Новиград (на итальянском Читтанова, на русском назвали бы Новгородом), расположенный возле устья реки Мирны, впадающей в Тарский залив, конечно, оказался отнюдь не новым. Уже во времена Римской империи на этом самом месте существовала колония Эмона. Позднее здесь проходила линия противостояния мусульманского и христианского мира. И город часто оказывался на линии фронта. Во время очередного военного конфликта его почти полностью разрушили турки. Сохранились несколько римских и венецианских зданий, ратуша и часть крепостных стен, украшенных зубцами как московский Кремль. Все остальное – дачи и отели.
В сентябре в Хорватии теплее, чем у нас летом. И зачем нам в такую теплую погоду искать место под крышей? Палатку мы поставили на бетонной площадке на берегу моря (пляжа, как такового там не было) – прямо напротив теннисных кортов какого-то отеля. Можно сказать, устроились даже не в первой, а в нулевой линии (отель первой линии был у нас за спиной – в 50 метрах дальше от моря). Неподалеку нашелся душ, в закрытом на ночь кафе – кран с водой и работающая розетка.
Утром мы продолжили изучение хорватского автостопа. Опять поделились на две пары, договорившись встретиться в Порече. Вскоре Олег с Виолеттой уехали на миниатюрном «Фольксвагене». Минут через десять мы с Сашей Богомоловой помчались вдогонку за ними на огромном и совершенно пустом туристическом автобусе. А ведь могли бы ехать в нем и вчетвером. Но кто бы знал!
Пореч был основан в доисторические времена, но настоящим городом стал только при римлянах. Они создали здесь свое укрепленное военное поселение, которое уже в во второй половине I века до н.э. получило статус отдельной колонии – Юлия Парентиум.
Первые христиане, еще нелегальные и жестоко преследуемые, появились в Порече уже в III веке. Поэтому в начале IV века – сразу же после легализации христианства в Римской империи – в городе был уже свой епископ. До сих пор здесь можно увидеть множество культовых сооружений, разной степени сохранности. Среди них и знаменитая базилика Святого Евфразия, включенная ЮНЕСКО в список памятников мирового значения.
Через узкие ворота мы вошли в маленький внутренний дворик, обрамленный с четырех сторон классическими римскими портиками. Справа – церковь с фрагментами мозаики как на полу, так и на потоке. Во второй половине IV века на этом месте была часовня, посвященная святому Мавру, покровителю города. Позднее ее перестроили в церковь, а в VI веке – в базилику святого Евфразия, который в период строительства церкви был местным епископом.
Слева от базилики – вход на колокольню. Поднявшись по скрипучим деревянным ступеням на самый верх, я увидел не только двускатную черепичную крышу базилики и внутренний дворик, но и весь город, занимающий маленький скалистый полуостров. Видно, что застроен он очень плотно. Узкие улочки едва угадываются в сплошном покрове из черепичных крыш. А площадей совсем не видно.
Полуостров омывается водами ласкового Эгейского моря. Вода в прибрежной зоне была настолько прозрачной, что позволяла рассмотреть дно во всех деталях.
Мы вернулись на трассу и попытались продолжить свое путешествие автостопом. Поначалу все было совсем неплохо. Нас, сразу четверых, подбросили на попутном автобусе до Зеленой Лагуны. Там мы встали в тени дерева, усыпанного спелыми плодами инжира. И… надолго застряли.
Начался разброд и шатания.
– Сейчас пошлю СМС-ку «Мама, забери меня отсюда», – Виолетта сказала это в шутку, но было видно, что ей уже порядком надоело торчать на одном месте.
Олег явно был настроен стоять до последнего. На второй день знакомства с автостопом он стал ярым фанатом этого способа передвижения.
– Мнения разделились, – сказала Саша, комментируя ситуацию на мою видеокамеру, и продолжила – Но в одном мы вместе, видно Ровинь – какое-то не для нас место.
Перед началом путешествия мы договорились, что если нам не удастся прийти к какому-то единому мнению, то решение придется принимать мне. Я же не был настроен биться за автостоп до победного конца. Хотя и был уверен, что рано или поздно мы обязательно с этого места уедем. Просто не можем не уехать. И все же я предложил перейти на противоположную сторону дороги и… поехать назад в Пореч, чтобы оттуда поехать в Ровинь на автобусе. Ведь главное для нас само путешествие. А где ночевать, чем питаться и каким транспортом пользоваться – это вопросы, которые решаются по мере их поступления. Именно это, вкупе с ненужностью виз и давало нам пьянящее чувство свободы.
Вернувшись в Пореч на попутке, мы сразу же отправились на автовокзал. И, как оказалось, вовремя! Автобусы в Хорватии, как мы только что выяснили, ходят преимущественно в дневное время.
Едва мы зашли в автобус, как он сразу же и поехал. Вскоре к нам подошел кондуктор.
– По 38 кун с человека.
– Нет, так не пойдет! Дорого! – возмутился Олег.
– Дорого? – удивился он, – Как же дорого?
Но Олег не сдавался.
– Давай 100 за четверых, – предложил он.
– Давай! – тут же и как-то неожиданно легко согласился кондуктор.
