© Валентина Викторовна Странник, 2017

ISBN 978-5-4483-6985-8

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Часть 1

Глава 1

В лучах заходящего солнца океан выглядел очень красивым и величественным. Он словно живое существо перекатывал зеленоватые волны, готовый в любой миг поглотить громадный огненный шар, который имел неосторожность приблизиться к нему. На песчаной отмели, далеко уходящей в океан, стояли две девушки и любовались закатом.

Одна из них была высокой и светловолосой с большими голубыми глазами и тонкими чертами лица. Вторая была гораздо ниже ростом, с копной чёрных непокорных волос, которые ветер разметал по её плечам. Издали можно было сказать, что она юная китаянка, но стоило подойти поближе, сходство исчезало. Девушка была синеглазой и светло кожей.

Идеально очерченную фигуру, словно вторая кожа обтягивал дорогой купальник, мерцающий в лучах заходящего солнца, всеми цветами радуги.

– Лялика, почему ты ни когда не рассказываешь о себе? – Взглянув на подругу, спросила, высокая девушка. – Мы дружим уже несколько лет, а я не знаю даже откуда ты родом.

– Боюсь на этот вопрос я не смогу тебе ответить, Ниночка.

– Почему? Неужели гриф секретности распространяется даже на это?

– Нет, просто я не знаю ответа. У меня нет прошлого. Вся жизнь это настоящее.

– А как же будущее?

– О нём я стараюсь не думать. – Улыбнулась Лялика, не отводя взгляда от заходящего солнца.

Нина взглянула на подругу с ужасом, но оспаривать её слова не рискнула. В конце концов, то, что Лялика делает, долго продолжаться не может. Рано или поздно, но удача отвернётся и наступит конец. Многие, кто был рядом с ней уже ушли в небытие. Мысль о том, что подруга может погибнуть, была не выносима и Нина попыталась отбросить её, вычеркнуть из памяти. Таких чудесных минут было совсем не много в её жизни и не стоило их портить глупыми размышлениями о будущем.

Солнце почти село. Скоро здесь будет темно, словно в преисподней. – Сказала она, подходя и беря Лялику за руку. – Пойдём в дом. Кто знает, может быть там, ты расскажешь мне о себе. Я захватила с собой бутылку рома, думаю, он будет очень кстати и поможет забыть тебе о смерти Влада.

Сама Нина не любила этот крепкий напиток, но это было единственное средство, которое могло помочь Лялике пережить горе. Смерть мужа, сильно подействовала на неё. Весёлая и неунывающая девушка, в одночасье превратилась в постаревшую и уставшую женщину. Даже чудесные тёмно синие глаза, погасли.

– Рассказать о себе я теперь могу, но не хочется портить такой чудесный вечер. – Задумчиво ответила Лялика и грустно улыбнулась подруге. От этого взгляда в душе Нины, что-то оборвалось.

– Ты не испортишь его.

– Кто знает…

Лялика вновь взглянула на волны, а когда подняла взгляд на подругу, её глаза почернели, превращаясь в бездонную пропасть в которой так легко затеряться. Нежный голос, стал глухим и каким то чужим, словно говорил незнакомый человек. Любой, кто увидел бы это превращение, испугался, но только не Нина.

– Я не хочу, что бы ты меня боялась…

– Я ни когда не боялась тебя, и не буду бояться, обещаю. Ты единственный на свете человек, который мне дорог.

Нина сжала руку подруги, словно это могло помочь отогнать от неё страшные тени, мечущиеся в душе.

– Я чувствую, что ты боишься воспоминаний. Не бойся. Они всего лишь прошлое, которое ни когда не вернётся.

– Тогда почему же мне больно так же, как много лет назад? – Глядя Нине в глаза, спросила Лялика.

– Потому, что ты ни с кем им не делишься. Расскажи и тебе станет легче.

– Надеюсь…

Лялика на миг прикрыла глаза. Забыв о Нине и красоте заката, сосредоточилась. Она всегда так делала, когда нужно было мобилизовать внутренние силы. Мысленно она перенеслась в прошлое и начала свой рассказ…

Глава 2

Моё прошлое состоит из снов. Самый счастливый из них был о сорокалетней женщине по имени Варя. У неё была семья – муж и двое детей. Она не была красавицей, и ни чем не отличалась от прочих женщин, но я отдала бы пол жизни за возможность хоть день побыть на её месте. Тебе, наверное, интересно узнать почему? Ответ очень прост – она была любима до того самого часа, когда какие то подонки, выкрали её и увезли в лагерь, где держали девушек рабынь.

Обитательницы лагеря в основном были молоденькие девушки, которым предстояло стать проститутками. Ты едва ли сможешь представить то, что они должны были испытывать, но вопреки, доводом рассудка, это мало заботило их.

В лагере всё работало на то, что бы твоя личность исчезла, растворилась. Из человека ты превращался ни во что. Единственной твоей мечтой было покинуть этот проклятое место. Для этого ты был готов на всё. Даже продать душу Дьяволу. Везло здесь далеко не всем. Тех несчастных, кого покупатели не забрали в течение трёх месяцев, уничтожали, словно бродячих собак. Их забывали палками до смерти.

Варя была человеком не глупым и очень быстро поняла, что шансов вырваться из этого ада, у неё нет. Любой, кто приходил в лагерь за рабынями, интересовали молодые и красивые, а она себя к их числу не относила. С начала она плакала по ночам, с ужасом ожидая смерти, но вскоре так устала от окружающего её кошмара, что готова была обрадоваться приближающемуся дню казни. В том, что он не далёк, она не сомневалась.

