– Не замечал раньше за тобой такой язвительности. Особенно в свой адрес.
– Так я раньше весь яд расходовала на профилактику радикулита у Эверо, а теперь моей любимой жертвы нет, а яд есть. Вот и сбрасываю излишки, чтобы не отравиться.
Нет, если сравнивать Джонатана с домашней скотиной, то звание козла ему подходит гораздо больше. Завели, раздели, в кроватку положили, оседлали? А то он не понял, что если при виде мужчины дама расстегивает кофточку так, что в декольте трусы видно, то это не оттого, что ей жарко, а для того, чтобы жарко в штанах стало ему.
Когда я вернулась на кухню, Джонатан как раз допивал кофе.
– Как видишь, я ничего не трогал.
Я с сожалением глянула на мойку с грязной посудой. Вот если бы он ее потрогал, я бы не возражала!
А теперь кофе. Тут был целый ритуал. Сначала намолоть зерна, потом ошпарить турку кипятком, засыпать в нее кофе, добавить корицу и маленькую щепотку соли. Залить холодной водой и размешать. Вот теперь можно ставить на огонь. Главное – дать напитку подняться три раза.
Граф иногда давал ему откусывать кончики сигар, несмотря на мои вопли о том, что если он травится сам, то пусть не подсаживает на табак живое существо, оно вон уже бычки из пепельницы жрать пытается.
– С некоторых пор я не доверяю такому сочетанию, как мой сын и жидкость, – огрызнулся Джонатан.
– Смотри, однажды ведь придется мне довериться.
– Это когда?
– Когда я в старости тебе стакан воды принесу!
– Радует, что это будет в старости, и последствиями своей доверчивости я недолго буду мучиться!