Глава седьмая. Егор

В последний раз на подобной скорости я покидал офис больше года назад – когда забыл встретить мать из аэропорта, а до приземления её самолёта у меня оставалось всего семь минут. Я не Флэш^[1], так что в тот раз всё равно опоздал, за что при всём аэропорту получил вполне заслуженный подзатыльник.

Я с трудом дожидаюсь, когда лифт доедет до первого этажа, и выскакиваю из него раньше, чем окончательно открываются дверки. Выпрыгиваю на улицу, в несколько широких шагов оказываюсь у машины, забираюсь на заднее сидение и натыкаюсь на внимательный взгляд светло-зелёных глаз. Этот взгляд готов размазать меня по дверце автомобиля прямо сейчас.

– Это похищение, – бьёт Варя по ушам дрожащим звонким голосом.

Мне нужно несколько долгих минут, чтобы внимательно её оглядеть и успокоиться: ничего не происходит. Варя не рожает, не кричит от боли и не истекает кровью – она просто сидит, вжимаясь боком в дверку и не сводя с меня подозрительного взгляда. Не доверяет или даже боится, и от этого во рту становится мерзко.

– Я просто хочу убедиться, что с ними, – осторожно прикладываю ладонь к её упругому, как арбуз, животу, – и с тобой всё в порядке.

Нехотя убираю руку, когда моя очаровашка бьёт своими холодными пальчиками по ладони, сажусь в полоборота и смотрю на неё с видом совершенно уверенного в своих словах человека. Мне даже играть не приходится, я действительно полностью уверен в правильности своих намерений.

Моя умница тоже это понимает, поэтому снова закусывает нижнюю губу. В её распахнутых глазах без каких-либо трудностей читается сомнение.

Раньше, чем она успевает надумать глупостей своей прелестной головушкой, я добиваю её уверенным:

– Это не шутки, Варя. А если с детьми что-нибудь случится? Мы просто покажемся специалистам и убедимся в том, что всё хорошо.

Она мама уже сейчас, а у них у всех на генетическом уровне заложено: «дети превыше всего». Поэтому я знаю её ответ даже раньше, чем она произносит это, но всё равно терпеливо сижу и жду, пока моя малышка убедит саму себя в необходимости этой поездки.

– Ладно, – сдаётся она в итоге и тут же поджимает губы, бросая на меня ещё один внимательный взгляд. – А тебе ехать обязательно?

И чем я успел вызвать столько немилости? В конце концов, это не я сбежал из того отеля, умудрившись проскользнуть даже мимо моей охраны, а потом потеряться на полгода. Она знала, чьи это дети, так почему не пришла и не сказала? Хотя, я даже рад, что моя очаровашка оказалась не типичной охотницей за бабками, которые за деньги готовы и детей родных продать. Наверно, если бы она пришла и потребовала от меня выплат за моральный ущерб и содержание моих, подчёркиваю, детей, я бы сделал всё, чтобы её лишили родительских прав. Нужно быть полным уродом, чтобы продавать детей.

– Должен же я быть спокоен, – улыбаюсь ей широко и чуточку нагло.

Варька щурит глаза, и я почти уверен, что она просвечивает меня взглядом насквозь, как рентгеновский луч.

– У меня есть врач. Хороший, – говорит она в итоге и чуточку приподнимает остренький подбородок.

Первый раз у меня желание девушку не просто зацеловать, а закусать во всех возможных местах. Моя Варька нежная, маленькая и очень аккуратная, а ещё очень сильно напоминает мне сладкую карамельку.

А ещё у меня вот прямо сейчас встал.

В голове какая-то мешанина, потому что мне и смешно, и волнительно, и даже, ужас, немного страшно.

