Глава 3

Жизнь в лесу оказалась нелегкой и довольно пугающей. Чем дольше я наблюдал за природой, тем больше ловил себя на мысли, что сплю, а все вокруг мне снится. Я, конечно, не ботаник и не биолог, но растения и животные в этом лесу проявляли свойства, которых не должно быть в естественных условиях. Ну не может насекомое летать без крыльев, а оно летает! Куст не может вырасти до метрового размера за сутки, а дерево за то же время изменить форму кроны, но именно это происходит у меня на глазах. Это шло вразрез всяким знаниям, которые я получил на Земле и Луне, и ощущение нереальности преследовало меня постоянно.

Иногда я замечал проносящийся огонь в метрах ста от моего лагеря, не меньше того, что разжигал сам, но из-за зарослей не мог разглядеть, что это. Да и чего только стоил Пушок, внешне милое существо без смертоносных клыков и когтей, присущих любому хищнику, но он с легкостью охотился на мелкую живность, поражая ее электрическим разрядом, причем с расстояния около трех метров. Когда он впервые это продемонстрировал, я понял, что реши он и меня взбодрить подобным образом, я скрючился, упал бы кверху лапками, как и те зверьки, которых он с удовольствием поедал.

Но, как это ни удивительно, именно благодаря ему я все еще не помер с голоду. В ту ночь Пушок привел меня к одному из деревьев, ствол которого оплетало растение-паразит. На его стеблях и произрастал тот самый овощ, которым он меня угостил, днем я уже сам обнаружил таких же паразитов на других деревьях и нужды в печеной картошке уже не испытывал. А учитывая, что рыбак с копьем из меня так себе, картошка стала моим единственным рационом.

Днем ходил к реке за водой и проводил там по несколько часов, просиживая в зарослях, наблюдая за проходящими мимо людьми. Да, моя галлюцинация подтвердилась, и это были именно люди. Те двое, что ограбили меня, видимо, из местных вояк, так как остальные, кого я видел, оказались одеты по гражданскому, если можно так выразиться, – разного цвета тканевые штаны, куртки, какие-то накидки и кожаная обувь, иногда головные уборы на разный фасон. Мне, как тому, кто годами видел вокруг себя людей в однообразных комбинезонах, одежда местных казалась просто откровением в мире моды, да и качество, на мой взгляд, было отменным.

Лесная чаща позволяла подобраться к дороге довольно близко, и я хорошо слышал диалоги путников. Все же мне не показалось, и язык, на котором они говорили, был русский. Правда, какой-то исковерканный, я бы даже сказал, близкий к церковному, каким я его помню по посещению храмов еще на Земле. И хотя значение многих слов от меня ускользало, но общий смысл бесед мне все же удавалось уловить. Все они говорили о насущных проблемах любого человека, живущего в обществе, – деньги, приобретения, женщины, дети.

В своих наблюдениях мне не хотелось верить своим глазам и ушам – за сотни световых лет, в гипере, существовало еще одно человечество и, судя по наблюдению, очень неплохо себя чувствовало. И от этого в голове вертелась куча вопросов, на которые я не мог найти ответы.

Так я провел четыре ночи и три дня, собирая картошку и просиживая часами у ручья, при этом не забывая поглядывать на небо, так как во мне все еще теплилась надежда увидеть инверсионный след спускающегося аппарата. На четвертый день я, как обычно перекусив печеной картошкой, направился к ручью погреть уши. Когда почти добрался до своего излюбленного места, услышал приглушенную речь и тут же рухнул на землю, надеясь, что меня не заметили.

Спустя минуту подполз ближе к дороге и обнаружил, что на противоположной стороне ручья в таких же зарослях копошится десяток людей. Они были облачены во что-то вроде накидок из лоскутков ткани, что отлично маскировало их среди обильной растительности, но периодически один из них высовывал голову в попытке разглядеть кого-то на дороге. Сомнений, что это засада, у меня не было, но вот вопрос, кто эти люди – грабители или представители власти, – оставался открытым. Поэтому я продолжил тихо лежать в ожидании, что скоро все узнаю.

Вскоре в поле моего зрения, на моей стороне ручья, показалась телега с погонщиком, запряженная двумя лошадьми. Я уже наблюдал этих животных здесь, на дороге, и это еще одна загадка, такая же, как и присутствие людей в этом мире. Меня так и подмывало выйти к этим аборигенам и спросить, как они сюда попали, но, боюсь, никто не оценит мой внешний вид и еще примет за какого зверя.

