Читать книгу «500 сонетов к Леруа Мерлен» онлайн полностью📖 — Вадима Месяца — MyBook.
image

«Иной цивилизации зачаток…»

 
Иной цивилизации зачаток
в меня вселился вирус неземной
я нынче прикоснулся без перчаток
к субстанции кишечнополостной
она была слегка желеобразна
она была медуза и полип
что жизнь моя она была напрасна
мне холодно мне страшно я погиб
спаси меня от приступа хореи
проткни во рту дымящийся комок
на цепь сажай дружок меня скорее
закрой меня скорее на замок. ▶
 

«Закрой меня скорее на замок…»

 
Закрой меня скорее на замок
поскольку я для общества опасен
я от любви возвышенной размок
я навсегда устал от сладких басен
летит в эфир сиреневый дымок
горит огонь томителен и ясен
тебе признаться я ни в чем не мог
поскольку я с тобою не согласен
мой царь великий мерзостный магог
распятый между мебельных балясин
мой приговор увы единогласен
о забодай меня единорог. ▶
 

«О забодай меня единорог…»

 
О забодай меня единорог
о загрызи приблудная волчица
я уезжаю в город таганрог
я буду там работать и учиться
поскольку бедность это не порок
то я богатства малая частица
я вспоминаю злобную родню
ее я склонен заключить в объятья
тебя я мама больше не виню
я помню твое бежевое платье
и если водки нет в моем меню
меня придут спасти лесные братья. ▶
 

«Тебя придут спасать лесные братья…»

 
Тебя придут спасать лесные братья
и разорят намоленный уют
озвучив жемонтийские проклятья
они избу-читальню подожгут
нас победит ползучая измена
проклявшая заветы ильича
и бог бы с ним но вот какого хрена
майн рида вы спалили сгоряча
колхоз чадит церковными свечами
горелым мясом пахнет из травы
я одинок мне не читать ночами
про всадника что жил без головы. ▶
 

«Про всадника что жил без головы…»

 
Про всадника что жил без головы
про летчика с железными ногами
так хорошо читать прижавшись к маме
и слушать шум разбуженной невы
там лед идет подошвами скрипя
там льдина забирается на льдину
я никогда твой город не покину
я не смогу остаться без тебя
но наша жизнь безбожна и трезва
как лед что громыхает на просторе
и ты рыдая в общем коридоре
шептала непристойные слова. ▶
 

«Шептала непристойные слова…»

 
Шептала непристойные слова
хотела счастья а не откровенья
и распадалась логика на звенья
и правда жизни сделалась крива
и люди шли насытившись враньем
отлучены от хлеба и от зрелищ
я не поверю если ты поверишь
но мы навек останемся вдвоем
нам ни к чему теперь гонять понты
стоять в углу застенчиво как дети
мы будем рвать огромные цветы
и словно рыбы устремимся в сети. ▶
 

«Мы словно рыбы устремимся в сети…»

 
Мы словно рыбы устремимся в сети
мы выпьем воду из великих рек
взломаем склады баров и аптек
пивных ларьков безвыходные клети
прости меня что денег не скопил
на мотороллер с розовым фургоном
я для тебя останусь фуфлогоном
скрипящим как подержанный винил
тебя я крепко за руку возьму
сожму ее с любовью что есть силы
и мы пойдем в чахоточном дыму
сажать кусты на свежие могилы. ▶
 

«Сажать кусты на свежие могилы…»

 
Сажать кусты на свежие могилы
лить щедро воду в ведра через край
мы не спасли от лютого атиллы
ни град чудесный ни небесный рай
и счастье раскололось как кувшин
оставив лужи в радужных разводах
и тени скособоченных мужчин
воруют сухари на хлеб-заводах
мы были лицемерные рабы
с тяжелыми на шее коробами
и по ночам ходили по грибы
как барышни с поджатыми губами. ▶
 

«Как барышни с поджатыми губами…»

 
Как барышни с поджатыми губами
морские волны катятся на брег
на них глядит несчастный человек
источенный никчемными мольбами
он слабым стал от тягот и забот
и бесконечной внутренней работы
его душа выходит через рот
во время неожиданной зевоты
но человек не знает что почем
он занят как и прежде сам собою
и смерть маячит за его плечом
ей грустно в мокром рокоте прибоя. ▶
 

«Ей грустно в мокром рокоте прибоя…»

 
Ей грустно в мокром рокоте прибоя
она сейчас немного влюблена
как в море сухопутная страна
как мрак кромешный в небо голубое
ей трудно уберечься от греха
не совершить ужасного поступка
вода бурлит как мутная уха
на корабле кричит радиорубка
и этот крик навязчив как призыв
бездушного кликуши муссолини
щекочет ноги утренний прилив
блистает перламутр на черной глине. ▶
 

«Блистает перламутр на черной глине…»

 
Блистает перламутр на черной глине
горит огнями битое стекло
тебе приятель крупно повезло
что жизнь оборвалась на середине
теперь тебе не видеть черт возьми
своей супруги в комнате с клопами
здесь наши сестры сделались блядьми
а браться стали полными жлобами
нам не дано узнать кем стал бы ты
уйдя от неизбежной этой кары
когда б я не вложил в твои персты
стакан паленой харьковской водяры. ▶
 

