«Женщины – как…»

Женщины-как вы прекрасны и как вы ужасны.
Парадоксальнее я не встречал ничего.
Там, где вы есть пахнёт сладкой ловушкой опасность,
В чьей вы душе на сей раз учинили погром?

Вы словно буря в ночи. Словно бешеный космос,
Кто угодил в эту смесь-не предскажет финал.
Маловезучих людей часто слышал я возглас.
В ком поселилось оно, человек тот пропал.

Сколько прекрасных идей ради вас уродилось.
Скольких солдат генералами сделали вы?
Сколько вы душ погубили? Ответьте на милость.
Сколько надежд, обещая, дарили пустых?

Женщина словно гроза-так красива, опасна…
Так же мерцает во тьме тот чарующий шарм.
Вспышка её наповал тебя срубит, как ясень
Сердце зажгёт среди грома небесный удар.

Женщина – муза. Она же проклятие, омут.
Мы неразумные дети, ныряем до дна.
Если свезёт, то всплывешь, доберёшься до дому.
Если же нет, то поглотит твой крик тишина.

Ивы плакучие шелестом душу проводят
Ты же понять не успеешь, что было и как
Нежась в объятиях нежных при томной погоде
С маленькой счастья улыбкой на пухлых устах.

Девы. Ежели вы Эверест покоряете
Как скалолаз пробираясь на свой пьедестал.
Будьте в ответе за тех, кого приручаете.
Дабы тот ваш пьедестал расколовшись не пал.

«Человека душа…»

Человека душа-словно горный цветок
Увядает от сырости дней перманентных.
То обиды удары ей хлещут в лицо
То предательства зной прожигает ей веру
Если любят ее, расцветает в лучах
Этих чувств, опьяняющих разум
Но когда нет любви, есть тоска по ночам
Очерняя ее раз за разом.
Как непросто порою людей рассмотреть
Где судьба, а где пепел утехи на время
Где Хатико, ждущий тебя, либо смерть.
Где шакал, что по жизни иссох и потерян.
А ведь столько энергии, в каждом из нас
Просто кто-то уже на исходе…
Вы живите, любите, и только сейчас.

Ирина Сурьянинова

Не в бедности и не в богатстве мой удел.
Моя стезя – божественная лира.
Хоть и не все я в этой пестроте узрел,
В моей строке нет ветрености лживой.

Когда я думаю о смерти…

Когда я думаю о смерти, что может оборвать мой путь,

Так не сумев постигнуть истинных стремлений,

Страшусь того, что выроню перо из рук,

Уснув средь лживых побуждений.

С стыдом я в Небеса гляжусь, внимая лик ярчайшего Светила,

Немею в страхе потерять любви связующую нить,

За то мгновенье жизни, что Вселенная дарила.

Ее не обмануть, когда рожден и призван ей служить.

Узрев, что страсть и слава в небытие нисходят,

Я отрекаюсь от всего, что безвозвратно в ночь ведет.

Но с тем, где звездный свет средь тьмы восходит,

Пусть каждый блеск от глаз моих не ускользнет…

Скажи, мой друг…

Скажи, мой друг, съедала ли тебя тоска

О том, что все вернуть возможно?

Что жизнь, потраченную зря,

Начать сначала можно?

Людских обид и слез негодованья,

Судьбы удары, униженья и потери,

Любовь, измены, и нелепые прощанья,

Перед тобой закрытые все двери?

Мечтал ли ты вернуть те дни,

Чтобы все сделать по-другому?

Чтоб с легкостью преграды обойти,

Не оскорбив души жестоким словом?

Я не жалею боле о скитаньях,

Вселенную за все благодарю.

Мне дороги полночные метанья,

С любовью в сердце бережно храню.

Да, в жизни потеряла я немало,

Но, все же, больше обрела.

Я стала той, кого так долго я искала.

Быть может, дни потрачены не зря…

Где есть ты…

Среди тысячи жизней,

Где есть ты, я нашел бы одну.

Среди звезд и вселенных бесчисленных,

Где есть ты, я бы выбрал звезду.

И в любой из реальностей,

Отражаясь в мирах,

Среди тонких сплетений банальностей,

Я б остался с тобою в веках…

Любовь…

Что есть любовь, мой друг?

Полночная игра, одно мгновенье?

Безумства, окрыляющие вдруг?

Иль мимолетное виденье?

Любимые черты? Прикосновения украдкой?

Печальный вздох, оставленный в томленье?

А может, голос, сердцу сладкий?

Иль все ж, игра воображений?

Что есть любовь, мой друг, скажи?

Страдания в разлуке?

Иль ревность, у пылающей огнем души,

Строками навевающей лишь скуку?

Любимые глаза и звуки тишины?

В журчании свечи танцующие тени?

А может, шум дождя и утренней грозы,

И ветер, вдаль несет благоухание сирени?

Что ж, милый друг, любовь такое?

Лишь страсть, что сердце Купидон пленил?

А может, что-то неземное,

Что Бог молитвой сотворил?

Как вечность волн, бегущих за волною,

Мой друг, любовь здесь – целый мир…

Ангел…

С зарею утренней, в тиши безмолвной,

С Небес предстал Посланник нежный.

Грустя, Эдем покинув словно,

В покрове лебединых крыльев снежных.

