Малому В. П.
Отпуск

 
Вильнюс, Таллин, Рига,
Полгода на пляжах
Докатила нас квадрига
На кауровых конях..
У прибалтов без нагана
Посетили семь кафе
Обалдели от органа
И говели под шафе.
Гидеминиса строенье,
Башня, спутница веков.
Прояснился на мгновенье
Лик литовцев без оков.
В рижской маленькой кафешке
За победу ТТТ
Опрокинули без спешки
Под жалу «Алиготе».
А на Юрмале продрогли,
С головой нырнув в Гольфстрим.
Замочили сдуру роги
И болгарский смыли грим..
Успокоил Старый Томас,
Это башня и коньяк.
Не спеша и по-эстонски.
Нет, Прибалтика ништяк!..
Отдохнули и – в дорогу,
Дюжит пять купив вещей,
Длинноногая минога
Проводила до дверей.
И от Речи Посполитой
Самолетом на Донбасс.
С атлантической орбиты
В Мариупольский контраст..
 

Николаеву А. П.

 
Я не вру, проверить можно,
Подтвердит Борзов Иван,
Как почти что невозможно
Сел наш лайнер на Маган..
Мы доверились природе,
И хотя я не Фома,
Но садиться в огороде
Тяжело, хотя зима.
И с разгону, и без нюха,
Без шасси, повторных проб
Припечатываем брюхо,
Слава Богу, но в сугроб.
Мой парниша парень борзый,
Неразборчивый остряк,
Улыбается мне бодро
И даёт хлебнуть коньяк..
А потом обякновенно:
Кто очнулся, кто дрожит,
А бычара прихибенный
Как лежал, так и лежит.
В номерах отеля «Лена»,
Вот уж черная дыра,
Жил земляк Вавилов Гена,
Пригласил на ресторан.
И не раз в банкетном зале
Подымали мы стакан
За удачу, как сажали,
На сугробнейший Маган.
 

Президенту
Баня

 
Завтра баня, воскресенье,
Задушевнейший процесс.
Зимним утром и осенним
Для здоровьюшка прогресс..
На машине дядя Толя
Николаича везёт,
Будь на то Господня воля,
Он довёз бы весь народ.
Собираются джигиты:
Дима, Серж, два Ильича
Да и я на их орбите,
не похожий на бича..
а банкует сам Борисыч,
он приветлив, говорлив
и на финише не киснет
от налички мятых гривн.
Высшей лиге, лиге первой
Пар варганит Вова – ас,
И простуде, бабе-стерве,
Говорим: «Идем на Вас»..
Да и я, обнявши веник,
Будоражу грудь, бока.
В выходной, не в понедельник
С лёгким паром и пока..
 
 
13.01.2019
 

Шукшиной, жене

 
Сто-то в памяти шуршит,
То слова «Калины красной».
И трагический Шукшин
К нас явился не напрасно.
Храпаря, паханский шик,
А в лице печаль мирская.
Показуха – пой, пляши
А в глазах слеза стальная.
И по жизни нечет – чёт
И тоска, и невезенье..
Чисто русский Пугачёв
И алтайский без сомненья..
Как ласкал стволы берёз,
Обнимая их за плечи
И пронзительно до слёз
Поселился в жизни вечно.
Тихий вздох и яркий жест,
Глубже трелей оперетты.
Без премудростей и жертв
Создавал киносюжеты.
И порой фронтовики,
Чуя фильма достоверность,
Бились с ним у Дон—реки
За Отчизну и за веру..
Он погиб в бою, легко,
Как в атаке настоящей.
И глаза закрыл Бурков
Лепший друг, сосед всегдашний..
Глажу кожу-коленкор,
Если в душу тянет вонью.
Не крадусь к нему как вор,
Обнимаю вслух ладонью!..
 

