Цитаты из книги «Джунипер. История девочки, которая появилась на свет слишком рано»

Не было ни будущего, ни прошлого, только отчаянная борьба за сохранение того, что уже существовало.

Отделение интенсивной терапии новорожденных – это технологический прорыв. Современная наука делает возможной жизнь на все более ранних стадиях развития, но в закулисье заключаются страшные сделки. Медицина, амбиции, сострадание и здравый смысл сталкиваются здесь ежедневно. Один из родителей назвал это место «нулевой пояс», и когда я это услышала, сразу поняла, что тот имел в виду. Это было место, существовавшее вне времени, отдельно от всего, что я когда-либо знала. Меня словно вырвали из моего тела и привычной мне жизни. Каждая секунда была удивительным подарком и мучительной вечностью. Умрет ли моя дочь сегодня? Умрет ли она до обеда? Если я отойду на час, умрет ли она, пока меня не будет рядом?

Она была чужой, но такой знакомой. Пугающей и прекрасной. Полноценной и несформированной. Я чувствовала ледяную тишину. Я заглядывала в карман к Богу.

Сила ее хватки поразила меня. Чего бояться, если она так сильна? Я сидел рядом с ней. Я думал обо всем, что ей пришлось пережить за последние двенадцать часов. Она, конечно, слышала крики своей матери во время схваток и чувствовала руку доктора, которая щупала ее пинающиеся ножки. Было ли ей больно, когда она появлялась на свет?

Я глубоко вздохнул, а затем медленно протянул левую руку и положил кончик мизинца в ее правую ладонь. Она сразу же его схватила.

оставив меня на пороге большого помещения, которое, казалось, было описано в одном из научно-фантастических романов. Вдоль стен стояла дюжина инкубаторов, внутри каждого из которых было крошечное существо, соединенное проводами с нависающими над ним аппаратами. Пикала тревожная кнопка, мигали красные и желтые лампочки. Некоторые инкубаторы были закрыты, а сверху на них были накинуты лоскутные одеяла. Внутри виднелись очертания пациентов, свернувшихся в клубочек и спящих. Другие инкубаторы были открыты: их продолговатые крышки вздымались в воздух, а команды людей в медицинской одежде толпились вокруг их извивающихся обитателей.

На бумаге были все еще сырые отпечатки ступней, каждый из которых был длиной два с половиной сантиметра. Поразительное доказательство того, что она была с нами.

Лучше, чем кто-либо, я знал, как сильно эта женщина хотела стать матерью.

Некоторые родители настаивали на том, чтобы врачи сделали все возможное и невозможное. Диана сказала, что иногда злится, видя крошечных младенцев, которых подвергают тщетному лечению, и что ей больно смотреть, как они отправляются в специализированные интернаты или семьи, плохо подготовленные для заботы о них. Диана часто задумывалась над тем, справедливо ли заставлять родителей принимать решения относительно жизни и смерти.

Сердце нашего ребенка продолжало биться. Я достала свой айфон и записала звук сердцебиения на диктофон, боясь, что это может остаться единственным доказательством того, что наша дочь когда-то существовала.