С боков телеги шли по два воина, на манер тех, что я видел тогда у ручья, видимо охрана. А позади этой процессии, восседая на крупном жеребце, неспешно передвигался пожилой мужчина в накидке с капюшоном. Его седая борода свисала чуть ли не до пояса. Этот старик показался мне необычным, по сравнению со всеми теми людьми, которых я уже тут видел. Накидка прикрывала его убранство, но кожаные сапоги с тиснеными узорами выдавали в нем не простого человека.

Но больше всего привлекли внимание его наручи, на которых геометрический узор, виденный мной ранее на воинах, находился на небольшом расстоянии от поверхности наручей, создавая эффект голограмм, висящих в воздухе. И снова я не мог уложить в голове все, что вижу: телегу, лошадей и вот эти наручи, которые, скорее всего, высокотехнологичные устройства. Будь у меня мастерская, как в училище на Луне, я бы смог изготовить нечто подобное, применив проекционные экраны, но какой в этом смысл, кроме эффектного внешнего вида?

Да, похоже, здесь действительно имеет место деградация, а местные продолжают использовать артефакты от былого величия. Тем временем люди в засаде притихли, и если бы я не знал, что они там, то наверняка прошел мимо, никого не заметив. А судя по расслабленной походке, их не замечали и охранники обоза, чего не скажешь о жеребце старика, который начал фыркать и топтаться из стороны в сторону.

Старик тут же подобрался и слегка привстал на стременах. Воины и погонщик словно получили приказ и синхронно стали сбавлять шаг. Следующее действие охраны обоза повергло меня в инженерный и технологический шок, так как эти четверо выставили левые руки, согнутые в локтях, а через секунду перед ними прямо в воздухе начали формироваться выпуклые тонкие щиты, состоящие из таких же геометрических узоров.

– Да быть такого не может. – прошептал я одними губами.

В это время обоз полностью остановился, не дойдя до места засады метров десять, и воины встали в круговую оборону, выставив наружу щиты и короткие копья, а узоры на их броне начали ярко светиться. Погонщик тоже времени не терял: отложил поводья, спрыгнул на дорогу и вытащил из-под тента телеги двуручный молот с такими же светящимися узорами. Но больше всего удивил старик, так как из ножен на бедре в его руке появился продолговатый предмет, похожий на толстую, но короткую палку, а через мгновение на торце этой палки сформировалось длинное плоское лезвие, также состоящее из геометрических узоров.

Но на этом день сюрпризов не закончился, так как старик отстегнул с пояса штуковину, похожую на небольшую трубку, и поднес ее к правому глазу. Ему потребовалась пара секунд, чтобы осмотреть дорогу впереди, после чего случилось то, чего я никак не ожидал, – все пятеро синхронно повернулись четко в мою сторону. В этот момент я понял, что потерей сознания не отделаюсь.

⁂

Базовые знания по тактике ведения боя, полученные в училище, подсказывали, что в случае непредвиденных обстоятельств нужно сохранять холодной голову и организованно отступить на перегруппировку. Но мне хватило секунды внимания со стороны этой пятерки, чтобы в моей голове сформировалась одна-единственная мысль, – бежать, бежать что есть силы и не оглядываться километра два. И я уже хотел воплотить свой план в действие, когда появились новые действующие лица.

Послышался гул, словно рядом запустилась турбина самолета, и из того места, где была засада, вверх взмыло пять фигур. Совершив затяжной прыжок, они приземлились за телегой, отсекая деда от охраны. Еще четверка ринулась из кустов, пересекла противоположную дорогу и, даже не подпрыгнув, рывком по воздуху преодолела ручей, оказавшись уже на этой стороне. Я только рот успел открыть, когда пространство наполнилось криками и руганью, а события пустились вскачь.

Первая пятерка слегка развела руки в стороны, и у каждого появилось по два длинных клинка, наподобие того, что я видел у деда. Двое сразу же ринулись на всадника, а трое развернувшись и удерживая один клинок на уровне живота, а другой над головой, направили их лезвием вперед, после чего двинулись на охрану обоза. Четверка, перегородив путь обозу, тоже обзавелась парными клинками и, разделившись на пары, устремилась на двух воинов и погонщика.

Охрана обоза тоже не стояла на месте – четыре вспышки озарили и до того светлый день, и из острия копий ударили четыре молнии. Двое из четверки, атаковавшей спереди, приняли на грудь электрические удары, и по их одежде пробежал ворох разрядов, но они не пошатнулись. Через мгновение послышался звук, будто кто-то встряхнул посуду, наполненную мелкими металлическими деталями, а во все стороны полетели искры. Оба воина обоза, упершись ногами, приняли удары клинков на щиты и уже орудовали своими копьями, пытаясь отогнать противника.

