Глава 4

Pax Americana как финал христианской эры

Какое тысячелетие на дворе?

В каком году мы живем?

Вопрос этот не сложный, если в ответе учитывать опыт мировой истории.

Эти строки я набираю на клавиатуре 5 января 2016 года от Рождества Христова. Поэтому сегодня точно не 5 января 2016 года.

Игра слов? Ничуть. Игра веков – пожалуй.

Дело в том, что вечных летоисчислений не бывает. Каждая эра очевидно имеет свой земной срок, после которого историкам приходится все мировые события пересчитывать заново по свежему календарю. Так что лет через пятьсот день сегодняшний наверняка не будет занесен в год 2016-й. Впрочем, книга эта пишется не ради таких трюизмов, а для того, чтобы доказать – время новой эры уже пришло. Но прежде чем расстаться с календарем нынешним, вспомним, как мы его получили.

Цезарь и Христос – о них мы уже говорили как о зачинателях нашей эры, но с их именами связано и новое летоисчисление.

Система летоисчисления от Рождества Христова введена в широкий обиход английским историком Бедой Достопочтенным еще в восьмом веке.

Зато новый год мы отмечаем первого января благодаря юлианскому календарю. Ввел его 1 января 45 г. до н. э. Юлий Цезарь – вот уж чей гений понимал, что наступает новая эра, а заодно и способствовал тому. Цезарь сделал первым политический шаг к новой эре, а его календарь есть ее предчувствие. Сама же дата наступления нового года выбрана так потому, что именно 1 января вступали в должность избранные консулы. Так что года мы считаем по Христу, а начинаем по Цезарю. Каждое первое января есть день календарной встречи Юлия Цезаря и Иисуса Христа, зачинателей новой эры.

Теперь поговорим о причинах, по которым время сегодняшнего календаря закончилось, пусть истории на оформление этого факта понадобится еще не один век.

Смысл христианской эры

Назначение нашей эры плотно, как кирпич в стену, укладывается в смысл истории и заключается в глобализации всего мира Западом.

Рим некогда объединил Средиземноморье. Запад во главе с США ныне глобализировал весь мир. СССР, этот Карфаген двадцатого века, имевший альтернативный проект объединения, себя погубил. В результате остатки Советского Союза были вытеснены на периферию глобальной системы. Конец истории свершился.

Но мы уже знаем, что конец истории – это всегда и финал эры.

Мировые войны двадцатого века – это аналог гражданских войн Рима I века до н. э. Это кризисы роста. Распухнув от завоеваний, рабовладельческая система Рима через гражданские войны искала полюс силы, становилась однополярной, что и завершилось через черновик Цезаря стабильным имперским чистовиком Октавиана Августа и концом истории.

Так же в веке XX овладевший капитализмом Запад, объединяя мир, сперва разгромил в мировых войнах свои и чужие империи. Так он утверждал власть собственников, а не политиков. А в конце века Запад, уже консолидированный, победил в холодной войне альтернативный советский проект глобального мира.

Что мы ныне переживаем? Конец истории? Начало эры? Помните, в начале книги были заданы эти вопросы? И то, и другое. Конец истории и означает переход к новой эре.

В конце XX века мир становится однополярным, наступает конец истории. Запада празднует триумф. Вершина достигнута. А с вершины, как известно, есть только один путь.

Финал западной эры и начало эры постхристианской

Рим держал за своими пределами 300 тысяч легионеров. Так он контролировал мир. США на сотне своих баз, разбросанных по все планете, сейчас держат 300 тысяч военнослужащих. Наверное, неслучайно эту перекличку цифр заметил именно Бжезинский.

Мир ныне глобален, как в свое время стало глобальным Средиземноморье. Теперь США, Европа, Россия и другие страны и объединения превращаются в глобальный многоязыкий Вавилон. Мир экономически и финансово в значительной степени интегрирован.

Вывод? Геополитические условия перехода к новой эре созданы.

