«Меч затупился… Порвана кольчуга…»

 
Меч затупился… Порвана кольчуга…
Кровь стекает по лицу…
Бой окончен. Снова скука
И взываем мы к Отцу,
Мол, пошли еще нам бедствий,
Крови, боя и вина…
Вот таких вот сумасшедших
Призывает в строй война.
Мы устали от безделья,
Жажда битвы гложет нас…
«Эй, плесни, трактирщик, зелья!
Пиво ясен, к черту квас!»
Ждем, когда богам и Богу
Снова станем мы нужны…
Мы калеки этой жизни…
Мы адепты той войны,
Что еще не начиналась,
Потому как нет конца
Череде потехе ратной…
Жизнь по сути есть война!
 

«Ну здравствуй старый друг…»

 
Ну здравствуй старый друг…
Иль лучше новый враг?
Легла меж нами кровная вражда…
И замкнут нами круг
И вместо смеха страх,
Как-будто бы не знались никогда…
А помнишь, ты кричал —
«Я за тебя умру!»
И руку через версты подавал?
Каким, увы, я стал,
себя не узнаю
Уж если другу верить перестал…
Ты стал теперь другим
И изменился я,
Разрушились те узы, что с тобой
Вязали столько зим,
Бессчетные года
Их закрепляя кровью и водой…
Ну что же, счастлив будь,
Хотя мне очень жаль
И болью сердце судорожно жжет…
Хотя когда-нибудь
Мы выпьем, словно встарь —
Я верю этот светлый миг придет…
 

«Учусь летать… Немного неумело…»

 
Учусь летать… Немного неумело
Я расправляю крылья над землей…
Вокруг кричат – оставь, мол, это дело,
Рожден ты ползать, не играй с судьбой…
А я молчу… И крылья расправляю…
Пусть не видны они доселе никому…
Им не понять – я просто это знаю —
Ведь я летал… И память ту храню…
Пусть был я мал и это просто снилось,
А наяву я крыльев не имел,
Но сердце радостно и судорожно билось
И землю оттолкнув, я ввысь летел!
Летел над миром, что одел на нас оковы,
Над миром что распял в грехе Христа…
И жизнь свою хочу начать по новой,
Отбросив тяжесть древнего креста,
Поверив в Бога и очистив душу,
Отдать Любовь в тот мир, что проклинал…
Поэтому я криков и не слышал,
А просто крылья молча расправлял…
 

«Хочу туда, где нет людей…»

 
Хочу туда, где нет людей…
Где горы, море, лес без края —
То место есть, я это знаю,
Оно простое, без затей…
Там ветер шелестом весенним
Расскажет о мечте иной,
Он будет рядом лишь со мной,
Не первым даже не последним…
Прибой омоет ноги мне,
Песком шурша о чём-то светлом,
Они, наверно, дружат с ветром,
Твердят о чьем то добром сне…
И ты пусть будешь там со мной,
И сидя молча у заката
Сверчков послушаем стаккато,
Когда исчезнет в море зной…
И звезды – океан огней,
Нам мирно словно лампы светят,
Мы будем там как будто дети…
Хочу туда, где нет людей…
 

«Господь! Я слов таких не знаю…»

 
Господь! Я слов таких не знаю,
Чтоб описать Тебе чего хочу…
О чем мечтал и что сейчас теряю,
О чем кричал когда-то, но молчу.
О том, как я пылал любовью светлой,
Как не стесняясь шел назло вперед…
Где это всё?! Вопросы без ответов.
Сложились крылья, оборвав полет.
Ты не подумай, я, как прежде верю,
Ты видишь, пред Тобой я, как ладонь,
Но как то странно я сегодня мерю
Все чувства – словно версты конь.
Быстрее, жестче, несмотря обратно,
Несусь вперед, не думая о том,
Что может лучше, может быть понятней
Остановиться… И открыть заветный Том,
В котором изложил Ты Суть всей жизни
И рассказал о том, что может быть…
О, Господи! Могучий и Всевышний,
Я лишь прошу, Ты дай мне не забыть
О том, что я любим людьми, Тобою,
Что я живу, и буду вечно жить,
Что в этом мире корысти и боли,
Тебе подобным, всё же можно быть…
 

«Что смотришь на меня, безумная толпа?..»

