Запах гари щекотал ноздри. Какофония из дикого ора, жалобных стонов, топота копыт и лязга стали вырвали Ярика из сна. Он резко сел и впечатался лбом в низкий потолок над печью. Из глаз брызнули слезы и звезды, еще не выветрившиеся из ночных сновидений. Из окна струился яркий свет, будто само солнце зависло возле избы. Снаружи раздался громкий лай Вьюнка. Отца рядом не было.

Спрыгнув на пол, Ярик первым делом натянул портки и меховые сапожки. На бегу подхватил кафтан и снял со стены свои лук и колчан. Он выскочил из дома и едва не поскользнулся на темной луже. Прямо на лестнице лежала соседка Ольга. Вдоль спины протянулся страшного вида рубец. Рядом валялось несколько дротиков.

«Что происходит?», – лихорадочно метались мысли в голове.

Ярик поднял один из дротиков и выбежал во двор. Там он застиг Вьюнка. Ощетинившийся мех покраснел от многочисленных ран и порезов. Морда застыла в свирепом оскале. От пса доносился полный решительной угрозы рык. Зверь стоял над телом полуголого незнакомца. Из разорванного горла чужака медленно вытекала кровь.

Перед псом показушно размахивал топором еще один дикарь. По нагому мускулистому торсу, полностью покрытому причудливыми шрамами, ручейками сбегали капли пота. Лысый череп увенчивал пучок волос, собранных в косичку. На окрашенном в белые и красные цвета лице растянулась хищная улыбка. Мужчина смеялся и вопил от удовольствия, предвкушая расправу над раненым псом. Но появление Ярика привлекло его внимание. Выпученные глаза, полные жажды убийства, уставились на мальчика. Прокричав что-то на незнакомом языке, дикарь бросился к новой жертве, позабыв про недобитое животное.

Безумец быстро приближался. От страха Ярик замер. Найденный дротик выпал из оледеневших рук. Дикарь уже занес топор, когда воздух со свистом разрезало серебро меча. Рука дикаря, отхваченная до локтя, упала на землю, орошая все вокруг горячими фонтанами крови.

– Мальчик, очнись! – кто-то схватил Ярика за плечи и встряхнул.

Ярик заморгал, сердце снова забилось, выбравшись из самых укромных уголков. Только тогда он осознал, что перед ним лицо отца, а не выпученные глаза убийцы. Дикарь лежал, держась за окровавленную культю, и бранился на непонятной тарабарщине.

Отец вонзил меч в горло захватчику и потянул сына за рукав:

– Уходим отсюда.

В этот момент, как по волшебству, вспыхнула крыша их дома и озарила место битвы ярким светом. Синюшный огонь, словно жидкость, растекся по соломе и очень быстро добрался до края. Капая на землю, пламя оставляло шипящие лужицы.

– Что происходит? Кто это был? – испуганно спросил Ярик, закрывая голову от летящих с крыши пылающих былинок.

– Живее, это еще не конец, – отрезал все вопросы отец и перебежками отправился к кузнице.

Вьюнок стоял там же, где и был. Он уже не рычал и не скулил. Его лапы дрожали. Каждый вздох давался все тяжелее. Потускневшим взглядом он проводил старшего хозяина, но не шелохнулся. От одного его вида по щекам Ярика покатились слезы. Ему захотелось подойти и утешить верного друга. Но отец схватил сына за ворот кафтана и потащил к кузнице.

– Послушай мальчик, если мы здесь останемся, то погибнем. Собери мысли в кулак, горевать будешь потом, – сказал он холодным стальным тоном. – Вокруг хутора нет никаких убежищ. Твой шанс – это укрыться в степной траве до утра, и после пробираться на север, к Темному лесу. Там должны быть наши мужики, которых староста отправил рубить лес.

– А ты? Где будешь ты? – Ярик посмотрел на отца красными от слез глазами.

