– А вот и он сам, – Акинак кивнул в сторону крупного мужчины с солидной бородой, и с таким же солидным пузом, бочкообразность которого не смогла скрыть даже дорогая шуба из меха линганской лисы. Второй мужчина был одет попроще и с ног до головы в копоти и машинном масле. Я про себя определил его в механики-возницы. Вслед за ними из других машин стали выходить остальные. Пять воинов, скорее всего личные охранники купца, еще три человека, одетых в кожаные куртки и в кожаных шлемах на голове. Возницы остальных повозок.

– Меня зовут Барыш, я веду эти повозки в Магификус по заказу гильдии торговцев. Одна из машин сломалась, и мы вынуждены были сделать остановку на ремонт. Маги заметили тебя на спуске, и мы успели подготовиться. А ты кто таков будешь, юноша?

– Мое имя Светозар. Я помощник в мастерской Шнека и Ступы, что в Кулибинске. Мне нужно попасть в одно место на границе.

– Тогда понятно, почему твое лицо показалось мне знакомым… – сказал Барыш и задумался.

– Позволь мне в знак благодарности за мое спасение помочь отремонтировать повозку, – предложил я купцу. Мне были знакомы недостатки двигателя этой машины. Это был хороший шанс получить место в одной из них.

– Ну что ж… попробуй. Эй, Мазута! Покажи Светозару, что там к чему, – обратился он к парню, больше остальных подходящего под это имя. Тот был весь заляпан машинным маслом. Он кивком предложил следовать за ним к центральной повозке, что я и сделал.

Глава 4

Как я и предполагал, устранить поломку мне удалось достаточно быстро, чем я вызвал немалое удивление у чумазого Мазуты. Но еще большее удивление весть о моем успехе вызвала у Барыша. Который тут же воспользовался шансом за «шапку сухарей» заполучить в себе в команду толкового механика, то есть меня, и предложил поехать с ними. Немного подумав, я согласился. После короткого привала, за время которого произошло перераспределение поклажи и людей по четырем повозкам, караван двинулся дальше. Ехали колонной, ширина дороги позволяла двигаться только одной машине в ряду. Первая повозка ехала впереди метров на двести, выполняя роль авангарда. В ней ехали Элдар и два воина. В случае чего они должны были принять первый удар. Торговец с тремя воинами был во второй. Третья повозка полностью отводилась под запасы: топливные брикеты для машин, воду и провиант для людей. Мне досталось место в четвертой, замыкающей повозке, вместе с Акинаком и еще двумя воинами. Теперь мне удалось поближе рассмотреть его… И я не увидел не малейшего следа рун на его теле. Меня это сильно заинтересовало.

– Акинак, позволь мне задать вопрос, – решился я.

– Да, смелее, Светозар, я давно заметил твое любопытство, – с улыбкой произнес он.

– Во время боя с тварями я заметил на твоем лице и руках руны, а теперь их нет. Что это было?

– Я рунный воин-маг. Эти руны всегда находятся там. А вот увидеть их могут лишь немногие наделенные даром видения, – и он с интересом посмотрел на меня. – А ты даже не маг, хотя магические отпечатки присутствуют на руках и животе. С какой целью направляешься в Магификус?

– Мне нужно найти одно место на границе Призрачного Леса. А далеко ли до нее? – cпросил я.

– Один день перехода от Зимней Тропы, – пояснил Акинак, породив тем самым еще один вопрос.

– А что это?

– Мы сейчас по ней идем, а там, где она заканчивается, начинается настоящий Магический Лес со своей погодой и законами, – сказал он, зорко вглядываясь в лес, при этом вспыхнула и тут же погасла руна у него на лбу.

