Впервые в его голосе я услышала столько неприкрытого беспокойства. Он обратился ко мне без должного уважения, но в его словах не чувствовалось гнева или раздражения, скорее нежность сквозила в них.

Эрлеванская знать уже спасалась бегством, грозя снести меня волной. Прекрасная рабыня с удивительно белой кожей пыталась задержаться в зале, но ее силой увели охранники. Я отступила за колонну, твердо намеренная не оставлять Шервата. Все свое внимание сосредоточила на воинах, что без устали скрещивали мечи, нанося друг другу убийственные удары.

Я не желала смерти Зихабу, и когда Шерват заставил его перегнуться через выступ каменного фонтана, приставив острие меча к горлу, невольно вскрикнула от ужаса и на миг закрыла лицо ладонями. И это спасло жизнь харату. Рука, что держала рукоять смертоносного оружия, дрогнула. Шерват обернулся на крик, встретившись со мной глазами. Зихаб же не стал терять времени, выхватил кинжал и нанес врагу удар в плечо. Мой второй крик потонул в жутком грохоте. Потолок, что грозился упасть, не выдержал и стал рушиться прямо на глазах. Пыль поднялась вверх, вызывая кашель и не позволяя видеть ничего дальше вытянутой руки. Чтобы как-то уберечься и начать нормально дышать, закрыла ладонью нос.

Видно, то, что мне грозила опасность, заставила воинов прекратить бой и переключиться на меня. Первым вблизи оказался Зихаб. Весь покрытый пылью, он подхватил меня на руки и понес к выходу. Глупо было возражать, да я и не думала вырываться. И Шерват не стал спорить, понимая, что время идет на бриды. Произошло все так быстро, что и опомниться не успела, как мы выскочили из зала и оказались перед дворцом на главной площади Шимарана.

– Опусти принцессу на землю, – спокойно приказал Шерват, находясь за спиной Зихаба.

Тот развернулся. По губам харата проскользнула презрительно-насмешливая улыбка.

– Думаешь, что можешь приказывать мне, своему талану?! Теперь сын рабыни – твой господин. Признай это и склони передо мной колени.

– Прикрываешься принцессой? Боишься проиграть? – не остался в долгу Шерват.

Улыбка Зихаба стала шире.

– Ты прав, придется отпустить высокородную шайру, но слишком уж хороши ее прелести, чтобы оставлять надолго без внимания. Этой ночью я намерен сделать ее своей женщиной.

Я знала этот взгляд. Немигающий. Беспощадный, от которого все стыло внутри. В такой момент понимаешь, что перед тобой истинный харат.

Я обеспокоенно глянула на любимого. Слова эрлеванского вождя достигли цели. Впервые видела Шервата таким… взбешенным. Зихаб намеренно пытался вывести противника из равновесия.

– Для начала постарайся сохранить свою жизнь, – от ледяного голоса начальника Королевской Службы я вздрогнула. Лицо Шервата вдруг заметно побледнело, его рука потянулась к мечу.

Скорее всего, дело в ране, она не выглядела серьезной, но при этом харат истекал кровью и с каждым авром бледнел все больше. Закрыв глаза, я мысленно пыталась рассмотреть энергетическое тело харата. Светящиеся потоки ши иссякали, словно жизненная сила уходила в пространство. Потянулась к энергетическому центру, расположенному в его груди, и услышала частое неровное серцебиение. Кинжал отравлен?! Подлость вождя не имела границ.

– Это говорит тот, кто еле стоит на ногах? – насмешливо проговорил вождь.

Сжав зубы, Шерват приложил ладонь к плечу, пытаясь остановить сочившуюся между пальцев темную кровь.

– У меня осталось достаточно сил, чтобы убрать самоуверенную ухмылку с твоего лица.

– Не сомневаюсь, – веселился Зихаб.

– Ты отравил его! – гневно вскричала я, пытаясь вырваться из рук эрлеванского вождя.

– Тише, милая. Не хочу, чтобы мою победу приписали яду, – ответил эрлеванец, не позволяя мне освободиться из его объятий. – Лезвие кинжала всего лишь пропитано средством, ослабляющим противника.