 
Что смотришь на меня, безумная толпа?
Где крики, улюлюканье, презренье?
Ты хочешь напугать? Ну что ж, испуган я.
Наверно. Мне же только шаг до тленья…
 
 
Я должен умереть, судебный приговор
Обжаловать уже никто не сможет.
Разбойник! Это я. Грабитель я и вор!
И боль души меня незримо гложет…
 
 
Я грабил, убивал, нес горе всем и вся.
Зачем? И нет разумного ответа.
И вот я на кресте – и то моя стезя!
Я заслужил – я знаю, верю в это.
 
 
Вдруг слышу громкий крик: «Распни Его, распни!»
И рядом новый крест врывают в землю.
И черни слышен глас: «Себе ты помоги!
Сойди с креста!» И я глазам не верю!
 
 
А рядом на кресте увидел я Его!
Того в кого до этого не верил.
Я слышал исцелял, я слышал нес добро!
О люди! Вы не люди, просто звери!
 
 
Он зла не сделал! Нет! Оставьте, он не тот!
Толпа стояла рядом и глумилась.
И в этот самый миг всё дрогнуло во мне
И что то очень больно надломилось…
 
 
И крикнул я: «Господь, ты помяни меня,
Когда придешь Ты в Царствие Святое!»
А Он, забыв про боль, вдруг глянул мне в глаза
И молвил: «Ныне будешь там со Мною!»
 
 
И сердца перебой дало в шагах своих…
Душа моя зашлась от этой вести —
Я Богом был прощен! Я Богом стал любим!
Без взяток, без корысти и без лести!
 
 
И как приятен вздох последний на земле,
Я умирал, чтоб заново родиться.
Я Богом был прощен! Господь теперь во мне!
И с этим вряд ли что еще сравнится…
 

«Для неё… Сердце рвется на клочья…»

 
Для неё… Сердце рвется на клочья…
За неё… Хриплый стон из груди…
Для неё – звезды падают ночью…
За неё гаснут нити судьбы…
Для неё радость мира забуду,
За неё всё на свете отдам…
Для неё превращу замок в груду,
За неё груде форму предам…
Для неё осушу океаны,
За неё воплощу все мечты…
Для неё даже ангелом стану…
За неё… Ведь она – это ты!
 

«Плоский мир и стерты краски…»

 
Плоский мир и стерты краски,
Ночь черна и светел день,
Ходят люди без опаски,
Нет эмоций – только тень…
Суррогаты наслаждений
Заменяют им любовь,
Перепалки между прений
Согревают чью то кровь,
Охлаждают вина в склепах
И расписывают сны,
Мы с тобой среди сомнений,
Средь запутанной молвы…
Что-то где-то не случилось,
Не сбылось и не прошло,
Может, что-то вдруг забылось
Или солнышко зашло…
Или вышел бледный месяц…
Всё запуталось в конец —
Сбрось тенета прежних песен —
Ты Игрок… Но не Творец…
 

«Когда вокруг апрель, а на душе зима…»

 
Когда вокруг апрель, а на душе зима,
Когда Судьба зовёт тебя идти в дорогу,
То Хаос поборов изящною строкой,
Твой ангел подведет тебя к тому порогу,
Где слышен стали звон и стрел победных песнь,
Где знаменем любви укрыта боль потери,
Где не в почете страх и хуже гнева лесть,
Где доблесть пред тобой откроет Власти двери,
Где сердце бьётся в такт, а кровь не льется зря
И стоны не слышны под пологом забвенья,
Где спрячешь ты слезу под каплями дождя,
Отринув от себя досадные сомненья…
Ну что же ты? Вперед! Не медли, поспеши!
Твой путь уже открыт, наследье ждёт владельца!
И красками забот, порывами души
Легенду напиши о том, как бьётся сердце…
 

«Она приходит, когда очень плохо…»

 
Она приходит, когда очень плохо,
Тогда, когда весь мир сошел с ума
И всхлипами полуоткрытых окон,
Посланья миру пишет тишина.
 
