Скорбный плач и звон колоколов на погребении отныне стали представителями их вымирающего города.

Настала темная, холодная ночь. Зен крутился в постели и не мог никак уснуть. На соседней кровати почти беззвучно сопел его младший братишка Саймон.

«Вдруг и он заболеет? Или еще хуже – умрет?» – пронеслось в голове Зена.

Когтистыми лапами в окно постукивал ясень, вызывая мурашки на коже. Мальчик слышал, как в ванной из сломанного крана мерно капала вода. На чердаке, просачиваясь сквозь старые стены, завывал ветер. Он повернулся набок лицом к брату и обомлел.

Под кроватью показалось заплывшее лицо старухи. Волоски на руках и затылке встали дыбом. Рукой мальчик отчаянно пытался нащупать фонарик, который он теперь держал под подушкой. Зен в панике хватал ртом воздух. Наконец, он достал фонарик и судорожно пытался его включить, но тот никак не поддавался. Мальчик постучал по корпусу, и полился свет. Там, где он видел нечто, больше никого не было.

Зен стал корить себя за глупый испуг.

– Мне показалось, – пробормотал он.

Мальчик прислонился к спинке кровати, смыкая веки и делая глубокий вдох и выдох. Стоило ему открыть глаза, как его прошиб холодный пот, когда он заметил странную тень за окном. Неравномерными рывками она приближалась к дому. Мальчик не мог понять: это его фантазия или реальность?

Зен пустил луч фонарика, поражая обскур. Мальчику показалось, что на мгновение тьма поглотила жалкий свет его фонарика и сейчас набросится на него. Однако тень рассыпалась роем жужжащих насекомых.

Мальчик облегченно выдохнул. Но тут его фонарик предательски погас. Зен в панике вновь постучал по корпусу, но ничего не происходило. Губы дрожали, на глазах выступили слезы. Мальчик вздрогнул, услышав шепот. С силой хлопнул еще раз по фонарику. Тот заработал.

Туманная тень нависла над Зеном.

Мальчик застыл, широко раскрыв глаза. Даже сердце замерло в груди, боясь навлечь на себя нечто. А потом закричал что есть мочи.

Саймон подскочил и сразу заплакал, испугавшись. Родители ворвались в комнату. Включили свет. Перед ними были только перепуганные сыновья.

Зен непонимающе смотрел перед собой. Только что здесь что-то было! Он не решался рассказать, в чем дело, и просто молчал. Родители понимающе переглянулись. Они забрали сыновей в спальню, но даже в объятиях родителей Зену не стало спокойней.

Всю ночь мальчик вглядывался в тени и прижимал к груди фонарик. Слышал шорохи и каждый раз вздрагивал. Когда осеннее небо окрасил рассветный багрянец и зазвенели будильники, Зен и сам стал сомневаться в том, что произошло прошедшей ночью.

Октябрь сегодня сдабривал их непривычным ярким солнцем, кружащей в потоке ветра листвой и стайками перелетных птиц в небе. В людях же поселились семена беспокойства. Не было больше привычных громких разговоров, смеха и веселья. Лишь тревожный шепот и косые взгляды на родственников заболевших.

Друзья встретились перед библиотекой, как и договаривались. Зен сразу приметил непривычное для друга поведение.

– Дедушка умер этой ночью, – приглушенно произнес Хью. На нем не было лица. Бледный. Он будто даже стал ниже.

– Что?! – в один голос спросили ребята.

– Сочувствую, Хью, – прошептала Несс, обхватывая мальчика руками. Ее губы задрожали. Из глаз тут же полились горькие слезы.

– Соболезную, – присоединился Зен. Шок от услышанного высушил его. Он не понимал, что чувствовал и что ему следует делать. Все, что он мог, – это отзеркалить скорбные объятия Несс.

– Джеймсу хуже, – всхлипнула Несс. – Я так боюсь, что и он умрет!

Какое-то время они стояли так в кружке, обнявшись. Зен смотрел на бетон, что впитывал соль слез друзей, и не мог поверить в происходящее.

Мимо пронеслась скорая и остановилась у здания. Медики в защитных костюмах вывалились наружу. Все открытые участки кожи были надежно спрятаны. Они прошли к заднему входу, выкатывая пустую каталку. К ним навстречу выскочила седовласая женщина, что-то истерично объясняя, а потом все скрылись в здании.

