Глава 2
Первая мировая война. Неудачное германское начало. 1913–1914 гг

Двадцать четвертого мая 1913 года в Берлине состоялась свадебная церемония единственной дочери императора Вильгельма II – невероятно грандиозное даже по меркам «Прекрасной эпохи»^[3] событие. Присутствовала большая часть европейской монархической общественности. Многие были родственниками – одних только внуков и правнуков британской королевы Виктории насчитывалось несколько десятков. Трое кузенов – Вильгельм II, Георг V и Николай II – на виду у грандиозного аристократического собрания обменивались любезностями, при этом мысленно уже пребывая в состоянии войны друг с другом. В начале 1913 года кайзер Вильгельм II приказал военным готовиться к войне, она, по его мнению, должна была начаться приблизительно через полтора года. Свадьба в Берлине стала гротескным символом, ознаменовавшим конец монархического устройства европейского общества. Все эти монархи, лицемерно улыбающиеся друг другу, вскоре повергнут мир в пучину невиданной бойни, по окончании которой большинство из них превратится в историческую пыль.

Виктория Луиза Прусская, дочь кайзера Вильгельма II. Помимо всех прочих занятий, она командовала личным гусарским полком

Как уже было сказано выше, историческая наука по сей день не в состоянии однозначно назвать тех, кто развязал Первую мировую войну. Однако неоспоримым остается тот факт, что первыми напали немцы, причем даже не на вражескую Францию, а на нейтральную Бельгию. До этого Австро-Венгрия вторглась в Сербию, но эти военные действия в Европе никого, за исключением России, не интересовали. Они с таким же успехом могли разворачиваться в Африке, настолько далекими были в то время Балканы для подавляющего большинства европейского населения. Совсем другое дело – нападение Германии на Францию, произошедшее в самом сердце континентальной Европы, да еще через территорию нейтральной Бельгии.

Европейские государства вступали в Первую мировую войну одно за другим, не сильно колеблясь, потому как отнеслись они к ней легкомысленно, в чем были виноваты военные, в первую очередь немецкие. Все были уверены, что война закончится от силы через пару месяцев, к «осеннему листопаду», а затем они вернутся домой, чтобы в кругу семьи отметить полученные награды и повышение по службе. С высоты сегодняшнего дня, зная как впоследствии развернутся события на фронте, это кажется верхом наивности. Однако в августе 1914 года немецкой армии не хватило всего лишь 40 километров ходу, чтобы взять Париж и действительно закончить войну до наступления холодов, причем виной тому стали совершенно непредвиденные случайности… как думало немецкое командование.

Великий План Шлиффена – исторический в буквальном смысле слова военный проект, во многом ставший причиной как Первой, так и Второй мировой войны, – появился у Германии в 1905 году. Немецким военным в силу географического расположения страны нужно было решить сложную задачу – как вести войну на два фронта. Это был извечный Немецкий вопрос, пока у власти в Германии находились националисты. Решить его не удалось ни в ходе Первой мировой войны, ни на протяжении Второй мировой. Лишь с окончательным уходом националистов с политической сцены в 1945 году этот вопрос, стоивший немцам миллионов жизней, перестал мучить Германию. Начальник Генерального штаба фон Шлиффен много лет работал над вышеозначенной проблемой и к 1905 году составил план, как ее решить, правда, не дожив до воплощения своих идей в жизнь. В 1913 году генерал-фельдмаршал умер, так и не увидев всего того ужаса, которым закончился его гениальный замысел.

Фон Шлиффен 15 лет прослужил начальником Генерального штаба при кайзере Вильгельме. План ведения войны на два фронта стал делом всей его жизни