На мир земной с тоскою Он взирал —

Пустынных тел изгнанников страданья.

Он в тайный путь их души провожал,

Шепча молитвы покаянья.

Венцом блаженства обрамленный,

Он вестью озарит мое уединение.

Главы моей коснувшись утомленной,

Он снимет всех оков плененье.

И я пред Ним склонюсь, сомкнув печальны очи.

И Он, душе моей, укажет дальний путь:

Быть может, в Царство Света, может, к вечной Ночи,

Где Дух смятенья не дает уснуть…

Русский лес

Ну как мне не любить края родные,

Просторы русских берегов,

Цветов и трав поля густые,

И шепот северных ветров.

Я болен русскою душой.

Она томит меня в чужбине.

Меня метель зовет зимой,

И треск огня в печном камине.

Когда ж, весной, все реки потекут,

И спящий лес наполнится цветеньем,

Тогда же птицы, покидая юг,

Заполнят день неторопливым пеньем.

И летний зной, так удушающе тоскливый,

Под вечер смоет, охладив росой.

И русскому он сердцу безмятежно милый,

Что дремлет с утренней зарей.

Опавших листьев шелковый ковер

Среди раскатов гроз осенних,

Томит в душе моей костер.

И этой красоты я пленник…

Луна…

Луна печально свет свой льет,

Тоскою отравляя сердце.

В ее объятиях, превращаясь в лед,

Все замирает в ожидании смерти…

Цвет любви…

Сравнится ли душистое цветенье,

С любви признаньем в полуночной мгле?

Когда, сквозь пелену угасшего влеченья,

Любимое видение является во сне?

И ты безмолвен,

Что цвет нераспустившейся весны.

Что в летний зной, чужой рукою будет сорван.

Воспоминаньем став, о сказанной любви…

Ты и я…

Как непохожи мы с тобой —

Твое сиянье глаз и мой порок.

Не престаю я сравнивать с собой,

Не испытав отчаянный восторг.

Сиянье кожи шелк манит,

Уста твои прекрасней лепестков.

Твой аромат меня пьянит,

Как самый лучший из цветков.

А мой же дух отвержен Небом.

Я в этом мире без приюта.

И где добро без зла, я не был,

Не знал любви прощающей уюта.

Ты мой терзаешь дух во тьме,

Из камня что навеки сделан,

Все проявляя худшее во мне.

Ты – Ангел мой, а я – твой демон…

Лёка Егорова

Лёка Егорова (настоящее имя – Байрашева Елена Викторовна). Выпустила два сборника (стихотворения/стихотворения и проза) в период с 2012 по 2016 годы. В 2013 получила Южно-Уральскую литературную премию в номинации «Талантливая молодёжь». Пишу поэтические и прозаические произведения с 14-ти лет. Иногда получается.

Летний вечер

Летний вечер – когда трава умещается в поле ночи,

Ветер дремлет – как кот – едва

И мурлыкнет, когда захочет.

Летний вечер – когда ладонь, словно ночь, накрывает плечи,

И не хочется на потом миг откладывать или вечность.

Летний вечер – когда несёт вдоль по улице сонный ветер,

Пусть сказал ты пока не всё – ты впервые себя заметил.

Летний вечер – когда в тиши кто-то маленький шепчет маме:

«Расскажи мне, что значит жить. Покажи это не словами».

Летний вечер – когда мечта может рухнуть, а может – сбыться.

Летний вечер – когда он – ТОТ и когда ты, конечно, ТА,

И плохому не приключиться.

Напутствие

Смотреть, не моргая, как тает рассвет

и тянется нитка заката,

как детские ноги бегут по траве,

оставив паденья за кадром.

Прочувствовать шелест и шёпот, и ритм

в движении ветра и текста.

Узнать, что же взгляд из ресниц говорит

и чем тебе можно согреться.

Понять для себя, что такое идти,

неважно – за целью, без цели.

И, словно цветы, собирать по пути

улыбки, пока не истлели.

И верить в добро, и мечтать как всегда,

как будто ты маг и волшебник.

А если беда – то беде той не дать

набросить на шею ошейник.

Поэтому

Ни бахвальства, ни смелости, ни нахальства, ничего

Из этого.

Я не дочь его – дичь его

Поэтому.

Как иначе? Когда раскол,

Рана рваная.

Весь наружу; и мал, и гол.

Не пришёл никто. Думаешь: «А не рано ль я?»

Камни в горле катаешь.

На лист бросаешь,

Как рис в казан.

Весь угловат, взъерошен,

Смешон, не высказан.

Рваную рану запрячь в пальто

Из стихов поэтовых.

Да, ты ему никто, нет, ты ему никто

Не поэтому.

Да ты мал и гол, но не болен, не одинок,

Хлеб, ведро молока.

Он тебя вылизал, вымолил, выплакал.

И вот этим смешон ты, не поэт же ты.

Ты ему и не дочь, и не дичь – никто. – Вот поэтому.

Поляк Сергеев

С виду я человек. Если приглядеться – то я обычный парень. Если приглядеться еще сильнее, можно увидеть, что у меня смуглая кожа. Если приглядеться еще сильнее, то можно увидеть, что я состою из молекул. Если приглядеться еще сильнее, то я лишь набор квант. А кому-то интересен набор квант? Не думаю. Значит, и говорить обо мне нечего.