– Не нравится мне это, – прошептал Хью, украдкой смахивая слезы. Друзья поддержали его кивком.

Минуты тянулись. Любопытство перебивалось усталостью. Никто из них этой ночью не выспался. Сквозь зевки и слезящиеся от света глаза они, наконец, увидели то, ради чего столько ждали.

На каталке теперь кто-то лежал. Ребята сильнее вытянули шеи и увидели тело. Пепельного оттенка кожу, темные губы, нос и глазницы. Кожа казалась тонкой и плотно обтягивала череп.

– Мумия… – едва шевеля губами, произнесла Несс. – Он мертвый?

Мальчики едва могли ей ответить. Они сами не понимали. Из человека словно высосали всю жидкость. Он совсем не двигался. Кисти были сильно сжаты и покоились на груди.

– Больной в состоянии сопора¹, – начал говорить по телефону самый высокий из медиков. – Да. Понял.

– Что там? – подала голос сотрудница библиотеки.

– Боюсь, библиотеку тоже придется закрыть на карантин.

– Нет. Как же это… – растерянно застыла женщина. – И нас тоже? Да что ж это творится-то…

Словно пытаясь избавиться от гнилостной гангрены, в городе изолировали на карантин отельные дома, организации. Вот только сепсис уже начал развитие.

Пока еще была возможность, ребята прошли в библиотеку в растерянных чувствах. Ребята набрали книг с легендами, старых газет, надеясь отыскать там сведения о прошлом. И отправились к Зену домой.

Обложившись пухлыми томами, дети дружно шелестели страницами. Хью сгорбился и сел в сторонке, низко опустив голову. Он почти не разговаривал, окутанный горем. Несс пыталась как-то отвлечь его, но тот лишь сильнее закрывался.

Тело Зена болезненно затекло. Он встал и, разминаясь, отошел к окну, спиной упираясь в подоконник. Оглянулся на улицу и увидел черного грача, неотрывно наблюдавшего за ними. Птица наклонила голову. Моргнула. Подлетела и уселась на подоконник. Мальчик не мог отвести взгляда. Следил за каждым взмахом крыльев. Смотрел на то, как лоснились чернильные перья под октябрьским солнцем.

Грач стал стучать в стекло. Эхо набата щекотало душу. Однако весь город уже вдохнул смертельные миазмы и теперь чах на глазах.

Зен испуганно отскочил от окна. В груди потяжелело, а во рту появился кислый привкус. Он вернулся к чтению, но предчувствие, что случится что-то нехорошее, его не покидало.

Время шло. Книги оказывались пустышками.

По ту сторону окна собрались грузные тучи, точно крышка свинцового гроба, они замуровали солнце. Ветер хлыстом стал истязать деревья. Надвигалась гроза.

После ужина ребята снова сели читать легенды в гостиной. Внезапно электричество пропало. Гром сотрясал округу. В окна забились первые капли дождя. Они словно молили впустить их погреться, укрыть от непогоды.

– Зен, помоги мне, – позвала вошедшая бабушка Аделфи. – Вот, возьми свечи и расставь их по комнате.

Мальчик послушно принялся исполнять просьбу. Несс перехватила у него несколько свечек и стала помогать. Женщина шла следом и зажигала их. Когда теплый свет множества огоньков осветил пространство, Хью неожиданно распсиховался.

– Нет тут ничего про тот круг в лесу! Обманул нас тот старик!

– Какой круг? – тут же воскликнула бабушка, она уже стояла в проеме дверей, собираясь уходить. – Живо рассказывайте! Кто вам про него рассказал?

Ее лицо разгладилось от беспокойства, глаза широко распахнулись и выражали крайнюю степень безумия и отчаяния.

Хью растерялся от неожиданного напора. Он посмотрел на Зена, моля о помощи.

– Нам рассказал один старик. Такой весь грязный… Я видел, как ты с ним разговаривала однажды.

– Нельсон?

Ребята пожали плечами. Они не знали его имени. В тот вечер он просто рассказал им историю и ушел.

– Что он вам сказал? – громко спросила старушка.

– Рассказал про круг в лесу и про желания, – пискнула Несс, отодвигаясь подальше от нее.

Даже в тусклом свете свечей Зен разглядел, как у бабушки расширились зрачки. Она схватилась за грудь и осела в кресло.

– Бабушка? Тебе нехорошо? – испугался Зен.

– Вы были там? – прошептала старушка, тяжело сглатывая.

