Валя

Валя приехала в Прагу учиться. Поступила в Высшую школу финансов и управления. И встретила Арама. Ей 20 почти, ему почти 30. Ювелирных дел мастер. Работал рядом с Парижской улицей. Своя мастерская, свои заказчики. И вдруг Валя. Она по студенческой визе, он вообще не пойми по какой. Она русская, он армянин. Она спокойная, чуть полноватая девушка с русыми волосами. Он небольшого роста, чёрненький, быстрый в решениях и действительно хороший специалист по ювелирному делу.

Два месяца длились ухаживания. Цветы, подарки, кино, конфеты. Влюблённость была обоюдная. Но если Валя тихонько светилась от счастья, то Арам носился как угорелый по Праге и готов был перевернуть весь мир для любимой.

Начали жить вместе. Валя взяла быт в свои крепкие женские руки. Недоделанные заказы и лишний инструмент из квартиры переехали в мастерскую. В холостяцком логове стало чисто и запахло вкусной едой.

Спустя ещё два месяца однажды за ужином Валя спокойно объявила:

– Я беременна.

Арам окаменел от счастья.

– Что делать будем? – спросила Валя.

– Как что? – очнулся Арам. – Рожать будем.

– Это понятно, что рожать, – улыбнулась Валя, – но я же студент, у меня виза учебная. Об академическом отпуске я договорюсь. Но как бы меня не выперли из Европы в любимый Смоленск.

– Я что-нибудь придумаю, – заявил Арам и умчался куда-то.

И действительно придумал.

Договорился с каким-то вьетнамцем, который женился на Валентине. Естественно, фиктивно. У вьетнамца было чешское гражданство, поэтому будущий ребёнок автоматически становился чехом. А Валя получила вид на жительство. Как член семьи гражданина Чехии. Единственное, что её смущало, так это фамилия ребёнка – Хуинь. Себе она оставила свою фамилию – Добронравова. Несмотря на все уговоры Арама, что для дела лучше всего ей поменять и фамилию.

– Нет, – сказала Валя, – я не буду Хуиневой. Меня мама не поймёт. Она и так не совсем понимает, что у нас тут происходит. А ребёнок потом поменяет. Ему, маленькому, всё равно, какая у него фамилия.

– Хорошо, – ответил Арам, – моя будущая жена тоже не хочет менять фамилию на армянскую. Останется Немцовой.

Себе Арам для фиктивного брака нашёл чешку. Удивительно похожую на него. Такую же чёрненькую, небольшого роста, подвижную и суетливую. От Арама она отличалась наличием груди пятого размера и финансовыми проблемами.

Расписались с интервалом в две недели. В Праге 13 в здании нового магистрата. После чего Арам отвёз часть своих вещей в квартиру фиктивной супруги, чтобы создать видимость присутствия в доме. В их же съёмной квартире на стене появилась карта Вьетнама и кое-какие вещи, якобы принадлежащие Валиному мужу.

С проверкой к Арамовой чешке приходили два раза. Первый раз позвонили Араму и спросили, удобно ли будет, если они придут с проверкой в среду утром. Обалдевший Арам ответил: да, удобно. Пришли двое, написали какую-то бумагу, что муж и жена живут вместе и ушли. Правда, ходили по подъезду и спрашивали про новобрачных. Но народ в основном был на работе, а остальные жители подъезда про счастливую семейную пару ничего толком рассказать не смогли.

Арам понял свой прокол и спустя пару дней с криками «курва» погонял Немцову по двору на потеху всему дому. Немцова за публичное унижение взяла коробку конфет и тысячу крон.

Второй раз проверка пришла в четверг вечером. Арам в этот момент бегал трусцой по парку в районе Лужин. В одних спортивных трусах и майке. Телефон болтался на шее на шнурке. Получив от «любимой» жены смс «у нас проверка, я сказала, ты пошёл за пивом», он по-спринтерски рванул в ближайший магазин. Ближайшим магазином оказалась русская Калинка. С одной стороны, это было хорошо. Потому что пиво ему дали в долг. С другой стороны, пиво там было только русское.

Но как бы там ни было, в квартиру к Немцовой Арам ввалился с полдюжиной бутылок «Балтики» через 10 минут после получения смс.

Ввалился. Игриво шлёпнул законную супружницу по заднице и предложил пива проверяющим. Те от него отказались. Немцова от хлопка по филейной части вздрогнула. Покосилась на Арама.

– Люблю я этого русского, – сказала томно, обращаясь к проверяющим.

Те вежливо улыбнулись и сели заполнять протокол проверки. Заполнили. Откланялись.

Хотел откланяться и Арам, но Немцова преградила ему путь из квартиры.

