В это время раздался стук в дверь. Запахи и вкусы сразу же исчезли. Новаку вдруг стало тоскливо и неуютно, потому что если кто-то беспокоит начальника в пятницу после обеда, то это значит, что дело очень серьёзное и не терпит отлагательств.

– Войдите, – сказал он.

Дверь отворилась, и в кабинет проскользнул его помощник с ноутбуком в руке.

– Ну что у тебя? – раздражённо спросил Новак.

– Русские хотят отравить приматора Праги и старост Праги пять и Праги шесть, – полушёпотом доложил вошедший.

– Откуда информация? – поинтересовался начальник, помотав головой.

– От нашего источника из консульства русских, – ещё тише сказал помощник.

– Ты бухой, что ли? – прорычал Новак. – У нас нет источников у русских. За всё время даже уборщицу не удалось завербовать.

– Вот, послушайте сами, – вошедший открыл ноутбук и нажал клавишу. Из динамиков послышались голоса. Один принадлежал оператору из службы безопасности, второй – иностранцу, говорившему по-чешски со страшным акцентом.

Иностранец поведал, что в воскресенье в Прагу прилетает секретарь российского посольства и везёт с собой рицин, сильнодействующий яд, для устранения главы Праги и двух старост, отличавшихся антироссийской позицией.

– Где этот косноязычный чешский учил? – в сердцах воскликнул Новак. – Бе, ме. Кто это вообще такой? Вы мне теперь звонки всех сумасшедших будете на прослушивание притаскивать?

– Звонящий – это начальник отдела развития науки в пражском отделении Росдружбы, – сообщил помощник, пощёлкал по клавиатуре, и на экране возникло одутловатое угрюмое лицо мужчины средних лет, одетого в костюм. – Гордей Карасёв, сорок три года, женат, двое детей, проживает с семьёй в посёлке Ухонице.

– А откуда узнали, что это именно он? – злость из голоса начальника ушла, но в душе осталось сожаление о гуляше и пиве.

– Карасёв использовал старый АОН, допотопное устройство, ещё с девяностых, – неторопливо начал рассказывать подчинённый. – Звонил со стационарного телефона. Звонок был совершён примерно час назад. Я уже послал туда группу наблюдения.

– Молодец, – похвалил его Новак. – А кто у нас в воскресенье прилетает?

– А в воскресенье из Москвы прилетает начальник Карасёва – секретарь посольства и директор Росдружбы Константин Андреев, – усмехнулся помощник. – Его вызывали на консультации по поводу сноса памятника маршалу Коневу.

– У него дипломатическая неприкосновенность? – заранее зная ответ, уточнил Новак.

– Так точно, – ответил подчинённый. – Он три месяца исполняет обязанности директора Росдружбы в Праге. До этого руководил отделом культуры. Родом из Москвы. Тридцать пять лет. Закончил МГИМО. Вероятнее всего, офицер ФСБ. Женат. Детей нет.

– Ладно, – поморщился начальник, – собери мне досье на этих двоих и следи за Карасёвым и за женой Андреева, а я поеду, доложу премьер-министру и президенту.

– Лучше сначала президенту, – посоветовал помощник, – а то он к вечеру накидается и вообще никакой будет.

– Не учи учёного, – пробурчал Новак, но в первую очередь поехал к президенту, который жил в восточной области Стредочешского края, в небольшой деревушке.

Президенту доложили о приезде начальника Службы безопасности, который посидел минут тридцать в предбаннике, после чего был допущен в кабинет к главному, где коротко доложил о происшествии.

– Что вы думаете по этому поводу? – спросил президент, глядя куда-то в окно. За окном темнело.

– Собираем информацию. Дело туманное, – осторожно ответил Новак. – Русские любят использовать яды. Рицином был убит один диссидент ещё при Советском Союзе. Это очень сильный яд.

– Рицин? – переспросил президент.

– Рицин, – кивнул начальник. – Белковый яд растительного происхождения.

– Да про этот ваш рицин любой школьник знает! Он в касторку входит! – с пол-оборота завёлся президент. – И ты мне сейчас докладываешь, что русский шпион везёт в Прагу бутылку касторки, чтобы отравить… Кого он там хочет отравить?

– Приматора Праги и старост Праги пять и Праги шесть, – заглянув в блокнот, сообщил Новак.