Дети не смогли выдавить из себя слов и просто кивнули. Блеснула молния. Женщина горько взвыла, скривившись. Ее тонкая, как истлевший лист, кожа побледнела.

– Вы видели круг? Что вы сделали?

Ни у кого не хватало смелости признаться. Дети пристыженно опустили глаза в пол. В горле стоял ком. Ладони вспотели. У Несс дрожал подбородок. Она еле сдерживала слезы.

– Зенон Макрис, – строго отчеканила старушка.

У мальчика не осталось другого выбора, кроме как ответить.

– Мы плохо помним, – вздохнул Зен и на выдохе ответил, подняв взор. – Кажется, мы его сломали…

– ЧТО?! Что вы сделали?! Сломали?!

Зен никогда не слышал, чтобы его бабушка так кричала. Даже гром был тише ее гнева. Мальчик сжался под натиском и хотел просто исчезнуть. Холодок пронесся по позвоночнику.

– Что же вы наделали! Что же вы наделали! – в ужасе повторяла бабушка Аделфи. – Нэльсон обманул вас! Вы выпустили… Выпустили Аэрико!

– Кто этот Аэрико?

– Аэрико – это зло! Это смерть!

Она стала бить кулаком в грудь от избытка эмоций.

– Зенон, принеси мне воды.

Мальчик быстро сбегал на кухню и отдал бабушке стакан прохладной воды. Из-за дрожи в руках половина расплескалась.

– Слышите ветер? – Ребята послушно кивнули. – Это Аэрико разносит болезни.

– Как-то это? – искаженным от страха голосом спросила Несс.

– Это злобный дух, – ответила бабушка.

От обреченности в ее голосе сердце Зена сильнее заколотилось в груди. Он посмотрел на друзей и словил такие же напуганные взгляды.

– Злобный дух? – переспросил Зен.

– Да, – короткий ответ словно кнутом ударил по детям. – Как и многие духи, он бестелесный и невидимый. Но иногда принимает различные формы. Аэрико прячется в ветре, в тенях. Может обратиться духом, напоминающим человека. И он несет болезни. Несет смерть!

– То есть из-за этого Аэрико все болеют вокруг? – Нахмурился Хью.

– Именно так. И почему я сразу не подумала, что в этом дело? – Корила себя женщина, мотая головой. – Когда я была чуть постарше, чем вы сейчас, я тоже столкнулась с Аэрико.

Дети затаили дыхание и подались вперед.

– Нас было четверо. Вел нас Нельсон. Он откуда-то узнал об Аэрико и уговорил проверить, – Старушка тяжело сглотнула. – В лесу мы нашли круг. Не знаю, что нашло на него, но Нельсон взял и разрушил его. Тогда нам это казалось глупостью. Но после…

Бабушка замолчала. Дрожащей рукой она схватила стакан и с жадностью его опустошила.

– Что было после? – заламывая руки, подал голос Хью.

– После все…

Стакан со звоном встретился с полом. Осколки разлетелись в стороны. Женщина откинула назад голову и закатила глаза. Ее губы посинели на глазах у ребят.

Несс взвизгнула. Зен подорвался и подбежал к бабушке. Он тряс ее за плечи и без конца звал, надеясь, что та ответит. Но дух старушки уже покинул бренное тело.

Мир рушился. Зен сидел в своей комнате и смотрел, как падают и крошатся его частички. Переламываются в пыль. Оставляя лишь тлен.

Однако Аэрико был ненасытен.

Дома пустели, а на кладбище не хватало мест. Вскоре и хоронить стало некому.

Помочь никто не был в силах. Даже простые на первый взгляд заболевания безжалостно убивали осложнениями.

Однообразные серые дни потянулись один за другим. Они казались вечностью. Детей закрыли по домам и не пускали на улицу.

Зен без сна крутился в кровати. После таких потрясений ему казалось, что больше он никогда не сможет спокойно спать.

Саймон уже сопел. Его словно не волновало все происходящее вокруг. Без тревог он просто тихо спал и смотрел свои прекрасные детские сны. Он еще не понимал, что смерть пришла в их дом и забрала бабушку.

Умрет ли еще кто-то из его семьи? Что делать, если Аэрико снова придет?

Вопросы мучили мальчика. Не в силах просто лежать, он поднялся. Рукой нащупал свой фонарик и вышел в коридор.

Зен прошел к бабушке в комнату. Тоскливая пустота отозвалась тяжестью в груди, стоило переступить порог.

