Безумно хотелось только одного: полежать несколько часов в тишине. Пока силы восстанавливаются. Потому что потом предстояло вытаскивать советника и леди Иниру. А как определить их точное положение, было неясно.

– Хватит?! – прошипела Фрэнсис и, чудом не ударившись о нависающие обломки, извернулась и навалилась на меня. – Ненавижу! Все ты своим… амулетом! Мы бы успели убежать!

– Вряд ли, – ледяным тоном отрезал Сандр.

Настолько ледяным, что казалось, даже воздух замерз. И в этом холоде истерика мгновенно захлебнулась. Он молниеносно вытянул руку и нажал несколько точек на шее ведьмы.

Фрэнсис закатила глаза и с громким сопением уткнулась лицом в мое плечо. Я аккуратно уложила спящую ведьму и хихикнула:

– Она тебя точно проклянет.

– У меня есть хозяйка подлунных земель. – Сандр подтянул меня к себе, сгреб в охапку и улегся на спину между двумя девицами, вместе со мной. – Она точно не даст мне погибнуть от проклятия истеричной ведьмы.

– Она подумает, – важно кивнула я.

Немного повозилась, поудобнее устраиваясь на большом теплом теле, положила голову на прикрытую лохмотьями крепкую грудь. И замерла. Хорошо. Уютно. Надежно. Сейчас бы поспать.

Вот только сна не было ни в одном глазу. Самая противная из стадий усталости. Крайняя. Если попадаешь под ее тяжелое крыло, остается лишь лежать и ждать, когда организм соберет в кучу чешуйки, отвалившийся хвост, голову и заново слепит из тебя нечто цельное.

– Так что с браслетом? – зевнула я. – Откуда он? Зачем нужен?

– Это артефакт. Работает только в моих руках. – Сандр снял с руки украшение, надел на мое запястье.

Чувство разрушения, не причиняющего вреда, тут же исчезло.

– Действительно, у меня не работает, – нахмурилась я. – Почему?

– Потому что подарок пряхи работает лишь у того, кому был вручен. Вот, смотри, – он нажал на узор на браслете, вытащил из открывшейся ячейки серый обрывок то ли толстой нитки, то ли тонкого шнура, вложил в мои пальцы, плотно сжав ладонь своей.

– Появилось! – прошептала я, почувствовав уже знакомое неправильное разрушение.

– А нити?

Я прищурилась и разочарованно выдохнула:

– Нет! А насчет подарка пряхи… Ты серьезно?

– Ты не поверишь, но я вру крайне редко, – усмехнулся он.

– Ага, больше не договариваешь, – проворчала я.

Высвободила из его хватки ладонь, покрутила между пальцев нитку, самую обычную, ничем не отличающуюся от других до тех пор, пока она не оказывалась в руках Сандра.

Пряхи! В голове не укладывалось, что они и вправду существуют. Народ без расы. Те, кто может управлять судьбами. Те, кто в состоянии подарить вторую жизнь, второй шанс тому, кого не по силам оживить даже хозяевам подлунных земель. Реальность? Хотя… бабка-сидхе так настойчиво их поминала…

– А как ты познакомился с пряхой? – спросила я, вновь уютно пристраивая голову на его плечо.

– Это она со мной познакомилась. – Сандр погладил меня по волосам. – Много лет назад. Тогда она не была еще пряхой. Она была моей няней. Моей и Вети. Честно говоря, мы считали ее старшей сестрой…

– Сестрой… – эхом отозвалась я. Теплая улыбка скользнула по его губам.

– …Она была веселой, доброй, открытой. Все время что-то придумывала, мастерила, шила великолепные вещи. Мне, Вети, нашим игрушкам. Платья для кукол были настоящими шедеврами. Да она даже солдатиков моих одела в форму… Все время говорила, что, когда мы вырастем и услуги няни больше не понадобятся, она откроет мастерскую и будет шить, шить, шить… Но когда мне исполнилось тринадцать, няня исчезла. Естественно, все посчитали, что она влюбилась и уехала с кем-то.

– Но не ты?

– Нет, не я. Она бы не бросила нас с Вети, не предупредив. Я сбежал из дома. Отправился на ее поиски. Я слушал землю и искал, искал и слушал. Забирался в самые глубокие и опасные пещеры. И однажды няня вышла ко мне у подземной реки. Обняла и объяснила, что нашла свое место в этом мире. Оно там, среди тех, кто старше ее, – в голосе Сандра была грусть и немного сожаления. – На прощание она вручила мне два подарка и сказала, что, когда я уйду, оборвется последняя нить, которая не давала ей мирно жить среди прях.

