Впечатления от «Нейроманта» довольно трудно описать, особенно на фоне множества противоположных мнений, бо́льшая часть которых акцентирует внимание на объективном восприятии творчества Гибсона, признавая в нём отца-основателя киберпанка и нивелируя его значение для современного читателя. И с этим трудно поспорить – на фоне новомодных экспериментов с текстом, содержащим в себе по нескольку смысловых пластов (и это не считая тех, которые читатель выдумает себе сам) гибсоновский сюжет а-ля боевик восьмидесятых выглядит простоватым и наивным. (Вот только лично я не встречала в жанре фантастического боевика никого, кто бы превзошёл этого писателя в построении динамичных, увлекательных и логически связанных между собой сцен.) Технологические примочки в «Нейроманте» смотрятся не то чтобы устаревшими – многих технологий, придуманных автором, мы пока не достигли – но, в некотором роде, предельно удалёнными от реальности. Что логично, потому что тут и прячется этот самый загадочный зверь киберпанка – в будущем, которое было возможным в начале 80-х, но вряд ли наступит теперь, когда мы перевалили рубеж тысячелетия.
Достаточно оглядеться вокруг, чтобы увидеть, как мы скользим по границе описанного Гибсоном мира с его экологическими проблемами, которые для нас вроде бы объективная реальность, но глобальные катастрофы постоянно откладываются на неопределённое время; транснациональными корпорациями, которые в своих сферах правят балом, но не вызывают сверхъестественного ужаса перед всепоглощающей мощью; и киберпространством, вроде как развивающимся семимильными шагами, но бесконечно далёким от представленного в романе. Вот и получается, что киберпанк остался где-то там, в «Матрице», «Джонни Мнемонике» и «Нейроманте», а для нас он – симпатичная голограмма придуманного мира, претворение которой в реальность граничило бы со сверхъестественным ужасом (по аналогии с рассказом «Континуум Гернсбека» из этого же сборника).
В начале 80-х «Нейромант» выстрелил, показав своё ви́дение будущего – жестокого, но притягательного, обнажающего страхи перед экологическими катастрофами, ядерными войнами и постепенным обесчеловечиванием обитателей нашей планеты. Но вместе с тем он дал надежду, оптимистичную нотку, невозможную без удачливых главных героев, всех этих Кейсов и Джонни, обходящих самые сложные системы и одерживающих победу там, где ситуация кажется безнадёжной. В совокупности с яркой, восхитительно необычной картинкой (ни один фильм не смог бы передать то буйство красок, которым расцвечены виртуальные полотна Гибсона), всё это снискало автору популярность. А тот факт, что он первым ступил на земли киберпанка, и ступил на них триумфально, обеспечил ему признание и титул «живого классика».
А что же сейчас? «Нейроманта» можно прочитать как увлекательную историю, тот самый боевик во вселенной альтернативного будущего. Как восстание ИИ, на побегушках у которого колоритные персонажи – киберпространственный хакер, бывший русский военный с исковерканной психикой и во-всех-местах-модифицированная наёмница. Можно восторгаться героями, каждый из которых живёт и дышит (пусть и не в буквальном смысле). Даже эпизодические роли сумасшедшего иллюзиониста-наркомана с явными маньяческими наклонностями или преставившегося хакера, нашедшего воплощение в компьютерной программе – все эти образы западают в память сразу и надолго. Кейс на фоне второстепенных персонажей иногда проигрывает, но всё равно запоминается, в отличие от рядов одинаковых героев-мордоворотов из фантастических боевиков.
Можно не читать «Нейроманта», а «смотреть». И тут очень важно не зацикливаться на зубодробительной терминологии киберпанка, которую Гибсон не любит объяснять, обращаясь к читателю на равных, словно наше воображение с лёгкостью должно генерировать те же самые идеи и образы (и оно-таки справляется!). «Нейромант» красив особенной, мрачной красотой, начиная от запруженных диковатым народом и подсвеченных неоновой рекламой улиц и заканчивая лесами из кибер-Льда, многомерными структурами, похожими на безумное, и, в то же время, тщательно структурированное вращение калейдоскопа.
Можно окунуться в психологию персонажей, подёргать за ниточки, ведущие к их мотивам и планам. И это у Гибсона выходит на отлично – здесь нет брутальных персонажей, из осознания собственного превосходства бросающих вызов невозможному. История каждого заставляет сопереживать и надеяться на благоприятный исход. Тут даже искусственный интеллект – личность, да ещё какая! И так прикипаешь душой ко всем этим героям, что бесконечно печальным оказывается финал романа, ведь даже самый счастливый из хэппи-эндов у Гибсона неизменно сопровождается горечью одиночества.
А если вам и этого недостаточно – тогда после «Нейроманта» надо переходить к рассказам из цикла «Сожжение Хром». И роман сразу станет лишь крохотной составляющей колоссального, динамичного, проработанного и обреченного мира будущего.
Что же касается сверхидеи, второго-третьего-и т.д. планов, то при желании найти их можно где угодно. Лично мне очень нравится идея с очеловечиванием ИИ, с проецированием на него обыденных человеческих чувств и конфликтов. И каждая линия, будь то отношения главных героев или история семейства Тессье-Эшпул, при должном внимании разворачивается многомерной голограммной розой. Добавим сюда борьбу за существование, безнадёжную любовь, сострадание и ненависть, великолепную фантастическую составляющую, и этого вполне хватит, чтобы считать «Нейроманта» нестареющим, хоть и не особенно актуальным, шедевром.
P.S. Рецензия написана под впечатлением от цикла рассказов «Сожжение Хром», о котором я, может быть, напишу когда-нибудь отдельно. Сам «Нейромант» хоть и понравился, но таких грандиозных эмоций не вызвал.