В один прекрасный день в лагерь явились двое мужчин. Высокие, стройные, прекрасно одетые, они неторопливо проходили между рядами. Высматривая тех, кто им приглянётся. Девушки притихли, напряжённо всматриваясь в их лица, взглядом умоляя забрать их из этого ада. Безмолвные мольбы мало тревожили мужчин. Медленно брели они из одного конца строя в другой, пока не приблизились к Варе.

– Это та женщина? – Поинтересовался у надзирательницы один из мужчин. Он был не старше двадцати пяти лет, но виски его серебрились сединой. В руках он держал чёрную кожаную папку, которой постоянно постукивал себя по ноге. Этот жест лучше слов, говорил, что он нервничает.

– Да, это она. Мы провели все тесты, которые вы велели. Только она отвечает Вашим требованием.

– Ну что ж, придётся брать её. Влад, я нашёл то, что нужно.

Варя взглянула на второго мужчину и с трудом сдержала восхищение. Перед ней стоял самый красивый человек, которого ей доводилось когда-либо видеть. Высокий, стройный с бронзовой кожей, он походил на статую и только тёмно синие глаза, прикрытые не естественно длинными ресницами, говорили, что он из плоти и крови.

– Если тебя она устраивает, бери. – Не глядя на Варю, сказал он, равнодушно глядя на живой товар. Ему не доставляли наслаждение восхищённые взгляды. – Только поскорее кончай с этим, Пьер.

– Пройдите, пожалуйста, в комнату для гостей, – предложила надзирательница мужчинам. – Там вы сможете без посторонних глаз, получше рассмотреть свою покупку и если появиться желание, даже её опробовать.

– Нам это ни к чему, – брезгливо сморщив нос, парировал Пьер. – Я не слепой и прекрасно вижу, кого беру. Дома я проведу повторные тесты, и если хоть один из показателей окажется подтасовкой, я не оставлю от вашей богадельне и следа, а лично вас я раздавлю словно букашку.

– Зря вы так, – обиженно поджав губы, сказала надзирательница в очередной раз, подтверждая верность своего прозвища. Её в лагере все звали медузой. Кто ей дал это прозвище и когда, не ведомо, но женщина очень походила на этого обитателя морей и океанов. – Мы умеем держать слово. Когда Вам её прислать?

– Мы забираем её с собой. – Вместо Пьера сказал Влад и впервые взглянул на Варю. Темно синие глаза только миг задержались на её лице, но даже этого время ей хватило, что бы прочесть в них жалость и обещание лучшей доли.

В душе несчастной женщины зажглась искорка надежды.

– Пьер, укутай её. Чем ни будь, а то вонь будет стоять в машине, не выносимая.

– Влад, я … – Одного взгляда Влада хватило, что бы Пьер замолк и стащил с себя чёрный свитер. – Скинь ветошь, в которую ты одета и накинь это. – Сказал он, обращаясь к Варе.

Она растерянно смотрела на протянутую вещь, не зная, как поступить. Варя должна была подчиниться его приказу, но стыд, который не смогли выбить из неё за время пребывания в лагере, взял верх. Тысяча глаз наблюдало за ней, ожидая, когда же она оголится, и продемонстрирует своё не молодое тело. Они завидовали ей и даже не скрывали своих чувств.

– Если ты сейчас же не выполнишь мой приказ, останешься здесь. – Пообещал Пьер.

– Его глаза холодно блеснули, и это отрезвило Варю. Вмиг забыв о стеснении, она сбросила ветхий халат, который был её единственным одеянием в лагере, и натянула свитер. Тёплая, мягкая ткань прильнула к её телу, и женщина вдруг почувствовала себя вновь человеком. Не рабыней, а той, кем была когда-то давно, в другой жизни. От аромата духов, который исходил от свитера, у неё закружилась голова. Лица девушек поплыли перед глазами, но её слух чётко улавливал приказ Пьера.

– А теперь ступай к машине. Мы торопимся.

Ступая на трясущихся ногах и стараясь не оглядываться назад, она дошла до машины. Влад стоял у водительской двери, а Пьер открыл ей заднюю дверь и жестом приказал сесть. Она выполнила его волю, но не успела её спина коснуться спинки сиденья, Пьер открыл чемодан, лежащий рядом с водителем и извлёк наполненный шприц.

– Подними рукав, я вколю снотворное. Совсем ни к чему тебе знать дорогу.

Варя торопливо принялась закатывать длинный рукав свитера.

– Оставь её в покое. – Приказал Влад, гневно взглянув на друга. – В ближайшие, несколько часов, она должна быть в форме.

– Но укол лишь на время усыпит её.

– Я сказал нет, значит, так тому и быть. – Пьер тяжело вздохнул и убрал шприц. – Ну, давай её хотя бы свяжем, – предложил он, садясь на своё место возле водителя. – Уж очень не хочется гоняться за ней по всему городу, если ей вздумается сбежать.

– Я ни куда не побегу, – едва слышно сказала Варя, не на шутку пугаясь, что мужчины перессорятся и оставят её в лагере. – Если вы хотите, что бы я ни видела дорогу, просто завяжите мне глаза. Я не буду подсматривать. – Мужчины молчали, и это ещё больше пугало её. – А можете и не завязывать. Я сама их зажмурю и не открою до тех пор, пока вы не позволите мне это сделать. Поверьте, я умею держать слово.

– Ну что ж, сделай так, как только что предложила. – Бросив быстрый взгляд в зеркало заднего вида, сказал Влад и завёл двигатель.

Варя зажмурила глаза и закрыла лицо руками. Сердце её ликовало от одной только мысли, что с каждой минутой машина уносит её всё дальше от лагеря. Ей хотелось верить в то, что там, куда её везут, будет лучше, ведь хуже быть не может.