– Этих не жалко, – вдруг успокоился главный. – Я бы их сам задушил, если бы возможность была. Только и умеют, что воровать и деньги клянчить.

– Так что нам делать? – растерялся начальник. – Поступил сигнал. Мы обязаны отреагировать.

– А от кого сигнал? – поинтересовался президент.

– От другого сотрудника посольства, – не называя фамилии, ответил Новак. – За ним ведётся наблюдение.

– Вот и продолжайте вести наблюдение, – президент встал, извлёк из комода два стаканчика и чёрную бутылку, на которой было написано «Грушовка», затем, покосившись на дверь, спросил у Новака: – Будешь?

– Да, – коротко ответил тот.

Главный налил по полстаканчика приятно пахнущей жидкости. Мужчины чокнулись и выпили.

– Продолжайте вести наблюдение, – повторил президент и спрятал выпивку в комод. – Идите и стойте на страже нашей Родины, Чешской Республики.

Начальник Службы безопасности по-военному развернулся и вышел из кабинета, стараясь не чеканить шаг. А через час он был у премьер-министра. Тот принял его в своём кабинете в Градчанах. Новак сделал доклад и положил на премьерский стол два листочка с краткой характеристикой на Андреева и Карасёва.

– Что вы думаете по этому поводу? – спросил премьер-министр.

– Ведём наблюдение, – вспомнив предыдущего собеседника, ответил Новак.

– У президента уже были? – словно прочитав мысли посетителя, уточнил премьер.

– Только что от него, – сообщил начальник.

– Бухает, небось?

– Да, – подтвердил Новак. – Пьёт «Грушовку» с чёрной этикеткой фирмы «Барон».

– Хороший выбор, – похвалил президентский вкус премьер-министр. – В общем, этих старост и приматора – под усиленную охрану. Прям вот под усиленную-усиленную, чтобы волос с головы не упал. И будем думать, какую гадость эти проклятые русские нам опять уготовили.

– Так это… – замялся Новак, – приматор-то того… лысый он. И староста пятой Праги тоже, но он с бородой.

– А при чём тут борода? – удивился премьер.

– Вы сказали, чтобы ни один волос не упал, – напомнил Новак, чувствуя себя идиотом.

Однако премьер-министр шутку оценил и, усмехнувшись, сказал:

– Чтобы ниоткуда волос не упал. Лично отвечаете за все волосы этих трёх государственных деятелей. Хотя кое-кого из них не мешало бы и травануть маленько, чтобы не болтал лишнего. Идите, обеспечивайте охрану.

Начальник Службы безопасности отдал честь премьер-министру и пошёл обеспечивать охрану троице, на которую пала немилость российского государства.

А российское государство, в лице одного из секретарей посольства в Чехии, о своих кознях узнало на следующий день, ближе к вечеру. По идее, доклад от агента, точнее, доклады от трёх агентов одновременно об одном и том же были готовы ещё утром, но в Праге почему-то сообщения передавались по старинке – через тайники и прочие вещи, оставшиеся ещё со времён Советского Союза.

Русский коллега Новака, по иронии судьбы носящий фамилию Новиков, собирался домой, где его ждал борщ с пампушками и рюмка холодной водки. Вдруг раздался стук в дверь, и помощник внёс в кабинет три конверта, аккуратно положил их на стол и опасливо посмотрел на хозяина кабинета. От этого взгляда во рту у Новикова растаял вкус пампушек, и он понял, что случилось что-то неординарное. Сразу три донесения, да ещё и в субботу вечером – такого не бывало никогда.

– Василий Александрович, может, сразу посла пригласить? – осведомился подчинённый.

Новиков вздохнул, взял первый конверт и прочитал содержимое. Потом проделал то же со вторым конвертом. Распечатывая третий, он задумчиво сказал:

– Посол болеет. Пригласи зама.

Помощник вышел.

Во всех трёх сообщениях рассказывалось о телефонном звонке в Службу безопасности и информации Чешской Республики и о предпринятых по этому случаю действиях. Все три источника были никак не связаны друг с другом.

Новиков пододвинул к себе чистый листок бумаги, набросал сообщение в Москву, вызвал помощника и протянул ему со словами:

– Немедленно зашифровать и отправить.

Подчинённый кивнул, взял листок и удалился. Тут же открылась дверь и в кабинет мягко ступил заместитель посла.