У меня встал на мою охренительную будущую жену – это, определённо, плюс. Она выглядит так, словно проглотила арбуз целиком, и это минус – кажется, повтор той нашей ночи придётся отложить как минимум на пару месяцев. Это как секс втроём, только третий просто лежит между вами и не делает совершенно ничего, только мешает. Эй, а кто-нибудь знает, секс беременным вообще разрешён? Если нет, то это ещё один, самый жирный минус. Даже два.

– А у меня есть очень хороший, даже парочка отличных врачей, – отвечаю Вареньке с непоколебимой уверенностью.

И даю знак водителю ехать, ставя тем самым точку в этом споре. И максимально незаметно поправляю пиджак. Никогда не страдал ненужным стеснением, но Варюшка – девочка впечатлительная, кто знает, чего она надумает, если увидит всю степень моей радости от её появления.

– Так нельзя, – конечно, не может она успокоиться просто так, а в ответ на мой насмешливый взгляд громко вздыхает и резко выдаёт: – Я заплачу за приём.

Нет, все это слышали? Эх, малышка, ну нельзя же вот так – ляпнуть в сердцах, не подумав о последствиях. Но я буду не я, если сейчас скажу «я за всё заплачу сам».

– Конечно, – киваю со всей серьёзностью, пару секунд любуюсь выражением маленькой победы на её очаровательной, по-детски наивной мордашке, а затем захлопываю капкан: – Ужин сегодня в восемь, со мной и на моих условиях – вот твоя плата.

Во-первых, я её всё равно утащу. Надо же будущей жене предложение руки и сердца сделать, так зачем тянуть?

Во-вторых всё куда проще: денег не хватит. В смысле, у Варьки. Да и не собираюсь я со своей уже почти жены и матери наших детей требовать деньги.

Кстати, и я вспоминаю об этом только сейчас, как она попала в моё издательство? Кажется, в тот момент, как увидел её, я был слишком потрясён, чтобы цепляться за какую-то незначительную информацию. Она искала работу? Вроде бы художника, если я не ошибаюсь, а ошибаюсь я с возрастом всё реже.

– А можно выйти? – Выдёргивает из раздумий её растерянный голос.

Варька искусала все губы, из-за чего на них появляется множество неодинаковых белесых полосочек. В глазах фейерверк эмоций, на лице с «живой» мимикой смесь непонимания и смущения.

Можно – замуж и исключительно за меня, отвечаю ей мысленно, потому что для таких слов вслух моя очаровашка сейчас слишком напугана.

Что же мне с тобой делать, красавица?

– А хочешь мороженого? – Вот смотрю на неё, и не могу отделаться от ощущения, что на Новый год ко мне впервые за тридцать лет заглянул Дед Мороз. Посмотрел на меня, покачал головой и за все мои мучения уронил на меня самый лучший подарочек из всех, что у него был.

– Не хочу, – сопит она упрямо, опускает голову и смотрит на меня из-под нахмуренных бровей.

Маленькая врунья.

Глава восьмая. Варя

Через четверть часа мы с Егором сидим в кафе. Он подпирает колючий подбородок кулаком и улыбается, словно случайно наткнулся на очень смешной и добрый фильм. Смотрит на меня как-то странно, с насмешкой и чем-то ещё, что я всё никак не могу определить.

А я бросаю на него недовольные взгляды. И доедаю уже вторую порцию мороженого.

Чувствую себя слабохарактерной женщиной, потому что повелась на провокацию, ещё и так легко. Из головы не идёт предательская мысль: он меня только что купил.

За мороженое.

– А ты сопишь, – сладостным голосом, будто я ему только что в своих неземных чувствах призналась, тянет Егор и улыбается, напоминая мне сейчас кота, которому подарили бидон сметаны.

Мне… странно. Просто странно. А ещё вкусно, потому что на столе между нами целых восемь вазочек с самым разным мороженым. Из всего этого, щедро купленного Егором, я сразу утащила себе то, что было с шоколадной стружкой, яркими сладкими конфетами и ярко-розовым сиропом.