– Это подло с твоей стороны! – высказалась я в лицо вождю.

– Это умение выживать и добиваться своей цели, – лицо вождя мгновенно приобрело безжалостность. – Ты уж извини, я ненадолго оставлю тебя.

Меня аккуратно поставили на ноги. Зихаб уже хотел сделать шаг к Шервату, как, взглянув на него, передумал. А потом повернул голову. Его губы исказила коварная усмешка. Он впился со всей страстью в мои губы, не позволяя отстраниться. Двинуть бы чем тяжелым по его наглой синей роже, но я смогла только вцепиться зубами в его губу, почувствовав при этом во рту медный привкус.

Оторвавшись от меня, Зихаб с восхищенной усмешкой вытер выступившую кровь.

– Дикая кошка!

Вот даже слезинки не пролью, если Шерват убъет эту редкостную сволочь. Хорошо, что пришлось терпеть недолго. Шерват с яростью бросился на харата, но Зихаб молниеносно выхватил меч и приставил острие к груди противника, заставляя его приостановиться.

А на площади уже начала собираться толпа. Стражники кольцом сдерживали любопытствующих гуляк, не позволяя им подойти ближе.

– Ты ответишь за свою наглость, полукровка! Не успеешь опомниться, как Шакти заберет твою душу.

– К чему спешить?! Я столько циклов ждал возможности отомстить, что готов растянуть это удовольствие и перед боем насладиться сладким поцелуем прекрасной шайры.

Я бы сказала вождю, что случится, продолжи он измываться над моим ртом, но лишь гневно сверкнула очами. Шерват отбил меч, крутанулся так, что я каким-то образом оказалась за его спиной.

– Тебе лучше отойти подальше, – тихо сказал Шерват, не оборачиваясь, но я знала, что его слова адресованы мне. – Потом беги со всех ног от дворца к мосту, через реку увидишь таверну, владелец, старый вутеканин, поможет тебе. – Беги! – уже громче сказал он.

И на этот раз я послушно отступила, затерявшись в толпе, но так и не смогла уйти. Почему он меня отослал? Неужели сомневался в том, что одержит победу? Я присмотрелась, замечая, что удары харата теперь не так точны, он начал слабеть и промахиваться, и сердце сжалось от предчувствия беды. Когда он пошатнулся и оперся о меч, чтобы не упасть, я со страхом замерла на месте.

С детства привыкла считать его неуязвимым. Мой непобедимый, отважный герой, спасший когда-то галактику Арнадор от порабощения слейтерами. Он казался мне идеалом, совершенной недостижимой мечтой. Он никогда не стал бы использовать какие-либо уловки в бою, и скорее проиграет, чем опустится до нечестных правил. Я не могу допустить, чтобы Шерват пострадал. Но что я могу сделать? Остановить бой? Теперь это невозможно. Оба намерены идти до конца, и только смерть одного остановит их.

Тут Шерват упал на колени, трясся головой, чтобы как-то прояснить свое сознание. Вождь нанес такой удар, что тот едва смог его отбить. Торжество на лице Зихаба заставило меня пойти на решительный шаг. Все, что могу сейчас сделать – это поделиться силой, поддержать Шервата своей живительной ши.

Чтобы лучше сосредоточиться, закрыла глаза и пустила потоки энергии. Я могу питать Шервата, собирая ши из пространства, но проблема в том, что он не являлся энергетическим созданием, таким, как арменеец, и какие могут быть последствия, я не знала. Взять хотя бы пример с Зихабом, когда я лечила его ногу. Он пролежал без сознания несколько дней. Но веря, что моя сила не причинит вред ослабевшему харату, устремила ее сквозь толпу, выпуская из центра ладоней и груди. Лучше рискнуть, чем позволить Зихабу одержать верх над Шерватом, тем более, что вождь не намерен оставлять его в живых.

