Легенды о проклятых 2. Непрощенная + Бонус

для тебя и гореть…пожалуйста. – Так плачь, маалан. Громко плачь.И он не останавливается. Хочет насытиться первыми судорогами, а я чувствую, как сжимается все в низу живота, как тесно обхватываю его пальцы изнутри первыми спазмами, пока с криком не срываюсь в бездну, откинув голову назад, стиснув его запястье, сильно сокращаясь. Слишком быстро и яростно. От голода и изнеможения. От отчаянного страха за него и от бессилия собственного, от нежелания больше сопротивляться. Все ещё вздрагивая, чувствую. Как переворачивает на живот. Это предвкушение, пока наклоняет вниз, подтягивая за бедра к себе, тяжелое дыхание и ожидание первого толчка после мягкого прикосновения языка к безумно чувствительной плоти. Резко. На всю длину. И от его крика свело низ живота ещё одной судорогой возбуждения. Без паузы, набирая бешеные темп. Глубоко и сильно. Так сильно, что из глаз брызгают слезы. Слишком большой для меня, слишком. Он готовил всегда, давал привыкнуть, а сейчас безжалостно и глубоко, раздирая на части, толкаясь в судорожно сжимающиеся стенки лона."О, Иллин…пожалуйста"…вслух или про себя, ломая ногти и задыхаясь… а по венам струится наслаждение раболепное, противоречивое, и новый экстаз полосует тело, заставляя взвиваться в его руках, стонать, изгибаясь за ним, за безжалостным рывком за волосы к себе. Сильными судорогами. Сжимая его член, и он врывается сильнее, жестко, в одном ритме. Я кончаю и плачу от невыносимого наслаждения. Теряя счет времени…теряя счет дикому удовольствию, обезумев от криков. Завывая, хрипя и умоляя…нет, не останавливаться …умоляя брать и рвать на части.И сорваться ещё раз… как от ударов хлыста. Я не знаю, чувствует ли он это… сколько раз сейчас подряд меня разодрало от наслаждения грязно принадлежать ему. Своему врагу. Проклятому валлассару, который отобрал у меня все и в то же время отдал так много, как никто и никогда за всю мою жизнь. Быть замученной им до полусмерти, со спутанными волосами и содрогающейся от очередных диких судорог. Кричать его имя и обхватывать пересохшими губами пальцы, принимая его глубже, расслабляясь и снова сжимаясь. Я чувствую его дикость кожей, когда ничего не осталось от человека. Мне иногда кажется, что он им не был никогда, потому что слишком силен

Мёртвые не имеют недостатков – они безгрешны для своих близких, уже потому что их никогда не будет рядом.

Судьба – не более, чем отговорка, если не можешь принять решение.