Я решил запомнить ее и соответствующий цвет энергии, а также связь между ними и магическими эффектами. Дальнейший путь мы проделали молча. Повозки по снегу двигались медленно, сильно шумели и дымили. Начало смеркаться, Барыш отдал команду становиться на ночлег. Мы съехали с дороги и расположились на небольшой полянке, после того как ее осмотрел Элдар и признал пригодной по каким-то только ему понятным критериям. Дежурить решили двумя вахтами, по числу магов. Первым вахту выпало нести Элдару с двумя воинами. Потом дежурить Акинаку с тремя наемниками. Меня и механиков к дежурству не привлекали по причине нулевой боепригодности и магической несостоятельности. Однако я все-таки хотел внести свою долю в дело укрепления нашей обороноспособности. Всю дорогу до этой поляны мне не давала покоя та третья машина, везущая наш топливный запас. По сути, она являлась бомбой на колесах в самом сердце нашего каравана. Стоит сдетонировать одному из магических зарядов, которыми заряжены брикеты термалита, и тогда последует цепная реакция и будет большой Бадабум. Наш караван разметает по всему Призрачному Лесу. Этими мыслями я решил поделиться с Барышом.

– Парень, ты излишне впечатлителен. Ты неплохой механик, но я десять лет вожу караваны по этому лесу – как видишь, жив и преуспеваю. Поэтому доверь это дело взрослым дядям и иди помоги остальным механикам готовить лагерь, – был его ответ.

Я понял, что переоценил здравомыслие торговца, которому гонор и амбиции не позволили признать свою ошибку. На самом деле ошибался я. Причина была совсем в другом.

Как только за Светозаром закрылась дверь, Барыш крепко задумался над этими словами: «Он, конечно же, прав, риск детонации есть, особенно если кто-то извне это сделает. Но никто не должен узнать о том, что является настоящим грузом». Сами повозки были лишь ширмой для того товара, который и позволил Барышу нехило преуспеть. Если убрать часть термалита, то магический фон снизится, и маги обязательно унюхают сильный и специфический «запах» его груза.

И тогда ему хана. Архимаги в Магификусе за такую контрабанду шкуру снимут. В прямом смысле слова. А то и еще хуже – отправят на полигон в качестве учебного экспоната для тренировки боевых магов. «Слыхал я про такое. Поэтому оставлю все как есть. Только надо магическую защиту по периметру усилить, отправлю обоих магов туда».

После разговора с Барышом я отправился помогать механикам наладить обогрев в повозках. Спустя некоторое время, когда вопрос с ним был решен, я присел возле костра погреться и заметил магов, выходящих из повозки Барыша. А куда могут идти два мага ночью во время обустройства лагеря? Куда-то по магическим делам, которые в последнее время меня стали интересовать. Спрятавшись за крайней повозкой, я стал наблюдать за их действиями. Маги отошли недалеко от лагеря, как я догадываюсь, с целью установить защиту или сигнализацию. А может, и то и другое сразу. Элдар что-то бормотал и делал пассы руками, но никаких визуальных эффектов я не наблюдал. Видимо, его магия работает на других принципах, нежели у Акинака, которые мне не доступных для наблюдения . Поэтому я решил все внимание уделить воину-магу. Как раз вовремя. Акинак развернулся в сторону лагеря, направил руку открытой ладонью вперед, как будто останавливал кого-то невидимого, и на его щеке появилась уже знакомая мне руна – физический щит, такая же точно красовалась на внутренней части моего деревянного щита. Тут же на лбу у него вспыхнула еще одна руна, тоже мне знакомая, такую я видел во время поездки, когда он осматривал лес. «Должно быть, что-то улучшающее зрение, – подумал я. – Хотя нет. Скорее ее функция – сигнальная». Обе эти руны замигали и одновременно погасли. «Комбинация», – догадался я. Затем маг отвернулся и подошел к Элдару. Они с минуту постояли вместе и перешли на другую точку. Что они делали, мне было не видно, но на том месте, где они стояли, появилось необычное пламя, как факел, горящий прямо из земли. Они обошли наш лагерь со всех сторон, проделав эти манипуляции еще четыре раза. В результате пять факелов – и наш лагерь в центре. На этом маги успокоились и вернулись к повозкам. Все, кроме вахты Элдара, готовились спать, и я тоже отправился. На сегодня достаточно приключений.

Я спал крепко, без сновидений. Проснулся только под утро, потревоженный шорохом только что сменившегося с вахты Акинака.