Как только моя энергия коснулась харата, тот удивленно распахнул глаза. Из груди его вырвался сдавленный хрип. Он поднял голову, выискивая меня в толпе. Шерват все понял, что я опять не послушалась, но мне было все равно. Пусть ругает, пусть наказывает, только не гонит.

Зихаб уже приготовился снести Шервату голову, и для него оказалось полной неожиданностью то, что харат прямо на глазах пришел в себя. Оперевшись на кулак, Шерват сделал подсечку ногой – и вождь упал на песок. В следующий миг харат уже стоял в полный рост, возвышаясь над полукровкой. Острие меча коснулось груди вождя, прижимая его к земле. Ярость исказила лицо Зихаба.

– Ну что ж, я рискнул всем и ни о чем не жалею. Я оставлю для тебя одно жаркое место в Дейшаме и с нетерпением стану ждать тебя. Даже после смерти ты, Шерват, не обретешь покой.

– Это твои последние слова, Зихаб. Лучше бы ты простился с миром и отпустил свой гнев. Но раз так, прими с достоинством смерть от моей руки!

Я закрыла глаза, не в силах смотреть, как меч Шервата пронзит тело полукровки. И в следующий миг женский истошный крик, молящий о пощаде, заставил меня распахнуть их от удивления. Белая рабыня бросилась в ноги харата, прося пощадить ее единственного сына. Шерват замер в нерешительности.

Нимерана, видя, что он колеблется, опустилась еще ниже и стала целовать ноги эрлеванца и поливать их слезами, повторяя слова: «Пощады, Великий талан… Прошу, даруй ему жизнь».

– Не унижай себя, мать, – проговорил Зихаб с неудовольствием в голосе, обращаясь прекрасной белокожей женщине. – Ему лучше убить меня, иначе в следующий раз на моем месте окажется он.

– Молчи! – резко оборвала она сына. – Ты подумал, во что превратится моя жизнь без тебя? Она потеряет всякий смысл…

– Но… – красноглазый харат запнулся, не зная, что ответить.

Нимерана посмотрела с решимостью на того, в чьих руках сейчас находилась судьба ее сына.

– Лучше забери мою жизнь, Великий талан, иначе клянусь, что покончу с собой.

Шерват поднял за худые плечи сгорбленную женщину, которая, казалось, постарела от горя, и проговорил:

– Я выполню твою просьбу, Нимерана. Ты же знаешь, я многим тебе обязан. Не ты ли лечила мои раны после сражений? Не ты ли в детстве приносила нам еду и питье, когда меня и твоего сына за мелкую провинность садили в яму? Я помню все и должен проявить благодарность, поэтому … – он бросил взгляд на Зихаба, – он не умрет сегодня.

– Стража! – позвал он королевских охранников. – Заприте его в темнице. Его судьбу я решу позже.

– Великий талан! Пусть воздастся тебе за твою милость! – лицо рабыни осветилось радостью. Она отступила на пару шагов, провожая взглядом хмурого сына, которого уже уводили в цепях. А я с облегчением выдохнула. Все же была рада, что Зихаб остался в живых. А молва, что новый талан теперь Шерват, разнеслась со скоростью ветра. Толпа бушевала и выражала бурную радость, приветствуя Шервата, как освободителя. Как я поняла, Сихваршат в последнее время не вызывал уважение простых эрлеванцев, слишком злоупотреблял властью и алкоголем, повышая налоги и снижая при этом уровень жизни своих подданных. Да и среди аристократии хватало недовольства, только вот свергнуть тирана казалось делом непростым – силен был еще король.

Прислуга вынесла из дворца знаменитую шкуру кагибала – символ власти, и набросила на мощные плечи харата, прикрывая его обнаженный торс. Голову нового короля украшали огромные клыки, свисавшие с морды убитого животного.

Невольно я залюбовалась Шерватом, испытывая чувство гордости за любимого. Он по праву занял трон. В народе его все любили и почитали.

С приходом к власти нового короля эрлеванцы воспряли духом. Воздух, казалось, был пропитан надеждой на лучшее будущее и верой в то, что жизнь теперь пойдет совсем другая.