– Я буду рядом. А сейчас, беги точно за мной. Если начнется бой, найди где спрятаться. Если потеряешь меня, спускайся с холмов к траве. Ты понял меня? – он поправил лук за спиной сына и проверил ножик на его поясе.

– Д-да, – кивнул мальчик.

– Хорошо. Лук можешь не доставать, твои стрелы без наконечников и бесполезны в этом бою. Бегом, не отставай!

Они покинули кузницу, которая уже занялась огнем. Отец побежал по неровной улочке к северной окраине хутора. Навстречу ему бросались разномастные дикари, вооруженные копьями и топорами, но натыкались на неожиданный от обычных деревенщин отпор.

Первого, который выкрикивал что-то на своем наречии, отец сразил точным уколом меча меж ребер. Копье второго он ловко отклонил, и пнул противника между ног, завершив все взмахом лезвия наотмашь. Третий швырнул дротик, который пролетел мимо отца и угодил в телегу, за которой притаился Ярик.

Отец махнул сыну рукой, и побежал дальше по улице, разрубив последнего дикаря от плеча до живота. Из горящей избы выбежала баба, охваченная пламенем. Истошно крича, она крутилась вокруг себя, пыталась сбить пламя, срывала одежду, но в конце концов рухнула посреди улицы. Воздух заполнился тошнотворным запахом горелой плоти и паленой шерсти.

«О всемогущий Лем, что стало с Манькой, где же она? – взмолился Ярик, вспомнив, что на другом конце деревни осталась его подруга. – Надеюсь, она в порядке!»

Из переулка выскочил Хаким, самый старший из детей в деревне. В руках он держал окровавленное копье одного из захватчиков. Лицо юноши превратилось в кровоточащий фарш.

– Ярик! Беги! – прокричал юноша, когда в плечо ему вонзился дротик, пробив его насквозь.

«Беги! Беги!»

В ужасе мальчик припустил по улице от укрытия к укрытию, от забора до бочки с водой. От бочки до горящего курятника. Затем бросок вдоль изгороди к отцу, который сражался на краю деревни со всадником.

Этот противник отличался от остальных. Чужеземец в кожаном ламеллярном доспехе, который закрывал тело до колен, восседал на резвом коне гнедой масти. Воин неистово орудовал саблей, что сверкала в свете пылающих домов. Он наносил удары быстро и яростно, не переставая крутиться вокруг противника. Каждый взмах сопровождался хриплым вскриком. Узкие глаза и короткий рот искривились в злобной гримасе. Отец уже начинал уставать, и защищаться становилось все тяжелее. Некоторые удары угрожающе пробивали защиту и оставляли после себя царапины на щеках и плечах Трора.

Ярик собрался с духом, снял с плеча лук и вложил маленькую стрелу. Отец был прав – против такого воина охотничьи деревяшки бесполезны. Дрожащими руками мальчик натянул тетиву и прицелился в глаза лошади. Он выдохнул и расслабил руку, отпустив стрелу. Ловкой нитью она пронзила дым и витавший в воздухе пепел. Спустя короткий миг снаряд настиг мягкие конские ноздри. Древко скрылось почти до самого оперения.

Скакун дико заржал, в ужасе вытаращил глаза и встал на дыбы, яростно перебирая в воздухе копытами. Всадник с криком вывалился из седла и был добит мощными ударами ног танцующего коня. Отец отпрянул от разбушевавшейся бестии и махнул сыну, чтобы тот поспешил к нему.

– Молодец, мальчик! Я же сказал, ты делаешь успехи! – он улыбался.

Ярик еще не видел отца таким довольным. Он даже выглядел по-другому, наполненным жизнью и энергией посреди этого праздника смерти. Как будто долгие годы тосковал по хаосу, и теперь упивался происходящим.

– Я целился в глаза.

Отец ухмыльнулся. Он кивнул сыну и отправился вдоль объятого пламенем дома к выходу из деревни. Но, не ступив и пары шагов, встал в боевую стойку и крепко сжал рукоять меча.

