Захотите, повернитесь боком,
Поворкуйте парой на досуге,
Если скучно, то сомкните руки
Или поцелуем отомстите.
Вдруг желанье вечером нагрянет,
Что-то высказать, что наболело,
Даже тело от истомы тянет,
Чтобы душу от скандала грело.
Ведь нельзя все время муси-пуси,
Иногда так хочется взорваться,
А потом все вывалить наружу,
До утра до боли целоваться…
Я устал ловить звезды с небес,
У меня уж одна приземлилась,
И такая, которую бес
Мне пророчил, и все так случилось.
Не звезда, но все светит в ночи,
Из себя доброту излучая,
И теперь хоть молись, хоть кричи,
Вот она, продолжение рая.
Радуй очи и душу, и плоть,
Все в одном, все смешалось, прижИлось,
Это счастье и это Господь
Нам помог, чтобы это свершилось.
19.03.13.
По весне за березовым соком,
Под растаявший снег, не спеша,
Ставил капельницы березам,
Чтобы плакали нас веселя.
От души чтоб себя отдавали,
Чтобы соком вливали в нас жизнь,
И такою живою водою,
Что за год сами так напились.
Все в природе закономерно,
Ты ей душу, она тебе плоть,
Изнутри отдает и безмерно,
Ведь и создал нас вместе Господь.
19.03.13.
В пятьдесят третьем рванули урки,
Прихватив что смогли с харчей,
И по голой, замерзшей тундре,
От колючки бегом, быстрей.
Часов пять еще до развода,
Надо дальше, по темноте,
Лишь звездой путевой дорога,
Да дороги и нет вообще…
Головной, словно нюхом чуял,
Иль нутром путь такой намечал,
А от голода ныло брюхо,
Но никто и не замечал.
Пот смешался с бушлатной грязью,
Залепляя глаза на бегу,
Но какое то было счастье:
«Хоть немного свободы глотну!»
Часа три так смогли, а дальше
Силы нет, и себя не поднять…
Распластались и дышат чаще,
Чем дала им природа-мать.
Отдышались и сбились в кучу,
От мороза ведь не уйти,
Пятьдесят, не бывало круче,
Им сейчас только лишь ползти.
…А с утра лай собак по тундре,
Вертухаи со всех сторон,
Только радости нет от урок,
Урок нет, есть замерший стон.
В пятьдесят это третьем было,
Но не знали они тогда,
Что амнистия наступила,
Не дождались того утрА.
Отпустили б на все четыре,
И в побег не пришлось идти,
Зэки молча могилу рыли,
Матерясь, что еще могли?
Безымянным холмом накрыли,
Покрестились, как на Руси,
Ведь свои, но чуть-чуть другие,
Все же вольными отошли…
18.03.13.
На охоту в тайгу мы с приятелем
По зиме за сохатым пошли.
Все надежно, в дорогу затарились,
Но с погодой никак, не с руки.
Отошли на двацатник по солнышку,
А потом закружила пурга,
За веревку на пару держались,
Света нет, залепляет глаза.
С километрик вслепую, шажочками,
Слава богу, что зимник нашли…
Видим, досками он заколоченный,
А вокруг темнота, ни души.
Оторвали, ввалились, попадали,
На столе лишь огарок свечи,
Закопченные стены не радуют,
Но куда же нам ночью идти?
Осмотрелись, жратву на стол ссыпали
Два стакана налили по край,
Сала ломоть сольцою присыпали,
И махнули, смахнувши печаль.
Затопили, тепло наши косточки
Так пробрало, во как повезло,
Мы на радость еще пару хлопнули,
Вдруг завыло за дверью зверье…
Не беда, эти стены дубовые,
Карабины полны, благодать,
С утра встанем, поспавши, как новые,
А на звуки вообще наплевать.
В дверь вдруг стук, по-хозяйски, уверенно,
И в мгновенье такой же в окно,
То не гости, поздненько по времени,
Мы тихонько под дверью: "Вы кто?".
Тишина, только вьюга уверенно,
Сквозь трубу завывает слегка,
И всю ночь просидели, как пленники,
Карабины уткнувши в бока.
Сон ушел, глаз сомкнуть не пыталися,
Только стуки по дому кругом,
Как к себе на постой прорывалися,
Кто-то занял места за столом.