Но вот тройка, которая набросилась сзади, недосчиталась одного бойца – тот валялся на земле и напоминал зверьков, которых ловил Пушок, – такая же скрученная фигура. Оба воина выбрали его как цель, и в него угодило сразу два разряда. Видимо, защита, броня или что там их защищает от электрических ударов, может выдержать только одно попадание, вот этому бедолаге и не повезло.

Тем не менее у нападающих еще сохранялся численный перевес, по крайней мере, на двух из пятерки обоза наседало по два бойца. Как только падет охранник, стоявший против двоих, или дед, то исход боя будет предрешен. Но говорить о поражении защищающихся было еще рано, так как воины со щитами выбрали отличную позицию для обороны. У каждого за спиной находилась спина его товарища, с одной стороны – телега, а с другой – заросли леса или ручей. И там, где было двое нападающих, они попросту друг другу мешали, зато щит в таких условиях – самое то. Я видел подобные бои роботов Волков в узких коридорах вражеских кораблей.

Деда я почему-то сразу списал со счетов и даже не смотрел в его сторону, мое внимание приковал молотобоец, который, укрываясь за спиной бойца со щитом, пытался достать противника. Причем оба действовали будто единый организм. Воин со щитом делает шаг в сторону – и сразу же с этой стороны сверху падает тяжелый молот, и, пока молотобоец пытается убрать молот обратно после промаха, его тут же прикрывает щитом напарник. Тоже работало и наоборот: когда боец со щитом не справлялся с натиском двоих противников, над его головой проносился горизонтальный взмах молотом, отгоняя атакующих, – это было красиво.

Вдруг послышался душераздирающий крик, и я сразу же перевел внимание туда, где был дед, и, честно говоря, я уже устал удивляться. Вместо валяющегося тела старика, по земле катался горящий, как факел, один из нападавших. Как и почему это случилось, естественно, я не видел, но дальнейшее наблюдение все прояснило.

Дед почему-то слез с коня и сейчас гонял второго напавшего, и перевес был явно не на стороне бойца с парными клинками. Старик бодро сокращал дистанцию, делал выпад клинком, а когда противник пытался достать его, резко выбрасывал левую руку, прямо перед ней образовывался фронт сжатого воздуха – и врага отбрасывало на пару метров. После чего направлял руку в небо и, сжимая кулак, резко опускал ее вниз. И в это же мгновение сверху вертикально била молния, в то место, где мгновение назад находился противник. Напавшему приходилось все время опережать деда на какие-то доли секунды и отпрыгивать в сторону, но как только он занимал устойчивое положение, дед уже был тут как тут.

От изумления я даже посмотрел в небо и заметил, как молния формируется не в облаках, а на высоте метров сто, прямо из пустого места.

– Куда я попал? – забывшись, произнес я с обычной громкостью и, осознав свой косяк, тут же сильнее вжался в землю.

Бой продолжался минут десять, с хрупким равновесием противоборствующих сторон, но вот, как я и предсказывал, с криком боли пал один из охраны. Высвободившаяся двойка напавших, не теряя времени, рванулась вперед и с ходу уложила воина, стоявшего к ней спиной. Теперь уже трое из напавших на обоз освободились. Двое из них ринулись к прыгуну, сражавшегося с дедом, а один присоединился к натиску на еще одного охранника обоза.

Старик, заметив, что к его сопернику приближается подмога, не растерялся и вместо сближения с противником выхватил что-то из пояса и бросил бегущим под ноги. Вспышка – и на пути бегущих развернулась хаотичная сеть из тонких голубоватых прямых нитей, которая тут же оплела ноги обоим. Не ожидая такого, парочка рухнула на землю, пропахав ее носом. Но вместо того, чтобы нанести по ним удар, дед протянул руку в сторону телеги, и через мгновение одному из наседавших на воина со щитом прямо в голову прилетела очередная молния. Тот, так и не успев вступить в схватку, свалился, корчась в судорогах, и через несколько секунд затих.

Бой продолжился с переменным успехом для обеих сторон. Какими бы хорошими бойцами все они ни были, но усталость приходит ко всем, и сначала пал молотобоец, потом еще один боец с парными клинками. Размен продолжался, пока не остались только старик и трое напавших. Дед и тройка соперников взяли небольшую передышку, и старик медленно отступал назад, переводя острие клинка то на одного противника, то на другого, а те пытались взять его в клещи.

– Васимир, – неожиданно заговорил тот, что приближался к старику по центру, – Борен гласил тебе: «Да не вози свой торг в град», ты ж не внял ему. Ныне ж заплатишь ты за сие своей главой.

Вот и определились, кто невинная жертва всей этой заварухи. На протяжении всего боя я все больше болел за обозников, ну не выглядели они злодеями в моем понимании, чего не скажешь об этих любителях двуручного боя. И, получив подтверждение своим догадкам, я ощутил дикую злость и вселенскую несправедливость, что сейчас все закончится в пользу этих сомнительных личностей.