Несмотря на то, что План Шлиффена в мировой истории считается чуть ли не самой крупной военно-стратегической разработкой, суть его была невероятно простой: стремительным ударом вывести из войны Францию на западе, до того как Россия успеет развернуть свои силы на востоке, после чего перебросить высвободившиеся силы с запада на восток и разгромить оставшуюся в одиночестве Российскую империю. Почему сначала Францию, а затем Россию, догадаться несложно. На западе совсем иные расстояния и дороги, а потому война там обещала быть короткой, о чем и речи не могло идти на востоке, где расстояния были огромными, а дорог не наблюдалось вовсе. Но главное заключалось в том, что немецкие военные считали французскую армию куда более слабым противником, нежели огромную русскую армию с ее казаками и гигантскими территориями. До Парижа немецким войскам было идти всего 400 километров отличными дорогами, до Санкт-Петербурга – полторы тысячи километров густым лесом. Немецкий Генеральный штаб занимался подготовкой Плана Шлиффена на протяжении многих лет. Сам фон Шлиффен ушел в отставку с должности начальника Генерального штаба в 1906 году, после чего за проект взялся новый руководитель – фон Мольтке-младший, племянник легендарного фон Мольтке, победившего Францию в 1870 году. Военные историки по сей день спорят, как повернулись бы события, если бы немецкая армия действовала по оригинальному Плану Шлиффена, а не по переделанному Плану Мольтке. Главное отличие заключалось в том, что Мольтке не трогал Голландию. Гитлер впоследствии действовал по оригинальному плану и Голландию взял. Как бы то ни было, План Шлиффена в 1914 году не сработал, на что имелась масса непредвиденных причин. Много лет работавший над ним немецкий генералитет упустил немало вещей, но одна деталь была размером с бревно в глазу. Предстоящие события имели такой масштаб, какого человечество еще не знало, а потому неожиданных обстоятельств, поставивших на их плане крест, было не избежать.

Фон Шлиффен 15 лет прослужил начальником Генерального штаба при кайзере Вильгельме. План ведения войны на два фронта стал делом всей его жизни

Мольтке-младший, в отличие от своего знаменитого дяди, привел Германию к поражению

Самым простым, но наиболее значимым из непредвиденных обстоятельств оказался обычный пулемет. Его массовое применение началось летом 1914 года, что стало поворотным моментом в военном деле. Фронтальные атаки пехоты в любом строе при наличии у оборонявшихся значительного количества пулеметов были бессмысленными. Никаких шансов добежать до противника живыми у пехоты не было. Как германский Генеральный штаб мог такое упустить из виду, уму непостижимо! Решить этот вопрос смогли лишь к началу Второй мировой войны посредством массового применения бронетехники, которой в 1914 году не существовало. Именно пулемет летом 1914 года быстро загнал воюющие армии в окопы, где они просидели по большому счету всю Первую мировую войну, которую довольно скоро так и стали называть – «окопная война».

Совершенно непредвиденными оказались в первые дни войны действия русской армии на Восточном фронте. Немецкий Генеральный штаб был абсолютно уверен в том, что России понадобится полтора-два месяца, чтобы провести мобилизацию и перебросить свои войска на фронт ввиду огромных российских расстояний и крайне ограниченной сети железных дорог. Иными словами, в Берлине были убеждены в том, что никаких серьезных наступательных действий на протяжении первых двух месяцев русские предпринять не смогут. Германии этого времени хватит, чтобы покончить с Францией (согласно Плану Шлиффена, на взятие Парижа отводилось 42 дня). Однако русская армия пошла в наступление спустя две недели, а не через два месяца, как было записано в Плане Шлиффена. Французское правительство в отчаянии обратилось к российскому правительству с просьбой нанести удар по немцам как можно скорее, иначе будет поздно. Петербург откликнулся на просьбу Парижа, понимая, что в противном случае через месяц может оказаться с Германией один на один. Российские войска начали наступление в Восточной Пруссии, не закончив развертывания, с колес, без снабжения – иначе говоря, в полном хаосе. Однако и этого оказалось достаточно, чтобы нанести противнику серьезное поражение, захватив к ужасу германских военачальников большую часть Восточной Пруссии. Немецкому командованию пришлось срочно перебрасывать с Западного фронта часть войск на Восточный фронт, чтобы остановить совершенно для него неожиданное наступление русских.

Еще более внезапными оказались для фон Мольтке бельгийские события. Они изначально пошли по худшему для Германии сценарию, всего за несколько дней обернувшись настоящим кошмаром. Немецкий Генеральный штаб не брал бельгийскую армию в расчет. Германия вообще не желала войны с этой страной, она только хотела получить у Брюсселя разрешение на свободный проход своих войск через бельгийскую территорию во Францию, чтобы захватить Париж за месяц. Об этом она и поставила Брюссель в известность, предъявив ему 2 августа ультиматум. В Берлине не без оснований надеялись на то, что здравомыслящие бельгийцы решат не вмешиваться и пропустят немецкую армию во Францию. Действительно, зачем было Брюсселю становиться невинной жертвой, ложась поперек пути самой сильной армии в Европе? Бельгия, однако, немецкий ультиматум отклонила и обратилась за помощью к Великобритании, которая немедленно откликнулась, грозно уведомив Берлин о том, что не позволит Германии так вероломно нарушить бельгийский суверенитет.