Лишь к утру малость все успокоилось,
Лучик солнца на угол упал,
Я смотрел на товарища с горестью,
Он как лунь, весь седой и молчал.
За плечо: «Ты живой иль прикинулся?»
Он сидел, лишь тихонько кивал,
А к обеду бедняга откинулся,
Видно стук все же за ночь достал.
Я за дверь, а вокруг не следочечка,
Снег искрился и резал глаза,
Обошел все вокруг успокоился,
И откуда взялась вся беда?
На дверях старой вязью под ножичек:
«Два вошли, ну а выйдет один,
За ночлег заплати, как положено,
В другой раз, прочитав, заходи».
20.03.13.
Руки в узел, мечтаешь мозгами,
Что осталось от жизни былой,
И скрипишь от натуги зубами,
И до крови стираешь мозоль.
А ведь было все очень красиво:
Мерседесы, юга, катера,
Жизнь неслась так легко, только мимо
От того, что хотелось всегда.
Показуха для тех, кто не верит,
Иль не ели моркови слащей,
Как хотелось до боли, до крови,
Просто суточных пресненьких щей.
Был размах, только девки менялись,
Все сверкало и бухало ввысь,
И шампанское с кровью мешалось,
И казалось – все вверх, а не вниз.
Все не может быть только красиво,
После солнца бывает гроза,
Повернулась вся жизнь очень криво,
И посыпалось все в никуда.
Враз пропали друзья и подруги,
В кошельке только ветер поет.
…Черной кошкой тебе пробежала,
И прижалась холодной змеей.
И стянула с тебя одеяло,
И накрыла чужой простыней,
Под себя все тихонько подмяла,
И лежишь ты холодный, чужой.
И теперь ты валяешься в койке,
И не можешь себя отстегнуть,
Ты на дне самой лучшей помойки,
Где ты дышишь по самую грудь.
Ты прикован не только мозгами,
Ты бумагой прикован навек,
Из психушки выносят ногами,
Подписал – ты другой человек.
20.03.13.
Душа из тела вышла отдохнуть,
Устала в нем, замучившись с врачами,
Они гадали, распоровши грудь,
Отрезать иль оставить, и молчали…
И не решив, что делать до конца,
Зашили, написав, что уже умер,
Душа на это сверху: «Я пришла!»
И – в тело, что так быстро завернули.
Сквозь простыню, закрывшую глаза,
Увидел тех, кто умывали руки,
Тихонько, как бы слегонца:
«За что ребята на меня махнули?»
…У тех мандраж прошелся по спине,
Когда, откинув простынь, он поднялся.
Душа внутри: «Ты парень – молодец,
Над смертью ты сегодня посмеялся».
22.03.12.
Зверя след на снегу, как кроссворд,
И помётом под кедром помечен,
Группа лыжников вышла в поход,
Он на карте особо отмечен.
Лыжи смазаны, вещи в рюкзак,
И присели перед дорогой,
Помахали рукой, но не в такт,
И пошли с комсомольской охотой.
Молодежь, ей же все нипочем,
И значки ГТО, как награды,
Будет время, потом и споем,
Рапортуем, что партии надо.
Цель была, да и был тот указ,
В честь последнего съезда добиться,
Что дошли, что доставили враз
Флаг страны, где не лЁтали птицы.
И за сопкой, гуськом растворясь,
Скрылись с глаз провожатых далече,
И никто и не предполагал,
Что не сбудутся новые встречи.
Промахали верст двадцать легко,
И скользили приветливо лыжи,
Все же в юности много дано,
Чтоб не думать о старческой крыше.
И к вечЕре разбили бивак,
И костер полыхал всем на радость,
И палатки как целый отряд
Окружили огонь, все сцеплялось.
И, как в старом хорошем кино,
За удачу, чтоб всем подфартило,
Заиграло в стаканах вино,
Вместе с кровью по жилам поплыло.
Погульвонили вечером всласть,
По палаткам разбились на пары,
От усталости можно упасть,
Чтоб с утра снова делать авралы.
…Но на утро лишь ветер трепал,
Отворивши пустые палатки,
Тишиною весь лагерь обнял,
И играл сам с собой в непонятки.
Заметал, что вчера обнимал,
И снежком, как густым покрывалом,
Припорошив, как будто прощал:
Извините, не знал, не бывало.
О проекте
О подписке