Мальчик осмотрелся. Все вокруг словно утратило оттенки. Стало блеклым и поникшим.

Фонарик снова сыграл с ним злую шутку и отключился. Зен остался в темноте в комнате покойницы. Паника обуяла мальчика, и словно наяву он услышал бабушкин голос:

– Помнишь, что я тебе обычно говорю, когда снятся кошмары или происходят плохие вещи?

Зен кивнул темноте. Он помнил старую греческую молитву. Вернувшись в свою постель, мальчик без устали повторял ее, пока сон не пришел к нему.

Ситуация ухудшилась.

Отмершие частички трупным ядом отравляли все на своем пути. Мертвая ткань распадалась, оставляя после себя жуткие рваные раны на теле города.

Так всегда действовал Аэрико.

Заражал.

По частям выкашивая и упиваясь умерщвлением.

Уничтожал.

Оставляя безжизненную пустошь смерти.

Прелая листва и гнилые фрукты – так пах небольшой сад. Фруктовая кислинка едко впивалась в нос и по дыхательным путям оседала в легких. Ребята договорились здесь собраться и незаметно двинуться в лес на поиски того круга. Зен с трудом улизнул из дома, пока родители разбирались с организацией похорон.

Мерзкое предчувствие копошилось внутри, точно мелкие жучки-кожееды. Без устали они поглощали и поглощали, оставляя после себя лишь обнаженные кости. Так и нервы Зена были оголены и натянуты до предела. Слишком много смертей он видел за последнее время.

Дети добирались раздельно и скрытно. Привлекать внимание им не хотелось. Почти весь их городок жил на карантине. Все боялись страшных болезней, бороздящих небольшие улочки и заглядывающих чуть ли не в каждый дом.

– Хью, как всегда, последний? – спросила бесшумно подкравшаяся Несс.

Мальчик заметно вздрогнул. Сердце заколотилось. Он взглянул на нее и струей выпустил воздух, сложив губы в трубочку.

– Я не услышал, как ты подошла.

– Напугала? Извини, – смутилась девочка, опуская глаза.

– Все в порядке, – покачал он головой. – Тебя никто не заметил?

– Не-а, – потянула Несс, проходя к старой груше и трогая отколупывающуюся кору. – Родители в больнице. За мной должна приглядывать соседка, но я убедила ее, что буду в порядке. И в случае чего позвоню. Она была слишком напугана и не смогла даже порог переступить в нашем доме. Думаю, меня никто не хватится. Зен, мне так жаль.

Мальчик носком ботинка подцепил коричневую, сгнившую изнутри грушу и пнул в ствол. Она расшиблась в лепешку, разбрасывая ошметки в стороны.

– Да, мне тоже…

Никто не знал, где все началось. Люди строили догадки. Но очаги метастаз уже вовсю расцвели в совершенно разных местах, все лучше скрывая истоки.

Сегодня утром прибыл представитель ЦКЗ – Дональд Мур. В обед было объявление. Город оцепили. Теперь никто не мог свободно покинуть его. Ловушка захлопнулась. Теперь никому не сбежать от Аэрико.

Хью присоединился к друзьям, и вместе они побрели в сторону леса.

– Вы вообще верите в этого Аэрико? – произнесла девочка, огибая дерево.

– Ты правда думаешь, что какой-то дух может насылать на всех болезни? Все это глупости.

Несс смутилась от ответа Хью.

– Мне кажется, я его видел, – неуверенно начал Зен, глядя на руки.

– Аэрико? – прошептала девочка, прикрывая рот.

Зен кивнул и продолжил:

– Ночью, до того как бабушка… – Зен запнулся, вспоминая ее посиневшее лицо. – Мне не спалось, и я увидел его…

– Может, ты с испуга перепутал? – скептически поднял бровь Хью.

– Я точно что-то видел! – Мальчик сжал кулаки. – Это не было похоже на обычную тень. Она рассыпалась на каких-то жуков прямо на моих глазах и исчезла! А потом как появилась прямо передо мной! Думаю, это и был Аэрико, – тараторил Зен, ища понимание в лицах друзей.

Зен поник и опустил взгляд в ноги.

– Хью! – недовольно бросила Несс. – Я верю, что это мог быть Аэрико. Помните круг? Мы же были там! Значит, и Аэрико не выдумка.