– А как же супружеский долг? – спросила, поправляя причёску и колыхая грудью в узком коридоре.

Арам покосился на волнующийся под майкой бюст своей чешской супруги, бочком протиснулся к двери.

– Я другую люблю, – сказал твёрдо.

И ушёл. Забыв пиво. Которое Немцова тут же выпила от огорчения. Наутро у неё раскалывалась голова, и она проклинала и верных русских мужчин, и злой русский напиток, по недоразумению названный пивом.

Проверка же к Вале от госорганов не дошла. Точнее, дошла, но только до дверей подъезда. Рядом с дверью располагался маленький продуктовый магазин, который принадлежал вьетнамцам. Проверяющий почему-то решил, что это именно тот вьетнамец, который ему нужен. Тем более в подсобке находилась украинская уборщица, которую чиновник принял за Валю. Зашёл в магазин, предъявил документы. Достал бумагу и начал писать протокол. Вьетнамский продавец плохо понимал по-чешски, поэтому на все вопросы отвечал честно: «Да».

– Ваша жена Валентина Добронравова?

– Да.

– Вы живёте вместе?

– Да.

– У вас есть совместные дети?

– Да.

– Вы ведёте совместное хозяйство?

– Да.

После заполнения протокола проверки удовлетворённый чиновник поблагодарил запуганного продавца, кивнул в сторону подсобки затихарившейся уборщице, у которой была просрочена виза, и с чувством выполненного долга отбыл.

Зимой Валя родила девочку в роддоме в Подоли. Назвали Зарой, в честь бабушки Арама. Зара Хуинова, гражданка Чехии. Но, несмотря на эту мелочь, Арам был счастлив. Настолько счастлив, что через полгода Валя опять забеременела.

Она сообщила об этом Араму в один из августовских вечеров и добавила:

– Что будем делать? Нам и так тесно в двушке.

– Я что-нибудь придумаю, – сказал Арам.

И придумал. Занял немного денег и к зиме купил трёхкомнатную квартиру. В панельном доме. Но зато с шикарнейшим видом из окон. На парк.

К этому времени Валентина получила гражданство. Подала на развод. А развод в Чехии дело небыстрое. Пока его ждали, родила ещё одну девочку. Нано. Всё с той же неприличной фамилией.

К этому времени и Арам получил гражданство. И также подал на развод. Немцова было заупрямилась. Она каким-то образом узнала про квартиру, которую Арам купил для своей настоящей семьи. Но он показал ей договор о раздельном имуществе супругов, составленный перед бракосочетанием, и Немцова согласилась на развод и на отсутствие претензий со своей стороны.

Итак. Гражданство получили оба. Оба в разводе. Плюс двое детей и трёхкомнатная квартира, записанная на Арама. Что бы в этом случае сделал нормальный человек? Правильно. Женился бы. Девочек бы удочерил. Тем более, они как две капли воды были похожи на Арама. И зажила бы новая семья дружно и счастливо.

Это нормальный человек. Но только не Арам. Арам сдал Валентине свою квартиру. Да. Сдал квартиру в аренду Добронравовой Валентине и двум её дочерям. Официально она считалась матерью-одиночкой. Поэтому получала неплохие пособия на двух девочек, и чешское государство оплачивало ей снимаемую квартиру. Валентина только спросила:

– А это законно?

– Законно, – ответил Арам, – я с адвокатом консультировался. Грамотная тётка. Анна зовут.

– Ну, раз законно, тогда ладно, – махнула Валя рукой на очередную Арамову аферу.

Прожили так почти год. Арам пропадал на работе, создавая изумительные по красоте ювелирные изделия. Вечером спешил домой. Валя занималась детьми, параллельно умудряясь учиться в институте. Она немного прибавила в весе, стала ещё более спокойной и рассудительной. Дочки её обожали. Как и своего неугомонного отца.

В тот вечер Арам пришёл с работы грязный. У машины прокололось колесо, и ему пришлось менять его под осенним дождиком. Разделся. Набрал полную ванну горячей воды. Лёг. В это время раздался звонок в дверь. Валя заглянула в ванную и шепнула: «Контроль из социалки, сиди и даже не дыши».

И выключила свет в ванной. Арам замер, боясь шевельнуться.

Две дамы из социальной службы пришли к матери-одиночке Добронравовой Валентине с проверкой. Разулись. Сбросили верхнюю одежду и прошествовали на кухню. Сели за стол, разложили бумаги. Валя поставила чайник на плиту.

Дамы заполнили нужные формуляры. Сходили в детскую. Умилились на двух девочек, играющих в комнате. Девочки были как две капли воды похожи на Арама. И совсем не похожи на вьетнамок. Но кого это интересует? Дети есть? Есть. Две штуки? Две. Всё. Надо обеспечить детям и матери материальную помощь.