– Слушай, – решаюсь я на важный разговор, но не нахожу в себе сил оторвать взгляд от новой вазочки мороженого, что совершенно неожиданно появилась передо мной.

Опускаю в него ложечку, медленно перемешиваю золотые звёздочки с ванильной бежевой массой и старательно не смотрю на Егора. Мне немного страшно и волнительно. Всё же не каждый день я попадаю вот в такие ситуации.

– Варь, – зовёт Егор, когда пауза затягивается.

Смотреть на него страшно, но я понимаю, что веду себя немного глупо. В конце концов, Минин не сделал ничего плохого, даже наоборот, переживает и старается заботиться.

Поэтому я поднимаю голову, смотрю в его смеющиеся голубые глаза и выпускаю весь воздух из лёгких с вопросом:

– Что происходит?

Это не тот вопрос, который я хочу задать, но вместо другого я затягиваю губы в рот и невольно застываю, ожидая его слов. Даже дышу едва-едва.

Егор подпирает подбородок и вторым кулаком, а затем улыбается широко и совершенно счастливо.

– А я тебя нашёл, – говорит он так, будто я была редкой монеткой или любимыми часами, которые он потерял несколько лет назад, а сейчас совершенно неожиданно нашёл.

Он не говорит больше ничего, только смотрит с улыбкой на губах, поэтому я, помедлив, задаю другой вопрос:

– Что ты хочешь?

Мне кажется, это разумный вопрос. Он подходит ситуации. В конце концов, Егор не убежал с перепуганным воплем, не выставил меня за порог и не сделал никаких других глупостей. Значит, у него во всём этом какой-то свой интерес.

Мне остаётся только лишь с шумом выдохнуть, когда Минин с улыбкой говорит:

– А выходи за меня?

Так не бывает. Я будто смотрю сериал со мной в главной роли. И, как назло, из всех актёров только я не выучила слова.

Как мне нужно на это реагировать? Первая предательская мысль советует бежать, но я решительно отмахиваюсь от неё. Нет, побег – это не выход. Не сейчас.

Единственное, что мы можем сейчас сделать: поговорить, как взрослые люди. Решить, что нам делать дальше. Что будет с нашими детьми, потому что Егор, похоже, не собирается от них отказываться.

Но сначала: как мне сказать ему «нет»?

– М-м-м, – тяну я что-то невнятное и скачу взглядом по содержимому стола, пытаясь зацепиться за что-то, что помогло бы моим мыслям выстроиться в логическую цепочку.

Язык словно ужалили, и теперь он большой, распухший и совершенно непослушный.

– Я вызову скорую, если ты не успокоишься, – Егор неожиданно повышает голос так, что он разрезает всю мою панику и проникает в самый мозг.

Я вскидываю голову, с трудом фокусирую на нём взгляд и вижу, с какой серьёзностью и напряжением смотрит на меня Минин. Ему страшно? Это странно, но, кажется, я действительно вижу страх в его голубых глазах.

– Я… не могу выйти за тебя замуж, – сиплю я дрожащим голосом.

Из горла вырывается нервный смешок, но под пристальным взглядом Минина я заставляю себя замолчать. Даже сжимаю зубы, чтобы больше ничего не ляпнуть.

– И почему же? – Подчёркнуто заинтересованно переспрашивает Егор и кивает пару раз, говоря, что внимательно меня слушает.

Горло пересохло и язык всё ещё не слушается, но я всё же с трудом отвечаю что-то вроде:

– Потому что…

К сожалению, это единственный внятный ответ, на который я способна в данной ситуации. Я и сама понимаю, как глупо он звучит, а под укоризненным взглядом Егора и вовсе начинают пылать щёки и кончик носа. Поднимаю руку и нервно утираю последний.

– Нельзя так резко взять и выйти замуж, – добавляю через какое-то время, немного справившись с собственным страхом. – Что обо мне люди подумают? Семья? Я сама что о себе после этого думать должна?