– Оборвется последняя нить… – задумчиво пробормотала я. – Ну слово в слово же. Случайно, это не то, на что намекала сидхе на Холмах Света? А второй подарок… нить? Для чего она?

Я протянула обрывок шнура и браслет.

– Няня сказала, что эта нить однажды изменит чью-то судьбу. – Сандр засунул шнур обратно в ячейку, захлопнул крохотную крышечку и надел браслет на запястье. – Она была права, изменила. Стала сердцем артефакта, указывающего на будущих прях.

Я вспомнила сотканную из металлов и камней жену Аранхорда.

– Это как-то связано с Венетией?

– Да, – Сандр помрачнел. – Пряхи видят судьбы людей. Они могут сказать, что случилось с любым из тех, кто живет. Или… когда-то жил.

– А еще они могут вернуть любого. Независимо от того, умер он раньше срока или прожил все, что ему положено, – закончила я.

– Да.

Некоторое время мы молчали. Я слушала дыхание Сандра, ощущала, как под моей щекой бьется его сердце. В его душе тонкой трещиной проступило разрушение, но тут же остановилось – очевидно, он не терял надежды спасти Венетию даже после того, как она на нас напала. Но все же лучше отвлечь его, пусть не самым умным вопросом. Не давать копаться в себе.

– Фрэнсис и Нати… будущие пряхи?

– Не совсем. Когда путь откроется полностью, их позовут. И они станут пряхами, если пройдут его до конца.

Помню-помню. «Прекрасная» легенда, где несостоявшиеся пряхи возвращались без памяти.

– А путь – это нити? – я дотронулась до браслета.

– Да. Но он пока полностью не открылся.

– Откуда ты знаешь?

– Магия прях накрыла бы нас вместе с ними. Мы ведь рядом. – Сандр прижал меня крепче и выдохнул в макушку: – Тогда бы у нас был выбор: идти за пряхами или остаться и дождаться, пока их магия исчезнет.

Приподняв голову, я посмотрела вначале на Нати, потом на Фрэнсис. Никакой магии вокруг точно не ощущалось.

– Отдыхай, – Сандр ласково прижал ладонью мою голову, заставляя лечь обратно. – Нам понадобятся силы, чтобы добраться до Иниры и Аранхорда.

Его пальцы зарылись в волосы, массируя и отвлекая от мыслей о том, что девочкам будет непросто. Фрэнсис, конечно, боец, но Нати… Сандр пойдет за ними, не сдастся, будет искать прях, чтобы узнать, в кого превратилась Венетия и почему. И я пойду. Мало ли какие опасности скрываются на пути прях? А я, хоть и криволапый, но хозяин подлунных земель! И очень неплохая ведьма.

Папу все равно освободят, а мама Науэллам не нужна, их интересует лишь внучка-дракон. Настолько интересует, что они провернули многоходовую аферу, не побоявшись перейти дорогу советнику короля чужого государства, куда более сильного, чем их Рудьяр. А значит, подождут. И сам советник подождет. Не знаю, что он там придумал сделать с моими дорогими родственниками, но он видел жену. И не будет возражать, если его планы осуществятся чуть позже. Сейчас главное – узнать, что случилось с Венетией и как ей помочь.

* * *

Каменная нора, пять шагов в ширину, пять в длину, с нависающими над головой глыбами, где не то что встать – сесть нормально не получится. С одной стороны – слащавый хлыщ, весьма удачно для своей тощей шеи оказавшийся вполне симпатичной девицей. С другой стороны – психованная ведьма, угомонить которую удалось, вырубив специальным приемом. Да, это не то место, где Сандр мечтал подержать в объятиях Мерит. Совсем не то.

Мерит… О боги, как же она ему нравилась. Вся. Вместе со всеми премудростями, вбитыми в голову заботливым папой. С несносным характером, привычкой совать везде свой любопытный нос и щедро развешивать заговоры. С добрым сердечком, отвагой и стремлением помочь.

Демон, жарко.

Он слизнул капельки пота над верхней губой, стараясь не двигаться. Нет, это пытка – ощущать всей кожей доверчиво распластавшееся на нем девичье тело и… просто лежать. Но сладкая пытка. Ни за что бы Сандр от нее не отказался. С насмешливой жалостью к себе он длинно выдохнул, стараясь взять себя в руки. Получалось плохо.

Счастье еще, что Мерит, несмотря на браваду, слишком невинна, чтобы… э-э-э… почувствовать, насколько она ему нравится.

Сквозь сомкнутые ресницы Сандр незаметно глянул на Мерит. Она рассеянно смотрела перед собой. Видно, слишком устала, не может уснуть. Нажать бы на точки на ее шее, чтобы отдохнула как следует… Но ведь не простит.

