Цитаты из книги «Я в порядке и другая ложь. Интимные истории, запретные желания и невысказанные секреты о том, как стать собой»

Тогда мне не хватало духу сказать, что я не этим хочу заниматься, что юриспруденция — не мое. Одна из главных причин, почему я молчала, — страх: вдруг, выбрав другую карьеру, я попросту его разочарую?

Мне часто казалось, что в семье меня никто не понимает. Они будто видели меня только с одной стороны. Они видели меня ответственной, умеющей формулировать мысли и говорить о политике, умной, улыбчивой. И никто не подозревал о том, что у меня есть внутренний мир, что я хочу быть актрисой, сочиняю истории и рассказываю их своей собаке Сатти или записываю и не показываю никому

Когда мы живем в соответствии с чужими ожиданиями, мы снимаем с себя ответственность, если что-то пойдет не так.

Нас воспитывают, навязывая установку «будь хорошей девочкой, хорошей женой, хорошей матерью…». Короче, хорошей. Но наконец это становится неважно, теперь нам хочется одного — быть собой, а уж хорошей или плохой, дело десятое. Так что не сомневайтесь: с возрастом жизнь женщины становится лучше. Да, мы кажемся окружающим менее симпатичными, но признайтесь честно, вам хочется быть симпатичной? Я бы предпочла быть дикой.

Я даже оплатила отпуск, который мы забронировали на декабрь, и велела Майку ехать во что бы то ни стало, даже если я умру. Он взглянул на меня и сказал: «Ого, кажется, ты правда сошла с ума. Значит, ты собираешься умереть в Непале, а через месяц мы все поедем в отпуск?» — «Да. Не хочу портить детям Рожде

Я клоню к тому, что мне страшно надоела идея, будто мужчины — отцы наших детей, взрослые люди, с которыми мы решили провести всю жизнь, — в глазах общества являются не более чем бебиситтерами, эдакой приходящей помощью. Какого черта их считают героями лишь потому, что они ведут себя как и должны?

20-летний красавчик стягивает с меня зубами этот парашют с экстраподдерживающим эффектом, совсем не напоминали «Пятьдесят оттенков серого». К тому же я волновалась, что, если и найдется смельчак, который на это отважится, я его раздавлю.

Второй проблемой были мои «бабушкины» трусы. После двух кесаревых я носила только огромные трусы до пупка, и кадры, где розовощекий

Итак, Майку хотелось секса меньше, чем мне, но с какой стати это должно было вызывать у меня негативные эмоции? Это было его желание на тот момент, совершенно нормальное. Изменилось одно — моя готовность подыгрывать. В прошлом я играла роль жертвы: винила Майка, когда он не инициировал секс. Потом я осознала, что моя сексуальность — моя ответственность и ничья больше. И отныне я не собиралась ждать кого-то, кто заставит меня чувствовать себя желанной.

столько лет я говорила о сексе и со мной говорили о сексе, но за все эти годы никто ни разу не заговорил о самом важном аспекте нашей сексуальной жизни — о нас самих. ***