– Как дела? – поинтересовался я.

– Все в порядке. Пару тварей ночью подходили к лагерю, но наткнулись на защитный периметр и отступили. Довольно крупные и ходят на двух ногах. Мы с Элдаром изучили следы. Я немного посплю, через пару часов выступаем, – закончил он и прилег на заранее расстеленный плащ.

Через два часа мы свернули лагерь и двинулись по Зимней Тропе в прежнем порядке.

Мы с Акинаком так же ехали в арьергарде. Унылые и однообразные пейзажи тянулись по обе стороны дороги и действовали усыпляюще на всех, кроме воина-мага. Он зорко вглядывался в каждый сугроб, из-за каждого дерева ожидая нападение неведомого противника, несколько раз зажигая во лбу уже знакомую мне руну магического зрения. Я поинтерсовался, в чем причина его настороженного состояния и не ожидается ли нападение.

– Это Дзаншин, – сказал он.

– Это руна, которая у тебя на лбу появляется? – предположил я.

– Руна активирует заклинание магического видения. Это лишь частное проявление. Дзаншин – это одновременно и принцип, и особое состояние духа, постоянно готового отразить атаку, концентрация на противнике, – пояснил он мне с интонациями мудрого сенсея. И, увидев, что я, открыв рот, слушаю его, продолжил, добавив в голос загадочности: – Без Дзаншина нет Ирими, а без Ирими нет Кузуши.

Я многозначительно кивнул и надолго умолк, пораженный не столько внезапно открывшимися мне секретами воинского искусства, сколько непривычно длинным монологом Акинака, который за время пути проронил едва ли дюжину фраз. Если закрыть глаза, слушая его, то можно было представить седовласого старца с длинной и такой же седой бородой. Он был бы более аутентичен, чем молодой маг. Хотя что мне известно о долголетии магов? И я хотел было уже продолжить знакомство с азами боевого искусства и задать вопросы внезапно появившемуся сенсею, но мое внимание отвлекла быстрая смена окружающего пейзажа, и их пришлось отложить. Впереди, шагах в трехсот, Зимняя Тропа обрывалась. Резко и без каких-либо промежуточных этапов занесенная снегом дорога исчезла. Ее заменила добротная, вымощенная камнем. Колеса закрутились веселее, стремясь прижаться к ней как можно быстрее, словно влюбленный после долгой разлуки. Солнце немилосердно пекло, а в воздухе царила атмосфера расслабленности и неги, заставляя забыть о том, что мы находимся в походе. Поддавшись ее чарам, Барыш скинул свою шубу, этому примеру последовали наемники, охранявшие его. Они скинули доспехи, пытаясь избавиться от теплых вещей.

– Не сметь снимать доспехи! – раздался грозный рык Акинака, опередившего двух наемников с нашей повозки. Я бросил взгляд на его хмурое лицо, на лбу у него мигнула знакомая руна и тут же погасла. – Это засада! К бою! – прокричал он, выхватывая из-за спины меч. – Они используют Глушак, – предупредил он Элдара.

Но было уже поздно. Со скалы, нависавшей над дорогой, блеснула и сорвалась молния, мгновенно превратив вторую повозку в огромный факел, который намертво запирал остальную колонну. Из леса поднялась в небо туча стрел и обрушилась на нас. Я видел, как Элдар безрезультатно пытался воспользоваться магией, пока не упал в повозку, сраженный стрелой. Его соратник успел прикрыться щитом. Что было дальше, я не увидел, так как один из наемников в моей повозке захрипел и свалился с пробитым стрелой горлом. Я приготовился к первой и, судя по всему, последней в своей жизни битве, достал свой нож и активировал руны, но ничего не вышло.

– Они глушат магию, – заметил мои действия Акинак.

Раздался грозный рык и улюлюканье, я выглянул из укрытия и увидел толпу существ, около двух дюжин, несущихся наперерез повозке Элдара, стремясь отделить ее от остальных. Вторая группа из нескольких особей приближалась к нам со стороны дороги. Существа были рослые, ощутимо мощные, вооруженные кривыми саблями и круглыми щитами. Еще двое похожих на огромных медведей подошли к третьей повозке, начали раскачивать ее, пытаясь опрокинуть.