Глобальный мир создает предпосылки для появления и развития интерцивилизационных идей. Мировые религии, увы, недостаточно общемировые, чтобы идейно объединить глобальный мир. Христианство, ислам, коммунистическая утопия – идеи мировые, но не всемирные. Они недостаточно масштабны для общего глобального мира. Значит, их историческое и политическое время заканчивается. Степень объединенности мира принципиально шире объединяющих возможностей религии победителей. Поэтому уже сейчас Запад вынужден, пусть и застенчиво, но бороться с собственным христианством, переименовывать рождественские базары в «зимние» – примеров масса.

Через нынешний период столкновения цивилизаций человечество мучительно продвигается к интегрированному миру. А в таком союзе цивилизаций идея Бога, десятки религий и сотни конфессий будут лишь вносить раздрай в межкультурные отношения. Мировые религии недостаточно всемирны, чтобы стать основой общеземной цивилизации. Коммунизм недостаточно надклассов. Не того масштаба идеи. Поэтому в мире и идут процессы дехристианизации и декоммунизации. Почему Россия не в тренде? Об этом будет сказано чуть позже.

Геополитические предпосылки для смены эры нынче созданы. Христианская цивилизация объединила все цивилизации планеты в глобальный мир и этим подготовила отрицание христианства. Так языческий Рим объединил народы Средиземноморья и тем самым уничтожил язычество и породил христианство. Масштаб объединения требует идеи по росту, по эре. Когда исторический процесс объединения человечества выходит на новый уровень, неизбежно базовые идеи прежнего уровня становятся устаревшими. Глобализация уничтожает базовую религию (идеологию) из которой выросла во всех смыслах.

Какая идея, вера может прийти на смену мировым религиям?

Будет сказано и об этом, но только после критики самой великой, но устаревшей иллюзии человечества.

Повторюсь, ибо принципиально: США и Запад объединили финансово и экономически мир в глобальном масштабе. Конец истории состоялся. Но, увы, мировые религии оказались недостаточно всемирными, и они уже тормозят процессы объединения.

Вывод? Время мировых религий заканчивается.

Чего не хватает новой эре?

Вспомним три условия перехода к новой эре.

Принципиально новый масштаб объединения мира.

Появление мировоззрения, несовместимого с верой закатной эры.

Новая вера (идея, идеология).

Что имеем?

Первое условие геополитически выполнено. Победивший Запад объединил планету, и масштаб глобализации давно превысил потенциал христианства. Отсюда – кризис веры на Западе.

Что с новым мировоззрением? Таковое давно создано, но пока политически не востребовано. Об этот еще будет подробно сказано.

А что с новой верой? Она появится, лишь только будет выполнено второе условие. И о модусах ее разговор будет уже в самом конце книги.

Забегая вперед, скажу, что выполнение второго условия предполагает колоссальный мировоззренческий слом. Требуется кардинально изменить общепринятую картину мира. Нужен такой же переворот в умах, который произошел в античности после появления науки и рационально-научного типа мышления.

Тогда наука помогла избавиться от политеизма, ибо вера в материально существующих богов, живущих по соседству с людьми, была принципиально несовместима с рационально-научным мировоззрением. По аналогии, сейчас миру требуется такое мировоззрение, которое было бы в принципе несовместимо с монотеизмом, а значит и с идеей объективно существующего Бога. Понятно, что под объективно существующим Богом подразумевается Творец, пребывающий в мироздании независимо от нашего сознания.

Сейчас я высказал «ужасную» вещь. По логике смены эр, для того, чтобы завершить нашу христианскую эру, нужно «уничтожить» науку. Вывод получился сколь очевидным, столь и невероятным.

Как это – «уничтожить» науку? Разве это возможно? На первое чувство – чепуха какая-то. Сегодня Бог монотеизма является святыней для миллиардов людей с религиозно-мифологическим типом мышления. Но и наука есть святыня для миллиардов людей с мышлением рационально-научного типа. Более того, миллионы людей вполне успешно сочетают эти типы мышления, одновременно поклоняясь и Богу, и уважают науку.