В тот же момент на меня словно что-то нашло. На мгновение забыв о смертельной опасности, я вскочил, занеся над головой, как дубину, свое деревянное копье, и с неистовым криком ринулся на тройку уродов.

⁂

Сидя на пятой точке, я никак не мог прийти в себя и пучил глаза на обрубок в своих руках, который по недоразумению минуту назад был моим копьем. Это же каким нужно быть идиотом, чтобы напасть с палкой на трех опытных бойцов с клинками! Чтобы что? Напугать их своей голой задницей?

Впрочем, именно так и получилось – мой неожиданный перформанс озадачил всех, включая деда. На мгновение они даже испугались, глядя, как к ним несется практически голый и чумазый человек. Да и на человека ли я был похож в своей одежде из говна и палок? Но тем не менее я смог отвлечь бандитов, чем тут же воспользовался старик, быстро оценивший для себя перспективу в такой ситуации.

Пока троица смотрела на приближающегося меня, дед сделал шаг вперед и одним ударом проткнул своим мечом того, кто с ним заговорил. Противника слева он сбил с ног своим ударом воздуха, и, пока тот ворочался на земле, следом прилетела молния, навеки успокоив. Как раз в этот момент я налетел на последнего оставшегося в живых. Даже подпрыгнул, чтобы удар был сильнее, но противник просто подставил свой клинок – и копье развалилось на две части, как палка колбасы об нож.

Мне повезло, что этот урод сделал это машинально и не завершил свою защиту ударом второй руки, а то насадил бы меня на клинок, как насекомое на булавку. Вместо этого он просто оттолкнул меня ногой, и я, уже осознавая весь идиотизм своей затеи, рухнул на задницу, раскинув ноги в стороны.

Все это произошло за какие-то секунды, и последний бандит тоже, как и дед, пришел в себя. Он уже хотел шагнуть ко мне, чтобы закончить начатое, когда понял, что остался один. Тогда он что есть силы рванул по дороге, туда, откуда пришел обоз. Но дед не дремал – снова что-то снял с пояса и бросил удаляющемуся в спину. Очередная вспышка – и прямо на спине убегающего стала появляться уже виденная мной сеть.

Забег тут же прекратился, и по пыльной дороге покатился скованный по рукам и ногам бандит. Правда, надолго его это не задержало, так как клинки, все еще находящиеся в его руках, с легкостью справились с нитями. Но дед не собирался смотреть, пока тот полностью освободится, и, нагнав свою добычу, одним ударом рукояти отправил ее в небытие.

Дальше старик, не проронив ни слова, быстро обошел своих людей, прощупывая пульс, и, задержавшись над молотобойцем, положил на его грудь какой-то предмет. Когда я, наконец, поднялся и начал осматривать поле битвы, он подошел ко мне, положил руку себе на грудь и, тяжело дыша, сказал:

– Имя мое Васимир, служу я аптекарскому приказу в сельбище Ручейково. Ты жизнь мне сберег, проси, чаго желаешь. Коли в силах моих, исполню.

Я присмотрелся к лицу деда и понял, что не так уж он и стар, может, лет сорок – пятьдесят, не больше. Довольно суровое лицо, а в глазах еще бегает огонек пережитой схватки, но те же глаза выдают в нем человека, повидавшего многое. Меня с толку сбила эта длинная седая борода, которая непривычна моему взгляду. В моем мире таких не встретишь, даже у Юры она была максимум сантиметров пять-шесть. Воспоминания о погибшем экипаже заполнило мое сознание, и я на десяток секунд ушел в себя. Вынырнул, когда услышал:

– Чай, неврозумный?

Васимир продолжал стоять передо мной, демонстративно осматривая меня с ног до головы. Такого позора моя психика не выдержала, и я выдавил из себя привычную скороговорку:

– Третий лейтенант Дмитрий Воеводин, бортинженер буксира «Галилей».

Последние слова я уже произносил медленнее и тише, так как с каждым произнесенным мной звуком брови Васимира все сильнее приближались к макушке. Да я и сам понял, что наговорил лишнего и для местных мое звание и должность звучит как абракадабра. Реакция Васимира не заставила себя ждать.

– Прямо верно, неврозумный, – без особых эмоций сказал тот и, потеряв ко мне интерес, спокойно направился к телеге.

Я некоторое время понаблюдал за тем, как он без всяких экзоскелетов поднимает павших на телегу, а каждый такой воин навскидку весит килограммов сто двадцать, вместе с амуницией. Почему-то мне казалось, что сейчас помощи от меня он не примет, и мне только оставалось мысленно присвистнуть.