Валентина провела дам обратно в кухню. Усадила за стол. Налила чай. Вытащила зефир с шоколадом и мармелад. Дамы растаяли от такого внимания. Завязался разговор. О том, как трудно одной воспитывать детей. О том, какие мужики пошли. Сделают ребёнка и убегут. Выпили каждая по кружке чая, по второй, по третьей.

– Что она делает? – думал Арам, сидя в стремительно остывающей воде в большой угловой ванне. – Они же в туалет захотят после такого количества чая.

А санузел в квартире был совмещённый. И в нём в настоящее время находился Арам, коченея от остывшей воды в полной темноте. Боясь шевельнуться.

Валя же подливала гостям чай и подкладывала мармелад с зефиром. Тётки вспоминали время, когда они были молодые и строили социализм.

– Ещё чая? – услышал в ванной окончательно окоченевший Арам голос Вали.

– Ой, у вас такой вкусный чай, – одновременно ответили тётки, – давайте ещё по кружечке.

– А, всё равно, пусть заходят, – думал Арам, стараясь не стучать зубами от холода, – литра два каждая выпила этого чаю. Наверняка кто-то да захочет отлить. Не резиновые же у них мочевые пузыри. Скажу, что сантехник.

Правда, что делает голый сантехник в тёмной ванной комнате в холодной воде, он придумать не мог. Поэтому принялся разрабатывать другие планы. Например, нырнуть и, пока какая-то из тёток справляет свои надобности, дышать под водой в ванне через трубочку. Но, как назло, под рукой не было трубочки. Был только кусок мыла и мочалка.

– Господи, – шептал Арам, – я отличный ювелир, у меня куча заказчиков. Я очень хорошо зарабатываю. Ну на фига мне была эта история с матерью-одиночкой?

Арам уже был готов встать и пойти на кухню сдаться. Но в этот самый момент тётки из социалки начали прощаться. Ещё раз прошли мимо санузла в комнату девочек. Ещё раз умилились двум ангелочкам. Вернулись в коридор. Оделись. Обулись. Долго благодарили за чай и угощения.

– Такай вкусный чай, столько много выпили, – вдруг сказала одна из тёток, – что аж в туалет захотелось.

«Твою мать, – выругался обычно никогда не сквернословящий Арам, – и на кой я тут столько времени терпел пытку холодом»?

– Да уже обулись, – подала голос вторая.

– И у нас туалет засорился, – вдруг нашлась Валентина, – сами понимаете, без мужской руки сразу ничего не починить. Завтра придёт сантехник.

– А куда же вы ходите? – удивились тётки.

– К соседям, – ответила Валя, у нас очень хорошие соседи. Душевные. Всегда нам говорят, что если надо в туалет, заходите.

– Да, хорошие отношения с соседями в наше время редкость, – согласились тётки, – не то, что раньше.

И они ушли. Захлопнулась дверь. Валентина вошла в ванную, включив свет. В мыльной воде лежал синий Арам, щурясь от яркого света лампочки. Валя вытащила мужа, растёрла армянским коньяком. Заставила выпить этого же коньяка. После чего Арам уснул.

Проснулся он с температурой и дикой головной болью. Проболел почти неделю. Валя кормила его куриным бульоном и ставила горчичники. Арам кашлял, сморкался и жаловался на бездушных тёток из социалки, которые сожрали весь мармелад с зефиром и выпили весь коллекционный чай из Шри-Ланки.

Когда Арам выздоровел и окреп, Валентина сообщила ему радостную весть:

– Я беременна.

– Ну, наконец-то мальчик будет, – обрадовался Арам.

– С чего ты взял, что мальчик? – удивилась Валя. – У нас в роду по женской линии всегда только девочки рождаются. Это до седьмого поколения можно проследить.

– Как девочки? – опешил Арам. – А что же ты мне раньше не сказала?

– А ты не спрашивал, – просто ответила Валя и, прищурившись, спросила: – А дочкам ты не рад, что ли?

– Не говори глупости, женщина, – взвился Арам, – я вас всех люблю. Просто я думал, что мальчик…

– Не, мальчика не будет, – перебила его Валя, – это сто процентов.

Арам посидел в раздумье минут десять, потом махнул рукой и отправился на работу. Зарабатывать деньги на стремительно увеличивающуюся семью.

Через положенное время Валя родила крепкую чёрненькую девочку. Всё в той же больнице в Подоли. На этот раз девочке дали русское имя Саша и фамилию матери. Хотя девочка, как и две её сестрёнки, была вылитая армянка.

