Зато когда Ральф, прыгнув мне или Ди на живот, начинал мять его, впиваться когтями и пускать слюни от удовольствия, никаких иллюзий не оставалось: смысл нашего существования был лишь в том, чтобы напоминать Ральфу о его величии. Что, в общем-то, не так уж плохо, ведь находиться в непосредственной близости от животного, которое в полной мере осознает свою изумительность, дорогого стоит.