 
Приходит и садится в изголовье
И молча смотрит синевою глаз…
Она приходит каждый раз как в первый,
А, может, и последний, даже, раз.
 
 
Жалеет, не сказав тебе не слова,
Ласкает, не касаясь, и молчит…
Молчит опять по старому и ново.
И манит. И по прежнему молчит…
 
 
А ты её одну лишь только видишь.
И ты один – другому не видна.
Возможно для кого то это финиш,
А для неё лишь новая игра.
 
 
Зовешь её, кричишь, Она не слышит
Вновь растворяясь на границе сна.
И только тихо дождь стучит по крыше,
Не отвечая на вопрос – ну кто ж Она?!
 

«Кошки скребут на душе…»

 
Кошки скребут на душе…
Как это всё же прелестно —
Когти проходят во мне
Ново, свежо, бесполезно.
Шрам не оставят они —
Призрак души эфемерен,
Завтра я вновь буду пьян,
Но всё ж по своему верен.
Верен тому, что ушло,
Верен тому, что осталось.
Кошки скребут на душе —
Это, наверное, радость,
Радость того, что она
Всё же осталась, не скрылась,
Не убежала в туман
И на куски не разбилась.
Не продана никому
И на залог не отдана…
Кошки скребут на душе —
Это, наверно, не мало!
 

«Что же происходит?..»

 
Что же происходит?
Мир сошел с ума!
Кровь бурлит и бродит,
Кругом голова,
Сердце замирает,
Исчезает сон,
Мысли умирают —
Я ли прав, иль он?
Кто создал всё это?
Кто решил сломать?
Умирают дети,
Гибнет чья-то мать,
Разрывают цепи
Узники времен,
Слуги преисподней
Перешли кордон…
Я срываюсь в небо,
Падая назад.
Может я виновен?
Или виноват?
Иль пойду по миру,
На боку сума?
Задавать вопросы —
Надо ли ума?!
 

«Я сижу на подоконнике, в не совсем удобной позе…»

 
Я сижу на подоконнике, в не совсем удобной позе,
Сквозь стекло я наблюдаю эпизоды жизненной прозы:
Внизу женщина идет злая, а в руках розы
И улыбка на лице, а в глазах слезы.
Для неё позабылись уже на траве утренней росы
И обрезала она в прошлом веке еще косы,
Но, как прежде, видит сны, наяву порой грезы,
Отмеряя их себе на весах аптечных дозы.
Ей хотелось бы туда, где цветут весной мимозы,
Где в горах из речек пьют воду козы,
Где налитый виноград свесил лозы,
Там, где солнца пышет жар, а не морозы…
Только снова на пути ее заносы
И начальник-кошелек с замашками Креза —
Вот бы выдернуть это всё, как занозу,
Это была бы, супер, тогда, метаморфоза!
 

«Стоны души… Они просто не слышны…»

 
Стоны души… Они просто не слышны.
Их, иногда, отражают глаза,
Боль и отчаянье выкриков мысли
И незаметная людям слеза.
Сон, что не помнишь, слова что забылись,
Вдохи и выдохи сумрачных дней,
Горе сердец, что, наверно, отбились,
Пепел давно негорящих огней…
Стоны души. Что же это такое?
Кто их придумал? Зачем? Для чего?
Чтобы лишать необычных покоя,
Чтобы глас быдла был выше всего!
Чтобы равняться под тех, кто «обычный»,
Что бы за них сединою платить…
Это так стыдно и так непривычно,
Стоны души на слова выводить.
Что же поделать с таким феноменом —
Хочешь жить в мире – как все и дыши?
И не удастся стать черному белым,
Если ты чувствуешь стоны души…