Мальчик снова повернулся к друзьям. Он был так благодарен Несс, которая его поддержала. Зен до сих пор сомневался в том, что видел. Но от поддержки подруги по телу растеклось тепло.

Тонкий ситец облаков пропускал на землю рассеянный свет, который плохо распугивал мрак в особенно глубоких лощинах. Листья шуршали под ногами. Стало пахнуть мокрой землей и хвоей. Ребята долго шли, пытаясь отыскать нужную тропинку. Лес пугал их своей пустотой и безжизненностью. Облезлые ветки стучали точно кости. Не было ни зверей, ни птиц, ни других людей.

– Вот она! – воскликнул Хью, его голос эхом разнесся по пустынному лесу.

Друзья поднялись к нему на опушку и тоже увидели заветную тропку.

– Точно она? – усомнилась девочка, опустившись на корточки и пытаясь отдышаться.

– Точно! – отозвался он.

Зен осмотрелся вокруг, пытаясь вспомнить ту ночь. Но все выглядело до боли однообразным. Перебравшись на другую сторону, они двинулись вперед, теперь уже по вытоптанной тропе. Днем она казалась иной. Зен не видел ничего знакомого. Однако держал мысли при себе, уповая на память друга.

Шли минуты, часы, но того поворота так и не было. Задор ребят угасал, как и световой день. Шаги стали медленными. Вздохи – протяжными. Капельки пота блестели на лбах ребят. Несс еле волочила ноги.

– Я больше не могу, – сдалась она, оседая на землю. – Это не та тропа. Надо возвращаться.

Мальчики сели рядом. Земля была не такой холодной из-за лиственной подстилки. Хью свалился, что-то бурча под нос. Зен вытянул ноги и запрокинул голову, смотря на небо.

– Уже начинает темнеть. Несс правильно говорит. Надо возвращаться.

– Да… Но я был уверен, что это та самая тропа. – Хью несильно ударил кулаком о землю.

– Попробуем в другой раз, – предложил Зен.

– А если и тогда не найдем? – девочка уткнулась подбородком в колени.

– Тогда придумаем что-нибудь еще.

– Что мы можем? – недовольно заявил Хью. – Как бороться с тем, что мы не видим?

Все замолчали. Удрученные вздохи обреченности сорвались почти одновременно. Казалось, любое их действие приведет в очередной тупик. Они как подопытные мышки бегали в лабиринте, пытались что-то делать, чтобы выбраться. Но в итоге лишь беспомощно бились о стены.

Поникшие, они сидели и копались в себе, в своих мыслях.

– Кто это там? – тревога послышалась в голосе Хью.

– Не знаю…

Ребята напряглись, вставая. По тропинке ниже, в их сторону, мертвой походкой двигался некто. Зен сглотнул, на шаг отступая к Несс и загораживая ее собой.

– Хью…

– Погоди, может, он знает дорогу? Давайте спросим.

– Не думаю, что это хорошая идея, – сдавленно прошептала девочка, робко выглядывая из-за Зена.

Силуэт становился четче. Худое туловище было прикрыто лохмотьями. Рваные лоскуты ткани трепыхались от резких движений рук. Лицо же напротив было раздутое. Шея странно косилась на одну сторону. На нем не было обуви. Когда они смогли рассмотреть его получше, желание говорить отпало и у Хью. Кровь и гной, засохшими корками, покрывали все его тело.

– Уходим!

Повторять не пришлось. Ребята мигом скрылись с тропы и ломанулись в лесной массив. Через несколько сотен метров склон увел их вниз. Они побежали по руслу реки, подобному иссохшей артерии. Ноги цеплялись за выглаженные водой булыжники. Скользили на зеленых островках мха. Они падали и разбивали колени. Дыхание стало тяжелым. Легкие жгло. Сердце так громко стучало где-то в районе горла, подталкивая рвоту. Зен бежал так быстро, как мог. За руку он тянул за собой Несс. Хью несся впереди.

Ложбинка резко закончилась и переросла в высокий холм. Не боясь погони, ребята бы взвыли от досады. Однако оглянувшись, они поняли, что за ними никто не следовал. Дрожащими руками Хью уцепился в торчавшие из породы корни. Зен подсадил его, постоянно бросая взгляды назад.

Несс всхлипнула и утерла грязным рукавом слезы. Дорожки от них оставляли светлые полосы на щеках. Реснички склеились, а на лбу выросла шишка. Она несколько раз неудачно столкнулась с ветками поваленных деревьев.