Навстречу им с истошными воплями, бежала Манька. Ее косички совсем растрепались и спутались. Старый тулупчик, накинутый поверх ночной рубахи, был в грязи и следах от мужских сапог. Босая, она неслась сломя голову по раскисшей улице, не разбирая дороги. А за ней гналось трое дикарей, довольно улюлюкавших на харкающем наречии. Увидев воителя, что преградил им путь, противники остановились. Они переглянулись и разошлись по кругу, чтобы атаковать с разных сторон.

Ярик поймал девчонку в объятия и оттащил за лестницу горящего дома. Отец же поднял меч повыше и медленно пошел в сторону, стараясь отрезать противникам доступ к детям и лишить преимущества.

Ближайший из дикарей был вооружен двумя кривыми мечами. Вскинув оружие, он с неистовым воплем в прыжке налетел на отца. Тот пошатнулся, но отразил удар, заблокировав оба лезвия своим мечом. Он оттолкнул чужака пинком в грудь и повалил наземь. В этот момент второй захватчик ткнул копьем сбоку. Сумев извернуться и уйдя с линии удара прыжком в сторону, отец завершил финт размашистой атакой по телу противника.

В лицо брызнула кровь. Трор на мгновение ослеп и принялся очищать глаза. Этого оказалось достаточно третьему дикарю, что прокрался за спину. Он метнул маленький топорик и поразил защитника в ногу выше колена.

Отец зарычал и хотел броситься в атаку, но его остановил первый дикарь. Он поднял сабли и прыгнул на Трора. В этот раз раненый отец, лишенный ловкости и твердой стойки, не стал защищаться. Он ринулся навстречу нападавшему с выставленным вперед мечом. Прыгун насадился на клинок грудью, продолжая яростно плевать и изрекать проклятья. Бросив мечи, он схватил отца за голову и попытался выдавить ему глаза.

Ярик решил помочь родителю, увязшему в борьбе с дикарем. Выхватив из-за пояса ножичек, он подбежал к врагу сзади и вонзил короткое лезвие ему между лопаток, докуда сумел достать. Пользуясь заминкой противника, отец освободился от хватки. Вынув из его груди меч, он снес быстрым ударом дикарскую голову с плеч.

Позади раздался металлический скрежет. Трор обернулся и увидел, что последний противник лежит на земле. Из спины торчало копье, которое здоровой рукой пытался достать Хаким. Юноша появился незаметно для всех и спас отца от неминуемой смертельной атаки.

Юноша молча улыбнулся разбитыми губами и упал на колени, истратив последние силы. Рана на плече обильно кровоточила.

– Хаким, ты сможешь идти? – опустился на колени подле воина отец и осмотрел его руку.

Тот отрицательно качнул головой и попытался встать, отчего завалился на больной бок. Мужчина подхватил его и помог сесть возле калитки горящей хаты. Ярик дрожащими руками вытащил ножик из спины дикаря и вытер о его портки. Ему до сих пор не верилось, что все это происходит. Руки не слушались, будто заледенели на морозе. В ушах звенело.

– Мы не сможем помочь ему, – прошептал отец. – Нужно бежать дальше. Как Маша?

– Она…ей жутко страшно, – процедил Ярик.

– Тебе тоже страшно, но ты должен быть сильным, мы почти выбрались.

Он оставил увядающего Хакима и подошел к девочке. Та сжалась в комочек и тихо рыдала, спрятав лицо между коленями и обхватив их руками.

– Маша, – приобняв ее, мягко сказал отец. – Машенька, нужно идти.

Девочка подняла зареванное личико:

– Они…они…зарубили бабушку!

Дикий женский крик с другой стороны деревни пронзил воздух. Маня вновь зарылась в коленки и задрожала.

Не опуская меча, отец поднял ее и прижал к груди:

– Пойдем, Ярослав, скорее.

1 2 3

...