Столь решительное вмешательство Великобритании оказалось для Берлина полной неожиданностью и колоссальным геополитическим просчетом. Вильгельм II своими многолетними антибританскими выпадами, очевидно, настолько напугал правящие английские круги, что те решили воспользоваться поводом, чтобы поставить на немецких амбициях крест. Сделали они это мастерски, совершенно внезапно для Германии. Берлин никак не ожидал, что Британия так молниеносно вступит в войну на стороне Франции. Как Вильгельм II, так и его окружение были абсолютно уверены в том, что Лондону понадобится немало времени, дабы обдумать свои действия, в то время как победоносная немецкая армия стремительно – за 42 дня – возьмет Париж, чем изменит политические реалии на поле боя, и что-то предпринять будет уже поздно. Британия столько времени ждать не стала, объявив Германии войну поздно вечером 3 августа – практически одновременно с Францией. На этом бельгийские проблемы для Берлина не закончились. Согласно Плану Шлиффена, немецкие войска должны были пройти Бельгию за 2–4 дня, однако они крепко застряли там на две недели, натолкнувшись на отчаянное сопротивление и мощные крепостные сооружения, особенно в городе Льеж. Кроме того, отступая, бельгийская армия уничтожила железнодорожные пути, мосты и вообще всю инфраструктуру, которой могли бы воспользоваться немцы. Прогулки во Францию по лучшим в Европе дорогам у немецкой армии летом 1914 года не получилось. План Шлиффена провалился в августе как раз в течение дней, отведенных на взятие Парижа. Германские войска не дошли до французской столицы каких-то 40 километров. Четыре года после этого миллионы людей, одетых в военную форму, вооруженных огнестрельными палками, подобно диким животным, просидели на Западном фронте в окопном дерьме, убивая друг друга, не понимая зачем. Генерала Мольтке, задумавшего все это полководческое безумие, 14 сентября 1914 года сняли с должности начальника Генерального штаба. За прошедшие почти полтора месяца гений немецкого штабного искусства сильно надломился психически и через два года умер, не столько от преклонного возраста, сколько вследствие случившегося с ним за эти 42 дня, о чем он однако успел написать мемуары.

Как утверждают некоторые историки, ужасных событий августа 1914 года можно было избежать, – по их мнению, Первая мировая война началась вследствие стечения обстоятельств. Толчком к ней послужило совершенно нелепое убийство, произошедшее в Сараево 28 июня 1914 года. Сараевские события были длинной цепочкой случайностей. Наследник австро-венгерского престола эрцгерцог Франц Фердинанд решил посетить Боснию с официальным визитом, чтобы увидеть запланированные армейские маневры. Это было неосмотрительное решение, поскольку как Босния, так и Балканы в целом после двух Балканских войн 1912–1913 годов представляли собой пороховую бочку самого ярого в Европе национализма. Визит эрцгерцога в Сараево стал не чем иным, как австрийской провокацией сербских националистов. Франц Фердинанд был наследником австро-венгерского престола. При условии, что правящему императору Францу Иосифу на тот момент уже исполнилось 84 года, невиданный по тем временам возраст, многие считали эрцгерцога Франца Фердинанда де-факто главой государства. Во всяком случае его портреты уже печатали и вывешивали по всей империи, что делалось только в отношении правящего монарха.

Маленькая Бельгия не пропустила большую Германию. Надпись на заборе: «Прохода нет». Карикатура того времени

Бессмысленный визит в Сараево сразу пошел не по плану. С вокзала кортеж эрцгерцога отправился в городские казармы на инспекцию гарнизона. Оттуда они поехали к городской ратуше на встречу с местной политической общественностью. По пути следования кортежа сербский террорист бросил в него гранату, но в машину эрцгерцога не попал. Раздался взрыв, более 20 человек получили ранения, начался хаос, автомобиль эрцгерцога и машины сопровождения рванули со злополучного места и на высокой скорости помчались к ратуше. Пренебрежительное отношение австрийцев к сербам было совершенно напрасным. Сараево буквально кишел специально подготовленными террористами сербско-боснийской националистической организации «Молодая Босния», за которой стояла куда более серьезная ультранационалистическая южнославянская организация «Черная рука». За спиной последней австрийской разведке мерещились, а может, и не мерещились, русские националисты. На кортеж Франца Фердинанда в тот злосчастный день охотилось шесть террористов, вооруженных гранатами и пистолетами. Они стояли в разных местах по маршруту движения эрцгерцога, каждый ожидая удобного случая. Первым двоим осуществить задуманное не удалось, третий смог метнуть гранату, но промахнулся. Франц Фердинанд, казалось, избежал трагической участи, когда после взрыва его машина умчалась с места происшествия.