«Стакан паленой харьковской водяры…»

 
Стакан паленой харьковской водяры
надежней чем дуэльный пистолет
так умирают бравые гусары
поднимут тост и вот гусаров нет
лишь грузные тела лежат вповалку
у столика с дымящимся жарким
вам их не жаль а мне ужасно жалко
я сам бывал безудержным таким
я тоже был поклонник суррогата
не по любви всего лишь по нужде
и брел слепым по дворикам арбата
не понимая кто я с кем и где. ▶
 

«Не понимая кто я с кем и где…»

 
Не понимая кто я с кем и где
я прожил жизнь и ею был доволен
хоть не гулял как цапля по воде
и не взлетал вороной с колоколен
меня все знали но я их не знал
но раздавал приветствия и деньги
и вот взошел на странный пьедестал
перебирая скользкие ступеньки
к нему ведет народная тропа
но на тропе годами нет народа
и жизнь моя и сложная судьба
изменчивы как майская погода. ▶
 

«Изменчивы как майская погода…»

 
Изменчивы как майская погода
глаза людей что едут в поездах
где запах лука глушит запах пота
и утопает в свадебных цветах
сегодня день особенный суббота
гул ветра нарастает в проводах
в предчувствии плохого анекдота
и остановок в новых городах
в руках невесты красная банкнота
у жениха тревога на устах
он знает что вчерашняя свобода
придет теперь в немыслимых трудах. ▶
 

«Весна придет в немыслимых трудах…»

 
Весна придет в немыслимых трудах
в борьбе стихий на атмосферном фронте
дрожит озябший лес на горизонте
и не цветет черемуха в садах
безрадостна картина небосвода
и лишь на белом платье у жены
три пятнышка от синего компота
по-прежнему таинственно темны
я секса без любви не принимаю
пускай пройдут дожди сойдут снега
весна молчит она глухонемая
она теперь больная на века. ▶
 

«Она теперь больная на века…»

 
Она теперь больная на века
хотя у профурсетки век недолог
в квартире горький запах табака
и золотистой пыли книжных полок
и сортире плачет леруа мерлен
марине влади вторит мата хари
их арии на маленькой гитаре
наяривает пьяный гуинплен
я никому на свете не нужна
я больше не играю роль наяды
допей запас церковного вина
и школьницам раздай свои наряды. ▶
 

«Ты школьницам раздай свои наряды…»

 
Ты школьницам раздай свои наряды
пускай танцуют джигу и канкан
создайте танцевальные отряды
совместно с айседорою дункан
вбирайте юным телом плоть и прыть
любимой вами постаревшей примы
по совести нам некого любить
за исключеньем редких кто любимы
а я надену дедушкин сюртук
и закурю прадедушкину трубку
и в довершенье к дерзкому поступку
я подверну на лестнице каблук. ▶
 

«Ты подвернешь на лестнице каблук…»

 
Ты подвернешь на лестнице каблук
и скрип похожий на предсмертный выдох
заставит позабыть о всех обидах
и старый зонтик выпадет из рук
и дверь квартиры где прожил свой век
покажется внезапно незнакомой
лишь где-то голограммой заоконной
наискосок пойдет знакомый снег
ты медленно опустишься на пол
и станешь нелетающею птицей
и ты умрешь когда тебе приснится
бескрайняя как жизнь река тобол. ▶
 

«Бескрайняя как жизнь река тобол…»

 
Бескрайняя как жизнь река тобол
вторгается во тьме на правый берег
сминая сенокосные луга
как можно верить в этот произвол
никто в него по-прежнему не верит
и тайно расширяет берега
вода вернется в русло на заре
прихватит свой оброк и удалится
останется заросшая курья
и в деревянной школе на горе
в неосвещенных окнах вспыхнут лица
там ты и я. ▶
 

«Там ты и я в рубахах до земли…»

 
Там ты и я в рубахах до земли
из дома вышли и спустились в поле
и добрались до самого конца
а дальше по дороге не пошли
и встали у оврага на приколе
перекрестились и сошли с лица
и день прошел и вскоре жизнь прошла
и наступила ночь чернее сажи
и не послать на помощь за врачом
два голубя расправили крыла
но мы не сожалели о пропаже
мы больше не жалели ни о чем. ▶
 

«Мы больше не жалели ни о чем…»

 
Мы больше не жалели ни о чем
увидев короб с крупною черникой
непостижимой злобной многоликой
сверкающей под солнечным лучом
она была как черная дыра
как детский плач о бесконечном лете
бездумна и забывчива как дети
стоящие у смертного одра
она бросалась кошкою в глаза
когда у нищих клянчила монеты
хотя была как нищенка боса
и верила в цыганские секреты. ▶
 

«Ты верила в цыганские секреты…»

 
Ты верила в цыганские секреты
спала под животами лошадей
мошенник полюбил тебя отпетый
забрал в париж подальше от людей
он будто арлекин играл глазами
когда тасуя карты за столом
твоими восхищался волосами
и путал невзначай добро со злом
но все прошло тебя он продал другу
а тот отдал заклятому врагу
а ты в ответ не верила в разлуку
и вспоминала флаги на снегу. ▶