– Добрый день, Андрей Юрьевич, – поприветствовал его Новиков, протягивая руку. – Извините, ради бога, что я попросил вас ко мне зайти. Но когда вы прочитаете вот это, я думаю… В общем, почитайте.

Андрей Юрьевич – невысокий седой мужчина лет пятидесяти с круглым упитанным лицом – уселся в кресло и подвинул к себе донесения.

– Ваш помощник меня в дверях поймал, – сказал он добродушно. – Надеюсь, что много времени это не займёт, а то меня дома блинчики ждут. Василий Александрович, вы с супругой заходите на блинчики.

– Не до блинчиков сейчас, – поморщился Новиков. – Вы почитайте, чего мне сегодня доложили.

Андрей Юрьевич укоризненно посмотрел на коллегу, достал из кармана пиджака очки, водрузил их на нос и принялся читать. По мере чтения благое выражение на его лице исчезало, нос заострялся, а щёки куда-то вдруг пропали вместе с румянцем, обтянув твёрдые скулы.

– Это что, не шутка? – спросил заместитель посла.

В этот момент дверь открылась и в кабинете появился помощник с бумажным листком в руке. Он сообщил:

– Ответ из Москвы. Уже расшифровали.

На листке было напечатано всего одно предложение: «Вы там бухаете, что ли?»

– Это по секретной связи передали? – уточнил у подчинённого Новиков.

– Так точно, – ответил тот и покосился на Андрея Юрьевича. – Тут ещё донесение. С записью.

– С какой записью? – заинтересовался зам.

– При нём можно, – махнул рукой Новиков. – Весь сыр-бор из-за этого звонка. Давай послушаем.

– Тут такое дело… – замялся помощник. – Запись у курьера.

– И? – спросил Новиков.

– Он говорит, что ему десять тысяч обещали, – глядя куда-то в сторону, произнёс подчинённый.

– Десять тысяч чего? – уточнил Андрей Юрьевич.

– Крон, – сглотнув, ответил помощник. – А у меня с собой нет. Да и как это по отчётности провести?

– Ну хорошо хоть, не евро, – усмехнулся зам.

– У меня тоже налика нет, – Новиков со злостью взглянул на подчинённого. – Мне что, у заместителя посла денег просить?

– В консульском отделе спроси. Они всегда при деньгах, – посоветовал Андрей Юрьевич.

Помощник кивнул и убежал в консульский отдел. Вернулся он минут через десять с флешкой в руке и ноутбуком. Следом за ним вошёл человек из техотдела. Он поколдовал с флешкой, хмыкнул, воткнул её в разъём ноутбука и ушёл. Мужчины прослушали телефонную запись.

– Говорит Карасёв, – Андрей Юрьевич на секунду задумался. – Это он, точно, хотя пытается изменить голос и зачем-то в конце каждого третьего слова добавляет «бля».

– Может, он бухой? – Новиков покосился на телефонограмму из Москвы.

– Сто процентов бухой, – подтвердил заместитель посла. – Только какой бы ты бухой ни был, такие вещи вражеской разведке нельзя говорить даже в шутку. Ни одному нормальному человеку это в голову не придёт. Он вроде три года у нас служит. Откуда товарищ?

– Мажор он, – заскрипел зубами Новиков, – сын одного из мэров Владивостока вроде бы.

– Какого именно мэра? – поинтересовался Андрей Юрьевич.

– Да я откуда знаю, – вздохнул Новиков. – Там у них, в этом Владивостоке, мэра каждые два года меняют. Климат у них там какой-то дурной. Как кто садится в кресло, так через пару лет – на нары. Сменяемость власти в ускоренном режиме. А этого к нам сбагрили, когда его батя ещё не сел.

– Гордей Карасёв, заведует отделом развития науки в пражском отделении Росдружбы. Двое детей, жена. Проживают вместе с ним, – сообщил помощник, достав из папки бумажку.

– А этот, Андреев, он же вроде не эфэсбэшник? – спросил Андрей Юрьевич. – Он же вроде как в Росдружбе работает.

Помощник достал из папки другую бумажку и доложил:

– Константин Андреев, исполняет обязанности директора Росдружбы в Праге. Женат, детей нет. До нынешней должности занимался культурой.

– Он точно с ФСБ не связан? – уточнил заместитель посла.