Сафиулину Р.
Детство

 
В златоусте, на Шоссейной
Чудо арка, чудо рама
И в судьбе моей семейной
Талисман, удачи брама..
На трамваях, без билета,
На труслявой колбасе
В город ездили всё лето
И обратно, как и все.
А на фоне Таганая,
Где кончаются дома,
Из тумана выплывает
Пересыльная тюрьма.
Мы командой после бани
Колотили городки.
С посеревшими губами
Бабы плакали в платки..
Устаканилась житуха,
Подрастали пацаны
И девчонки-цокотухи
Ждали родичей с войны.
И не густо, и не пусто,
Телогрейка и пимы,
Пироги пекли с капустой,
Не пугались и зимы.
Святки, Рождество, Сочельник,
Сытой Маслины блины.
Через каждый понедельник
Ждали матушки-весны.
И росли, как лук на грядке,
Ощущая в жилах хруст.
И спасибо физзарядке,
И спасибо, Златоуст..
 

Стуколову В. Т.

Я первый раз в году пятидесятом

Приехал в Питер, словно на Олимп,

В вельветке, поездами чуть помятой,

Из зауральской сумрачной дали.

И октябрёнок правильный, смышленый,

Пока нужду справлял районный мент,

Я взгромоздился не на столб плафонный,

На броневик, форпост СССР.

Исакия восторженно колонны

Я обтирал, вплотную пав крестом,

И старшая сестра, девица Нонна

Подругам всё судачила о том.

Полсотни раз беседовал со львами,

Осколками иссеченными вдрызг.

И торопился птичьими мозгами

Осмыслить наяву блокадный взрыв.

Оцепенели вдруг семейным хором,

Увидевши оскал знакомыз скул.

Казалось, снова выстрелит «Аврора»,

И по Неве икнётся свежий гул..

Не помню, что мы пили и что ели

Блокадница, маманина сестра,

Нам показала место, где висели

На фонарях «Вермахта» фюрера..

И поделом, и месть тому порука,

И сам Кутузов думал заодно

И Невский, автострада-вековуха,

Казалась трактом, улицей родной.

P.S.

 
Мы за декаду обошли Казанский
И Эрмитаж блокадный, но живой.
Я втихаря, совсем по партизански,
Кареатиде плюнул на живот..
Уже фонтаны мокли в Питергофе,
И Пискарёвка в розах зацвела,
И Ленинград – российская Голгофа,
Неотомщенно, в нервах залегла.
Приободрил Пётр I на коняге,
Змею я гладил преданной рукой.
Царь выстоял в военной передряге
И в Петропавловске обрёк покой.
Так в эти дни остановилось детство,
Смышлённый отрок двинул на Урал.
И на прощанье шпиль Адмиралтейства
Сиянья отблеск уронил в канал.
 

Силину В. – ГУННУ

 
Тако злы нравом лиходеи,
Аттила царствует у них,
И от рожденья злодеи,
И свет не видывал таких..
Похлеще азиат Дзе Дунов,
Да и Полпотов, наконец.
И нет числа коварным гуннам,
И с малолетства на коне.
Царь римлян обложил долгами,
Исправно дань ему везли.
Не развязал бы даже Гамлет
Узлов воинственной земли.
Но уловив удачи запах,
Прощальный отгуляв банкет,
Атилла свой народ на запад
Привёл в течении двух лет..
И до сих пор природа стонет
Т помнит гуннов сей поход.
А на лазурном Балатоне
Мадьярский царствует народ.
Мой друг с Урала, Витька Силин,
Ечковский, преданный удмурд,
Как взглянет взглядом светло синим,
Так сразу оторопь берёт.
Извечно угрофиннов нравы
По братски буйствуют в крови.
И зауральские дубравы
Сродни им, только позови..
 

Ахметову Р. Л.

Кубок 2018

Я болею за «Шахтёр»,

Я болею, как умею.

Поля стриженный ковёр

В ожидании робеет.

Матч финала, ждём пока

Рефери и капитаны

Не обнимутся слегка,

Скину тёплые сутаны.

Жребий брошен, нас спасут

Терриконовые дали.

Защищаться – недосуг,

В нападенье заиграли.

Поле – творческий простор,

Преспокоен П. Фонсека.

Нам не нужен недобор,

Лишь победа для успеха.

У «Динамо» Пересвет,

Пан Хацкевич, дуже сумный.

Что гадать, физкультпривет!

Стадион бушует бумный.

До трусов раздет фанат

И надеется невтуне.

Жалко, пас не выдаст Срна

И Бернардик не в фортуне.

Первый тайм и два гола:

И бразилец, и Ракитский.

Оле, Оле, О-ла-ла!

Рёв донбасский, не персидский.