Оказывается, Хорватия все же еще не совсем Европа, хотя и рвется изо всех сил в Европейский союз. Олег тут же почувствовал себя «как дома».
– Видите, – с торжествующим видом сказал он нам, – Все хотят заработать.
Постепенно в нашей группе стало естественным путем формироваться разделение обязанностей. Не произвольное, а «по интересам».
У нас не было заранее выбранного маршрута. Я во многих странах уже был. Но и про те, в которые попадал впервые, много читал. Мне не составляло большого труда понять, куда именно нам стоит заехать. И убедить в этом своих попутчиков. А большой опыт путешествий давал возможность правильно рассчитать время, чтобы успеть на очередной перелет. Ведь на самолеты билеты приходилось покупать заранее.
В Ровинь мы приехали уже в темноте. На улицах царило оживление. На каждом углу играли уличные музыканты. Было тепло и уютно. Мы не стали прицениваться к гостиницам, а сразу же пошли вдоль моря на выход из города, чтобы найти пляж, на котором можно было бы поставить палатку – раз уж она у нас с собой была.
Вначале нам пришлось пройти пару километров по северному пригороду, потом мимо верфи (если так можно назвать пустырь, на которой ремонтируют яхты и баркасы). Наконец начались пустынные в ночной час пляжи. На гальке, в двух метрах от кромки воды – с видом на огни Ровиня – мы и поставили палатку.
Утром нас разбудили крики бакланов. Они огромной стаей окутали проходивший недалеко от берега рыболовецкий баркас. Пора и нам вставать и возвращаться в город.
Ровинь оказался удивительно похожим на Пореч и внешне, и по своей структуре. Ночью нам были видны только огни. Но утром можно было разглядеть Старый город, настолько плотно застроенный каменными домами под черепичными крышами, будто здесь совсем нет улиц, и все здания срослись воедино, без остатка заполонив вдающийся в море скалистый полуостров.
Полуостров застроен так плотно, что разноцветные, но немного выцветшие, стены на берегу стоят прямо в воде – как в Венеции. А из дверей при желании можно сразу же сесть в лодку.
На самом высоком месте виден кафедральный собор Святой Эуфемии, тронутый светом раннего утра. Это непропорционально огромное по сравнению с окружающим домами здание казалось удивительно маленьким на фоне стоящей рядом с ним колокольни, украшенной бронзовой фигурой святой.
В соборе хранятся привезенные из Константинополя мощи Святой Эуфемии. А колокольню используют не только по прямому назначению, но и как прекрасную смотровую площадку, с которой открывается прекрасный вид на полуостров, застроенный домами с черепичными крышами.
При первом взгляде на карту хорватских железных дорог может создаться впечатление, что инженеры-железнодорожники были немного не в своем уме. Линии – как параллельные прямые Эвклида – не пересекаются между собой. Они то неожиданно появляются, то также неожиданно обрываются.
Конечно, в таком хаотическом рисунке не было ни злого умысла, ни недомыслия. Все объясняется очень просто. Железную дорогу строили в когда-то едином и, как тогда казалось, устойчивом государстве. В начале 1990-х годов Югославия с громким шумом и чередой кровавых межэтнических конфликтов распалась на части. А единая сеть железных дорог оказалась разорванной на несвязанные между собой части. И сейчас, например, из Пулы в Риеку поезда ходят через территорию Словении. Кстати, у нас после распада СССР тоже ситуация не лучше. Оказалось, что поезда из Москвы в Сочи должны ходить через украинскую территорию. А на знаменитом Транссибе образовался 80-километровый разрыв – там, где дорога проходит по кусочку казахской территории. Первую проблему решили, пустив поезда в обход, а с Казахстаном удалось договориться и транзитных пассажиров там пропускают без виз.
А на Истринском полуострове для тех, кто не хочет поездку к ближайшим родственникам, живущим от них всего в 100 километрах, превращать в заграничный вояж, от станции Лупоглав до Риеки пустили специальный автобус.
Железную дорогу нельзя назвать очень оживленной. Поезда ходят с перерывами в несколько часов. Да и состоят они из одного «самоходного» вагона, разукрашенного граффити.
На станции Канфонар билетная касса была закрыта. И видимо уже давно. Поэтому билеты мы покупали у кондуктора.
– Вы куда едете? В Хум? Я вам подскажу, где выходить.
Хум на Истре – две мощенные камнем узкие улочки, подсвеченные фонарями, да примерно два десятка одно-двухэтажных каменных дома. Только собр, рассчитанный как минимум на несколько сотен прихожан служит зримым свидетельством того, что город не всегда был таким маленьким.
В городе сейчас «прописано» двадцать человек. Мы видели только двоих: мужчину на веранде с бокалом красного вина и женщину, у которой попросили воды. Еще в нескольких домах горел свет, а у одной двери стояла детская коляска. Нашелся даже один маленький отель – пустой, и ресторан – закрытый.
Очевидно, в разгар туристического сезона народу здесь много. Но в конце сентября, да еще и поздним вечером освещенные старинными фонарями узкие городские улочки были пусты. Как будто мы оказались среди декораций, на фоне которых будут снимать очередную сказочную историю.
О проекте
О подписке