– Ледяные орки! – заорал наемник по имени Драг, взглянув за борт.

Это было последнее, что он успел сказать, прежде чем его голова свалилась мне под ноги. Клыкастая морда повисшего на повозке орка с холодными ледяными глазами с вертикальными зрачками не дала мне времени как следует испугаться. Мое тело само все сделало. Вскочив на ноги и держа нож обеими руками, я со всех сил нанес удар снизу вверх. Тридцатисантиметровое лезвие вошло в голову орка по самую рукоять и вышло на затылке. Упершись ногой в мертвого врага, я выдернул из него свое оружие, но при этом потерял равновесие и упал на спину. Еще один орк запрыгнул в повозку, но в бой вступил Акинак. Гибким, стремительным движением он оказался возле него и нанес страшный удар сверху вниз . Орк был огромен, и даже успел прикрыться, выставив свою кривую саблю. Но это его не спасло. Меч Акинака прошел через его руку и через все его туловище, не встретив сопротивления, и развалил его на две половинки.

– Нельзя отдавать им Элдара. Я пойду за ним. Оставайся здесь! – крикнул он мне. Затем отбросил щит, вытащил нож, размерами немногим уступающим мечу. – Смотри, Светозар, как сражаются и умирают воины из племени Цетукен! – и, спрыгнув на землю, ринулся в гущу врагов, штурмующих повозку Элдара.

Его мечи мелькали, как молнии, беспощадно разя врагов. Однако численный перевес был на стороне орков, и скоро Акинака не стало видно за их телами. Что было дальше, я не увидел, так как тем двоим оркомедведям все-таки удалось опрокинуть повозку с термалитом. Раздался страшный взрыв. Через мгновения невидимая сила сжала мое тело, а затем вышвырнула из повозки. Ударившись о твердую землю, я милостиво позволил себе потерять сознание.

Глава 5

Очнулся я в каком-то глубоком овраге, засыпанном ветками и листвой деревьев. Осмотрев себя при тусклом свете луны и не обнаружив серьезных повреждений, кроме порванной одежды да нескольких ссадин, провел инвентаризацию: «Та-а-ак. Нож так и остался у меня в руке, сумка с магическим барахлом на мне. Только щита нет. Потери минимальны».

Я ползком стал выбираться из оврага. Добравшись до дороги, я приподнялся на локтях, огляделся по сторонам. В тишине догорало то, что осталось от наших повозок. Четвертой не оказалось на месте. Еще минут пять поползав вдоль дороги и убедившись, что орков нет, выбрался. Трупов тоже не было – ни наших, ни оркских. После такого взрыва тела должны были разлететься во все стороны от дороги. Я решил обследовать противоположную моему оврагу сторону. Еще некоторое время я затратил на осмотр, но, так ничего не обнаружив, уже решил вернуться на дорогу, когда заметил, как в нескольких шагах от меня что-то блеснуло и погасло. Примерно запомнив направление, я стал двигаться таким образом, чтобы не загораживать свет. Еще один блеск. Прямо передо мной в куче прелой листвы. Я разгреб ее и вынул на свет серебристый предмет. Он был цилиндрической формы, из неизвестного мне металла. Абсолютно гладкий, без надписей, рун, прохладный, как и положено быть куску металла. Я обратил внимание на высокое качество обработки. У нас так не умели. «Ладно, в гномьем хозяйстве и бурлячий елдак – веревка», – решил я и спрятал находку в свою чудо-сумку. Пора подумать, как быть дальше. С одной стороны, здесь оставаться нельзя. Те, кто забрал тела, могут и вернуться. А с другой стороны, идти через лес в темноте – это самоубийство. Я решил выбрать третий вариант. Возле оврага, где я очнулся, росло большое дерево с широкими и крепкими ветвями. Так я провел ночь, полусидя, привязав себя к стволу и держа наготове нож. Утро встретило меня веселым щебетом неизвестных птичек и урчанием в животе. Я открыл глаза и осмотрелся. Никого. Только три обгоревших остова напоминали о вчерашних событиях. Спустившись на землю и подкрепившись, достал мяч-навигатор. Я взял его двумя руками, активировал, как показала Ступа. Мяч завис в воздухе, стал прозрачным, а затем засветился голубым. Некоторое время ничего не происходило, кроме смены цвета. Я ожидал услышать нечто типа: «Маршрут построен. Поверните налево». Но нет. Без всякого звукового предупреждения шар рванул в лес. «Надо будет внести рацпредложение, когда вернусь. Если вернусь», – подумал я и пошел следом, стараясь не потерять его из виду. Так мы и двигались несколько часов с короткими привалами. Шар улетал вперед , но, как только я терял его из поля зрения, обязательно возвращался.