– Закрой глаза и ни о чем не думай, – внезапно шепнула Мерит.

Ясно. Заметила все-таки его взгляд. Благо, мысли не может подслушать. А то бы он точно одним панцирем не отделался.

– Покажите пример, мисс!

Мисс едва сморщила нос и показала. Несколько минут она старательно дышала, потом расслабилась. А Сандр обреченно уставился в «потолок». Демон, нужно срочно отвлечься и, вопреки полученному совету, все же подумать.

Итак, Мерит не только ведьма, но и дракон. Двух сестер не существовало, была только одна, что радовало. Потому как Сандр уже начал подозревать у себя мозговую горячку, когда смотрел на Айлин, а видел Мерит. Значит, его чутье, в отличие от обманутого разума, не ошиблось.

И именно это чутье не давало записать Венетию в хладнокровные убийцы. Оно исправно напоминало про добрую и смешливую Вети, с которой Сандр вырос. Про его Вети, что защитила мужа, вызвав недра земли и рискуя своей жизнью.

И чтобы эта Вети стала…

Сандр не знал, как назвать существо, в которое превратилась Венетия. Когда он столкнулся с ее силой в пещере, было полное ощущение, что он пытается остановить саму землю.

Но главное – Венетия не погибла. А остальное он прояснит, как только откроется путь и две будущие пряхи доберутся до сородичей. Сандр пойдет с ними. Не один. Кое-кто обязательно потопает рядом, не слушая доводов и возражений.

Он тепло улыбнулся, посмотрев на растрепанную головку, примостившуюся у него на груди. Мерит – хозяйка подлунных земель куда больше, чем сама считает. Не по силе магии, нет. По сути своей, по душе. И такая это душа, что, однажды встретившись с Мерит, не хочется ее отпускать.

Не отпускать. Поддразнивать и целовать, устраивать перепалки, ссориться и мириться. Будить поцелуем, вытаскивать из неприятностей, присматривать, оберегать. И быть с ней рядом… всегда.

Он закрыл глаза. От щемящей нежности, неведомой ранее, сворачивалось и ныло внутри.

Кажется, твое сокровище, Сандр, не только поймало и спасло тебя. Оно похитило и увезло в «башню». Наплевав на сплетни, на твое бурное прошлое. И выбираться из этой «башни» тебе не хочется. Потому что название стенам, что не держат, не тянут вниз, а дают крылья, – любовь.

Да-да, та самая любовь, в существование которой ты не верил. Не для всех, конечно. Для себя. С другими такое может случиться, но не с тобой. Ты же циничный, мудрый и знаешь о женщинах столько, что на целую армию хватит. И шкура у тебя толстая, не шкура – броня. Ни одной девице сквозь нее не просочиться.

Однако одна все же просочилась. Сначала в мысли, тихо и незаметно. Оттуда впиталась в кровь, разнеслась по всему телу, добралась до сердца, которое и заполонила. А без сердца жить нельзя. Не получится. Это и есть любовь, Сандр. Та самая, о которой говорила сидхе на Холмах Света.

Но понял ты, Сандр, ее слова лишь тогда, когда Мерит упала на камни с разбитой головой. И сразу нечем стало дышать, мир потерял звуки и запахи, окрасился в черно-белый цвет… Кроме одного пронзительно-яркого пятна там, где лежало неподвижно беспомощное девичье тело. Слишком долго ты полагался на свои силы и держал расползающиеся камни, слишком поздно понял, что нужно вызывать недра земли. Все рухнуло, почти убив ту, что оказалась тебе нужнее всего на свете. И ты в отчаянном прыжке закрыл ее собой…

Сандр вздрогнул и распахнул глаза. Допрыгался. Крепко его, видать, приложило по голове, раз сам с собой разговаривает. И не просто разговаривает, а еще и нравоучения читает.

Да, он закрыл Мерит своим телом. И неожиданно оказался в магическом тумане, а потом в лапах дракона. Кажется, они даже перевернулись несколько раз, прежде чем грохнулись. Стали историей амулет для связи с Рэном и шкатулка в кармане. Целительские не пострадали. Но дотянуться до них Сандр не мог: даже без сознания Мерит крепко сжимала его в драконьих лапах. Последнее, что он помнил, как вливал остаток силы в создание свода, чтобы не позволить падающим глыбам расплющить Мерит. Очнулся, когда услышал бормотание дракона, нашептывавшего ведьминские заговоры.

И теперь Сандр был точно уверен: он в лепешку расшибется, но сделает все, чтобы интерес и тепло, которые все чаще появлялись в зеленых глазах Мерит, превратились в такое же огненное пламя, что горело в его груди.