них были проблемы с тактикой: вместо того чтобы перестроиться в «Туман» после потери первых трех машин, они упорно атаковали нас «двойками». Поэтому, когда к веселью подключились Волков, Стоун и Мартиросян, в ордере Вел’Арров появилось еще шесть сфер из обломков.

Реакция Онг’Ло на потерю девяти бортов была предсказуемой. Но не особо молниеносной: эдак секунд через семь с половиной флот Циклопов снял треть мощности со щитов, несинхронно отработал эволюционниками, развернул борта дюзами к группе Вильямс и дал полную тягу на маршевые движки.

«Двенадцать минут…» – мысленно отметила я. И автоматически вывесила под тактическим экраном еще один таймер.

Развалив на части пятый по счету истребитель, Линда возмущенно заверещала:

– Они что, в афке^[66]?

– Ага! А еще им впадлу тырить тактические схемы у своих братанов! – отозвалась Вильямс. – Поэтому они летают по учебникам эпохи Темных Веков.

Тираду Волкова, прозвучавшую после этих слов, надо было заносить в учебники изящной словесности. В течение двадцати двух секунд – в режиме замедленного времени, между прочим, – он весьма нелестно охарактеризовал уровень летной и стрелковой подготовки «криворуких асов, так и не научившихся промахиваться…», посетовал на недостаток интеллектуальных способностей «дубин стоеросовых, не способных осознать необходимость дословного выполнения приказов», и пообещал придумать несколько особо извращенных упражнений. С помощью которых мы обязательно научимся «слакать^[67] не хуже, чем имперские нубасины».

Последнее словосочетание в его устах прозвучало настолько смешно, что расхохотался даже генерал Харитонов.

Увы, речь Вика пропала втуне: во время следующей атаки Миша Басов с какого-то перепугу «уронил» эсминец, а Оксана Мартиросян разнесла ближайшему крейсеру один из движков.

– Вы что, охренели? Таймеры видите или как? До подхода флота – семь минут двадцать три секунды! Если вы сожжете все корабли – то куда мы будем подсаживать ребят?!

– Я старался промахнуться, Вик!!! – виновато пробормотал Басов. – А эта тупость взяла и сама об меня убилась!!!

В ПКМе раздалось похрюкивание.

Я ошалело посмотрела на идентификатор, потом вспомнила, что на переборке за пилотским креслом наглухо принайтовлен Эрнест Фогг, и криво усмехнулась:

– Что-то не так?

– Я с вас дурею! Посуди сама: Большой Демон защищает Циклопов, а все остальные честно пытаются промахнуться! Не рейд, а цирк какой-то!

– Лучше цирк, чем когда нас убивают… – снова вспомнив Мэй’Ур’Сина, усмехнулась я.

Четвертый заход получился идеальным: БЧ наших торпед срубали оружейные пилоны, выжигали эмиттеры защитных полей, проламывали борта эсминцев и крейсеров над жилыми помещениями и грузовыми трюмами. В общем, делали что угодно, лишь бы не лишать корабли возможности передвижения. Увы, добросовестности ведущим всех пяти наших двоек было не занимать, поэтому к концу этого захода корабли Одноглазых превратились в металлолом, летающий на честном слове. И если бы не весьма своевременный подход торпед от ближайшего Ключа, этой атаки не пережил бы ни один Одноглазый. А так, потеряв кучу времени на уклонение от нескольких сотен БЧ, мы на какое-то «забыли» про недобитые корабли и дали возможность Циклопам немного подумать.

Услышав рев командующего флотом Циклопов, я включила транслятор и… облегченно перевела дух: Онг’Ло наконец-то догадался приказать курсантам отступать к орбитальным крепостям и требовал, чтобы они прикрыли вектор своего отхода мовами.

– Умничка!!! – восхищенно воскликнула Линда. Благо не в транслятор, а в ОКМ. Потом подумала и добавила: – Только тормоз: можно было почесаться и раньше.

– С вами почешешься, – хохотнул Харитонов. – Стоит отвести взгляд – и половины эскадрильи как не бывало.

– Ага! Ходят тут всякие, а потом трусы пропадают, – притворно вздохнув, согласилась Элен.

– Последние небось сперли? – поинтересовался Гельмут. – Кстати, а голая задница к пилотскому креслу не прилипает? Или…

– Харе трепаться, клоуны!!! – перебил его Вик. – Работаем…

За две минуты, потребовавшиеся нам, чтобы облететь только что вывешенное минное поле и догнать уходящие к Ключу корабли, флот, спешащий на помощь гибнущей эскадрилье, подошел практически на дистанцию пуска торпед. Правда, при этом стараниями Вильямс потерял еще семь бортов. Впрочем, ордер из сотни с лишним вымпелов, в котором было «аж два» линкора, выглядел более чем внушительно, поэтому мы «испугались». И атаковали не все уходящие корабли, а только поврежденный крейсер и прикрывавший его истребитель.

Увидев двадцать с лишним меток тяжелых торпед, сброшенных с наших корветов, пилот истребителя прикрытия запаниковал. И разом сбросил весь запас противоракет, имевшихся на борту. Увы, вбитые в подсознание рефлексы сделали свое черное дело, и за пределы защитного поля, снятого им на стандартный промежуток времени, вылетело лишь двенадцать штук, а остальные доблестно врезались в возникшую перед ними стену. Изнутри.

Яркая вспышка в непосредственной близости от истребителя показалась Циклопу той самой, последней. И он увел машину в мерцание. Естественно, вместе со щитом. В результате между защитными полями обеих машин появился весьма солидный зазор. В который при желании можно было впихнуть эсминец. Подходящего эсминца у нас не нашлось, поэтому пришлось ограничиться «торпедками» Линды.

Они скользнули в него легко и непринужденно, а через пару миллисекунд разделились на боевые части, и последний учебный истребитель Дейр’Лос’Эри превратился в мелкодисперсную пыль. А следом за ним на куски развалился и крейсер.

Траекторию боевого захода на крейсер Вик рассчитал идеально: после взрыва флот Циклопов оказался прямо за нашими дюзами, поэтому мы «были вынуждены» нырять в облако из обломков.