Эрцгерцог Франц Фердинанд

Адекватный человек на месте эрцгерцога после случившегося поступил бы, вероятно, адекватно, но Франц Фердинанд намеки судьбы проигнорировал. Королевское достоинство не позволило ему показать местным аристократам, что он испугался жалких сербов. Это было столкновение национализмов – австрийского и сербского – неумолимое и безжалостное по своей сути. Франц Фердинанд был ярым австрийским националистом – консервативным и воинственным. Эрцгерцог на дух не выносил славян, составлявших половину подданных его империи, но более всего он ненавидел сербов, называя их свиньями. Сербы отвечали ему не меньшей неприязнью. После пафосного мероприятия в ратуше полный австрийского национального достоинства эрцгерцог решает отправиться обратно в город, чтобы в больнице навестить раненных в результате взрыва. При этом никакой усиленной охраны никто не вызывает, никаких особых полицейских мероприятий в городе после нападения не проводится. На этом совершенно безумные случайности того поистине фатального дня только начинаются. Террористы из «Молодой Боснии» после брошенной гранаты и сбежавшего в ратушу эрцгерцога свою акцию уже завершили. В принципе они и так наделали достаточно политического шума, показав австрийцам, кто в Сараево хозяин, а потому в большинстве своем разошлись. О том же самом, вероятно, в свои последние минуты думал и Франц Фердинанд, решивший всем показать, что именно он здесь главный. Эрцгерцог дерзко выезжает из ратуши в свой последний путь. Его окружение пребывает в некотором замешательстве, к тому же Франц Фердинанд приказывает ехать в больницу, о чем забыли сказать его шоферу. В результате автомобиль поворачивает не там, где нужно. Сидящий на переднем сиденье губернатор Оскар Потиорек говорит шоферу: «Стой, мы не туда едем». Тот останавливает машину… напротив Гаврило Принципа. Остальные сербские террористы уже разошлись, а Принцип задержался. Он заскочил в магазин деликатесов Морица Шиллера, один из лучших в городе, видно, намереваясь перекусить после «дела». Он выходит из магазина и, о чудо, прямо перед ним, всего в нескольких метрах, останавливается открытый автомобиль эрцгерцога. По воле рока шофер доставил Франца Фердинанда прямо в лапы смерти, да еще и остановился так, чтобы Принцип не промахнулся. Большей нелепости история человечества не знает. Гаврило Принцип делает несколько шагов навстречу всемирной катастрофе и стреляет в упор.

Убийство эрцгерцога и его жены. Обложка итальянского журнала того времени

Убийство наследника австро-венгерского престола, без всяких сомнений, было событием чрезвычайной, однако, региональной важности. Жители, скажем, Франции или Бельгии в те дни едва обратили на то событие внимание, хотя именно они через месяц с небольшим станут главными жертвами случившегося в Сараево. Для подавляющего большинства населения западноевропейских стран Балканы представлялись даже не далекой окраиной Европы, а некой Азией, где царили непонятные и чуждые им нравы. Вена стала выдвигать Белграду различные требования, в большинстве своем неприемлемые, явно намереваясь закончить дело войной. Тем бы все и увенчалось – еще одной Балканской войной – если бы не Россия, которая, как уже было сказано, не могла сдать Сербию. Эскалация между Веной и Белградом быстро переросла в эскалацию Вены с Петербургом. Двадцать третьего июля 1914 года сербскому правительству был вручен австрийский ультиматум. На следующий день российское правительство объявило частичную мобилизацию. Двадцать пятого июля сербское правительство ответило на ультиматум, выразив готовность урегулировать конфликт, однако австро-венгерское правительство заявило, что оно не удовлетворено и объявило Сербии войну. Военные действия на границе двух государств начались 28 июля. Тридцать первого июля Россия объявила всеобщую мобилизацию. В полночь того же дня Германия предъявила России ультиматум с требованием ее прекратить. Вечером 1 августа 1914 года немецкий посол граф Пурталес явился в Петербурге к министру иностранных дел Сазонову за ответом на ультиматум. Получив от министра отказ, Пурталес вручил Сазонову ноту с объявлением войны. Третьего августа Германия объявила войну Франции, предварительно 2 августа выдвинув ультиматум Бельгии с требованием пропустить немецкие войска через свою территорию. Вечером 3 августа Великобритания объявила войну Германии. Врата ада, коим стала для человечества первая половина XX века, были открыты кучкой европейских националистов-империалистов всего за три дня, при этом они даже не поняли что натворили.

Царь Николай II объявляет войну Германии с балкона Зимнего дворца