Цитаты из книги «Тарантино. От криминального до омерзительного: все грани режиссера»

Немного похожий на «Бесславных ублюдков», «Джанго освобожденный» уделяет внимание другому периоду исторических фильмов категории «Б», но продолжает тему мести, начатую еще в «Убить Билла», которая стала доминировать в работах Тарантино и дошла до мономании. Жанровому арабеску удается продержаться в воздухе благодаря удивительному мастерству многословности, а «Джанго» – это фактически два фильма в одном. Первый – что-то вроде вестерна на американском Юге в 1858 году, где немецкий иммигрант и охотник за головами Кинг Шульц (Кристоф Вальц), красноречивый, со стриженой бородой и вычурной риторикой, покупает раба Джанго (Джейми Фок

Метод работы Квентина заключается в том, чтобы отснять полный сценарий, а затем урезать его до самого основного во время монтажа», – сказал Раскин, который боролся за сокращение трех главных сцен: боя Мандинго, сцены с собаками и сцены с почти кастрацией в амбаре. Первый монтаж не достиг цели. «Несмотря на то, что фильм выглядел по-настоящему хорошо во время тестового показа, можно было сказать, что людей он травмировал. Они хлопали в конце фильма, но не весь кинотеатр взорвался аплодисментами».

Было действительно сложно делать этот фильм, – сказал Тарантино. – Когда вы делаете эпопею, и вы снимаете месяцы напролет с армией людей в экстремальной жаре и холоде, самой сложной вещью оказывается вспомнить, почему вы вообще решили это делать. Очень просто сдаться».

Сидя за столом и читая сценарий, ДиКаприо выразил некоторое беспокойство. Тарантино так описывает первое прочтение: «Он такой: «Мне надо будет это повторять много-много раз? И мне придется говорить именно «нигер»? Я сказал: «Да, тебе придется», а он: «Ну, а можно как-нибудь…», «Нет, нельзя». Потому что так все и есть. Это реальность того, что происходит. Как только он понял, что либо он согласен на все, либо ни на что не согласен, он ушел домой, а на следующий день он согласился на все».

После того, как ДиКаприо не сыграл роли Ханса Ланды в «Бесславных ублюдках», он позвонил Тарантино, чтобы сказать ему, как сильно ему нравится роль владельца плантации Кэлвина Кэнди.

Джейми понял материал, – сказал Тарантино. – Но самое главное – он был ковбоем. Забудьте о том, что у него есть своя собственная лошадь – и это на самом деле его лошадь в кино. Он из Техаса; он все понимает. Мы сидели и говорили, и я понял, если бы сейчас были 60-е, и я выбирал актеров для телевизионного вестерна, и у них бы в 60-х были такие темнокожие парни, я бы выбрал Джейми на роль одного из них. И именно его-то я и искал, Клинта Иствуда».

Тарантино думал про Джексона на роль Джанго, но актеру было 62, он был немного староват для этой роли, и Тарантино дал ему роль преданного Стивена, которого актер называл «самым презренным негром за всю историю кинематографа». Джексон наслаждался предложением после роли его самого любимого Доктора Мартина Лютера Кинга младшего на Бродвее.

Джанго освобождается, разыскивает свою жену, чтобы и ее освободить от рабства. Он становится ангелом черной мести, убивающим белых людей и получающим за это деньги. По своей сути, фильм был чем-то вроде истории происхождения супергероев. «У меня появилась возможность взять персонажа раба и поместить его в героическое путешествие, сделать его героем, позволить ему отомстить. Показать это эпическое путешествие и сделать это как народную сказку, которая здесь уместна». «За последние 40 лет кинематографа было рассказано не так много историй про рабов, и обычно, когда они появляются, их делают для телевидения, и по большей части это – исторические фильмы, в них история с большой буквы «И», – отметил Тарантино. – Там все заканчивается смертью души, потому что мы постоянно видим издевательства. А теперь у вас появляется шанс показать все это с другой стороны и взять персонажа раба, поместить его в героическое путешествие, сделать его героем, позволить ему отомстить. Показать это эпическое путешествие и сделать это как народную сказку, которая здесь уместна – поместить его на сцену Гранд-оперы, которую все это заслуживает».

Тарантино много думал о Серджо Корбуччи, режиссере, который снял ряд спагетти-вестернов в 60-е, самым значительным из которых был сверхжестокий «Джанго» (1966), в нем снялся Франко Неро в роли искателя приключений, решившего отомстить за смерть своей жены. «На самом деле я писал сценарий по Корбуччи, я описывал его видении Запада», – сказал Тарантино, который погрузился в саундтрек, когда он вернулся в свою комнату, ему в голову пришла более или менее полная первая сцена фильма «Джанго освобожденный». «Корбуччи помог мне собрать полную картинку в моей голове. Я слушал музыку из спагетти-вестернов, и мне пришла в голову первая сцена. Доктор Кинг Шульц просто вышел из-под моего пера». Тарантино увидел двух работорговцев, которые вели людей на цепи через леса Техаса. Потом из темноты появляется немецкий охотник за головами и заявляет, что хочет купить Джанго, одного из рабов.

Он отметил, что, «когда премьера «Бесславных ублюдков» прошла в Берлине, после одной особенно отвратительной сцены, в которой Кристоф Вальц играет эсэсовца Ханса Ланду, олдскульного убийцу, садиста и посредственного интеллектуала, раздались спонтанные аплодисменты». В отзыве в ежедневной газете Берлина Tagesspiegel написали, что «Бесславные ублюдки» – это «не пошло, это не чтиво – вы не улавливаете сути, если употребляете такие слова относительно Тарантино – это скорее видение, никогда ранее не предлагаемое в практически исчерпавшем себя мире кинокартин». Также писали, что кино дает «Катарсис! Кислород! Это чудесное ретро-футуристическое безумие воображения!» Обозреватель Die Zeit, описывая последнюю сцену фильма, в которой Гитлер, Геббельс и компания сгорают в парижском театре, просто написал: «Ура! Их сожгли!»