Счастливый отец спокойно прожил полгода. На детей чешское государство по-прежнему давало приличные пособия и оплачивало им их же квартиру. А довольно успешная работа Арама как ювелира позволила семье отложить на чёрный день крупную сумму. Но какое-то внутреннее шило, судя по всему, не давало Араму насладиться семейной жизнью.

Однажды вечером, когда Валя уложила детей спать, он сообщил ей, что им надо переехать в США.

– Родственники в Калифорнии расширяют бизнес, – начал Арам, – зовут меня к себе. Это не Чехия. Там совсем другие возможности и совсем другие деньги. Надо ехать.

– И на каком основании ты туда поедешь? – спросила Валя, заранее уже зная ответ.

– Въеду как турист, – начал Арам, – а там уже родственники договорились с одной женщиной, она за небольшую плату возьмёт меня замуж.

– Женится, – поправила Валя Арама.

– Да какая разница? – отмахнулся Арам. – Главное, что годика через два я получу Грин кард. А там или тебе подыщу жениха, или ещё что-нибудь придумаю.

Валя вздрогнула, услышав знакомое «что-нибудь придумаю».

– Арам, – сказала ему, – у нас с тобой трое детей, три девочки. Которые носят разные фамилии, хоть и похожи на тебя. И мы ни одного дня не были в законном браке. А нам уже не по двадцать лет. Старшей почти десять. Я хочу нормально жить с законным мужем.

– У нас всё будет хорошо, – сказал Арам, – ты тут на пособия поживёшь, а я там подготовлю плацдарм для вашего переезда. И в Америке уже поженимся. Честное слово.

– И свадьба будет? – спросила Валя.

– Шикарнейшая, – кивнул Арам, – и три наших дочки будут нести за тобой фату.

– Тогда езжай, – сказала Валя, – надеюсь, там мы останемся. Я не могу представить, куда дальше после Америки можно ещё податься.

И Арам уехал в Америку. Где женился, быстренько получил разрешение на работу, а спустя некоторое время и Грин кард. А потом подал на гражданство. Схема была всё та же, что и в Чехии. Только немного дольше по срокам. Гражданство он получил через 4 года после приезда. Развёлся со своей американкой. И позвал к себе Валю с дочками.

Тогда-то я и познакомился с этой чуть полноватой женщиной с длинными волосами, заплетёнными в косы, и с удивительно красивыми глазами. Пахло от неё молоком и свежеиспечённым хлебом. Она была несуетлива, спокойна, уверенна в себе. Ей надо было продать квартиру, в которой они жили. На продажу у неё была генеральная доверенность от Арама.

В течение четырёх месяцев продали квартиру. Оформили все документы. И Валя со своими дочерьми улетела в Америку. И пропала.

Объявилась она спустя полгода. Стукнув мне в скайп. Вначале поговорили про здоровье, про погоду. И потом Валентина рассказала мне, что с ними случилось, когда они улетели из Праги.

Летели они через Амстердам. И именно в этом замечательном городе их не посадили на самолёт. Заподозрили в том, что они летят не в турпоездку, а с целью остаться в Америке. Тем более младшая возьми и ляпни: «Мы к папе летим». Хотя этого папу видела только на мониторе компьютера. В общем, ссадили их с рейса.

Валя позвонила Араму. Тот бросил знаменитую фразу про то, что он что-нибудь придумает, и на пару дней взял тайм-аут. И придумал.

Вместо Америки Валя полетела в Мексику. Где позвонила кому надо, и её с детьми отвезли куда надо. А точнее, отвезли на границу. Которую она и перешла. Вместе с небольшой толпой таких же нелегальных беженцев.

На американской территории их арестовали бравые штатовские пограничники. И одну ночь с детьми Валя провела в тюрьме. А наутро приехал Арам и забрал их к себе в дом. На плацдарм, который он готовил четыре года.

– Валя, – прервал я её, – ведь это же в голове не укладывается. Граница, тюрьма, мексиканцы. Это же опасно.

– Да ничего страшного, – ответила Валентина, – я же белая. Ко мне с большим уважением все относились. И в тюрьме, и на границе. Нас когда арестовали, не со всеми посадили, а отдельную машину вызвали. Додж. Большой такой. С кондиционером. И детям лимонад дали.

– Ну, а сейчас-то что? – спросил я.

– Арам с адвокатом подали документы. Провели экспертизу ДНК, которая показала, что девочки его родные дочери. И что мы вынуждены были уехать из Чехии, потому что нас там притесняли. Оформили пособие. Ждём, когда мне дадут Грин кард. В общем, всё хорошо.

– Ну что же, – пробормотал я, – удачи вам на новом месте.

– Спасибо, Вадим, – ответила она. – Будете в Калифорнии, обязательно заезжайте в гости.

– Обязательно заеду, – пообещал я и отключился.