– Да т-т-точно, – Новиков аж заикаться стал от волнения. – Нормальный т-т-толковый парень. Целыми днями у него то фестивали, то конкурсы. На прошлой неделе вон с писателем местным вечер проводил. Какое, на фиг, ФСБ? Какая разведка? Какой, в задницу, рицин?

Мужчины посидели ещё немного, посовещались. Результатом совещания стало решение послать к дому Карасёва кого-нибудь из сотрудников посольства. Послали.

Сотрудник приехал в посёлок Ухонице и на абсолютно пустынной улице недалеко от дома Карасёва обнаружил автомобиль БМВ, в котором сидели подозрительные люди в штатском. Об этом он немедленно доложил Новикову, в посольство.

В свою очередь сотрудники чешской Службы безопасности и информации, дежурившие около дома Карасёва, сообщили Новаку, что приезжал какой-то русский на автомобиле с дипломатическими номерами, долго ходил вокруг их машины, затем постучал в боковое стекло и на русском языке попросил закурить. Когда один из «наружки» на таком же чистом русском ляпнул, что они не курят, молодой дипломат спросил: «Ну хоть платят-то вам нормально?» И, не дождавшись ответа, сел в свой автомобиль и уехал.

Новак, услышав доклад о провале наружного наблюдения, позвонил премьер-министру. Тот посоветовал продолжать наблюдение. «Наружку» сменили на более опытных сотрудников, замаскировав их под газовщиков. Те выставили на улице знаки ограничения движения и под покровом темноты начали копать траншеи. Напряжение нарастало.

И тут пришла беда, откуда не ждали. Страшное известие принёс помощник Новака. Он ворвался без стука в кабинет своего начальника и трагическим то ли шёпотом, то ли воем сообщил:

– Информацию о рицине слили в СМИ.

– Кто? – спросил побледневший Новак.

– Любовница приматора. Он обещал её свозить на уик-энд в горы, в Крконоше, а мы его спрятали. Она его нашла, и он ей всё рассказал, – доложил подчинённый.

– А как она его нашла? – поинтересовался обалдевший начальник.

– Она позвонила жене приматора и прямо спросила, где ейный муж, – объяснил помощник.

– А жена что?

– Жена сказала где, и они вдвоём попытались побить приматора, – тяжело вздохнул подчинённый, как будто били его самого. – В общем, приматор всё им выложил, а они сразу в «жёлтую» газету позвонили. Там у них общая подруга работает.

– Каков общий объём утечки информации? – подумав минуту, спросил Новак.

– Сто процентов, – ответил помощник.

– В смысле – сто процентов? – удивился начальник.

– Запись телефонного разговора на онлайн-аукционе «Аукро» продаётся по цене пятьсот крон за минуту, – смущаясь, произнёс подчинённый. – Служебную проверку уже начали проводить.

В это время раздался телефонный звонок. Звонил премьер-министр. Потом позвонили из администрации президента. А затем пошли звонки из газет, журналов и интернет-изданий. Новак отключил телефон и лёг спать у себя в кабинете, дав наказ разбудить его в шесть утра.

Самолёт из Москвы прилетел ровно в восемь часов сорок пять минут. Он не причалил, как обычно, к терминалу, а был отогнан на край аэродрома. На лётном поле его встречали аж три машины с дипломатическими номерами. Обалдевший от такого внимания Андреев первым вышел из самолёта, спустился по трапу и подошёл к ожидавшим его товарищам по посольству и Росдружбе. В руках у него была дорожная сумка.

– Здравствуйте, товарищ Андреев! – приветствовал его Новиков. – Садитесь в мою машину. У вас ещё багаж есть?

– Нет, – ответил Константин. – А что происходит?

– Садитесь в машину, по дороге всё объясню, – Василий Александрович открыл заднюю дверь «мерседеса» и первым юркнул внутрь. За ним последовал Андреев.

Автомобили одновременно мягко тронулись, уступив место автобусам, поданным для остальных пассажиров московского рейса.

– Что у вас в сумке? – спросил Новиков.

– Личные вещи, подарки жене, лекарства, – перечислил Андреев.

– Покажите, – попросил собеседник.

Константин поочерёдно начал вытряхивать из сумки пакеты. В одном лежало нижнее бельё, в другом – коробка с зефиром, в третьем – лекарства.

– А зефира в Праге не купить, что ли? – придирчиво рассматривал содержимое сумки Новиков.