Кубок наш, ликует Тайсон,

От Днепра и на-гора!

Не пристало нам считаться:

Три – один.. Ура.. Ура!..

Софронову А. Ф.
профессору ЯГГУ

Такого гульбища едва ли

Ждала республика Саха

Аборигены тосковали

И наблюдали свысока.

А может правильней свысока,

Но мамонты не станут ждать,

Они с музея и до срока

Начнут по кругу гарцевать.

Мерзлотоведенье – наука.

Всемирный форум и у нас,

Столетняя спешит старуха

Попасть на ледяной Парнас.

Мужей ученых на свиданье

Слетелось, как на сучку блох.

Их искусило вдруг желанье,

Какого не опишет Блок.

С раскосыми глазами лярвы

Шаманят в рыжих париках,

Они саха, не сахаляры,

Плутают в местных языках.

И под конец ажиотажа

Друг Саша из последних сил

И умолял и плакал даже,

В конце настойчиво просил.

Чтоб форум помнился народам,

Не волновались: «Быть, не быть..»

Решили ленским теплоходом

Учёных на Столбы свозить.

Но вот дела, на толковище

На трёх посланцев нужен гид.

Так выручай меня, дружище,

Плыви, родимый, подсоби..

Не выходя из ресторана,

Я гидом буду, не совру.

Взялись за пойло зело рано,

А позже с песнями в бору.

За пнём японец икемекал,

Коньяк мешая и саке,

Американский друг не мешкал

С бутылкой висковой в руке..

А немец шнапсом не травился,

Лишь «Хайль» выплёвывал порой,

И потому лишь он не спился,

Другие спали под горой.

И мы, как на Днепре и в Курске

Полдня в атаках под «форвест».

Строгали рыбу по-якутски,

«Катюшу» пели без невест.

Без словаря и без валюты

Снесли союзников на борт..

Допили кварту «Абсолюта»,

Спустились трезвые в каюту,

И каждый был собою горд.

Писал один из президентов,

То Эйзенхауэра слова:

«Для исторических моментов

Всех лучше Генрих и Иван..

Тарутько В. С.
капитану 5-ой танковой армии II Украинского фронта

 
И жест, и звук предельно важен,
Проверь надежно шлемофон.
Наш танк с пятёркой экипажа
С Челябы просится на фронт..
Раскисшей осени на склоне,
Не наломав в дороге дров,
Мы наконец-то в батальоне
Среди танкистов-братанов.
В молчанье стоя помянули
Тех, кто до свадьбы не дожил
На плащ-палатках поуснули
На днищах танков у межи.
Подъём. Внимаем у планшета
И командир даёт приказ
Струится красная ракета,
Сигнал, понятливый для нас.
А танк дрожит и жаждет боя,
Как исполинский полуконь.
Прицел наводчик правит стоя
Под сладкую газойля вонь..
Стрелок-радист живёт командой,
Что даст из башни командир.
У нас не в моде пропаганда,
Устав листали мы до дыр.
Сдержать не в силах фрикционы
И триплекс протирать не раз,
Механик с танковым фасоном
В атаку рвётся, как в экстаз..
Без лишних скидок на субботу,
Привыкнув к гиблости боёв,
Стелилась ромбом наша рота
На вражеский укрепрайон.
Старшой командует по связи:
«Вперед танкисты, будем жить!..»
Спаси, Господь, от безобразий
У безымянной той межи..
Першит от целеуказаний:
«Фугасным и на «30—0»!.
А слева танк из роты замер,
Очередная наша боль.
Снарядом сбита гусеница,
Но танк сражается, живёт.
Сейчас бы впору похмелиться,
Но нам нельзя, другой завод.
На фрицев навалились скопом,
Танк плющит пушку, пушкарей
Прошлись загзагом по окопам.
«Вперёд, загзагом, не гореть!..»
Ну, наконец-то, бронебойный,
Держись, спесивый «Фердинанд»!
И пушка молотом отбойным
Врага поцеловала в зад..
«Отбой» – грохочет в шлемофоне,
Знать будет время закурить.
Остались живы в этой бойне,
А танк лишь бой обязан жить..
Опасны танковые будни:
Из боя в сон и снова и бой.
Трагично, тягостно и трудно,
Но что поделаешь с судьбой..