Почему такое возможно? Все дело в классическом реализме (материализме) – вере в объективность законов материального мира и его существование. И об этом еще будет не раз сказано: и вера в Бога, и классическая наука базируются на представлении об объективности окружающей нас материальной вселенной.

Да и разве объективность внешнего мира, познаваемого нашим разумом, не очевидна? Разумеется, очевидна. Этому нас учат в школах и институтах, об этом твердят практически все ученые.

И все-таки вопреки всем очевидностям, но логика смены эры, похоже, требует «отказа» от классической науки как платы за прощание с монотеизмом. Мировоззрение несовместимое с объективным Богом неизбежно будет несовместимо и с традиционной наукой. Смена эры требует принести в жертву целый мир.

Признаюсь, я первый не согласился на такую жертву. Расстаться с наукой? Да ни за что. Неужели невозможен компромисс? Неужели с помощью все той же классической науки нельзя доказать, что Бога объективно не существует и тем завершить историю монотеизма и обеспечить переход к новой, постхристианской эре?

Если постараться, то наверняка и в рамках традиционной науки можно доказать, что атеизм прав.

В следующей части этой книги и будет предпринята попытка и науку «спасти», и ее же средствами доказать, что монотеизм устарел и Бога нет. И поверьте, финал всех этих доказательств будет весьма неожиданным.

Мир американский как аналогия мира римского

К этой аналогии мы будем вынуждены возвращаться постоянно. Во-первых, она точна, во-вторых, помогает осознать, что сейчас мы находимся на сломе эр. Так что мы с вами современники Юлия Цезаря, Октавиана Августа и Христа, но только на следующем витке истории.

Рим развивал рабовладельческую систему и с помощью жесткого римского права довел ее до максимальной эффективности. США и Запад развивали капитализм и через капитализм правовой также добились наивысшей производительности труда.

Рим глобализировал Средиземноморье, США – весь мир.

Торжество Рима, конец истории по-римски ознаменовали начало новой, нашей эры. Нынешний триумф Запада несет миру эру новую и отрицание всесилья все того же Запада.

Античную державу погубила варваризация, а также развитие производительных сил на окраинах. Схожие разрушительные процессы сейчас испытывают на прочность США и Европу. Штаты понемногу превращаются этнически в смесь Латинской Америки и Южной Африки. Европу активно заселяют арабы и африканцы. Доля Запада в мировом ВВП неуклонно снижается, производство перемещается в Азию. Америке все труднее сохранять свое «абсолютное» оружие – доллар. Ради его спасения США вынуждены ослаблять, а то и уничтожать страны периферийного капитализма. Та же Ливия была разгромлена, как теперь выяснилось из рассекреченной переписки американских политиков, именно потому, что несла угрозу долларовому всевластию. Впрочем, как Рим не смог в новую эру сохранить свой однополярный мир, так и Запад не сможет нынче помешать созданию многополярного мира. Но тормозить этот процесс будет активно, громя набирающие силу периферийные государства.

К слову, формирование многополярного мира и есть один из признаков наступления новой эры.

Еще один признак смены эр – кризис мировых религий. Их потенциал объединения народов оказался слишком мал для глобального мира. Религии сейчас – это больше источник конфликтов, чем способ единения людей. Они нынче разъединяют страны, цивилизации и народы, а не работают на их союз. Религиям вообще трудно выживать в свободном мире. Свобода убивает религию.

Подведем предварительный итог. Геополитические условия перехода к новой эре созданы – мир глобален. Но главное условие для широкого распространения всемирной веры (идеи) постхристианской эры еще не выполнено – не расчищено место в умах людей. Не освобождено свято место.

Что для этого нужно сделать?

Доказать, что идея Бога не объективна и время монотеизма прошло. Без этого мировые религии на всемирную веру не поменять.

Уже говорилось, что по логике смены эр, для отрицания монотеизма нужно отринуть классическую науку. Что выглядит для современного человека диковато и кажется просто невозможным.