– Да тут просроченный продают, и немецкий, а я свежайший везу, «Ударницу», – смутился Константин. – А что, собственно, происходит?

– Яды никакие не везёте? – допытывался Василий Александрович.

– Не-е-ет, никаких, – протянул Андреев. – Только эти… карандаши с зелёнкой и с йодом. Тут такие не продают.

Новиков кивнул, отдал распотрошённую сумку владельцу, достал из своего кейса ноутбук и включил запись телефонного разговора.

– Это Карасёв, его голос, – прослушав запись до конца, сказал Константин. – Он у нас заведует отделом развития науки.

– Ну и как считаете, зачем этот научный сотрудник позвонил чешским спецслужбам? – глядя в окно, спросил Новиков.

– Не знаю, – Андреев на минуту задумался и произнёс: – Он на меня докладные писал несколько раз. Да вы знаете.

– Знаю, – кивнул Василий Александрович, – вчера вечером их перечитывал. Там он называет вас карьеристом и выскочкой и утверждает, что вы не достойны быть исполняющим обязанности директора Росдружбы.

– Да этому Карасёву пообещали место директора Росдружбы, вот он на меня и взъелся, – Андреев пожал плечами. – Я не просил меня назначать и. о. директора. Ну просто так получилось. Неужели он из-за должности вот это всё?

– Вот мы сегодня у него и спросим, – задумчиво сказал Новиков. – А вы, пожалуйста, на телефонные звонки не отвечайте, на вопросы корреспондентов тоже. Или отвечайте, но коротко. Мол, ничего не знаю, ничего не видел, а про рицин первый раз в жизни слышу.

– А рицин – это что? – поинтересовался Константин.

– Это яд, который вы якобы должны были привезти из Москвы, – ответил Василий Александрович и добавил: – Хватит вопросов. Вы сами скоро всё узнаете. Из прессы.

– Они в курсе?! – ужаснулся Андреев.

– А вы в окошко посмотрите, – посоветовал Новиков.

Кортеж как раз подъезжал к зданию Росдружбы. Узкая извилистая улочка была заставлена разномастными микроавтобусами, возле которых копошились люди с камерами и микрофонами. Тут были обе государственные телекомпании со своими смешными логотипами, несколько независимых вещательных компаний, и в самом пекле журналистов стоял длинный «форд» со спутниковой антенной на крыше и надписью «Новое время».

Автомобили под шум репортёров проехали в ворота, пассажиры вышли и быстрым шагом направились к зданию, стараясь не реагировать на возбудившихся при их виде журналюг. Лишь Андреев по привычке ослепительно улыбнулся толпе и помахал рукой. Но, услышав крики «убийца!», вздрогнул и скрылся за стенами родного учреждения.

Все собрались в кабинете у Андреева. Вызванная с утра секретарь принесла кофе и баранки.

– Карасёв приехал? – спросил Новиков.

– Никак нет, – ответил помощник.

– Твою же мать, перебежчик, – проскрипел зубами Василий Александрович. – Только этого мне не хватало.

– Не, пока не перебежчик, – успокоил шефа помощник. – Он из дома выехать не может. Там газовщики всю дорогу перекопали. Может, такси ему вызвать?

– Кто к нему вчера ездил? – уточнил Новиков.

– Сергей Рогозин, – сообщил подчинённый.

– Пусть сейчас же опять едет туда и привезёт этого идиота Карасёва, – распорядился Новиков. – Да и всю его семью, если получится.

Молодого дипломата Рогозина снова отправили в Ухонице, куда он ездил накануне. Он подумал, что со стороны Праги жилище Карасёва караулят папарацци и, сделав небольшой крюк, подъехал к его дому со стороны соседнего посёлка.

Улица действительно была перекрыта и перерыта. Сергей остановился около самой траншеи, чуть не столкнув в неё знак «Проезд запрещён». Вышел из машины. Рядом с траншеей стояло трое поджарых молодых людей в жёлтых спецовках. Он достал телефон, набрал Карасёва и сказал в трубку:

– Я жду тебя около дома 991 ровно пять минут. Через шесть минут пускаем газ и собак. Так что бегом!

– Каких собак? – спросил обалдевший Гордей. – Серёжа, это ты, что ли? Каких собак?

1 2 3

Премиум

(1 оценка)