Умная штука. Двигаться через лес было сложно. Изобилие оврагов и корни деревьев сильно снижали скорость. За все время пути мне встретились лишь какие-то небольшие зверьки. Они прыгали с ветки на ветку и таращили на меня из густой листвы свои любопытные глазенки. Так все и продолжалось, пока на одном из привалов я не услышал звук, похожий то ли на жалобный стон, то ли на плач младенца. Я приготовил нож и пошел. Источник его был совсем недалеко, за камышом возле ручья. Раздвинув его, я остолбенел. Это было крылатое существо из моего сна. Белоснежная шкура и такого же цвета крылья, четырехногое, похожее на летающих скакунов – легендарных Сапсанов. Голова у него была как у обычного верхового дронуса. Вот только глаза разумные. Мы встретились с ним взглядами.

– Человек, помоги мне! – раздался голос у меня в голове. – Скорее, они уже близко!

Только сейчас я заметил, что одна нога у него зажата в капкане, который цепью был прикован к куску скалы. Нога сильно кровоточила: видно, оно безуспешно пыталось вырваться. Я подбежал и попытался разжать капкан. Вблизи рана выглядела намного серьезней. Разжать его не получилось. «Тут, видно, не обошлось без магии», – подумал я, активировал нож и переключился на цепь. Дело пошло.

– Быстрее, человек. Они здесь! – сказал он.

И я увидел, как на поляну выскочили четыре черных волка. Они были огромные, каждый размером с бурляка, не меньше. Четыре пары кровавых глаз с ненавистью смотрели на нас, а из оскаленных пастей капала ядовитая слюна. Я поднажал, и натянутая цепь лопнула.

– Прячься за скалой человек, – раздался в голове голос, то ли мой внутренний, то ли его.

Я укрылся – и своевременно. Раздался душераздирающий рев, существо увеличилось в размере, ноги превратились в мощные когтистые лапы, крылья стали чешуйчатые, а голова стала головой гигантского ящера. Волки бросились в атаку, но опоздали. Вырвавшееся из головы пламя сожгло волка дотла. «Вот что значит испепелить взглядом», – подумал я. Хотя тут пламя вылетело из пасти дракона, а это был он, – результат тот же. Кучка пепла. Другой волк прыгнул, надеясь вцепиться в шею, но был пойман передними лапами дракона и разорван на две части. Такая быстрая и кровавая расправа деморализовала остальных, и они бежали в лес, поджав хвосты. Я вышел из укрытия и посмотрел на нового знакомого.

– Меня зовут Напалм, и я благодарен тебе за спасение, человек! – прогудело у меня в голове.

– Я Светозар, – в свою очередь представился я.

– Здесь нельзя оставаться. Волки могут вернуться, а с ними их хозяева, – продолжил Напалм. – Садись на меня, я увезу тебя отсюда, – и он опустил крыло, предлагая забраться к нему на спину.

Я вскарабкался по крылу, устроился между двумя шипами и приготовился к первому полету в своей жизни. Если не считать снов, конечно. Дракон расправил крылья и легко взмыл в небо, быстро набирая высоту. Адреналин забурлил в крови, почти как при первой схватке с орками, в ушах зашумело, а сердце забилось в груди, как попавшая в сеть рыба.